Teach me how to fight

Стоны, крики, скрип кровати и прочие звуки секса рвут тонкие хрупкие нити тишины. По всему мирно спящему дому слышны порождения похоти. И без того чутко спящий, даже в полной тишине, Уен просыпается, совершенно не понимая, что вообще происходит. Несколько секунд, скорее даже целую минуту чутко прислушивается, пока не понимает, что эти звуки исходят из комнаты Хонджуна. В ушную раковину влетает безумно смущающий стон имени лидера. Все бы ничего, если бы парень не узнал по голосу Сонхва. В голове сами картинки вырисовываются и от этого становится мерзко. Встряхивает головой, сдерживаясь, чтобы не стукнуть по стене. Может совести еще немного осталось и хоть так притихнут. Передумывает. Тогда получится еще стыднее. Толкает Сана в плечо нетерпеливо и смотрит на непроснувшегося кота с нечитаемыми эмоциями на припухшем ото сна лице. — Сан~и, там трахаются! Просыпайся! — шепчет Уен на ухо парня чуть ли не на писк срываясь, но тот только берет его за талию и прижимает к себе поближе. Иногда от этой медвежьей хватки даже дышать невозможно. — Солнышко, я же сплю, у меня не встанет. -не понимает, что говорит ему Уен, отвечает по инерции. Все еще спит. — Ч…чего?! Я говорю, что они сексом занимаются! Сонхва и Хонджун! — кричит Уен шепотом и в доказательство его слов за стеной слышится отчетливый протяжный стон. Но Сан только мягко улыбается, глаза не открывая, и кивает. — Малыш, я не могу сейчас заниматься сексом. Я же сплю, потерпи до утра, пожалуйста. — утыкается носом в подушку, сладко причмокивая, и засыпает снова. Его и танковыми залпами не поднять. Но Уен не согласен сидеть и слушать этот балаган. Уснуть под такой шум точно не сможет. Спустившись вниз, уходит на кухню в надежде, что там слышно меньше. Да и Хонджун точно спустится покурить. В этом он и Сан похожи. После секса всегда курят. Откуда Уен об этом знает? Хонджун много болтает, когда пьян. Ким действительно появляется в дверном проеме минут через пятнадцать или двадцать. Не отследить, часов в этом доме не водится. Шлепает по выключателю, наполняя кухню светом, и подскакивает на месте, пугаясь сидящему все это время в темноте Чону, что крутит в пальцах косяк. Другой рукой отбивает по столу какой-то ритм. Кажется, у них намечается разговор. Возможно бесполезный, но со стороны Чона очень серьезный. — Я все знаю, присядь-ка ко мне, — шепчет жутко, указывая пальцем на место напротив. Хонджун слишком послушно садится, смотрит на самокрутку, а затем на Уена. Тот профессионально раскуривает, втягивая в лёгкие яд и выдыхает в сторону лидера, передавая косяк ему. На всю кухню резко неприятно специфично пахнет. Дом опять провоняет, придется проветривать. Благо, кроме этой своры бешеных к Хонджуну никто не приходит. — Я не понимаю, о чем ты…- жмёт плечами, будто действительно не понимает о чем речь, и опирается подбородком о кисть руки. Внимательно следит за парнем напротив, пока делает глубокую тяжку. После такого усиленного «кардио» даже один вдох дыма дыхание сбивает. — Ты переспал с Сонхва. Не надо мне врать только. Ваши стоны меня разбудили. — недовольно хмыкает, отворачивая обижено голову и руки на груди складывая. Ким только чешет затылок неловко и как-то виновато смотрит на юношу напротив себя. Самое неловкое, что могло произойти- произошло. Уен так просто не отстанет. Сдается. Знает, что утаить что-то или соврать — себе дороже. — Я просто думал, что мы просто поцелуемся, но потом он так… посмотрел на меня… Я, кажется, реально совершил ошибку. — говорит Хонджун и закусывает губу после очередной затяжки. Резко получает пинок по ногам под столом. — Самое отвратительное, что ты можешь услышать от партнера после секса: «Это была ошибка»! Никогда так не говори! — урчит недовольно Чон и забирает косяк назад. Минги восстает, как из мертвых. Скрип дивана и тяжёлые шаркающие шаги сообщают, что крейсер под названием «Сон Минги» выдвинулся на запах травки. — Встаю я, значит, поссать и, кажется, что слышу стоны. Чуть у самого не встал. Покажется же такое, — он подходит к Уену и затягивается из его рук, облокотившись тому о голову. Только замечает Хонджуна — ойкает. В голове складывается пазл. Стоны, Хонджун в одних спортивках и его расписанное засосами, укусами и царапинами тело. — ДА НУ НАХУЙ?! Уен~а! Это же …ебать! Я знал, что они трахаются! Чон смеётся заливисто и, положив голову на стол, передает самокрутку Минги. Пока тот ставит чайник на плиту, зажимает в зубах косяк, танцуя бёдрами победный танец. — Без обид, конечно, братец, но ты же не очень… Наверное, он был ооочень пьяный! —не унимается хитрая лисья моська. На что получает недовольный суровый взгляд из-под густых бровей, что вынуждает замолкнуть. — Ну ничего! Сонхва же тебе все-таки дал. О, а вот и он. Доброе утро! -смотрит за спину лидера и машет рукой приветственно. Реакция не заставляет себя ждать. Оборачивается резко, но там никого. Просто нужно же было проверить… — Нравится он тебе? Минги поворачивается к лучшему другу и, следя за его реакцией, замечает, как тот трёт костяшки нервно. Ответ понятен. Они настолько долго знакомы, что язык тела говорит намного больше, чем сам Хонджун. Когда все недопонимания перестают таковыми быть, Уен возвращается в постель к Сану. Потому, что тот лучше просыпается только когда первым делом видит родное любимое лицо. Когда целуют нежно, позволяя котом ластиться в долгие минуты пробуждения. Минги и Хонджун остаются внизу. Болтают слишком долго. Обо всем. Говорят, а после молчат, чтобы просто дать себе несколько минут на подумать. — Я переживаю за тебя. Ты — моя семья. Ты и парни — самое ценное, что у меня есть. Я знаю, что тебе тяжело, брат, но как бы ты низко не упал, мы вытащим тебя. Я клянусь, — он чертит на груди невидимый крест пальцами, положив свою голову на плечо Хонджуна, что только усмехается горько. — Я клянусь, что больше не позволю вам страдать, — делает то же самое, проводит пальцем по сердцу и выдыхает. Рассуждения про все и всех, всегда заставляют задуматься. А кто сам для себя Хонджун? Минги — выглядит как несерьёзный человек. Как тот, кто первый в драку. Отвечает всегда прямо, не думает о сказанном. Не держит в себе сомнения или переживания. По-детски наивен порой. Его чувство справедливости иногда разнится с действительно правильным выбором. Он больше всех грустит и накручивает негативные эмоции, загоняя себя в дебри отчаяния. В противовес, он очень хорошо ловит каждую эмоцию или жесты парней и запоминает. Так ему проще в понимании чувств других. Сан — на самом деле, не такой сильный, каким все его видят. Он не грубый и безжалостный. Молчаливый и нежный, можно сказать, даже ранимый местами. Он хочет казаться опорой для Уена. Хочет быть для него настоящей горой. Но все знают, что это именно он за Чоном, как за каменной стеной. Дурной иногда, в силу своей необразованности, но не глупый. Совсем не глупый. Не знание каких-то вещей не делает его невеждой или плохим человеком. Уен — для всех ангел. Его внешность и некоторые поступки совершенно разнятся с его настоящим характером. Непрерывное кокетство и харизма, показная инфантильность. Его можно назвать двуличным. Тот случай с пепельницей или все разы, когда он спокойно переступал через чужие чувства и шёл вперёд. Ему чужды чужие чувства, эмоции. Он всегда будет защищать интересы его семьи. В хрупком небольшом теле достаточно сил для этого, а в избалованной голове нет царя, чтобы останавливать и контролировать. Сонхва — как змей-искуситель. Он двуличен. Он, как книга написанная невидимыми чернилами. Его поступки, слова, действия -как будто идут по плану. Тяжело рассмотреть, что прячется в глубине его закрытой души. Хочется сорвать замок и взглянуть на настоящего Пака, но пока что это невозможно. « А кто я? Я не могу разобраться: Кто я?.. Не могу разобраться в себе…» «— Я знаю кто ты. Ты — мой лучший друг.» «— Самый лучший лидер.» « — Наш старший братец.» « — убийца.» *** Сонхва выходит к парням уже при полном параде. Темная облегающая силуэт водолазка, прямые брюки и лакированные туфли. Обводит взглядом всех сидящих за столом. На него же в ответ смотрят, как на полоумного. — Девять утра, хер ли ты как с показа мод? — кричит Минги, толкая локтем Сана под ребра, что мирно жуёт свой завтрак, не обращая на это особо внимания. Лишь мельком поднимает на Сонхва голову и отпускает обратно в тарелку. Тараканы в голове белобрысого — не его проблема. — Я живу в бомжатнике, но это не значит, что должен выглядеть так же. — плюётся ядом в ответ. Поправляет нервно складку на брюках. Хонджун, сидя на кухонной тумбе пьёт свой кофе, изо всех сил стараясь не выражать странных неоднозначных эмоций. Лишь хмыкает недовольно, делая новый глоток горького напитка. Что в голове у Сонхва? От былой искры в глазах нет и следа. Он безэмоционально проходит мимо, забирая свою кружку. А у лидера ком в горле. Он снова трёт свои костяшки и Минги замечает это, хмыкает загадочно, продолжая поедать свой тост. Аккуратные кисти обхватывают ручку чайника. Льет кипяток в чашку с уже засыпанными туда кофейными гранулами. Ложка тихонько звякает, ударяясь о стенки, пока напиток перемешивают. Делает небольшой глоток и морщится. Вкус, как у Хонджуна губы. Надо бы перевезти из дома турку и варить нормальный кофе. Эту гадость пить невозможно. Сонхва садится за стол напротив троих парней, что, кажется, максимально не заинтересованы в нем. Значит ли это, что они ничего не знают? Только сейчас замечает, что Хонджун без верхней одежды и видно все его художества, оставленные ночью. Они все знают. Щеки заливает румянец. Все же перестарался. Открывает ленту новостей, в надежде, что хоть это отвлечет от мыслей, но тут же давится своим кофе. Взгляд бегает от экрана к Уену, что увлеченно читает за столом какую-то книжку. — Уен, ты видел новости? Тяжёлый взгляд отстраняется от листов и почти вжимает худое тело Сонхва в дряхлый стул. От этого взгляда тяжело дышать. Чон умеет быть жутким и пугающим. — Ты шутишь со мной? У меня даже трусов нет, а ты про телефон! Новости узнаю из газеты, — жмёт плечами, смягчаясь и возвращаясь к книге. Такая грубость со стороны Сонхва! — Статья вышла про тебя. -произносит неуверенно, поглядывая виновато. Уен тут же хлопает книгой и выхватывает телефон из чужих рук. Даже Хонджун спрыгивает с тумбы и подходит ближе, нависая над столом. Чувствует взгляд Сонхва на себе, что только злит почему-то. Быстрый взгляд бегает от слова к слову, и чем дальше Чон вчитывается, тем больше краснеет от ярости. Встаёт с места с такой резкостью, что стул падает. Кашляет в кулак, словно оратор перед речью. — Читаю всем вслух! « Сегодня, от неизвестного нам источника, поступило сообщение, о том, что младший сын известной в Сеуле семьи Чон, а именно — Чон Уен, был замечен в сомнительных связях с парнями. По заявлению источника, Уен занимается проституцией, а так же участвует в незаконных боях и торгует запрещёнными веществами. Дальше предоставлены компрометирующие фотографии», — сжимает зубы до скрипа, листая дальше ленту новостей и видит изображения. Те, что ни он, ни кто-либо еще не должен был увидеть вообще никогда. Снятые непонятно кем и когда. Садится на колено к Сану и продолжает громко читать. — « Как это комментирует старший брат Чона и владелец компании " SeoulErou»: «Мой драгоценный брат давно запутался. Он потерял контроль над ситуацией несколько лет назад. Я приношу свои глубочайшие извинения за его поведение. Сейчас все счета и активы моего брата заморожены. Так же активно ведётся дело о лишении его наследства. Мы надеемся, что брат вернётся в семью и мы совместными усилиями сможем ему помочь» По просьбе господина Чон Чонгука обвинения не будут выдвинуты, а власти города займутся боями, в которых участвуют все больше и больше молодежи, более основательно.» Заканчивает Уен и возвращает телефон в руки Сонхва. Обнимает Сана, прячась в его шею, на что тот только обнимает подбадривающе своего ненаглядного и поглаживает пальцами его тату на шее. — Сколько лет тебя знаю, но то, что ты барыга — удивительно, — портит тишину Минги своей шуткой. Все знали, что это враньё. Рейтинги брата Уена выросли. — Тут комментарии еще, прочитать? — спрашивает Сонхва, на что получает кивок и сдавленный обреченный полустон. « знаю этого парня со школы. враньё, лол» « так жалко Чонгука! Его брат портит имидж семьи» « Так он учавствовал в скандале недавно, ничему жизнь не учит» « пид#*% сраный. Гори в аду» « K.O. файтин!» « сдохни. Твой брат не заслужил такого» « фулл есть? Батя просит» Хонджун осторожно кладет руку на плечо Сонхва, прося тем самым остановиться. Хватит для Уена стресса на сегодня. Итак достаточно прочитал и услышал. Но Уен был бы не самим собой, если бы ему это не тешило эго. Он встаёт с удобных бёдер и, разминая шею, смотрит на всех с усмешкой. — Я знаю, что он хочет. Думает, растопчет мою репутацию и я вернусь в семью. — шипит Чон и прихватив свою книгу удаляется на второй этаж с топотом. Сан идёт следом. Потому, что нужно контролировать этого парня, а то поедет еще бить морду братцу. Минги так же ретируется очень быстро. Потому, что: А: Хону и Хва надо поговорить. Невозможно уже смотреть на эти их переглядки. Б: Чимин обещал, что они смогут встретиться сегодня. Хонджун садится на место Сона и внимательно смотрит на парня напротив, что отложил телефон в сторону на столе и смущённо опустил глаза вниз. Видно, как тот мнется, не решаясь озвучить свои мысли. Но все же нарушает тишину первый. — Мне понравилось, если ты переживаешь насчёт этого. Но зад болит…- усмехается неловко, рисуя на столе невидимые узоры пальцем, чтобы отвлечься. Хонджун лишь ухмыляется, склоняя голову в бок. Ловит взгляд парня. Завязывает узлы между ними покрепче. Искры снова в разные стороны, когда Сонхва, как видение, в момент оказывается напротив него. Как же аккуратно и правильно он смотрится в этом костюме. Слишком прекрасно. Худые длинные пальцы проводят по синякам и укусам на груди, поднимаясь выше и останавливаясь на крепкой шее. Он сам не замечает, как целует Хонджуна, как его садят на стол и снова оказываются между ног, как уже по-хозяйски их раздвигают. Ким шепчет в губы парня слишком сладко: — Не думай, что я потерял голову. Я все ещё тебе не доверяю. И знаю, что ты не так прост. Сонхва только на поцелуй отвечает, обнимая за шею. Молчит, оттягивает ответ более впечатляющий, чем Ким может себе представить. Обхватывает бёдрами чужую талию и усмехается, захлопывая капкан. — Ты потерял голову. Я выиграл. Эта фраза — как-будто током бьет. Словно прямой выстрел в голову. Хочется отстранится, испариться, да хоть сквозь землю провалиться, но обхватившие ноги не дают двинуться. Он видит этот бешеный, подчиняющий, пленяющий взгляд Сонхва, что гладит его по груди, ведя ниже и ногтем рисует на месте, в области сердца, крест. — Я же все вижу… Не думай, что я тупица. А теперь, ты свободен. — отпускает, но не сдерживается. Хватается за черно-белые пряди, от чего лидер шипит, и грубо целует его в губы напоследок. Слазит со стола и уходит. Ким уверен, будь дверь, тот бы ей хлопнул. Невозможно своенравный и слишком недосягаемый. На губах вкус кофе, в горле сгустком ощущение чужого одеколона, а тело как будто переехал самосвал. Его выбили из равновесия. Чистая правда. Он, словно висельник, у которого забрали верёвку и оставили лишь табурет и мыло. С таким набором только зад помыть и посидеть подумать.