Я думал, сердце позабыло
Способность лёгкую страдать,
Я говорил: тому, что было,
Уж не бывать! уж не бывать!
Прошли восторги, и печали,
И легковерные мечты...
Но вот опять затрепетали
Пред мощной властью красоты.
А.С. Пушкин
Эмма потирает руки в черных кожаных перчатках. Перчатках Дженны. Первой такой девушки в ее жизни. И, видимо, последней. Первой девушки, которая вызывала у нее такой ураган положительных эмоций, симпатию, тягу, теплые искренние чувства, желание. И первой девушки, что в прах разбила ее сердце. Всего за какие-то три ночи. «Дура, прошел уже почти год. Забудь и потеряйся где-то. Она ушла. И больше не вернется», - укоризненно одергивает себя Эмма. Она давно ничего не чувствует по поводу этой незначительной ситуации. Почти не вспоминает об этой невыносимой выскочке. Но сидит сейчас в ее перчатках... Чёрное пальто замялось в полах, поэтому Эмма аккуратно расправила его рукой. Девушка откидывается назад, удобно располагаясь на мягком сидении такси. В кабине пахло крепким румынским кофе, который с трудом пытался перебить небольшой поток свежего воздуха, что просачивался из приоткрытого окошка. Водителем был мужчина за сорок: худощавый и весьма невысокий. В зеркале заднего вида можно было разглядеть его блеклые, умиротворённые глаза изумрудного оттенка. Эмма во всю пыталась успокоиться и собраться с силами перед предстоящей работой. Ей не впервой было выдирать своего внутреннего интроверта на огромные съемки и большие скопления людей, но вот этот грядущий сериал должен был переплюнуть все мероприятия, на которых она только бывала ранее. Он, на данный момент, определенно станет самым масштабным в ее фильмографии. Мужчина за рулем был весьма тактичен и чуток, поэтому, прекрасно видя волнение и напряженность девушки, очень редко позволял себе кидать какие-то фразы в ее сторону. Эмма закатила глаза, мысленно подсчитывая в уме время, дабы прикинуть никуда ли она не опаздывает. Внезапно ее телефон завибрировал, а на экране всплыло новое непрочитанное сообщение. Оно было от одного из режиссеров ее нового проекта: «Эмма, здравствуй. Сегодня твой первый съемочный день, ты попросила встретить тебя. Куда мне послать ребят?» Она зубами прикусила указательный палец своей перчатки, потянув за него и тем самым снимая. А после напечатала ответ: «Здравствуйте! Спасибо, что ответили мне. Я выйду из такси на Университетской площади. Не могли бы вы пожалуйста сказать кто выйдет мне навстречу?» Не проходит и половины минуты, а ее тут же встречает новое уведомление: «Я изначально думал послать к тебе пару моих рабочих прогуляться, но один из актеров вызвался тебя встретить. Тебя подберут на черной Тойоте. Так что ты в надежных руках. До встречи.» Она невольно улыбнулась, коротко отписавшись: «Благодарю вас, до встречи!» Актриса спрятала телефон в карман, уныло заглядываясь на улицы через окно автомобиля. Как-никак Румыния крайне живописная страна. От нее веет своей особой древней, почти средневековой атмосферой. Каменные стены, вся эта массивная, но достаточно изящная архитектура. Особенно живописна она была в это время года. Осень добавляла ощущения уюта и тепла, взгляд приятно насыщали пастельные тона красного, желтого, оранжевого. Не обошлось и без бледно-зеленых участков, что интересно разбавляли эту общую картину. А если не было их, то осенний триколор украшали, как не странно, коричневые оттенки, где-нигде смягчая пестроту покрова. – Девушка, вы говорили, что вам, стало быть, нужно на главную площадь, да? Тут это... Площадь большая-то. Где конкретно мне вас высадить? - неожиданно подал голос водитель, чуть сбавляя скорость машины на приборной панели. – Оу! М-м-м. А насколько мы сейчас далеко от нее? – Та раз-два и обчелся, – низко протянул мужчина, искривляя тонкие губы в улыбке. – Вот, смотрите. Он развернулся в пол-оборота, зазывая Майерс, вместе с ним, посмотреть на улицу через лобовое стекло. – Я тебя могу высадить прям тут, а ты идешь вдоль этого тротуара, – он коротким, тонким пальцем указал на дорогу, - и топаешь себе тупо вперед. Буквально две минуты и будешь на месте. Девочка вы, я думаю, не глупая, огромный фонтан посреди улицы не проморгаете. Так что… – Так что спасибо вам огромное, вы очень меня выручили, – перебила его шатенка, но старалась звучать как можно вежливее со своей стороны. Она тяжело дышала, при этом доброжелательно сверкая голубыми глазами. «Скорее, дядь, сколько можно трындеть, у меня уже поясница ноет столько сидеть. Ты сам блин ещё не устал от моей компании?» – Что вы, это моя работа, – очевидно польщенный ее наигранным восхищением, пробормотал таксист, потирая ладонью залысину на своей макушке. Эмма высадилась из машины, отдала мужчине деньги за проезд и нервно помахала напоследок отъезжающему вдаль автомобилю. Теперь можно было выдохнуть полной грудью. Итак. У нее есть последние 2 минуты спокойной жизни, прежде чем она погрязнет в долгий и тяжелый съемочный процесс на ближайшие несколько месяцев. Интересно, кто ее встретит?! Парень или девушка? Черт! Ей-то даже и не сказали точно... А как она поймет, что это именно тот человек, который ей нужен?.. Хотя, ей по крайней мере сказали марку и цвет машины. Ладно, по ходу дела можно разобраться. Эмма суетливо плелась длинным проспектом, ловя на себе мимолетные взгляды прохожих. Чем она им не угодила, почему они на нее вообще пялятся? Майерс закусила губу, несколько раз проморгавшись. Окей, так, отставить паранойю. Она устремила взгляд далеко вперед, изо всех сил стараясь больше не обращать внимание на окружающих. К тому же на дворе такой приятный день, чего только переживать? Воздух был теплым, а в ее, хоть и лёгком, пальто все равно начинало становиться порядком жарко. Голубоглазка сняла перчатки и спрятала их во внутренний карман. Мыслями она вновь вернулась к загадочной фигуре актера, который должен был ее подобрать. Ну или которая. Хм, учитывая то, что человек приедет на машине, то это явно был кто-то постарше нее. Или может просто состоятельный, самостоятельный ровесник? Все может быть... — Эй, красавица! — выкрикнул кто-то со спины, как гром среди ясного неба. Сердце на мгновение ушло в пятки, Майерс испуганно дернулась, застыв на месте. Может она бы даже и не обратила внимания на этот выкрик, если бы была сейчас на родине, но тут, в чужой стране, вряд ли очень часто можно было услышать такой отчётливый американский акцент. «Я не знакомлюсь. Маньяк посреди бела дня меня не схватит. На рекламу не ведусь», – автоматически пронесся у нее в мыслях короткий экскурс, после чего она все же нашла в себе силы обернуться. У нее даже почти вышло. Она повернулась в три четверти, когда чья-то сильная рука упала ей на плечо. А то, что произошло дальше было весьма ожидаемой реакцией. Эмма тихо взвизгнула и со всей дури въехала локтем в живот незнакомца. Или незнакомки... Нет, нет, ну голос-то был мужской, да и рука явно тоже. Майерс, перепуганная до чёртиков, обернулась и к своему удивлению увидела статного, симпатичного парня. Ему явно было где-то до двадцати пяти лет. Та даже двадцать пять сильно много: нежные черты лица; гладко выбритое лицо, без единого намека на щетину; рыжеватые кудрявые волосы, подстриженные совсем по-молодежному. Эмма с изумлением и растерянностью рассматривала юношу, пока тот жадно глотал воздух, изнывая от резкого удара. – Хороший удар, сестричка, – процедил он сквозь зубы, при этом без единого намека на злобу: совсем наоборот – он чуть насмешливо растянул на губах улыбку, щелкнув указательным и большим пальцами. – Ох, извини! – взволнованно пролепетала актриса, помогая рыжему выпрямиться из позы эмбриона. – Ты просто сильно меня напугал! Кто ты вообще? – Ничего, ничего, не волнуйся за меня. Ты это... Дорогуша, смотри главное, когда будешь играть какие-то боевые сцены, то не переусердствуй... А то кто-то уедет со съемочной площадки с отбитой печенью, – вместо ответа на вопрос, сказал парень, дружески улыбаясь новой знакомой. – Оу! Так ты тот самый актер, который должен меня встретить? – девушка облегчённо выдохнула. – А ты та самая "хорошая девочка Эмма Майерс"? – процитировал он, видимо кого-то из режиссеров, с подколом делая акцент на фразе "хорошая девочка". – Именно так, принц на черной Тойоте. С его уст сорвался смешок и он мило прищурился, протягивая шатенке руку. – Можно просто Хантер. Приятно познакомиться, звезда голливудского карате-клуба. – Взаимно, – застенчиво ответила Майерс, пожимая его холодную ладонь. – Так где твой черный конь? – Тут недалеко, пошли, – призвал старший. Он также попутно забрал у нее тяжелый рюкзак, закинув на одно плечо, мол: «Я, как джентльмен, не могу допустить, чтобы я шел с пустыми руками, пока девушка таскает тяжести». Хантер правда был очень милый и уравновешенный. На лице постоянно красовалась спокойная улыбка, а вел он себя сдержанно и приветливо. Это определенно располагало к себе. На самом деле, Эмма точно его где-то видела. Пока она летела в самолёте, то у нее было достаточно времени, чтобы пробежать глазами хоть по какой-то информации об актёрах, которые будут присутствовать на съемках. Ну и о участии которых ей вообще было известно. Так вот, Хантер. Может быть он... О! Это же Хантер Дуэн! Точно, это тот самый очаровательный парень, который сразу ей приглянулся. Не в плане отношений, конечно же, Эмму совсем не интересовала подобная ерунда, да и он вроде гей. Но как человек он был довольно приятным, насколько она могла судить. Да и пока они беззаботно болтали по пути к машине, это только сильнее подтвердилось. – Так, Эмма, гляди. Видишь вон ту машину? – неожиданно остановился Хантер, указывая на стоящий невдалеке автомобиль. – Лети усаживайся, портфель можешь закинуть в багажник, чтобы он тебе не мешал. Ты в курсе, что съемки будут проходить в замке. Он находится в пригороде, часа полтора езды. Поэтому я быстро забегу в гипермаркет купить воды и... Тебе чего-нибудь взять? – Возьми гранатовый сок, если тебе не сложно. – Заметано, – он кинул ей ключи от машины и взял курс на ближайший магазин, – располагайся, заодно познакомишься с Дженной! – Хоро... Подожди! Что ты сказал последним?! Хантер уже не слышал ее, он ловко продирался через прохожих, все быстрее удаляясь. Эмма в панике чуть не уронила свой рюкзак. В мыслях все поплыло. Кто. Черт возьми. Такая. Эта. Дженна. «Ладно, видимо Хантер вызвался подобрать на машине не только меня. Только сегодня вспомнила о ней, как тут бац: девушка с таким же именем». Майерс закатила глаза, мысленно сосчитав до пяти. Не то, чтобы у нее появилось табу на это имя, но просто... Не будет ли она так часто вспоминать теперь о той незнакомке, когда кто-то вдалеке будет выкрикивать постоянные: «Дженна, подойди», «Дженна, тут что-то не так». Хотя с другой стороны, возможно образ этой "новой" Дженны наоборот перекроет для нее воспоминания о прошлой. Да, это вполне могло сработать и в другую сторону. Эмма собрала всю свою силу воли в кулак, направляясь в сторону указанного ей автомобиля. Тот выглядел солидно и очень опрятно. «Вряд ли это машина Хантера. Транспортировка в Румынию была бы дорогой и бессмысленной, наверное, он взял ее напрокат. Чисто на период работы над «Уэнсдей».» Да, именно так назывался сериал, которому Майерс собиралась посвятить ближайшие полгода своей жизни. Культовые персонажи семейки Аддамсов. Вернее, персонаж, который помещен в совершенно новые для нее условия, будет и раскрыт по-новому. Да, люди должны поймать эту волну. Тем более если режиссер Тим Бертон, то работа обязана выйти просто конфеткой. Учитывая атмосферу сериала, то очень необычной, но от этого не менее вкусной конфеткой: как черный шоколад с ликером. Это должно быть интересно. Знала бы только Эмма еще и насколько интересным для ее личной жизни будет съемочный процесс. Но пока она лишь безмятежно пробилась к нужному ей месту. Оставалось пройти всего метров пять, как она увидела, что дверца машины резко отворилась. Видать кто-то решил поприветствовать ее по-человечески, а не в полусогнутом состоянии внутри автомобиля. Майерс задрала руку над головой, неуверенно помахав появившейся невдалеке девушке: – Здравствуйте, вы должно быть… – слова застряли в горле, а рука бессильно упала вниз. Это была она. Или галлюцинация, или сон, но это была не «новая» Дженна, а самая, что ни на есть, прежняя. Смуглое изящное лицо украшала та самая, заветная, улыбка, а игривые карие глаза сверкали совсем как тогда. Эмму бросило сначала в жар, потом в холод, а потом она была готова поспорить, что все ее лицо стремительно превратилось в целую палитру красок: то бледнело, то покрывалось красными пятнами. Она краснела то ли от смущения, то ли от гнева на всю эту ситуацию и никак не могла прийти в себя. Девушка не то что не знала, что ей делать и говорить, она не знала даже как пояснить это все самой себе. К счастью или сожалению, Дженна взяла эту инициативу на себя. Она, широко улыбаясь, кинулась в объятия будущей коллеги, прочно сжимая ее плечи. Эмма была в таком шоке от всего этого неправдоподобия, что даже и не поняла сразу как ей реагировать на такое проявление чувств. Только через несколько мгновений ей ударило в голову самое логичное на данный момент решение, и шатенка обняла Ортегу в ответ. Она ощущала сладкий аромат парфюма этой чертовки, ладонями могла коснуться мягких распущенных волос, а чужое дыхание и руки были такими же горячими, как и всегда… Дьявол, она хоть когда-то замерзает? – Что ты так официально, мы же ровесницы все-таки, – обаятельно улыбнулась брюнетка, спустя долгую минуту все-таки отстранившись от Майерс. Она протянула ей руку, лучезарно добавляя: - Меня зовут Дженна Ор… – Дженна Ортега. Дженна, черт возьми, Ортега, - возбужденно пробубнила Эмма. «Ставлю все свое состояние: я сейчас красная как рак, а зрачки будто я чего-то накурилась. Господи, Господи, Господи!» Дженна удивленно прищурилась, а потом с завидной уверенностью ответила: – Смотрела «Крик», да? Как тебе последний фильм? Эмма нахмурилась. – Ты сейчас смеешься надо мной? Где ты была эти полгода? Почему ты так внезапно исчезла, ничего мне не сказав? Майерс была буквально в бешенстве, когда напротив увидела только невозмутимое лицо без единой эмоции. – Тебя ведь зовут Эмма, да? Майерс, если мне не изменяет память. – Да, – лаконично ответила Эмма. Внешне она все это время сохраняла маску не проницательности и спокойствия. Она же актриса, скрывать эмоции не так сложно, как «обычным» людям. – Эмма, прости, но ты меня верно с кем-то перепутала. Майерс хотела пылко оправдаться и все пояснить: мало ли, может брюнетка не помнит, или что-то перепутала сама, или… Да что угодно, но Дженна только пожала плечами, расслабленно улыбаясь той: – Расскажешь мне как-нибудь потом про этого удивительного двойника. А пока поехали. Майерс проводила взглядом темную фигуру, что погрузилась в авто. Что это только что было?.. На этот раз она не исчезла. Но Эмма была готова смириться с этим фирменным исчезновением и простить Ортеге все, если бы она только что не растоптала ее надежды своими высокими каблуками. Если бы она все помнила.