I
Беллатрикс упорно молчала, провожая до комнаты и выдерживая дистанцию с боязнью неверно пошевелиться. Без права приблизиться на лишний шаг, оставалась стоять в коридоре, смотрела в чужие заплаканные глаза, отражающие жгучее и щемящее чувство вины. Уточняющий вопрос произнесен последним, перед тем как она позволила двери в комнату тихо закрыться. Женщина не слышала ни единого звука с противоположной стороны, волнуясь за итог всего, что могло случиться или уже отстаивалось в пылинках прошлого, норовя разорваться и привести к непоправимым последствиям. На следующее утро проверяет комнату Драко на его отсутствие, с облегчением удостоверяя как факт и отправляясь на работу с тяжелым сердцем и беспорядочными голосами, твердящими собственную истину как есть. Кровать скрипит под весом при опускании на край. Рассредоточенный взгляд устремлен перед собой пока к губам Гермиона прислоняет переплетенные между собой пальцы. От иррационального страха и накатывающей тревоги убитый сон насчитывает беспокойные подъемы по несколько раз посреди ночи. И прежний мир, где два человека связаны воедино словом «друзья» рассыпается карточным домиком. Сотня дальнейших планов, идей и перспектив упираются в обозримое будущее, ставшее неявным и обременённым произошедшим. Весь прошлый день сеет сюрреалистичные мотивы в голове. Гермиона оставалась безоговорочным гением в вопросах, связанных с учебой и работой в медицине. Все операции наряду с консультациями не поддаются сомнениям, при том, что она всё ещё училась. И думала ли девушка, что в свои двадцать восемь с небольшим – это всё станет недостаточным для радости, выводя на передний план отношения с лучшим другом, считающим её своим предметом воздыхания. Очередное умозрение вьюном расходится внутри. Возможные исходы не изменяют прошлого, проникнувшего на этот раз болью глубже, чем за долгие спокойные года. Улицы Лондона близятся к неминуемой весне, ведущей за собой тепло по стенам каменных домов. От опустошения хочет избавиться без промедлений, закупая сладкие гостинцы и спеша к белому дому неподалеку. Лицо Нимфадоры до неузнаваемости бледное и блеклое с полным отсутствием искорок жизни в глазах. Измученная последним месяцем, практически не оставляет намеков прежней жизнерадостности. Уставшая и столкнувшаяся не вовремя с приближающейся потерей родителя. Хотя такому вообще вряд ли найдется время на подготовку. Тощие руки нараспашку, что-то извечно, неизменно. Гермиона прижимается к ней сбоку, отчаянно нуждаясь и стараясь не задеть округленный живот. — Выгляжу дерьмово, можешь не озвучивать, — не выпуская из объятий, бормочет Дора, выдавая подобие самоиронии, раскатившейся по коридору. — Ты в порядке? — обеспокоенности находится место в череде слов. При всех вероятных исходах и желании получить стоящий дружеский совет, девушка не допускает ни единой мысли с позволением дать себе слабину и выдать при текущем состоянии Нимфадоры подноготную о её кузене. И лишний раз заставлять подругу нервничать хотелось менее всего, с отцом Тонкс достаточно переживаний и проблем, которые приходится решать с преодолением себя. Гермиона улыбается вымученно, ступая внутрь дома и закрывая за собой дверь. — Более чем, тебе не стоит беспокоиться, — протягивая девушке купленные продукты, неловко поднимает взгляд, встречаясь с чужим прищуром. — Ты в доме копа, тебе не стоит забывать, — тыкая прямиком в лицо Грейнджер указательным пальцем, недоверчиво продолжает осматривать с ног до головы. — Я распознаю ложь лучше любого детектора, так что не думай, что отвяжусь с этим, — настаивая на своей правде, продолжает Дора, в концовке принимая из рук пакет. — Уверена, что ты не завтракала! Пойдем, начнем распространение утренних сплетен. Усугубившееся отчаяние подруги в отношении подходящего ухода отца прослеживается в диалогах, задевающих предстоящие недели, в которых место старшего Тонкса ставится под сомнением с каждым новым днем. Гермиона поддерживает, отвлекает незамысловатыми разговорами о чем-то менее важном, пока собственная голова тяжелеет под шквалом пробивающихся мыслей. Выдерживать каждую фразу становится всё тяжелее и девушке подходит к горлу тошнотворный ком, сдавливающий горечью. Она слишком быстро бормочет о потребности отлучиться, убегая в ванную и включая холодную струящуюся воду из-под крана. Умывая разгорячившиеся щеки, понемногу принимает как данность свою необходимость вернуться домой. Бессилие от молчания заставляет её виноватое чувство накатить с новой волной. Игнорирование не приводит к решению. Извинения слетают быстро, Гермиона находит оправдание, подведя всё к вымышленному отравлению и недосыпу из-за тяжелого графика. Задумывается на тем, что Нимфадора наверняка догадывается, но оставляет за ней право озвучить всё, когда придет время. И не щадит себя душащими слезами где-то между закусочной и жилым домом, всхлипы глушит громко работающая вентиляция, беспрерывно пускающая воздух по трубам. Она возвращается каждой мыслью к отношениям с Драко, перебирая почти все запомнившиеся встречи. Вопросы крутятся с самого начала их знакомства. Он мягок, осторожен, вежлив. Работает с ней рука об руку, поддерживает, бесконечно смешит. Они гуляют, ходят по разным мероприятиям и делятся сокровенным и наболевшим за очередным стаканом в баре после учебы. Внезапно ставший резким, грубым и издевательским, он словно намеренно отталкивал как можно дальше, точно понимая, что с Гермионой нет ни шанса на успех по романтическому фронту. В трагизме положения, брыкаясь и задыхаясь как выбросившаяся рыба на песке, от безысходности забросил в голову засевшие слова о её действиях. Гермиона не ранима, но слишком близко подпустила, чтобы он смог изрезать сердце. Она истязает себя ненамеренно. Воспоминаниями о хорошем, о том, что сделал Драко для неё и как часто выручал не поддадутся счету на пальцах. Множественные ситуации, где за эти годы он стал родным человеком, обиваются о камни неизбежности, роняя прямиком на скалы ударной волной. Растущая боль внутри с каждым моментом напоминает о непроглядно плохом исходе. Гермиона не пойдет на уступки в примирении, Малфой сделал достаточно, чтобы оставить их отношения без шанса на спасение. Выученные улицы района теперь объединены воспоминаниями с блондинистой макушкой друга, тогда ещё шутящего и близкого. Дикость действительности ошеломляет, что привело к появлению тех чувств, что он испытывал к ней? С какого момента всё перестало походить на дружбу и пересекло границы норм и допустимого? Внутренности болезненно сжимает от очередного рвотного позыва. Мотая головой и хватаясь за живот, громко сглатывает подкатившую слюну. Слезы застывают в глазах. Она не может более быть ему обязана, не хочет становиться подтверждением ни одному прозвучавшему пустому обвинению. Шмыгая носом и двигаясь в сторону метро, подкрепляет возникающие идеи размышлениями одни за другим. Гермиона незамедлительно написывает всем знакомым, спрашивая о возможности снять комнату или делить жилье с оплатой пополам. Она не может оставаться с ним в одном доме, объединяя пониманием, что лишних встреч попросту невозможно будет избежать. Не хочет допускать того, что может сделать или сказать тот в её адрес, не удержавшись в который раз. Но Беллатрикс... Всё это означало оставить позади случайные вечера с вином, душевные разговоры и отношения, движущиеся стремительно вверх после поездки, шлейфом оставившей теплые истории объединенными с тем, что в общем делала для неё Беллатрикс. Последний вечер с фильмом особенно приятно лег на сердце в череде тяжелых дней, когда Блэк неустанно повторяла о нереалистичном кинематографическом повествовании в комедийном боевике. По мнению той, фильм должен был закончиться на первой перестрелке с главным героем. И с этим было не поспорить. Гермиона останавливает набор текста, сжимая губы в плотную линию и ощущая себя стоящей на краю пропасти, когда её ноги уходят вниз вместе со скатывающейся грязью. Выдержать натиск кажется практически невозможным, она откидывается на кровати назад. Принимая решение о переезде, сможет как минимум забыть о словах Драко об устройстве для них жилья. Но то был не его дом, и он не распоряжался их нахождением в нем. Беллатрикс оставалась самым вежливым и обходительным человеком в этом соглашении, изначально принимая все условия. Но если Драко, устраивая это, умолял Блэк и даже упомянул об этом в разговоре, то хотела ли Белла этого нахождения в своем доме? Ей нужно с ней поговорить, получить ответ на мучительные сейчас вопросы. Решив подстраховаться, заканчивает писать сообщение, рассылая сразу в несколько чатов с коллегами и приятелями, прося тех распространить между своими знакомыми по мере возможностей. Заточенная в клетке между прошлым и настоящим, намеревается перевернуть будущее в свою пользу, наконец, не позволяя другим овладевать её жизнью. Большая часть вещей убрана по двум сумкам вместе с парой пакетов с нажитым барахлом и безделушками. В течении дня волнительно реагирует на каждый звук в доме. Беседы по поводу аренды жилья затягиваются. Она не понаслышке знает о муторных поисках подходящих вариантов в вопросе съема даже самой маленькой квартиры или комнаты в центральной части города за доступную цену. Первой откликнувшейся стала Джинни, изначально отправив сообщением около двадцати вопросительных знаков и расспрашивая о произошедшем и острой нужде съехать. Гермиона излагает свою позицию в необходимости дать время на ответ и принять как данность появившуюся просьбу. На удивление Грейнджер, девушка предлагает на время пожить в их небольшой съемной квартире с Гарри, что уже предоставляет неплохую возможность отступного плана. Шум входной двери раздается по всем апартаментам. Умение распознавать шаги обнуляется невозможностью обострить слух пуще и узнать вошедшего. Страх проходится мурашками по спине, Гермиона выходит в коридор, выглядывая из лестничного проема на первый этаж. К моменту собственного спуска и обнаружения чужой напряженной спины с приподнятыми плечами, девушке хочется раствориться в воздухе, избегая дальнейшие взаимодействия. Драко оборачивается на неё, не изменяя выражения лица и сверля пустыми глазами. Гермиона сглатывает, думая о необходимости начать диалог. Необходимо ли? Она опускает голову, проходя в сторону коридора обратно и слыша за собой последующие шаги. Оборачивается резко, подступающая тревога по телу разносится ужасающе быстро. — Чего ты хочешь? — слетает больше встревоженно, чем злостно или агрессивно. — Подняться в свою комнату, — ведя челюстью приоткрытым ртом, расставляет руки по бокам. — Так ты отойдешь? — он тяжело выдыхает, смотря как та пятится назад, предоставляя ему место. Малфой поднимается по ступенькам, замирая на середине. — Наверное, я оставался самым большим глупцом, надеясь на шанс быть с тобой. Гермиона замирает, держа руки на груди и почти прыская смешком в воздух от абсурдности услышанного. Вчерашним днем вся предстоящая прогулка должна была произойти в качестве друзей. Все разговоры, планы, мысли. Ещё вчера он был единственной надеждой на веру в дружбу и взаимопонимание. Сегодня продолжает рушить словами об отношениях, роняя фразу невзначай. — Это действительно так, — опускает короткий и задевающий его достоинство комментарий, он поспешно поднимается наверх. Гермиона следует в свою спальню чуть погодя, выжидая промежуток между хлопнувшей дверью комнаты Драко. Она закрывает собственную на замок. Около часа в горизонтальном положении после непродолжительного диалога и она постепенно возвращается к списку предлагаемого жилья с угасающей надеждой и отчаянием в поисках. Драко, как понимает девушка, уходит примерно в это же время, не задерживаясь и больше не беспокоя. Одна лишь мысль о подобных встречах в который раз сворачивает внутренности тугим узлом. Десять после полудня и Гермионе неспокойно оттого, что за день активного посещения всех сайтов по аренде недвижимости, единственный вариант падал на неблагоприятный закуток в одном из близлежащих районов. Спускаясь на кухню для необходимости позднего ужина, от взгляда на отпирающуюся дверь в процессе замирает, встречаясь со взором темных встревоженных глаз. Беллатрикс молчаливо стягивает обувь, разминая шею и с прикрытыми глазами проходя к обеденному столу. — Что на ужин? — Беллатрикс постукивает по мебели, изучая Гермиону со спины. Девушка невольно улыбается и благодарит за то, что она не давит с расспросами, даже не намекая на это. — Лазанья, купленная мною по акции, — разворачиваясь на чужое недовольное фырчанье, задает вопрос: — Как рабочий день? Я пропустила чего-нибудь интересное? — сверяя время на духовке, прислоняется к тумбе. Их кухонные разговоры среди всей суеты остаются временной петлей для обеих. — Да, Снейп провел операцию на открытом мозге, — получая вскинутые брови, серьезным тоном продолжает буднично. — А я готовилась к пересадке мозга, ничего необычного, — пожимает плечами, пока Гермиона закатывает глаза. — Значит ничего не пропустила, это радует! Но Снейп действительно?.. — получает смешок от женщины, когда та встает рядом, доставая из кухонного ящика одну из бутылок бесконечно заполненного «бара». — Конечно, это ведь рядовая операция, — зажимая между пальцами ножки бокалов, ставит оба на тумбе между ней и Гермионой, начиная вкручивать в бутылку вина штопор. — Сегодня даже не застала его в кабинете, должно быть он тоже на выходных. — Хорошо, я надеялась поприсутствовать на одной из таких операций, — она смотрит за движениями рук женщины, переходя к лицу и замирая. Беллатрикс продолжает вкручивать штопор, облизывая уголок нижней губы и со свойственным звуком победно открывая бутылку. — Это равносильно вкручиванию болтов в позвоночник. — Ужасная параллель, — принимая предложенный бокал, смотрит за тем, как старшая женщина прикладывается пухлыми губами прямиком к стеклу, делая небольшой глоток и приподнимая тот к опущенной голове. — Мы можем кое-что обсудить? — Гермиона осторожно поднимает тему на обсуждение, становясь нарушителем едва воцарившегося умиротворения. — Так? — бархатно низко. Чарующе околдовывает голосом опять. — Я думаю, что съеду, Белла, — вращая ножку бокала по столешнице большим пальцем, сглатывает, боясь приподнять глаза на прожигающий взгляд. — Это будет разумнее, чем пытаться избегать Драко в чертах твоего дома. — Для меня не будет проблемой отправить избалованного засранца за двери со всеми почестями, — на секунду после сказанного Гермиона теряет возможность дышать, от нахлынувшего удивления делая глубокий вздох. Беллатрикс была готова выгнать собственного племянника для безопасности Гермионы. Девушка понимает эту фразу прямым текстом, никак иначе. Мысли о том, как на это отреагирует Нарцисса, скребут на сердце беспокойством. Гермиона отпивает вино, чувствуя приятную сладость вперемешку с легкой ноткой кислинки. Её задатки сомелье подкрепляются постоянным и неосознанным желанием Блэк разделить с ней бокал. — Я не могу позволить тебе сделать это, — мотает головой чуть погодя, кусает губы. В какой-то из вселенных она бы согласилась на предложение, плевав на все моральные ограничения. Забыв о необходимости смотреть на всё не только со своей стороны. Разумность едва заставляет сказать последующее: — Что скажет на это Нарцисса? Будет ли хорошим... — посматривая на реакцию женщины и примечая, как та держит стакан до побелевших костяшек, добавляет как можно спокойнее и мягче. — Будет ли это иметь смысл, чтобы потерять отношения с сестрой? Я не думаю, что ей понравится данная затея. — Как мне не нравится воспитание их сына, — напряженная челюсть и опустошенный одним глотком бордо оказывается с треском на поверхности. — И когда ты собираешься? — ровный голос покоится в тишине, Гермиона машинально открывает духовку, как только та уведомляет звоном о прошедшем времени. Доставая рукавицами блюдо с шипящей и горячей лазаньей, ставит то на заготовленную подставку. — Есть вариант с небольшой квартирой в Хакни, а пока я поживу у Джинни и Гарри, — Беллатрикс изумленно переспрашивает: — Хакни? — восклицательно и ярко, Беллатрикс, при всей присущей эмоциональности и невозможности скрывать эмоции в некоторых моментах, разводит руками, добавляя. — Если ты так хочешь закончить свою жизнь, то отдай себя на растерзание под ножом в операционной Молли Уизли, — метая колкий комментарий в адрес старшей коллеги. Гермиона пытается сдержать смех, чувствуя неуверенность в его уместности сейчас. — Она знает о моем отношении к ней, это не является чем-то похожим на сплетни, — не оставляя возможности для лишних обсуждений, Беллатрикс вздыхает, наблюдая за тем, как девушка сервирует стол. — Я отсылаю часть денег матери и отцу на поддержание стоматологии, — она садится за стол, беря пустой бокал Блэк и ставя рядом на накрытое место, молча обязывая ту на совместной ужин. Беллатрикс, конечно, не согласилась бы на это без собственной прихоти. — Оставшийся бюджет слишком мал для того, чтобы искать жилье ближе к больнице, я справлюсь. — Грейнджер упорно игнорирует мельтешащее чувство в груди от нежелания покидать апартаменты, к которым слишком привыкла. — Так будет лучше для всех. — Нельзя утверждать того, чего ты не знаешь, Гермиона, — произносит на выдохе, берясь ковыряться вилкой в куске лазаньи перед собой. Грейнджер смотрит на неё неестественно мягко. В сердце давно таится отдельное место для всех объединяющих воспоминаний. Женщина поднимает взор, чувствуя всю безнадежную тоску, витающую и пронизывающую воздух. — Значит, твоим прощальным ужином становится едва разморившаяся лазанья? — проходя стадию принятия информации, старается говорить размеренно. Выдающие нотки расстройства мелькают практически незаметно, сердце Гермионы сжимается. — Я не собираюсь умирать, Белла! — Гермиона воротит голову, уголкам губ позволяя расстелиться грустной улыбке. — Определенно собираешься, ища квартиру в Хакни, — Блэк кладет в рот кусочек выпавшего мяса, запивая вином. — Я не буду с тобой препираться, — изогнутая бровь и Гермиона поспешно добавляет, прежде чем женщина успешно обойдет её в словесном споре. — У нас общее рабочее место, мы всё ещё в одном отделении и вообще-то возможность увидеться вне больницы утешает меня куда больше. Задумчивость Беллатрикс сводится к победной ухмылке от мыслей. Найдя лазейку в озвученных планах, она произносит с приподнятым бокалом, имитируя тост: — А ещё тебе стоит начать писать нашу совместную статью, не теряй время, я достаточно строга в редактуре, — они не обсуждали данную возможность прежде, но Гермиона светится от счастья, беспорядочно кивая и поджимая губы. Тень грусти теряется на заднем плане. Беллатрикс заполоняет комнату своим хриплым смехом каждый раз, когда Грейнджер находит силы пошутить или отпустить милую глупость, выходящую из повседневных разговоров. Они будут слишком скучать по домашней безмятежности.II
Якоря подняты на корабли, Гермиона в ожидании стоит на набережной Темзы, вышагивая вдоль мощеных улиц и отмеряя прошедшее расстояние. Играющая музыка в наушниках скрашивает одинокое пребывание в пасмурный день, она тешила надеждой попасть на выставку в компании спутницы, опоздание для которой являлось свойственной чертой. Билеты, купленные на две персон, ожидают своей сдачи контроллерам. — Гермиона, — отрывисто, задумчиво и мягко. На спину ложится чужая ладонь легким движением, белокурая девушка улыбается по-доброму, отходя на шаг в причудливо цветастой одежде. Огромный свитер с вышитым силуэтом завядшей розы доходит до колен. Длинная юбка в черном цвете почти до самых щиколоток оставляет открывать взору строгие лоферы. — Я рада тебя видеть! — отсутствие желания обняться успокаивает ожидавшую девушку. — Здравствуй, Луна, — смущаясь от стольких лет молчания после отъезда стоящей перед ней девушки, тихонько посмеивается себе под нос, не веря в происходящее и потирая лоб. — Я была уверена, что наши жизни разойдутся навсегда, если честно, — собеседница броско пожимает плечами, выглядя такой же расслабленной и показывающей всем видом, что даже не задумывалась о подобном. — Мне кажется странным делать такие заявления, разве ты знаешь, что случится завтра? — слетающие слова с уст Луны звучат куда более логично, но вряд ли подходяще для их ситуации. Заботит ли девушку, что когда-то они состояли в странных непродолжительных отношениях, остается висевшим вопросом. — Знаю лишь то, что моя суточная смена начнется завтра в восемь утра. Как минимум известно будущее двух следующих дней, — она выдает подобие улыбки. — Почему ты в Лондоне? — Гермиона действительно интересовалась нахождением девушки в городе, ибо та продолжительное время проживала и работала во Франции. — Выставка работ французских художников импрессионистов, я что-то вроде заместителя организатора. Слежу за всем и прошу добросовестно соблюдать выделенную каждому работу, — они начинают идти к точке назначения, молчаливо соглашаясь о необходимости выдвигаться. — Тебе стоит заглянуть, если будет свободное время, я могу достать тебе парочку билетов. — Франция тебе к лицу, — комплиментом заставляет девушку улыбнуться, анализируя желание пойти. — Я подумаю над твоим предложением и сообщу тебе чуть позже о решении, — старается унимать озвучивание сотни вопросов о прошлых версиях себя. Гермиона смотрит на девушку с интересом, пытаясь приметить хотя бы какие-то изменения за столько лет. Луна расспрашивает про больницу, пациентов, сложные случаи и обо всём, что касается ремесла Гермионы, с умным видом стараясь задавать до нелепости странные и необычные вопросы, которые обычно посещали белокурую макушку и не придут в голову людям, обычно ограничивающимся простым: как всё работает? Грейнджер расслабляется, находясь в компании своей бывшей девушки и на время давая себе передышку от дачи объяснений действиям в собственной жизни. Луна ничуть не поменялась. Мелькающие искорки в глазах при рассказах об искусстве всё также мерцают с небывалым восторгом. Гермиона никогда не углублялась в живописное творчество, находя себя в медицинских энциклопедиях и больше чтя разнообразие литературных произведений. Однако, это не мешало ей внимать каждому слову собеседницы с интересом. Усыпанная цветочными композициями стеклянная оранжерея виднеется перед ними. Гермиона улыбается масштабу красочной улицы, смотря за тем, как люди прибывают целыми семейными кучками к эпицентру проходящей выставки. Ландшафтные дизайнеры на славу постарались, облагораживая и предавая месту значимый вид. Занятно наблюдать за тем, как дети ребячатся между собой, болтаясь рядом со стариками, обсуждающими не торопясь каждый выставочный растительный сорт. Луна вдыхает цветочный аромат глубоко в легкие, улыбаясь Гермионе и принимаясь приближенно изучать муравьев, пробегающих по стеблю, и зазывать девушку посмотреть вместе с ней. — Занимательное занятие, Луна, — она разгибается, осматриваясь по сторонам и надеясь, что найдется прилавок с кофе. Последние дни выжимают бодрость со всеми соками. — Я отлучусь, ты всё ещё фанатка апельсинового фреша? — Что-то остаётся неизменным, — отвечает, пуская бегать насекомое по пальцу. Гермиона улыбается мыслям об их с Луной отличиях. Все присущие черты диаметральны по природе и сотканы они из них как раз. По возвращении Гермиона не торопится, издалека смотря за тем, как Луна беседует с одним из продавцов выставочного прилавка. Цветочный венок из белых хризантем покоится на голове, причудливости добавляя всему внешнему виду. Девушка умиляется, продвигаясь и получая подобный розоватый венок от Лавгуд, держащей тот всё время для нее. И незамысловатый спонтанный день спокойствия проходит быстро, приближаясь к сумеркам. На лице Гермионы к вечеру отражались все пережитые эмоции из-за предстоящего похода домой, Луна слишком чутко относится к чужим изменениям в настроении, внезапно, спустя пару минут тишины, произнося: — У тебя что-то случилось, — Гермиона громко сглатывает от сменившейся атмосферы. — В паузах между нашими обсуждениями вокруг тебя сгущаются тучи. — Луна зевает, прикрывая ладошкой рот. — Ты упоминала, что живешь с Драко Малфоем, — от формулировки Грейнджер поспешно перебивает, добавляя. — Не с ним! Вернее... — она хмурится, мотая головой. — Мы живем вместе в доме Миссис Блэк, которая по совместительству моя старшая коллега в больнице. — Гермиона выдыхает. — И его тётя. — О, — срывается в истинном изумлении. — Мы обошли эту тему стороной, я думала, что ты арендуешь квартиру, — собственные догадки повисают в воздухе. — Скоро так и будет, я собираюсь съехать в ближайшее время, — вернувшаяся подавленность ото всех событий моментально накатывает. — Вы не ладите? — с интересом спрашивает Луна, вскидывая брови наверх. — Или ты что-то натворила? — тон её голоса сменяется на встревоженный. — Дело в наших отношениях с Драко, — думает над необходимостью погружать девушку в подробности. — Просто отныне проживать на одних квадратных метрах будет проблематично для нас с ним. Наша единственная стычка с Беллатрикс была на рабочем месте и это ушло в прошлое, разрешившись. — Гермиона выдыхает, прерываясь на небольшую паузу. Луна прекрасно складывает между собой то, что это было имя упомянутой прежде женщины. — Она предложила мне остаться, излагая желание отправить Драко подальше из дома и вставая на мою сторону в нашем с ним конфликте интересов. Мы ездили вместе в Швецию и это двинуло лед, как мне кажется. — Луна едва заметно улыбается, отчего девушка краснеет. — По работе, Луна! Наверное, мы чуть больше, чем коллеги и чуть меньше, чем друзья, — прячась от дальнейших упоминаний, заканчивает наспех, тараторя. — Во многом, я стараюсь помогать ей, но это несравнимо с тем, что она делает для меня. — Значит, Вы заботитесь друг о друге? — выдает как самую очевидную вещь из сказанных ею сегодня, болтая головой и продолжая идти вперед по улице. — Вовсе нет! — стараясь оправдаться, звучит слишком глупо, чтобы отрицать неопровержимое. — Возможно? — тон вопросительный. Она переводит взгляд на светловолосую, продолжающую улыбаться. — Слушай, перестань! Мне не нравится то, куда тебя ведут твои мысли, — ворчит, слыша легкий смех. — Ты видишь отражение себя в моих глазах, Гермиона? — сказанное слетает в диалог мягко. — Это мило. Я рада, что вы есть друг у друга, — видя, как девушку это вводит в краску, Луна не продавливает разговор, начиная отстраненно. — Возможно твои отношения с Драко наладятся. Время – опасный инструмент в руках неумелых людей, — девушка смотрит на Гермиону с нежностью, останавливаясь на дороге и заставляя Грейнджер резко затормозить рядом с ней. — Ты не из их числа, никогда, — пунцовые щеки равняются с цветом заходящего солнца. — Я знаю, что всё встанет на свои места. Как то должно быть. Твоя жизнь не может сложиться иначе, — продолжая ласкать слух Гермионы мелодичными и красивыми фразами, девушка всё больше понимает, что очарование, окутавшее её несколько лет назад, остаётся стучащим внутри от приятных ощущений. Не любовных и трепещущих, но не менее восхитительных и приятных. — Дверь в мой отель прямиком за тобой, — кивает за спину девушки; Гермиона разворачивается, вертясь и осматривая Луну. — Спасибо, что позволила увидеть тебя, ты всё такая же прекрасная, — приближаясь и завлекая в объятия девушку, шепчет на ухо совсем тихо. — Этот день позволил мне понять, что тебе лучше здесь, в окружении понимающих и знающих твое дело людей. — Ты не жалеешь, что мы разошлись? — слова о том, что она просто поставила её перед фактом, опускает. Это уже уходит на задворки воспоминаний. — Солнце никогда не сойдется с луной. Решение было лучшим. Убивать тебя пустыми обещаниями было бы ужаснее, и я рада, что клятвы не произносились нами, — честно, без капли горести. — Не падай духом, милая. — Лавгуд заходит за её спину, заставляя собеседницу обернуться. — Томить и ждать было бессмысленно. Я ранила тебя и это помогло понять мне, что стоит быть мягче с чувствами других. Мне жаль, что научиться этому пришлось на нас, — она поджимает губы, впервые за день выглядя виновато и расстроенно. — Я буду ждать тебя на выставке с твоей коллегой! Наверняка, она из тех, кому это понравится. Сообщи мне о решении и я вышлю билеты на почту. — Спасибо, Луна, — складывая пальцы между собой, в голове рисует маршрут для возвращения домой на крайнюю ночь. Жизнь снова круто повернется, но то находится упокоением на сердце. Провожая девушку вплоть до ухода за массивную дверь кивком, стоит какое-то время на месте. Облегчение отныне одно из самых приятных ощущений.III
Ругательства слетают с уст, когда Гермиона в который раз за неделю выходит из больницы, двигаясь по улице в направлении Кенсингтона. Ведомая мозговым штурмом, начавшимся незадолго до окончания смены, анализирует действия проведенной операции, закончившейся смертью пациента. То был, конечно, сложный случай с мизерным шансом на успех, но затяжная черная полоса жизненных событий настораживала. Теряясь в рассуждениях и сопоставлении между собой букв из писанины в операционном журнале, близится к метро, уезжая в противоположном направлении от дома Беллатрикс. Рутина стала куда более противной. Пересекаться со старшей коллегой исключительно по рабочим вопросам стало изнурительным испытанием, требовавшим тратить силы на невозможность и защиту от тяги обращаться по имени в окружении других врачей, заполонявших свободное место в разговорах между ними. Гермиона злится и плетется в квартиру Гарри и Джинни, ночуя на жестком диване их гостиной уже полторы недели. В свой выходной Поттер помог перевезти вещи девушки, заимствовав отцовский автомобиль, что стало необязательным, но бесконечно приятным дополнением в масштабе количества нескольких сумок. На досуге девушка занималась написанием совместной с Беллатрикс статьи, накидывая текст на компьютере Джинни. Ей стоило потратить слишком много денег на то, чтобы обжиться необходимой техникой и морально она начинала готовиться. Гермиона считает, что Гарри и Джинни идеальная пара друг для друга. Она наблюдает за их милыми взаимодействиями из раза в раз, когда бытовые действия сводятся на совместную работу или когда они прибегают к обсуждению всей бренности и сложности мира ординаторов, заключенном между нескончаемой учебой и бесконечным ожиданием прихода к должности врача. Равное разделение обязанностей в их доме почти не позволяло приглашенной девушке заниматься чем-то, кроме отдыха. Она едва успевала мыть за собой посуду, пока не получала по рукам от рыжеволосой хозяйки квартиры. Уборка, приготовление еды или даже покупка продуктов сводилась к отрицанию со стороны Джинни, твердившей о том, что нет необходимости помогать и растрачивать особо необходимые ей сейчас деньги. Единственный совместный вечер, проведенный троицей вместе, был занят обсуждением предстоящей свадьбы, подготовкой к выдаче приглашений и игрой в элиас, где дуэт Джинни и Гермионы значительно обошел попытки Гарри скооперироваться с кем-то из них. В моменте они обговаривали ряд церемониальных и торжественных нюансов, советуясь с Гермионой, от обилия которых её голова нещадно болела, и она даже невольно пропускала через себя рассуждения о необходимости масштабного свадебного торжества в своей жизни. Если когда-нибудь, конечно, найдется подходящий человек. Во врачебном ритме жизни находится слишком мало времени на знакомства или отношения с людьми извне. Для всех неудивительно, когда два самых разношерстных человека сходятся у алтаря, обмениваясь клятвами на «долго и счастливо». Дилемма в такие моменты заключается не в том, что парочки не могут даже говорить на отстраненные темы, а в том, что им приходится работать вместе. С главенствующих должностей отголосками сыпятся пресечения и неофициальные запреты, ставящие под вопрос сосредоточенность и уровень производительности отдельных лиц. Зачастую, то решалось индивидуально с присутствием обрученной пары или людей, желавших не скрывать свои отношения на работе. Гермиона лишь надеется, что Джинни и Гарри не доставят друг другу проблем. Работа в разных отделениях выручала сполна. Драко пропадал из её будней. Никто из обеих сторон не предпринимал ни единой попытки завязать разговор. Пересекаясь взглядами несколько раз на обедах, они намеренно делали вид, словно никогда и не были знакомы, игнорируя обоюдное присутствие в одном помещении. Любое взаимодействие становилось маленькой катастрофой в голове Гермионы, старающейся не думать об этом лишний раз. Рыжеволосая девушка была слишком настойчива в расспросах и Грейнджер не всегда могла отвечать уклончиво. В конце концов, доведенная отрывками фраз истина была воспринята Джинни злостно по отношению к старшему ординатору кардиологического отделения. Опасения Гермионы сработали на максимум, заставляя потратить ещё уйму времени на то, чтобы убедить девушку не портить свои отношения с коллегой из-за неё. То было тяжелым и неприятным разговором, с конечным успехом в лице облегчения от накопившихся чувств и полученной поддержки. Предварительно заключенный договор об аренде небольших апартаментов в Хакни заставил Гермиону заволноваться. До Бромптона дорога на метро занимала около часа, что означало её фактическую невозможность явиться быстро в случае чрезвычайных ситуаций. Она как стоит обдумывала любые возможности, продолжая изучать рынок недвижимости с увеличивающимся количеством тщетных попыток. До предполагаемого заселения оставалось четыре дня, два из которых были выходными. Сейчас же начиналась смена, по графику которую принять нужно было от Снейпа, вместе с информацией о всех тяжелых пациентах, проверить которых стоило в первую очередь. Стягивая с себя домашний свитер в раздевалке, переодевается в медицинский халат, бродя по коридорам и натыкаясь на Беллатрикс, выглядевшую разъяренной. Женщина не замечает её, отчего Гермиона прибавляет шаг, практически преграждая дорогу собой. — Привет, — слетает обеспокоено и быстро, пока Гермиона смотрит за тем, как всё тело Беллатрикс вздымается от тяжелого дыхания. — Что-то случилось? — хирург пихает карты пациентов, молча проходя мимо и заставляя ординатора нахмурить брови. Грейнджер следует за ней, мельком осматривая бумаги и видя верхнюю справку о необходимости провести вскрытие одному из умерших пациентов. Разворачиваясь в сторону поста и быстро передавая справку медсестрам, ищет глазами женщину, закрывшую дверь собственного кабинета. Девушка сверяется со временем, попутно проверяя телефон на наличие сообщений. Ей стоило выдвигаться на обход. Она впервые откладывает это на пять минут, стуча в кабинет и слыша ответное: — Занимайся работой и оставь меня, пожалуйста! — по крайней мере, она добавила вежливости в недовольный тон. Гермиона приоткрывает дверь, плюя на запреты и смотря за тем, как Беллатрикс отсиживается на диване, прикрыв глаза ладонью. — Почему ты в больнице? По графику сегодня должен дежурить Доктор Снейп, — произнося данное опрометчиво, заставляет Беллатрикс подскочить на месте, разводя руками. — В этом и дело! Этот кретин попросил подменить его! И что? Я потеряла пациента, просто потому что он изначально не запаял кровоточащий сосуд, заполнивший гематому снова, — она часто моргает, ставя руки по бокам и выдыхая от злости. — Это какая-то непроглядная задница с трупами из нашего отделения! Мы можем потерять наши позиции одной из лучших хирургических больниц, — мотает головой, беспокоясь и о своем личном статусе. — Мы работаем рука об руку со смертью, я тоже недавно потеряла пациента, и мне жаль, что ты не смогла спасти своего, — Гермиона сглатывает, смотря за остававшимися на разговор минутами. — Тебе стоит отправиться домой, я разберусь здесь, скоро почти всё отделение будет на месте. — Статья в процессе? — меняет тему достаточно резко, стараясь отогнать непрошеные мысли сожаления о проведенной операции. — Да, я отправила тебе часть оформленного вступления пару дней назад, ты сможешь посмотреть? — две минуты начинают отсчет, прежде чем она будет ругать себя за отставание по привычному рабочему плану. — Я проверяла почту каждый вечер, — хмурит брови, смотря за Гермионой чернотой глаз, с постепенно разглаживающимся лицом от напряжения. Девушка кусает губу, находя в голове объяснение слишком быстро. — Возможно я случайно отправила её с почты Джинни Уизли, — потирая лоб, смотрит за тем, как женщина усмехается. — На моей личной почте, возможно, их фамилия в черном списке на получение сообщений, — она выдыхает глубоко, выпуская пар посредством отвлечения. — Тебе пора, — завершает рабочим строгим тоном, заставляя Гермиону встрепенуться. — Ты занята послезавтра? — убирая руки за спину, считает кончающиеся секунды последней минуты на выделенный разговор. — Я хотела сходить на выставку, проводимую французами, у меня как раз два билета, — прислушиваясь к совету Луны, приглашает женщину, видя, как та утомлена и перенапряжена от нескончаемой работы. — Снейп подменит меня, я буду свободна, — долго не задумываясь над ответом, Блэк расслабляется от предложения, в моменте пряча смущение за маской непонимания и вскинутых бровей. — Грейнджер, иди, ты не простишь себе потерянные минуты на разговор. Пришлешь мне подробности по телефону, надеюсь, не с припиской Уизли. — До встречи, — смеясь, Гермиона покидает её кабинет, переходя на бег и укладываясь в выделенные пять минут. Время начинает идти быстрее с тех пор, как она мечется по списку между делами, ставя воображаемую галочку рядом с каждым из выполненных. В первый день выходного, она созванивается с Луной, упоминая о том, что ей будут необходимы предложенные билеты. Девушка на линии радуется, обещая прислать те к вечеру. Написав всю информацию Беллатрикс, получает краткое «хорошо» с благодарностью. Вернувшаяся с учебы Джинни проклинает университет за то, что тот изрядно надоел и растрачивает время. От нежелания находится дома, практически умоляет Гермиону сходить в Каллу, где благодаря своему частому посещению, у рыжеволосой была скидка на большую часть напитков из меню. Грейнджер подшучивала. Она считала это сомнительным достижением, получая легкий тычок под ребра и окончательно сдаваясь на предложение посредством словесных манипуляций Уизли. Очередной стакан развязывает язык при разговоре с появившимся Невиллом. Непрекращающиеся беседы льются между ними тремя, пока в дверях бара не появляется компания вместе с Драко, по быстрому осмотру, уже успевшему опробовать коктейли в другом месте. Гермиона напрягается, отчего Джинни суетится и старается отвлечь девушку беглыми темами. Лонгботтом, как ни в чем не бывало, продолжает рассказывать о проведенных им операциях и о своём переводе в одну из центральных больниц. Грейнджер, дослушав и поздравив Невилла, наклоняется к уху рыжеволосой, мягко попросив: — Поедем домой? Я не сильно хочу делить с ним общее пространство, — Джинни быстро кивает, окрикивая бармена сквозь громкую музыку и собираясь заплатить за счет. Гермиона прощается с Невиллом, напоминая о желании увидеться ещё, отчего тот мягко улыбается, оставляя приятные чувства после их разговора. На улице она вдыхает прохладный воздух, теряя возможность здраво мыслить и расстраиваясь от получаемых эмоций при одном лишь виде Малфоя. Возможно, диалог между ними стал бы чем-то успокаивающим её беспокойное сердце, но от одного допущения, что всё может обернуться против неё, это заканчивается на размышлениях. Дорога до дома запоминается не сильно, она погружена в себя. Сморивший на сон алкоголь пробирается всё дальше в разум, усыпляя. Гермиона проваливается всё дальше в грезы, теша себя мыслями о следующем дне. Прекрасное утреннее настроение заполоняет голову от предстоящего дня. Разбавить жизненную пелену посещением выставки картин с Беллатрикс станет заполоняющим пустующую голову. Собираясь дольше необходимого и проверяя свой вид несколько раз перед зеркалом, ловит улыбающийся взгляд Гарри, завтракающего на кухне. — Что? — спрашивает с ноткой смущения. — О, совсем ничего, просто ты прекрасно выглядишь, можешь ничего не поправлять, — по-доброму и мягко, он продолжает черпать хлопья, запивая теплым кофе. — Я не успел запомнить или ты не говорила... У тебя особенно важные планы? Мне пожелать удачи? — Спасибо, Гарри, — смущенная комплиментом, тараторит почти неслышимо, от волнения ковыряя заусенец на большом пальце и предаваясь размышлениям о его словах. — Не могу сказать точно, но я очень этого ждала! Думаю, что стоит мысленно понадеяться, чтобы всё прошло спокойно, — он кивает. Звонок от Луны проходит на телефон парой гудков. Девушка уточняет о фактическом присутствии Гермионы сегодня. — Мне пора! — обуваясь и застывая в дверях, смотрит на парня с улыбкой, он стоит спиной, начиная мыть посуду. Очередная неозвученная благодарность с её стороны понимается им сполна. Гермиона выжидает слишком долго, слыша обрывистые гудки на линии при наборе номера. Оператор услужливо включает функцию автоответчика, не давая услышать голос на той стороне. Она отчаянно сильно надеется, что это простое опоздание, что она могла оставить телефон дома. Но по прошествии ещё двадцати минут, ситуация остается неизменной. Злость на происходящее и на саму себя за построенные ожидания разносится в крови по всему телу. Девушка заходит внутрь, находя Луну рядом с одной из выставочных картин. — Она не пришла, — давит из себя улыбку Гермиона. Получая незаметное подбадривание через поглаживание по спине, девушка выдыхает, выставляя руку и пытаясь заверить: — Всё нормально, — бегает глазами по людям внутри, сменяя тему. — Как ты тут? — Не расстраивайся, Гермиона, с вашей работой она могла забыться, — подошедшая женщина отвлекает Лавгуд вопросом, отчего Грейнджер на месте замирает, думая над словами. Возможно, Беллатрикс действительно растерялась в графике, не придавая встрече важности, составляющей таковую для Гермионы. Девушка кусает губы, смотря за тем, как Луна проводит ладонью перед лицом. — Что я говорила о тучах рядом с тобой? — причудливое замечание заставляет улыбнуться. — Я проведу тебе быструю экскурсию, пойдем, — беря Гермиону под локоть, вышагивает рядом со стенами, усыпанными, в большем соотношении, пастельными полотнами, переходящими от небольших к огромным рамам по меркам картин. На середине их беседы, звонок мобильного трепещет в кармане второй раз надоедливым жужжанием. — Прости, — доставая и хмурясь, поднимает трубку. — Слушаю? — внимая быстро сказанные слова с ужасом, смотрит на Луну, склонившую голову в ожидании. — Еду, — бросает телефон обратно в карман брюк. — Мне нужно такси, очень срочно, до Бромптона, пожалуйста. В течении следующих минут по дороге к больнице, Гермиона ругает себя за допущения, что Беллатрикс могла забыть. Она выполняла любое обещание, только коснувшееся буквами её губ в произношении. Грейнджер следит за ситуацией на дороге, моля таксиста прибавить скорость по возможности. Выбегая к служебному входу и не разбираясь с охранной, бежит к операционной. Быстро стягивает с себя пиджак, рубашку и узкие брюки, беспорядочно бросая в раздевалке. Ординатор вымывает руки, затягивая хирургическую рубашку при помощи одной из медсестер, находящейся в предоперационной. Скопившийся персонал нервирует. По звонку было понятно лишь о её срочном вызове для тяжелого и экстренного пациента. Возле хирургического стола творится хаос. Количество врачей из отделений зашкаливает. Беллатрикс и Снейп гремят инструментами, работая на открытом участке мозга, пока заведующий кардиологического отделения Бартемиус Крауч-старший суетится с открытой грудной клеткой, давя на сердце. Пара хирургов-ортопедов консультирует по необходимым действиям. Гермиона не медлит и подходит ближе, пока медсестра докладывает о состоянии пациента. — Мужчина, двадцать девять лет, дорожное происшествие на скорости, часть черепа изломана, множественные гематомы и слабый пульс, — тараторит медсестра, бегая глазами по мониторам. — Нужно запустить его сердце, помогите мне! — хирург кричит в спешке. Грейнджер напрягается всем телом, начиная делать прямой массаж и смотря за тем, как Крауч-старший вводит в вену шприц. — Повреждена прецентральная извилина, — Беллатрикс озвучивает быстро. Гермиона с ужасом понимает, что кем бы ни был этот пациент, это ведет к параличу или парезу отдельных частей тела. Макгонагалл влетает в операционную, принимаясь помогать Беллатрикс и Снейпу избавлять мозг от скопившейся крови, подступающей с разных сторон. Резкое монотонное пищание заставляет их поднять глаза, застывая с инструментом в руках. Гермиона практически умоляет звук прекратиться, прикладывая все усилия. Вся надежда на последних движениях, когда ординатор с силой надавливает на сердце, застывшее без стука. — Время смерти, — озвучивает Макгонагалл опустошенным голосом. Гермиона держит руки внутри грудной клетки пациента, пока Беллатрикс не оказывается рядом, оттягивая. — Я сообщу Молли, она ждет за дверьми. — Минерва часто моргает, оглядывая врачей в операционной. Губы сжаты в плотную линию под маской. — Все свободны, документация остаётся на следующий день. Доктор Снейп, закончите тут, — прибор жизнеобеспечения отключается. — Молли? — Гермиона бегает глазами по лицу Беллатрикс, надеясь, что все её догадки не верны. — Иди, я помогу разобраться здесь, — говорит Беллатрикс, едва касаясь Гермиону плечом и подталкивая к выходу, она за её спиной. Девушка думает, как стоит поступить, но встречаясь с пустым взглядом, оглянувшись через плечо, выходит из операционной безотлагательно. — Жди меня в моём кабинете, — Беллатрикс озвучивает совсем тихо, закрывая дверь. Девушка не торопится, стоя в душе под жестким напором и роняя собственные слезы. Переживания душат. Она просит ключ от кабинета с сестринского поста, совершенно не заботясь о том, что скажут или подумают они отныне. Не находя себе места, считает каждую секунду с волнением, пока дверь не отпирается. — Фред Уизли, — Беллатрикс опускает взгляд, мотая головой. — Влетел на мотоцикле в ограждение, избегая столкновения с человеком, переходящим дорогу в неположенном месте, — она расхаживает по кабинету, нервно держась за голову. Один из сыновей семейства Уизли погибает накануне свадьбы своей сестры. Окутавшее их напряжение заполоняет комнату сменившейся и непонятной атмосферой. — Я не знаю, что сказать, — Гермиона смотрит на вышагивающую Беллатрикс, поймавшую чужой взгляд. — Это я вызвала тебя. Думала, что мы успеем и у нас будет больше шансов, — не переводит глаз, кусая внутреннюю сторону щеки и потирая подушечки пальцев друг о друга. — По дороге к указанному тобой адресу мне позвонили, я буквально проезжала мимо Бромптона, — она сглатывает, стараясь объяснить произошедшее. — Жизнь хирурга слишком сложна для встреч вне этих стен, — пустой смешок и она садится рядом. — Такова наша участь, — звучит ровно и безэмоционально, переключаясь на разговор о них, смотрит на женщину, глазами полными слез. — Рука об руку со смертью, — Беллатрикс повторяет сказанные слова девушкой, заставляя ту молчаливо кивать. Спустя пять минут тишины, женщина произносит с толикой надежды. — Говорить об этом не слишком уместно, но... это был последний день выставки? — она искренне старается исправить положение, в котором находилась. — Нет, ещё есть время до конца месяца, — смотрит на Блэк и думает о ситуации, имеющей худший исход, чем сейчас. — Может быть у нас ещё будет шанс. — Беллатрикс смотрит на Гермиону, выдавая данной фразой всю себя. Блэк действительно верит в то, что для них обеих это было необходимо. Всё то, что они строят и стараются собрать из разваливающихся частичек себя. — Определенно, — произносит тихо, смотря за тем, как брошенный на столе телефон звонит. Беллатрикс нехотя поднимается, отвечая. — Энди? — женщина глубоко вздыхает, кивая в трубку и опуская голову вниз. Гермиона пожалела о том, что подумала о худшем исходе, он подступает из-за угла. — Я буду завтра, — девушка точно понимает, о чем идет речь. Молчаливый взгляд, направленный на девушку, полон сожаления, пустоты, боли, вперемешку с коктейлем из ужасных сковывающих чувств. — Белла? — обращается тихо, кусая губы и видя, как женщина проводит ладонью по всему лицу, сжимая щеки пальцами. — Тед скончался, — держа рвущиеся всхлипы, дышит прерывисто, пока Гермиона подступает вплотную, заключая женщину в объятия и прижимая к себе. Она никогда не могла быть ближе, чем сейчас. Обе понимали, что это попросту необходимо. Беллатрикс получает ту самую ценную поддержку, желаемую ею. Утыкаясь лбом в чужое плечо, женщина чувствует одиноко скатывающуюся по щеке слезу, упавшую прямиком на одежду Гермионы. Позволяя рукам обвиться вокруг чужой спины, чуть сжимает ткань измятого пиджака, подбирая под пальцы. Разделяя непосильный для одинокого осмысления момент, дрожащей растворяется в минутах.