Ring

      Пальцы сжимают за талию, горячие даже сквозь кожу перчаток и слой ткани, тонкие и цепкие, как у обезьянки.       — Хватит… — лихорадочно шепчет Гаара, облизывая губы и оглядываясь на часы. Навязчиво кажется, что острые лопатки оставят на стене след, отпечатавшись через белые одежды. На занавесях яркие жёлтые полоски от поднявшегося недавно солнца, в отсветах кружатся крошечные пылинки, и воздух морозный, меж губ сочатся на отрывистых выдохах облачка пара. — Пусти, хватит…       Дейдара поднимает глаза, улыбается, обнажая белые ровные зубы, но не отстраняется, даже не выпрямляется, так и нависает, давя своим весом. Влажные дорожки на шее отпечатываются следами, и Гаара, борясь с чужими руками, пытается прикрыть грудь отворотами плотного юката. Острые зубы цепляют кожу на обнажённом плече, и ветер задувает с распахнутого балкона по полу снежинки. Гаара, сдавшись, цепляется озябшим пальцами за чужой плащ, расшитый алыми облаками.       Поцелуи быстрые, жадные, тонкая кожа цветёт синяками под чужими губами, и Гаара мысленно благодарит портных за то, что Казекаге могут позволить себе высокие воротники. Грубый шов на перчатке отпечатывается на бедре, кольцо жжёт холодом, и юбку навязчиво хочется натянуть ниже, на положенное ей место. Дейдара кусает, целует её шею и открытое плечо, вжимая сильнее, и Гаара запрокидывает голову, жмурясь и прислушиваясь к пустоте коридоров и белой от снега утренней пустыни за окном.       Чужая грудь из жёсткого корсета тяжело вздымается под распахнутым плащом, Дейдара прижимается к еë напряжённому животу там, где белая юката плотно обмотана вокруг пояса юбки, касается губами ключиц, оставляя влажные следы. Гаара, предусмотрительно крепко сжав бёдрами её запястье, перехватывает за другую руку, мотает головой, жмурится до боли. Собирается, твёрже произносит:       — Надо идти.       И Дейдара, обиженно хмыкнув, отстраняется, поднимает раскрытые ладони, признавая то ли поражение, то ли временное перемирие. Оправляет и застёгивает плащ, плотно обхватывающий её тело в груди, одёргивает воротник глухой водолазки и подтягивает перчатки. Гаара подбирает с пола шляпу Казекаге и, прокашлявшись, приосанивается, высоко поднимая подбородок. Дейдара уже уходит вперёд по коридору к дверям в Зал Советов, звонко цокая каблуками тяжёлых сапог.

***

      — Таким образом… — вещает Цунаде, напирая на Райкаге всем своим авторитетом и для убедительности, которой и без этого хоть отбавляй, похлопывая ладонью по столу на особенно важных моментах её речи. Гаара благодарна ей за это, ведь посторонние звуки, ко всему прочему, достаточно громкие, не дают отвлечься и окончательно потерять нить.       Дейдара скучающе разглядывает свои тёмные ногти, закинув ногу на ногу и завалившись на подлокотник кресла по левую руку от своего Лидера. Нагато-сан внимательно слушает Цунаде, как и сидящий справа от него Сасори. Никто из них не косится на Гаару недобро, и она надеется, что это означает отсутствие слишком уж яркой краски на её щеках. Перчатки Дейдары хищными пластами кожи лежат перед ней на столе поверх строгого блокнота.       Гаара, уложив на колени шляпу, принимается выводить кандзи в собственных бумагах, но выходит совершенная бессмыслица. Чужая мягкая ладонь, почти буднично опущенная под стол и до этого просто лениво поглаживающая бедро, ползёт вверх. Гаара, опусти взгляд, видит, как розовые влажные губы кривятся в выразительной улыбке, и ровный длинный язычок нежно облизывается, покрывая кожу плёночкой слюны. Кольцо поблёскивает в свете тусклых ламп.       Колени выкручивает от боли, с такой силой она сводит вместе ноги, но чужие юркие пальчики успокаивающе поглаживают кожу, усыпляя бдительность, подбирают вверх ткань юбки и медленно проходятся от крепкой мышцы к колену и назад. По коже бегут неприятные мурашки, и Гаара, гулко сглотнув, упирается в документы перед Хокаге взглядом, чтобы не видеть происходящее под столом. Слышит «джинчуурики», «Учиха» и «нужды» от Райкаге и несколько непечатных слов от Цунаде ему в ответ.       Кандзи дракона на кольце несёт значение весны, молодости и силы, восхода солнца, которое как раз бьёт сейчас Гааре в спину, освещая зал через большие окна. Лазурит в серебряной оправе бликует полированной поверхностью, когда Дейдара на пару секунд поднимает ладонь, чтобы вытащить из-под перчаток ручку.       — А вы их всех под замок посадите, и не будет проблем, — вставляет с иронией, и Сасори неодобрительно косится на неё.       Гаара слышит хихиканья Шукаку где-то в подсознании и пригибается ближе к столу, вжимаясь торсом в край, пока острые ногти игриво цепляют тугую резинку плотного чулка.       Чужая ладонь пускает слюну, еле слышно чавкнув, ногти скользят между ягодиц, и язык легко раздвигает складки нежной кожи, с толчком проезжается вверх. Гаара, передумав, откидывается на спинку высокого кресла и осматривает мутным взглядом собрание, увлечённо обсуждающее ситуацию на границе Аме. Дейдара молчит, пространно разглядывая что-то над макушкой Ооноки — он сидит ближе всего к ним, и так она боковым зрением легко может видеть, изменится ли каменное лицо Гаары, если сомкнуть зубы на коже у самого края бедра.       Мягкие губы обхватывают с силой, язык пружинисто проскальзывает глубже в чувствительное нутро. Гааре приходится ответить, собрав блуждающие в голове мысли в один клубок, на прямо поставленный вопрос, записать что-то невнятное нетвёрдой рукой на листах бумаги, и выходит даже почти ровно. Дейдара дразнит, поглаживая полоску рыжих волос на лобке большим пальцем. Гаара явственно слышит тихие чавкающие звуки из-под поднятой ткани юбки, поводит плечами и разминает якобы затёкшую шею, подаётся вперёд бёдрами за чужой рукой и ловким языком. Плащ Дейдары крепко стягивает широкую грудь, и мысли о твёрдых тёмных сосках под тканью будоражат жар внизу живота, поднимающийся под рёбра.       Канкуро встаёт, принимая из рук Куроцучи документы, и Гаара читает их, слепо бегая глазами по строчкам и воспринимая урывками текст. Дейдара, прикрыв рот ладонью, усмехается уголком губ удовлетворённо, когда чужая рука, дрогнув, опускается, оставив листы, под стол. Гаара наощупь сжимает чужие пальцы у себя между ног, зажимает похотливый рот, игнорируя то, что он тут же принимается слюнявить её ладонь, и, вдохнув поглубже и медленно тихо выдохнув, успокаивает пылающее сознание, возвращаясь к реальности. Металл кольца горячий, влажный, но оно сидит на тонком пальце Дейдары так, будто впаяно под суставом. Камень остывает быстро. Дейдара играется, шевеля пальцами и пытаясь дотянуться до её кожи прямо из стальной хватки, но до серьёзных намерений это далеко, к тому же, она получила то, что хотела — реакцию.       Гаара, как ни пытается сконцентрироваться, оставшийся час достаточно скучных бесед витает в облаках и рада, когда, подведя в сотый раз итоги и ещё немного поспорив, Каге поднимаются, принимаясь прощаться друг с другом. Одёргивает юбки и тоже встаёт, немногословно кивая, подбирает бессмысленные каракули и, выходя из зала, бросает их в мусорное ведро. Канкуро накидывает на её плечи плащ и, отпросившись, следует почему-то за беззаботной Куроцучи, болтающей с Наруто, и Гаара рассеянно путешествует без цели по коридорам собственной резиденции.       — Но мы можем хотя бы полетать там? — слышит она знакомый голос в глубине одного из коридоров. Джонины Аме стоят у дверей, ожидая только удалившегося в покои Лидера. — Вдруг что важное, а-а? — ноет Дейдара, запрокидывая голову, и кадык её причудливо торчит острым краем прямо в потолок. Тяжёлый хвост волос хлопает по округлым ягодицам, обтянутым брюками, и Гаара машинально ищет глазами, куда эта неряха уже бросила свой плащ, который всё чаще у неё используется не лучше половой тряпки. Тонкая деревянная рука отвешивает по светлой макушке звонкий подзатыльник.       — Ты хоть что-то слушала или думала только о том, что под юбкой у Казекаге? — ругается Сасори-сан, гневно сверкая кукольными глазами. Дейдара прячет руки за спиной и ухмыляется обеими ртами, и Гаара спешит скрыться в соседнем коридоре, пока её снова не заметили острым взглядом.