***
Тело Гермионы перестало дрожать в отличие от лампочки над головой. Кабину лифта накренило вправо. Белые перчатки полностью промокли из-за слёз. И Грейнджер сорвала их с себя, швыряя в угол. Разбросанные алмазы мерцали на свету. Их свет был таким же праздничным, как когда она увидела украшение впервые. Но только теперь она ощутила, насколько он был холодным. Наверху послышались шаги. — Хьюи? Хьюи! — Грейнджер, не подумав, подорвалась на ноги к дверям. Стены лифта заскрежетали. — Хьюи, пожалуйста, помоги мне! За дверями было темно и тихо. Крошечная точка света из коридора пробивалась между щелью под потолком. Гермиона не моргала и смотрела в неё, надеясь заметить любую тень. Хьюи поднялся за ней без пяти восемь, как и было назначено. Грейнджер задержалась из-за неочевидной застёжки на туфлях. Когда вышла, её новый друг попросил подождать его буквально пару минут в лифте. Ему нужно было сменить лампочку в кабине. Он весь день переживал за свою работу и никак не успевал это сделать, из-за чего гости терпели редкое мерцание. Гермиона без колебаний дала ему время. Как только она зашла в лифт, двери закрылись и кабина ударилась о шахту. Тормозные колодки сработали, но не спасли пассажирку от удара головой и нескольких минут без сознания. Очнувшись, Грейнджер никого не слышала, не видела и не ждала. Наедине с ней остался только вопрос: «Он и вправду не хотел, чтобы я пошла?» Свет в щели дверей погас. Резко вздохнув, Гермиона почувствовала облегчение и мучительное волнение, будто всё решилось за долю секунды. Так и было. Кабина лифта полетела вниз.***
Неделю назад…
Ночь была собой: яркая, прохладная, с поржавевшим небом над крышами. Лос-Анджелес гудел цветными лампочками и свистел подругам угнанными машинами. — Мечтайте! Мечтайте в Голливуде! — призывал диллер на углу. Гермиона уже пару лет «гуляла» на аллее звёзд, а он всё улыбался и приглашал людей в мир грёз. Автомобили разных лет и всевозможных марок проносились мимо. Здесь дороги, странники, их деньги никогда не заканчивались и всегда останавливались при виде пары стройных ног. Только этой ночью ноги Грейнджер, или Мионы с Вайн-стрит, спросом не пользовались. Знакомые номера сигналили, но проезжали. Мустанги и другие «тачки подороже» даже фарами не подмигивали. Слух о новых расценках прошёл быстрее, чем Гермиона предполагала. Вечер только начался, а она уже тянулась ко второй сигарете. «Две до полуночи, две до полуночи, — отговаривала она себя, пока искала зажигалку. В сумочке и сапогах оказалось пусто. — Ну, вот. Это знак тебе». За спиной грохнулась машина. Грейнджер вздрогнула и обернулась. — Твою мать! — послышалось из салона серого Лотоса. «Отличная тачка», — подумала Миона. Приглядевшись, она поняла, что никакой аварии не случилось. Но обо что так громко ударился автомобиль, было ей неясным. И неважно. Однозначно это припарковался кто-то из новеньких, и его нужно брать. — Скучаешь, бродяга? — заглянула она в низкое окно, изгибая спину. — Я похож на того, кому можно доверять?! На неё уставился взлохмаченный брюнет с зелёными глазами. Минуту назад должно быть его причёска соответствовала отглаженному костюму с белой рубашкой. — Вполне, — улыбнулась Гермиона, скрывая лёгкую тревогу за улыбкой. — Если не будешь спрашивать об этом, то доверия будет побольше. — Прости, трудный день, — он снял круглые очки и размял себе брови. — Ничего, — она дружелюбно хлопнула по дверце машины, завершая разговор, и ушла к скамейке. По её мнению, существовало три типа беспокойных мужчин: лудоманы, неудачники в карьере и мистеры «исключительные». Последние всегда непредсказуемы. Часто они одержимы собой или идеей. Поэтому лучшим решением было не связываться с подобными. Гарри размял шею и решился закурить. Несколько месяцев он держался, и вот сегодня, определённо, случился лучший день, чтобы бросить эту затею. — Мерлин, — разозлился Поттер. Сигареты собой носил, а спички нет. Он наклонился к соседнему сиденью, чтобы в окно позвать девушку, и увидел, как она, покрутив папиросу в пальцах, наколдовала огонёк. То, что было нужно ему сейчас — здешний человек, который хоть в чём-то его поймёт. Гарри вышел из машины. — Угостишь? — М-м, — она одним звуком поправила помаду на губах. — Прости, газ закончился. — Ладно, — он зажал губами сигарету и, пока убирал портсигар в мантию, щёлкнул пальцами. Кончик с табаком вспыхнул оранжевой искрой. — Как ты это сделал? — Мы раньше не встречались? — спросил Поттер, завладев её вниманием. — Что, почему ты улыбаешься? — Это не оригинально. Постыдился бы заводить такие разговоры с такой-то тачкой и костюмом, — она выдохнула дым в его сторону, упрекая томным взглядом. Заметив, что «исключительный» не знает жизни, Гермиона пояснила: — Ты хочешь со мной познакомиться как старый друг и провести ночь бесплатно. Поттер рассмеялся и наконец расслабился. Ни то никотин, как старый забытый друг, его подбодрил, ни то девушка оказалась ему ближе, чем он ожидал. — Я могу оплатить все твои ночи, — ответил он и сел с другой стороны скамейки. — Правда, не в этом мире. Ветер защекотал ей кожу под сеточкой чулков. Мужчина, похожий на какого-то судью в мантии, заигрывал с ней. Грейнджер точно знала, что поддаваться нельзя. Но ей грозил несезон с новыми ценами, необходимо было с чего-то начинать. К тому же он сел не на спинку скамейки, как она, значит был не в курсе правил города. — Не в этом мире? А в каком ещё? — В другом, в том где не нужны спички для сигарет. — Мы уже в нём, разве нет? — она медленно сползла к нему на сиденье. Юбка, обтягивающая бёдра, немного задралась. Гермиона, специально не обратив на это внимание, засмотрелась на Лотос Эсприт у обочины, серебристые крылья которого лениво мерцали под жёлтым фонарём. — Нравится машина? — Гарри рассматривал её профиль. — Не могу вспомнить, как она припарковалась. Я бы заметила такую на дороге. — Хочешь прокатиться? — А ты хочешь? Она наконец посмотрела на него, и из-за её шёпота показалось, что город стих. — Я бы развеялся. — Это будет двести баксов в час, — она потушила сигарету о каменный бортик. — Уверен, ты сможешь выжать больше. — Смогу, — Гермиона встала и поправила юбку, подняв её ещё выше. — Но это только если ты чокнутый.***
На горизонте светлело небо. Огни ночного города гасли, а главные белые буквы города вот уже час терпели шум серого автомобиля. — Я и забыл, как это вкусно, — замычал Гарри. Он откинул голову назад, наслаждаясь. Гермионе пришлось сжать бёдра, чтобы кресло водителя опять не отъехало. — У тебя тут, — она прижала палец к его рту и старательно, чтобы не уронить ни одной капли, стёрла сливочный соус. За всю ночь это была вторая странность, которую обнаружила Грейнджер. «Ну, кто ест гамбургеры со сливочным соусом?» Она о таком даже не знала, пока они не дослушали кассира по радио будке. Первая же странность беспокоила её поболее. Гарри, — этим именем он ей представился, — ничего не просил. И чем дольше он тянул с «заказом», тем больше Гермиона волновалась. Она облизнула свой палец, не сводя с него глаз. Поттер наблюдал и медленно жевал запоздалый ужин. — Скажи мне своё настоящее имя, — вдруг попросил он. — Какое имя ты хочешь? — она также убрала из рук бургер. Соседнее сиденье было завалено салфетками и коробками из-под наггетсов. — Твоё, мне интересно твоё имя. Я сомневаюсь, что кто-то в здравом уме назовёт девушку Мионой, — в ответ на его слова она немного отдалилась и спиной упёрлась в руль. — Извини, э-э, я тебя обидел? — Нет, просто… — Грейнджер собиралась духом. Если уж она вознамерилась вырваться из той жизни, которой обладала, то нужно было рисковать. В том числе рисковать и приватностью. — Давай ты скажешь мне чего хочешь, а я назову тебе имя? — она плавно приподняла плечи и, опустив, сбросила с плеч тонкие лямки платья. Руки потянулись к его торсу. Под её руками пуговицы рубашки расстёгивались будто сами собой. — Я что-то не в настроении, — ухмыльнулся Гарри, когда она приблизилась к его лицу. Он бы её остановил и посадил обратно на колени, но пальцы были перепачканы соусом. — Ты в настроении с тех пор, как я пересела сюда, — галстук скинули к педалям. Прямо перед ним открылся вид на очень притягательное декольте. Она обхватила его голову руками, притягивая к себе, и чуть смуглая кожа шеи покрылась мурашками. — Ты замёрзла, — буднично заметил Гарри. Она сдалась и с недовольным видом присела обратно. — Просто… У меня голова занята работой. — Работой? — не поверила Гермиона, чуть не закатив глаза. — Если тебе неловко, то заплати мне сейчас — это поможет расслабиться. — В правом кармане, — смирился с концом вечера Поттера и кивнул себе на грудь. Салфетки как назло, кажется, закончились. Он думал, что ему придётся облизывать свои пальцы. Грейнджер откинула край мантии, и достала кошелёк. — Что это? — Монеты, — Поттер сидел с поднятыми руками, словно она обыскивала его. — Ты расплачиваешься золотыми монетами? Да ты дуришь меня. — Нет, — улыбнулся он. — Там есть купюры. Она отсчитала себе три часа и украдкой старалась рассмотреть символы на монетах. — Если хочешь, возьми парочку себе, — заметил её интерес Гарри. — Вместе с обычной оплатой. Гермиона не постеснялась и забрала одну. — У тебя фетиш на деньги? — её голос уже не заигрывал. — Ха, что-то вроде того, — задумался он. Теперь положение у него было не таким устрашающим, как Грейнджер казалось пару минут назад. Она нашла чистые салфетки и помогла вытереть руки. Поттер просто наблюдал за ней. Солнце начало освещать салон оранжевым светом, а в машине становилось холоднее. Оплата и строгость Мионы несколько расстроили расположение друг к другу. Тогда Гермиона отпила ещё содовой, неоднозначно обхватывая губами трубочку, и взглянула на монету. Недолго думая, она засунула её ребром между грудью. Гарри посмеялся и на этот раз спрятал глаза за ладонью. — Что? — наигранно удивилась Грейнджер. — Мужчинам ведь это нравится. Он внезапно изменился в лице. Нахмурив брови и приоткрыв рот, Гарри уставился на её декольте: — Ну конечно...***
Одна ночь привела к одной сделке. Две ночи к двум. Три ночи к трём. Гарри и Гермиона договорились о работе: она сопровождала его на встречах со спонсорами в Лос-Анджелесе, в качестве ужасно богатой, молчаливой и заинтересованной в его деле женщины. В её обязанности входили улыбки, рукопожатия, реверансы и разного рода демонстрация украшений на себе. Самоцветы создавали видимость состоятельности Поттера в глазах мужчин и завидного успеха в глазах их женщин. Ужины в ресторанах, торжественные приёмы и костюмированные вечеринки — всё это Гермиона пережила за последние дни. У неё накопилось множество вопросов от «Что за медицинский центр организовывает Гарри?» до «Как костюмы гоблинов могут быть настолько правдоподобными?». И вообще, когда в Лос-Анджелесе случилась мода на мантии? Вопросы оставались без ответов, согласно их договору. Грейнджер унимала своё любопытство и не жаловалась. Драгоценным камням и нарядам пока удавалось приглушать интерес к тайному миру. Гермиона должна была помогать Гарри до тех пор, пока в страну не прилетит его партнёр по делу. Этот человек опаздывал, что вводило Поттера в бешенство. Он называл это «негодованием». Однажды влиятельный человек не пожелал даже выслушать Гарри. Тогда Грейнджер не выдерживала хамства и позволила себе сказать лишнего. Поттер в тот момент будто упал в пропасть, но без каких-либо телодвижений. Он мог потерять всё из-за той выходки, но её негодование сыграло на руку — Гарри заключил самую крупную сделку за всю поездку. После того вечера дела пошли так хорошо, что он и думать забыл, перед каким крахом стоял пару дней назад. Тогда всё рушилось на глазах, и Поттер не просто терял смысл жизни, а терял его в одиночку. — Ты блестяще справилась, — снова обрадовался Гарри, когда они уходили с пикника у Озёрного храма. — Подумала, раз уж они могут перемещать людей мгновенно, то это пригодилось бы вместо патрульных машин, — они остановились на крыльце. — Я сегодня ещё нужна тебе? — Нет, но тебе нужно подготовиться. Вот, — он достал карточку из кошелька и вручил её Гермионе. — Там тебя ждут, выбери платье для оперы. — А ты? Разве тебе не нужен костюм, — она немного ослабила ему галстук. — Мне нужно встретить друга из Англии, — приглушил голос Гарри. — Мне с тобой нельзя? — она наклонила голову, рассматривая его глаза. Молчала лишь потому, что ждала ответ, который всё чаще стали перебивать поцелуем. Их уединение хлопнуло вместе с дверцей машины. — Поттер! — Помяни дьявола. К ним приближался высокий блондин. Настолько бледный, что Грейнджер пожалела его кожу под калифорнийским солнцем. — Чёртовы пробки, — мужчины пожали руки. — Может, продадим им летающие автомобили вместо зелий? — Кхм-кхм, Драко, это Гермиона, — Гарри приобнял её со спины. — Она только что убедила Фло-Пау сотрудничать с нами. — Стесняюсь спросить, как убедила, — он оценил её непристойным взглядом. — Профессиональней, чем ты, — разозлился на него Гарри. Ощущая волну негодования Гермиона решила поскорее уйти: — Ладно, я… Увидимся вечером, да? — Да, поезжай. Драко проводил её глазами. Странно, но Гермиона будто ощутила его липкие и холодные мысли на коже. Они приставали к ней, как пыль и волосы на растаявший леденец, всё больше и больше пачкая руки. Чувство почти исчезло, стоило ей уехать со двора. — Серьёзно, шлюха на деловых встречах? Ты настолько спёкся без меня? — сказал Малфой. — Сколько раз просил тебя не лезть людям в голову. — Мне стоило бы делать это почаще, потому что ты похоже забыл чему учил отец: дело и постель не смешивают. — Твой отец ещё учил держаться подальше от маглорождённых, однако с чьей помощью мы собрали первый капитал, не напомнишь? — Досадное исключение, — покачал головой Драко. — Ещё напомни мне, когда ты должен был прилететь? — Поттер, я работал. — Вот она здесь работала, а ты шлялся неизвестно где. — Так, прощу тебе сравнение со шлюхой, но… — Заткнись. Просто замолчи, Малфой. Из-за тебя мы поставили всё на эту страну и чуть не погорели. Я здесь был словно облезлая и безрукая крыса. Ни связей, ни представителей, а слухи расползались быстрее чумы. Мы всё, что заработали, могли потерять здесь за ночь! — Я говорил тебе, что больницы с магами и для маглов — это дохлый бизнес. — Драко, это не очередной бизнес с поездками в Гринготтс. Это… — Гарри выдохнул и отошёл от него в тень. — Клянусь, если бы не она… Не знаю, что бы я с тобой сейчас сделал. — Отлично. Я здесь, — развёл руки Малфой. — Увольняй её. — Нет. Сегодня опера. Мы встречаемся с министром, — Поттер расстегнул пиджак и направился к машине. — Министром? «Кого ещё здесь надо уволить». — Поттер?! — возмутился Драко. — Не лезь в мои мысли!***
Интерьер гостиницы вызывал у Малфоя тошноту. Однако итальянское барокко кружило голову лучше, чем магловский алкоголь. Официант шёл к нему через холл гостиницы уже с третьим по счёту стаканом. — Сэр, она здесь, — тихо сообщил он, когда наклонился к столику. Драко отставил стакан с потеплевшим виски и приметил у лифта копну кудрявых волос. — Вы должно быть мисс Грейнджер, — Драко сжал её локоть и повёл к дверям дальнего лифта. — Шёл бы ты, — не растерялась она, что больше разозлило Малфоя. Он рассчитывал напугать её. — Не ты, а вы. Мистер Малфой. Запомни это как собственный прайс, — он сдавливал её плечо сильнее на каждом слове. Из-за чего кожа начинала гореть. — Отвали от меня. Грейнджер покрепче сжала тремпель для платья, чтобы в нужный момент пихнуть им обидчика. Она уже вздохнула, чтобы заругаться и привлечь внимание, как двери лифта открылись и Драко толкнул её внутрь. На удачу они зашли к Хьюи, и Гермиона выдохнула, войдя в кабину. Малфой ничего ей здесь не сделает. Но чтобы это было наверняка, она прикрикнула: — Я сказала не трогай меня. Лифтёр насторожился и обернулся с испуганными глазами, будто невидимка разбила дорогую вещь, а он случайно оказался рядом. — Случилось ли что-то интересное сегодня? — Драко посмотрел на него из-за плеча. Хьюи, глядя снизу вверх, замешкался: — Не… Нет, сэр. — Чудно, — растянул улыбку Малфой и спрятал купюру в нагрудном кармане лифтёра. После чего взглядом приказал ему отвернуться лицом к двери. — Сегодня, мисс… — Драко приблизился и прижал руку к стене у её головы. — Ты сымитируешь что угодно и не выйдешь из номера. Ясно? — Нет, не ясно, — она не хотела верить происходящему. Хьюи, должно быть, так обманул его и сейчас оттащит этого мерзавца. Но лифтёр не двигался, не смотрел и молчал. Малфой понаблюдал за ней и за спиной Хьюи, нарочито ища разницу между ними: — Ты уж прости, но я не вижу на тебе карманов. — Хьюи! Драко схватил её за лицо, сжимая челюсть, и прижал к стене лифта. Кабина качнулась в шахте и лампочка в плафоне заморгала. Ей оставалось четыре этажа. — Запомни, умница, — окончательно разозлился он. — В любом деле есть хорошие люди в белых перчатках, а есть плохие. Хорошие — дарят подарки, и на все просьбы отвечают «да». Плохие же призваны отказывать. Их работа говорить неприятную правду в лицо. Разделяй и властвуй. Когда я говорю тебе сидеть в номере и не высовываться — это и он так решил. Ясно? Два этажа. Гермиона с трудом не подчинялась испугу. Она не смотрела ему в глаза и пыталась освободить лицо от его липких пальцев. — Ты видно не так профессиональна, как о тебе говорят, — он второй рукой взял её за горло. — Не ты, а вы! — Грейнджер пихнула тремпелем его в грудь. Драко отшатнулся. Звонок просигналил последний этаж и двери открылись. Гермиона выскочила в коридор, сжимая в руках платье. — Сэр, простите, я не могу вас выпустить на этом этаже, — Хьюи рукой загородил дорогу Драко. Последний быстро полез во внутренний карман за кошельком. — Даже так, сэр… Не могу. Это пентхаус мистера Поттера. Малфой снова проводил взглядом вертихвостку. Она осмелилась показать ему средний палец, прежде чем закрылась в номере. Дела могли стать ещё хуже. Новая пассия Поттера не только подсиживала его в бизнесе, но ещё и не боялась угроз. Драко необходимо было что-то предпринять, но только так, чтобы не замарать руки. В лифте опять замигала лампочка. — Хью? — переспросил имя Малфой. — Да, сэр, — лифтёр опустил руки, так как гость вошёл обратно в кабину. Он нажал на первый этаж. — Хью, лифт когда-нибудь ломался? — Драко поправлял воротник рубашки и рукава. — Никогда, сэр. — Давно здесь работаешь? — Почти семь лет… — Сегодня вечером, когда гостья мистера Поттера пожелает спуститься, впервые за семь лет лифт сломается. Этажи проезжали и отмеряли время. — Но… как же он сломается, мистер Малфой? — Понятия не имею. Ты ведь ещё хочешь работать? — Да, сэр… Двери открылись на первом этаже. — Отлично. Рассчитываю на тебя, — Драко почти вышел из кабины, как вдруг лифтёр снова осмелился остановить его рукой. — Но, сэр, я не… — Хьюи. — Малфой посмотрел прислуге в глаза. — Твоя сестра умрёт, если ты потеряешь работу. Кто будет оплачивать лекарства? И с такой зависимостью, хм-м… Ты не найдёшь новое место, — юноша заикнулся было, но замолчал, опуская глаза. Тогда Малфой сунул ему купюру в карман во второй раз. — Это тебе на лампочку.***
Темнота сдавливала голову и, будто под плотным одеялом, удушала. Гермиона почувствовала, как её рука дёрнулась из-за импульса. Тело проверяло, не собралась ли она умереть. Кабина лифта летела вниз, и дно шахты разбудило Грейнджер. Она очнулась в палате. Гарри встал со стула, не отпуская её руку. У него снова были взъерошены волосы, как в их первую встречу. — Ты говорила, Хьюи придерживает дверь, — Поттер погладил ей лоб, не задевая повязку, и заправил волосы за ухо. — Что-то у него не получилось сегодня, — улыбнулась ему Грейнджер. Ему серьёзно полегчало, когда прозвучал её голос. Главное, она проснулась и улыбнулась. Всё остальное поправимо. Он исцелит ушибы, затянет все швы и вернёт её в свою жизнь. — Я чуть не потерял тебя, — тяжело выдохнул он. Гермиона, вспоминая, что случилось и как сильно испугалась, не сдержала напряжения в глазах: — Я думала, ты не хотел, чтобы я была здесь… или рядом, или… Гарри сжал её руку и аккуратно, страшась сделать больно, поцеловал в губы. Она успокоилась и вытерла опрокинутые слёзы. — Хотел вручить тебе это на опере, — Поттер достал из кармана помятый и пожелтевший конверт. — Такие письма отправляют детям. Это было твоё. Мягкий и шершавый пергамент оказался в её руке. На обратной стороне конверта была тяжёлая восковая печать тёмно-красного цвета, похожая на его монеты. — Где же ты была всё это время? Вопрос уколол в горло. Грейнджер захотела спрятаться где-нибудь на несколько секунд и переждать взбудораженные воспоминания. — Мы с мамой не ладили, — она подтянула колени к груди и зачем-то стала выравнивать уголки конверта. — После развода, ну… В общем, лет в десять или одиннадцать я сбежала из дома. Хотела проучить… А когда вернулась, её уже не было, — улыбка случайно выронила слёзы. Гермиона посмотрела наверх и тщательно поморгала покрасневшими глазами. На время ей удалось взять себя в руки. Поттер сел на койку рядом. — Я тоже в детстве сбежал из дома… к другу, правда. А родители умерли, когда я родился, — он посмотрел на её показания, которые серебристою пылью витали над тумбочкой. Грейнджер только сейчас заметила это волшебство. Что-то внутри отбросило боль и задалось вопросом. — Откроешь? — кивнул на письмо Поттер, когда увидел огонёк в её глазах. — А ещё не поздно? — Нет, всего одиннадцать, — пожал плечами Гарри. Гермиона вновь попыталась отвернуться, но только для того, чтобы не поощрять улыбками его дурачества.***
Торжественный приём для спонсоров по случаю открытия больницы проходил в павильоне Дороти Чендлер. Платья женщин, украшения, часы и бокалы в руках мужчин мерцали под сияющими люстрами. Гости беседовали и ожидали программу у главной достопримечательности вечера — ледяного фонтана шампанского. Излишества и само мероприятие удручали Гарри, но он мирился с ними. Всё это приобретало новые впечатления, когда Гермиона, перешёптываясь с ним, подтрунивала над гостями или передразнивала их манеру речи. — Хьюи, — поприветствовала друга Гермиона, который наконец нашёл их в зале. — Мисс Грейнджер, — он двумя руками пожал им ладони. — Мистер Поттер, сэр, спасибо. Спасибо вам большое. Моя сестра, она столько лет, ей ничего не помогало, а теперь вы, и это больница! — Гарри вскинул брови, не ожидая сейчас таких признаний. — Спасибо, спасибо и… Боже, простите. Простите меня, прошу вас. — Хью, что ты, — похмурился Поттер. — Нет, я виноват. Нужно было, — лифтёр заикнулся на слове. — А я зря послушался мистера Малфоя. Прошу, простите меня, мисс Грейнджер. Я боялся потерять работу, я не думал, я не хотел, чтобы лифт упал, поймите. — Что. — Хьюи, тише, — Гермиона отвела его в сторону, боясь, что друг под сильным впечатлением. — Малфой велел тебе сломать лифт? Юноша набрал было воздуха и посмотрел ей в глаза. Его рот несколько раз открывался, но сказать он смог только «Простите». По её коже пробежали мурашки: — Гарри? Гермиона обернулась и обнаружила, что Поттер направился к фонтану. — Гарри? — догоняла его Грейнджер, приподнимая платье. — Гарри, брось, он того не стоит. — А-а, идёте смотреть шо… — Малфой встретил апперкот. И гости наконец насладились вечерним шоу.