Признай это трижды.

      Телефон в кармане джинсов настойчиво завибрировал, а песня, что до этого момента эхом лунала в ушах, прервалась.       Майерс выудила телефон из кармана. Время: 00:22.       На бледном экране мелькал входящий видеовызов от контакта «Моя малая», отчего уголок губ устало приподнялся в подобии улыбки. Девушка отключила наушники, включая громкую связь, и расслабилась, облакачиваясь на продолжительную спинку лавочки.       – Хей, ну что, крутышка? Как у тебя дела? – радостно заговорила на экране юная девушка с длинными, растрепанными темно-русыми волосами. Выглядела она так, будто либо только что отошла от долгого сна, либо как раз собиралась лечь спать в ближайшее время.       – Боже, Иса. Почему ты ещё не спишь? – заботливо поинтересовалась Эмма.       Девушка, позвонившая ей, была никем иным, как непоседливой Изабель Майерс – старшеклассницей, моделью и, по совместительству ее любимой младшей сестричкой.       – А почему ты ещё не спишь? – спросила девушка в ответ, желая подобным вопросом увильнуть от ответа и перевести тему с себя на сестру.       – Я сама оплачиваю аренду моей кровати, значит мне и решать когда на ней спать. А аренду твоей оплачивают родители. Мама с папой дома?       – Конечно, где им ещё быть. А ты-то где? Все ещё в метро?       Эмма тяжело вздохнула и утвердительно качнула головой.       – Тебе завтра на учебу. Они тебя ещё не отругали?       Изабель хитро улыбнулась и игриво прошептала в динамик:       – Тайное еще не стало явным, значит пока не наказали. Простая истина, мой юный друг.       – И кто из нас ещё юный? Маленькая вредина, у тебя же контрольная по химии завтра.       – Я между прочим звоню тебя поддержать и поинтересоваться, а ты меня так нагло загоняешь в тупик, – девочка обиженно шмыгнула носом, строго складывая руки на груди.       – И чем же ты хочешь поинтересоваться?       – Где там твое привидение с метро?       – Это не привидение, Изабель. Это девушка, Дженна Ортега, – пояснила Эмма и только после заметив недоверчивую насмешку в глазах сестры, поняла к чему та ведет, – И она действительно существует!       – Ты уверена в этом? – скептично изогнула та бровь. – Девочка, ты давно была у психолога? И спала?       – В отличии от некоторых я соблюдаю режим сна и...       Девочка на экране угрюмо уставилась на сестру.       – Ладно, последние два дня – исключение. Но обычно я сплю достаточное количество времени!       – Пф, ну конечно. Знаешь, учитывая как она ушла, то все правда больше смахивает на то, что тебе эта девушка привиделась.       – Я могла до нее дотронуться. Это все было более, чем реально. Я знаю, что не спала и это были не галлюцинации.       Светловолосая активно закивала и понимающе закусила губу. А потом, с не менее серьезным видом добавила:       – Ну да, все психи так говорят.       – Ой, какой кошмар! Кажется я только что случайно чуть не нажала на кнопку отбоя звонка, – наигранно произнесла Эмма, отчего они обе мгновенно прыснули смехом. – Но я не шучу. Мой палец все ещё предельно близок к кнопке.       Девушка моментально задрала руки вверх, мол «я не я, да и вообще не при делах». А после внимательно уставилась прямо в камеру, пытаясь рассмотреть что-то в своем телефоне.       – Эмма, а можешь пожалуйста напомнить мне как выглядела твоя полуночная принцесса?       Она сделала глубокий вдох и прикрыла глаза, вспоминая все черты незнакомки, вплоть до малейших деталей. Знала бы Изабель сколько раз Эмма сделала это за сегодняшнюю ночь. Этот образ и улыбка плотно засели в сознании, прогоняя любые другие мысли.       – Это была брюнетка с очень глубокими карими глазами. Красивые у нее глаза, сказать по правде. Ростом немного ниже меня, телосложением, в принципе, мы достаточно похожи. Смуглая кожа, волосы собраны в пучек. Спортивный стиль одежды... – губы Майерс дрогнули в улыбке, – И без куртки.       Всем, что заполняло тишину между ними, был ночной морозный ветерок, а единственным, что разделяло их лица, глаза и... губы, были жалкие несколько сантиметров. Эмма не знала об этой девушке ничего кроме имени и профессии, но открылась ей за пару часов больше, чем большинству своих знакомых.       Шатенка жадно глотнула воздух.       – А почему ты спрашиваешь? Я же тебе о ней уже рассказывала.       – Ага, да... И не раз. Ну... сегодня она в куртке. А ты вообще на фронталку свою давно смотрела?       – М?       Актриса перевела глаза на миниатюрный квадрат в углу экрана, на котором была, понятное дело, отображена она с вида своей фронтальной камеры и... О Боже. Нет, не Боже! Дьявол, как она...       Эмма резко развернулась назад, ошарашенно оглядывая объект своего интереса. Это была она.       – Ай-яй, девушка, вы предатель! – указательным пальцем пригрозила Дженна девочке в видеочате.       – Наоборот: я своих не предаю. Эмма в моей гвардии, а тебя-то я вижу впервые в жизни. – отсалютовала младшая Майерс, обаятельно подмигивая через экран. – Хотя слышала уже предостаточно.       – Я заметила. Мне понравилось прозвище «полуночной принцессы», – отметила Дженна, очевидно довольная собой. Она заигрывающе окинула взглядом старшую Майерс. – Спасибо за комплимент моим «глубоким карим глазам». Что ещё тебе во мне нравится, как много ты успела рассказать малой? – вызывающе прищурилась Ортега, наслаждаясь сложившейся ситуацией. И, в особенности, плохо скрытым смущением шатенки. На щеках Майерс выступил примечательный румянец.       – Не так много. Ну, обмолвилась парой слов.       – Врушка, – в один голос ответила девочка в вызове и брюнетка. Они посмотрели друг на друга сквозь километры сети и взорвались теплым хохотом.       – О-о-ой, знаешь, Эмма, мне нравится твоя сестра. Когда-то и нас познакомишь, – улыбнулась темноволосая.       – Уф, двух непосед вместе мне будет слишком много.       – Почему?! Это наоборот джекпот, у тебя персональная развлекательная программа, – несогласно возмутилась Дженна, стараясь звучать как можно более торжественно и убедительно.       – Цирк уехал, а клоуны остались, – буркнула ей в ответ шатенка.       – «Клоуны», – брюнетка сделала особый акцент на этом слове, цитируя Майерс, – остались на съемочной площадке твоего последнего фильма. А мы скорее... Стендаперы или аниматоры.       – Разве аниматоры не могут быть клоунами? – пожала плечами Эмма, все также, скучающе.       – Нет, ну тут уже немного другое, например...       – Эй, я вам не мешаю? – внезапно прервала их разговор Изабель. – Я все ещё тут.       – Так я и тебе рассказываю, милашка, – ответила Дженна, присаживаясь на скамье рядом с шатенкой.       Она поджала одну ногу под себя, а руку протянула за спину девушки. Подсела предельно близко, почти в плотную, чтобы влезть в обзор камеры.       – По-моему, я тут уже лишняя. К тому же, мамочка-Эмма давно гонит меня спать, – подытожила младшая.       – В таком случае я украду у тебя сестру на эту ночь, а утром она тебя обязательно ещё наберёт. Сладких снов, красотка, – помахала ей на прощание брюнетка.       – Спи сладко, больше так не засиживайся, – Эмма послала воздушный поцелуй, а младшая сделала вид, будто пытается его поймать по ту сторону экрана.       – Верни ее домой в целости и сохранности, дух полуночного метро. Классной вам ночи, – закончила старшеклассница, прежде чем вовсе отключиться.       Эмма убрала телефон в карман и повернулась к Дженне. Непредсказуемой, крайне манящей. Та облокотила голову на ту самую руку, что находилась возле плеча шатенки и внимательно смотрела ей прямо в глаза.       – Почему ты вчера так внезапно ушла? – первой нарушила молчание Майерс, поворачиваясь лицом к спутнице.       – Почему внезапно? – с откровенным непониманием вскинула брови та. – Мы попрощались, я и ушла. Что-то не так?       – Нет, ну ты... Просто взяла и... Ты так быстро ушла, я даже не поняла как ты так незаметно пропала!       Дженна вопросительно изогнула бровь.       – Ладно, это не важно, – сдалась голубоглазая и, чуть погодя, неуверенно добавила, – я рада снова тебя видеть.       Ортега сверкнула глазами. Только вот...       Что-то было не так в ее взгляде. Эмма слишком хорошо это почувствовала. Как бы это объяснить. Такое странное чувство, что даже точно и не скажешь: комфортное или не особо. Такое чувство, что она не просто посмотрела на нее, а одним только взглядом прочитала по лицу абсолютно все: мысли, чувства, всю историю жизни и даже самые скрытые желания. В которых, возможно, Эмма боялась признаться самой себе, но эта девушка видела все насквозь. Доминантный взгляд. Но при этом чертовски теплый. Хотя скорее уже горячий. Такой обжигающий, что одна фраза и огонь внутри станет такой сильный, что Майерс будет плеваться пеплом, при этом все равно наслаждаясь этим жаром. Одними глазами кареглазая охватила и на секунду подчинила себе всю ее.       Только на секунду. Мгновение: грудную клетку сжал неизвестный трепет и тут же отступил, возвращая к реальности.       – Полностью взаимно, – наконец ласково улыбнулась та. – Я тоже очень рада тебя видеть. Не думала, что в принципе, хоть когда-нибудь, ещё раз тебя встречу.       – Я тоже. Мы вчера расстались очень неопределенно... Но ты говорила, что в последнее время часто тут бываешь, поэтому я решила попытать удачу. Очень хотелось продолжить наше знакомство, – призналась Майерс, в конце концов отводя взгляд.       – Я как чувствовала, что увижу тебя тут. Хотя... Наверное просто очень сильно надеялась на это. Говорят, что мечты и мысли материальны...       Над ними снова нависло молчание. Крайне многозначительное, они словно зрительно пытались уличить друг друга в искренности последних признаний. И понимали, что каждая сказала чистую правду.       – Так... Чем сегодня займёмся? – вальяжно спросила Дженна, поднимаясь со своего места.       – Какой сложный вопрос, может устроим гонки на эскалаторах? – дразнит ее Майерс, кулачком толкая знакомую в плечо.       Ортега просияла и сразу оживилась:       – Это было бы интересно. Но у тебя нет шансов!       – Пф, я чемпион мира в беге по эскалаторам. Не хотела просто вчера пугать тебя таким громким титулом.       – Ха-ха, пожалуй поверю тебе на слово.       – Спасибо и на том. А все же, у тебя самой есть какие-то идеи?       – М-м-м, даже и не знаю. В почти час ночи занятий не столь много.       Эмма кинула взгляд на время. "00:49". Она включила беззвучный режим и кинула телефон в рюкзак.       – Пойдем выпьем чаю где-то в ближайшем кафе?       – Кто чай, кто кофе, – невесомо поправила ее брюнетка, – пошли, я только за.       Дженна сделала некое подобие реверанса, приглашая Майерс ступить вперёд:       – Ведите меня, мадам. Ты предложила, значит знаешь какое-то местечко.       – Мадмуазель.       – М? Что? А какая разница?       Эмма сунула руки в карманы, той самой, вчерашней куртки и направилась к выходу. Дженна последовала за ней.       – Мадам – это обращение ко взрослой, замужней женщине. Мадмуазель – незамужняя девушка.       – О, вот как, – выдохнула Дженна, переваривая поступившую информацию. – Так вы, мадмуазель, ещё не встретили своего принца на белом коне? Или, ну так-то по возрасту, ещё рано становиться "мадам"?       – Пф, конечно рано. Я все ещё не могу принять факт того, что навеки свободна от домашки, а тут речь идёт про женитьбу.       – Ну а всё-таки, принц-то есть?       – Принца нет.       – А принцесса?       Майерс озадаченно кинула быстрый взгляд в сторону брюнетки. Ортега же флиртующе поиграла бровями, за что тут же получила локтем в плечо.       – Боже, ну как без таких шуток? А может и не шуток, мало ли, – пожала плечами Ортега.       Кровь стремительно прилила к щекам и Эмме осталось только помолиться, чтобы это не выдало ее. В первые в жизни отвратное освещение уличного фонаря могло сыграть ей на руку.       Если говорить честно, то она и сама не знала какой она ориентации. Майерс не отрицала того факта, что девушки правда чертовски привлекательны. Могла ловить себя на том, что, когда-не когда, да заглядывалась на некоторых своих знакомых, но:       а.) Она в общем-то не имела так много любовных интересов в своей жизни. Она безумный интроверт, а дополняло картину ее домашнее обучение;       б.) Она все ещё не встречала ни девушку, ни парня, с которым действительно хотела бы быть вместе. Которого любила, которым восхищалась. С кем правда хотелось просто находиться рядом и от одного его присутствия чувствовать себя невероятно счастливым человеком.       К-поп и "Seventeen" в расчет не берём. Корейцы, которые живут за три-девять земель от тебя, не считаются.       Эмма устало пожала плечами.       – Ой, да ладно тебе. Ты так растерялась. Мне абсолютно не важно какой ты ориентации. И девушки, и парни прекрасны. Важен не пол и ориентация, а то, какой ты человек, – высказалась Дженна, все ещё ступая в ногу с Майерс, которая вела ее темными улицами.       – Думаю, что ты права. Но основной ответ на твой вопрос все равно заключается в том, что я абсолютно свободна.       – У-у-у, как у такой красивой и умной девушки до сих пор нет пары.       Эмма фыркнула и снисходительно улыбнулась:       – Ты вообще понимаешь на сколько это банальная фраза?       – Ага. Но реально не понимаю почему тебя до сих пор не украли.       – Укради ты, – невесомо кинула Эмма и только после того, как произнесла, поняла смысл своих слов.       «Дура, Майерс, что ты сказала». Интересно, насколько странно со стороны бы смотрелось то, что она бы влепила себе пощечину? Попробовать надо.       Но Эмма удержалась и в последний момент только застенчиво откашлялась. Дженна же остановилась и прикрыла веки, пока ее брови стремительно взлетели вверх.       – Что? – окрыленно переспросила та.       – Что?       Майерс удивлённо обернулась, не понимающе хлопая глазами.       – Эй, тихо, – сердито шикнула Ортега, сосредоточенно смотря прямо на девушку. – Повтори, что ты только что сказ...       – Говорю, что мы пришли, – внезапно оборвала ее на полуслове шатенка, открывая стеклянную входную дверь кафе.       Ортега недоверчиво уставилась на шатенку. Она скрестила руки на груди и строго повторила:       – Скажи тоже самое. Снова. Глядя мне в глаза.       Эмме понадобилось приложить титанические усилия, чтобы собрать всю силу воли в свои руки. Она качнула головой и непринужденно ответила:       – Говорю, что мы пришли.       – Да я не об этом! Ты... Агх, – она раздражённо цокнула. – Ладно, хорошо. Пришли так пришли.       Ортега подняла глаза вверх; над их головами, теплым, коричневатым светом мелькала неоновая вывеска «Teffe». По всей видимости кафе было очень небольшим, но крайне уютным. Не известное, но среди местных, очевидно, пользуется огромной популярностью.       – Классное название, – кинула Дженна, проходя внутрь.       Майерс хотела аккуратно закрыть за собой дверь, но чуть не свалилась на пол, когда ее грубо дёрнули за запястье. И до безумия очевидно кто это был. Девушка почувствовала уверенную хватку горячей руки и теплоту чужого тела: ее нагло вдавили спиной во входную дверь. Дженна прижималась к ней всем телом, забрав у знакомой любую способность двигаться.       Эмма нервно сглотнула. Запястье начало ныть. Горячее дыхание Ортеги над ее ухом обескураживало, а их предельная близость отбирала собственное. Дженна невесомо провела костяшкой указательного пальца по ее щеке, а затем властно приподняла чужой подбородок. Эмма не могла видеть лица своей низкорослой бестии, но отчётливо могла её слышать.       – Я запомнила эту фразу. Как-нибудь потом мы к этому вернёмся.       Самообладание шатенки дало серьезную трещину. Внизу живота завязался тугой узел, а перед глазами на мгновение поплыл весь мир. Она не видела ни кофейни, ни окружающих, все, на чем заострялось ее внимание – эта девушка. «Откуда ты взялась», – этот вопрос донимал ее уже второй день. Дженна сводила ее с ума. Она как жгучая болезнь, от которой не хотелось лечиться.       Брюнетка отстранилась. Эмме пришлось до боли закусить губу – просто, чтобы с ее уст не сорвался сдавленный стон. Признаться в этом было стыдно и странно, но эта настойчивость с ее стороны... Майерс с удовольствием столкнулась бы с этим ещё раз.       – Так! Давай я угощу тебя сегодня, что ты будешь пить? – неожиданно спросила Дженна, уверенно шествуя к парнишке за стойкой.       Майерс глубоко вздохнула, стараясь привести свои мысли в порядок.       Дженна совсем открыто и искренне улыбалась ей и парнишке за стойкой, будто ничего только что и не было. «Да как она...» – мысленно задалась Эмма вопросом, но так и не закончила его в своей голове. Почему она так спокойна? Как Дженна так быстро переключилась?       – Я... Я... – слова буквально утекали сквозь пальцы, пока она безрезультатно пыталась собрать мысли воедино. Мозг сказал «аривидерчи» и уехал в отпуск. Пишите письма.       – Доброй ночи, девушки, что будете заказывать? – вник в разговор кудрявый шатен, что стоял за кассой.       – Мне наверное большое латте, а этой прекрасной девушке, – Ортега сделала жест рукой, якобы передавая слово своей спутнице.       – Оу... Мне? – все еще потерянная, переспросила Эмма, тупо уставившись в меню расфокусированным взглядом. Мозг совершенно не переваривал информацию и как бы она не старалась, у нее не получалось сосредоточиться и хотя бы прочитать все пункты, поэтому она, не думая, выпалила первое, что пришло ей в голову, – Фруктовый чай, пожалуйста.       – Хорошо, – кивнул головой парнишка, ответив что-то на рабочем дисплее. – Что-нибудь ещё? Могу предложить вам ещё круассаны, хот-до...       – Эмма, ты будешь что-то ещё? – бесстрастно перебила парня Дженна, не давая ему докучать заученными наизусть фразами.       – Нет, только чай.       – Тогда больше ничего.       Дженна расплатилась. Пока им не отдали напитки, она соблюдая полное молчание, только изредка кидая какие-то неопределенные взгляды, боковым зрением осматривая Майерс.       Эмма решила не играть с судьбой и использовать эти пару спокойных минут для того, чтобы настроиться на дальнейший вечер. Который становится все интереснее и интереснее.       – Хочешь выпить кофе тут или куда-нибудь пойдем? – уточнила Эмма, когда они наконец отошли от стойки.       Стакан приятно согревал руки, а горячий чай грудную клетку.       – М, у меня есть одна идея, – задумчиво кивнула темноволосая, смотря куда-то вдаль, на заснеженный перекресток через окно кофейни.       – По поводу того, куда мы можем пойти?       – Мгм, – утвердительно промычала та, делая глоток кофе.       – Ну давай, удиви меня.       Дженна хитро прищурилась, а по губам пробежала лёгкая улыбка.       – Это недалеко. Пошли, – пригласила она девушку, по-джентельменски открывая перед ней дверь.       Эмма скользнула наружу. Морозный воздух мгновенно освежил ее, приятно отдавая холодом скулы. Ветра на улице не было, что приятно радовало. Погода была на удивление приятной. Девушка ступила на тротуар и неспеша двинулась прямо.       – Девочка, а вы куда?       – А что, нам в другую сторону? – растерянно спросила Майерс, в ответ на что брюнетка как-то неопределенно махнула головой. – Куда ты меня хочешь отвести?       – Нет, нам не в другую сторону.       Майерс выжидающе выгнула бровь. Дженна лишь кивнула в сторону соседней от кафе двери.       – В подъезд?       – Какая ты у меня догадливая, – с ненавязчивой издёвкой похвалила ту брюнетка. Темноволосая открыла массивную дверь.       – Если ты меня хочешь там убить сейчас, – медленно начала Эмма, внимательно вглядываясь в непроглядную темноту подъезда, – то отправь хотя бы смс-ку Изабель, что я их всех люблю, – кинула она, и, осторожничая, скрылась во мраке коридора.       – Последнее желание жертвы – закон, – пожала плечами Ортега, отделяя их от мира сего.       Внезапно лампа на этаже загорелась, тускло освещая мрачные стены.       – Тут же есть лифт? – вопросительно воскликнула Эмма, осматривая первый этаж.       – Дурашка, конечно. Или ты пешком десяток этажей хочешь махнуть?       – Я бы могла. Но не горю желанием делать это прямо сейчас.       – Тогда поехали.       Она нажала на круглую кнопку. Цифра рядом почти стёрлась, но, судя по нумерации остальных, не сложно было догадаться, что они едут на 16 этаж. Высоковато, как для нее, если уж честно.       Эмма внимательно осматривала Дженну, поднимаясь снизу вверх. Та соблюдала пугающую сдержанность и невозмутимость, даже не смотря в сторону Майерс. Ортега медленно пила свой кофе и была занята какими-то своими, никому не известными, мыслями. Лифт жалобно заскулил, а двери отворились, выпуская вялый желтоватый свет на темные стены коридора.       – Ты здесь живёшь?       – Не совсем, – непонятно ответила Дженна, заворачивая на лестницу.       – Ты куда? – взволнованно поинтересовалась Эмма, подбегая к ней и хватаясь за перила. – Это же последний этаж.       Кареглазая остановилась и, впервые за все это время посмотрела на нее. Так убедительно и заботливо, что волнение стало постепенно отступать.       – Я знаю, – мягко улыбнулась актриса.       – Ну так. Дальше ничего нет, куда ты лезешь?       – Милая, включай серое вещество, – заботливо подколола ее латиноамериканка, глядя в каком милом замешательстве сейчас пребывала девушка. – Что находится выше последнего этажа?       Эмма закатила глаза и, не вдумываясь, на автомате ответила:       – Ну, крыша.       – Бинго! У нас есть победитель, милая! – щёлкнула пальцами Дженна, поднимаясь уже по лестнице, что тянулась от пола верхнего этажа к потолку.       Над ее головой находилось что-то похожее на проржавевший старый люк. Девушка толкнула рукой дверцу и та с грохотом поддалась, открывая их виду вход на чердак.       – Только не говори, что ты собираешься вести меня на крышу... Дженна, стой! – напряжённо процедила Майерс, когда брюнетка перекинула ноги в люк и оказалась уже где-то сверху.       – Чш... Тут между-прочим люди живут. А в такое время все адекватные люди спят, – прошипела та, приставив указательный палец к губам. Она протянула свою руку вперёд, зовя знакомую к себе. – Мы небольшое исключение. Доверься мне.       Шатенка задержала дыхание и хотела было возразить что-то и сказать насколько это все рискованно, но вместо этого с уст сорвалось только:       – Хорошо.       Она ладонями ухватилась за холодные, железные прутья лестницы и взобралась наверх.       – Вот так. Нечего бояться, – сказала Дженна, сильнее сжимая ее руки. – Такие холодные, ты замёрзла?       – Есть немного, но ничего страшного.       Ортега начала уверенно растирать ее руки в своих, пытаясь их согреть. Она склонила лицо к ладоням и тонкой струёй пускала горячий воздух, ещё сильнее ускоряя процесс. Ее взгляд метнулся к голубым глазам, что жадно наблюдали за ней и каждым ее движением. «Мило».       – Лучше?       Эмма только слабо кивнула головой. Она не могла оторвать взгляда от этого зрелища.       – Погоди, у меня же есть кое-что, – вспомнила темноволосая, в тот же момент начав обыскивать все свои внутренние карманы.       Она проверила карманы на уровне грудной клетки, обычные, один большой на толстовке и наконец зарылась во вместительные боковые карманы внутренней части куртки.       Майерс сомнительно окинула взглядом девушку.       – Если ты сейчас достанешь нож, то это будет слишком большим детективным клише.       – Пф, ну что ты. Зачем же нож, это сильно грязно. Я просто накину тебе наволочку с Губкой Бобом на голову. О, есть! Держи, – Ортега протянула ей черные кожаные перчатки.       Голубые глаза задумчиво метнулись от перчаток к лицу напротив. А затем обратно. То есть несколько минут назад ее зажали в кафе, проявляя будоражащую настойчивость, а теперь она нежно и внимательно ухаживает за ней, предлагая согреть руки. Хорошо. Чудесно. Прекрасно. Дай Боже сил на будущие выходки этой девушки.       – Спасибо, – Эмма даже не стала более перечить.       Брюнетка облокотилась на край крыши, внимательно заглядывая в ночное небо. А после упала на пол и села, поджав ноги под себя.       Эмма сделала последний глоток чая и, последовав ее примеру, села рядом. Сначала просто бок о бок, а затем, немного поразмыслив, повернулась к ней спиной. Шатенка прижалась сзади, облокачиваясь на подругу. Перчатки помогли согреть руки, а такая удобная позиция пускала струю тепла по всему телу. Она откинула голову назад и прикрыла веки, расположившись на чужом плече.       Не зря просидела в метро столько времени. Как хорошо, что она не ушла оттуда слишком рано.       Неожиданно Эмма будто что-то вспомнила и встрепенулась.       – Дженна, можно задать вопрос?       – Рискни, – беззаботно бросила в ответ темноволосая, тоже прикрывая веки.       – А что на счёт тебя? У тебя-то есть принц? – спросила она и, немного погодя, лукаво добавила, – Или принцесса?       Дженна кротко усмехнулась.       – Нет. Также, как и ты, я совершенно свободна.       – Вот оно как.       Эмма расслабилась и уже совсем не старалась держаться ровно. Ортега полностью удерживала ее, пока Майерс лежала на ней. Где-то далеко, на десяток этажей ниже, по проспекту проезжали одинокие машины, то и дело гудя моторами. В отличии от земли, на крыше чувствовался знакомый ночной ветер, но даже он сейчас не мешал.       Дыхание стало спокойным и размеренным, мысли отходили куда-то на задний план. Было хорошо. Чертовски хорошо, чертовски приятно. Она медленно проваливалась в сон...       – Эмма! – Дженна неожиданно вырвала ее из состояния полудремы.       – М? – недовольно промычала та, потеревшись щекой о чужое теплое плечо.       – Пора по домам.       – Что? Нет! Почему? – сон как рукой сняло и Эмма развернулась к брюнетке, взволнованно мечась ее чертами лица, ища в них ответ.       – Девочка, ты уже спишь на мне. Что значит "почему"? – мило улыбнулась Ортега, поднимаясь на ноги.       – Нет! Постой! – вспылила шатенка, хватая темноволосую за рукав.       Дженна растерянно взглянула на девушку, которая стояла сейчас перед ней на коленях и, в своем сонном, непонятливом сознании, уговаривала ее остаться.       – Встань с коленей, ты меня смущаешь, – улыбнулась брюнетка, помогая голубоглазой подняться.       – Я не хочу снова расставаться, – честно призналась ей Майерс, затупив свой взгляд в белые кроссовки.       – Ты сильно устала. Тебе пора ехать домой отдыхать.       Эмма не подняла глаза.       – Пообещай, что мы встретимся. Завтра. На том же месте, – убедительно выдавила из себя она.       Дженна только покачала головой.       – Я не мог...       – Пообещай!       Она сосредоточенно прошлась взглядом по чужому лицу. Заспанному, милому, но одновременно такому влиятельному и важному.       – Хорошо, я обещаю, – твердо ответила Дженна. – До завтра.       Эмма удовлетворительно кивнула и радостно улыбнулась ей. Встретилась с такой же трепетной улыбкой на чужом лице.       Она потянулась и, не торопясь, протёрла глаза. Вот только когда она их открыла...       – Дженна? Твою мать, Дженна!       Снова. Она снова это сделала. Майерс осталась на крыше одна и только жестокий холод ночи окутывал ее, составляя ей молчаливую компанию. «Ты невыносима. Почему только мне это нравится».