***
Когда начинает играть музыка, они будто вновь оказываются в том 2019-м, когда Роза нежно заправлял волосы Червя прямо на сцене, надевая на него венок, когда Червь должен был стоять позади, опустив голову, но всё равно не смог, подходя всё ближе и ближе к Розе, чтобы они не отрывали друг от друга взгляда. Вся толпа скандирует песни, которые они сочиняли вдвоём бессонными ночами на полу однушки на краю земли. А они смотрят друг на друга. Потому что «Ай ноу» и «Ю ноу». После концерта эмоций так много, что хочется затащить на улицу на свежий воздух, прыгать, кричать и страстно целоваться, несмотря на холод и метель. Но Роза учтиво пожирает глазами Червя, не в силах спросить разрешения. Сегодня ему можно было всё, страшно это испортить по дурости. Алекс спрашивает первым. И Роза уверенно кивает, сталкиваясь с ним губами. Снег собирается на волосах, щёки краснеют, дыхание сливается в единый пар. — Блин, ток папарацци могут увидеть… — Пусть смотрят. — Хотел смелым показаться, поцеловал бы, блин, на сцене! — Некст тайм. Слушай, флавер… а ты… ты бы хотел… ну… ю ноу, мы уже год с тобой как… и… — Да. Да, я бы хотел. Я… очень… — поджимает губы Роза, проводя пальцами по вырезу на рукаве у Червя. — Ох… это… круто. Я рад, а ты думал, как мы… ну… ю ноу… — Блин, давай ток внутрь зайдём, а то я щас все яйца себе отморожу, и не будет ничего никогда нихрена, блин, — фыркает Роза и тянет Червя за собой в помещение. Кажется, до гримёрки они так и не дошли, Червь начал что-то бубнить про то, что яйца во всём этом выполняют не первостепенную задачу, Роза зацепился за это и решил поспорить, аргументируя это своей рукой на паху. Дальше всё как в тумане: Червь, которому дали зелёный свет, полез своими руками под одежду Розы, тяжело дыша и выцеловывая шею. Роза от напора облокотился на стену, хватаясь за широкие плечи и закусив губу от щекотки и чего-то ещё давно забытого, но непременно приятного. Похожее ощущение появляется, когда его песни изо всех сил громыхают из колонок, отзываясь в груди вибрацией, он определённо любит это чувство. Его музыка всё накаляется, звук всё громче… — Флавер, слышал что-то про сейф секс? — прямо в губы, а мог бы уже ему в член. — Блин, мы ж не на трассе, нахрен, и не в туалете, издеваешься? — тяжело вздыхает Роза, пытаясь расстегнуть чужой ремень. — Ты… ты же в курсе, что… это, блин, не совсем так работает? —растерянно выдаёт Червь, схватив Розу за руки. Несколько секунд тишина. Червь уже даже успел испугаться. — Чего глазёнки надул, как шарики новогодние? Да поцелую просто, утолив, блин, все твои печали, не будем уж сильно это… проникновенно… иф ю ноу вот ай мин, — Роза наконец смущается, расслабив руки в руках Червя и опустив взгляд куда-то себе под ноги, — Я ж это… ну тоже… без репетиций… — Прости, не знаю, что сказать, вот и сейинг всё, что приходит ин май хед. Они сталкиваются неуверенно носами, Роза успокаивающе причмокивает губы Червя и улыбается совсем уж лучисто и даже немного коварно: — Да это ж кайф, чё ты переживаешь? Расслабься я, блин, не из малых, тоже умею кое-чего. Роза весело подмигивает сдавшемуся Червю и мягко начинает похлопывать его по груди, спускаясь похлопываниями по торсу, он целует его легко и часто в шею, расстёгивает его брюки и опускается на колени, делая всё довольно уверенно, словно всю жизнь репетировал и тренировался. Из комнаты отдыха доносятся отголоски музыки и веселья, кажется, остальные участники группы закатили вечеринку. Движения Розы ладонью по члену Червя всё такие же отработанные и… ритмичные? — Ты что делаешь? — удивляется Червь, опуская голову и, боги, лучше бы он этого не делал, на вид Розы с членом в руке у самого лица сам Червь может только судорожно выдохнуть. — Блин, мне реально сказать, че я делаю? У тя, тип, какой-то закидон, нахрен, на эту тему? Или ты против? — Нет-нет, я не… — Червь облизывает губы, пытаясь сосредоточиться, и останавливает руку Розы ненадолго, — то, что ты делаешь… это эмэйзинг. Я про… ты просто… как-то… под музыку? Механически? Прям ритм совпадает, вот я и удивился. — А, да? Блин, ну ты ваще! У меня ж все, с кем я… ну короче барабанщики ток были в основном, привык походу, — непосредственно пожимает плечами. — Флавер, — Червь обхватывает ладонь Розы своей и начинает медленно её вести по своему члену, — ничего против не имею, но я ведь… не барабанщик, ю ноу? — Ну да, я в курсе, что ты басист, блин, — Роза отвлекается на наблюдение за головкой, которая то скрывается за их ладонями, то вновь выглядывает, — будешь молчать? — Нет, я не об этом, — усмехается Червь, убирая руки с чужих, — я трайинг сказать, что ты можешь делать то, что хочется тебе, окей? Роза поднимает голову на Червя, видимо, что-то переосмысливая и для себя решая. Решив, чего же ему действительно хочется, он поднимает свои тёмные очки, зачёсывает ими волосы назад, как ободком, и заглатывает член насколько только может, удерживая его у основания. Червь поражённо выдыхает, опираясь руками о стену напротив, потому что держаться больше почти не за что. Роза же сосёт весьма увлечённо, уже беспорядочно, будто никогда не пробовал этого как-то по-своему, он пытается и коротко облизнуть, и протяжно, и подержать кончик головки в губах, и ткнуться им же в самое горло, всё время отрываясь и поднимая взгляд, проверяя реакцию. И глаза у него такие открытые, заинтересованные, внимательные. «Тебе нравится? Я всё делаю правильно? Может, скажешь, что мне делать? Как тебе угодить? Ты не уйдёшь?» Червь опускает одну руку и зарывается в белые волосы, одобрительно поглаживая Розу по макушке и спускаясь к его щеке. — Ты прекрасен, флавер, — так пронзительно нежно звучит на полувыдохе, — ю ноу? — Ай ноу, — смущается Роза и снова берёт в рот, держась за чужие крепкие бёдра и двигая головой чуть усерднее, поступательнее, быстрее, хоть и по-прежнему сбивчиво. Червь низко стонет, опираясь о стену уже локтём и сжимает челюсть, тяжело удержаться от желания начать грубо двигать бёдрами и вбиваться в чужой рот резкими толчками. Но он держится, потому что ценит своего цветочка. А у цветочка затекает челюсть, и он отрывается, чтобы инстинктивно помассировать её. — Вот блин… давно я так не развлекался, нахрен, — бурчит недовольно. — Флавер, хани, можно я… — у Червя дыхание тяжёлое, учащённое, он сглатывает, медленно водит кулаком по своему члену и мажет головкой Розе по щеке, — ну… короче… он ёр фейс? Прозвучало это совсем уж неуверенно, будто Червь уже приготовился получить отказ и пойти охлаждаться на улицу, но Роза как-то легко всё понимает и так же легко соглашается: — Щуа, — улыбается он и раскрывает рот, вытаскивая язык. Червь сдавленно стонет, дрочит себе всё быстрее, проводит головкой вдоль чужого языка и даже немного утыкается в щеку. Роза смотрит на его покрасневшее лицо с каким-то очарованием и даже восторгом. Спустя несколько минут Червь кончает. Правда, совсем не на лицо, как обещал, а куда-то на стену за спиной Розы. — Нихрена ты пулемётчик местного разлива, блин! — Я и тебя потом научу так, донт ворри, флавер. Червь нагибается и целует Розу в лоб, тихонько добавляя: — Лов ю.***
— Блин, Алекс, хорош меня отвлекать, иначе мы ваще никогда из этой конуры не съедем! — Конура? Тут столько меморис, ты что! — Нихрена, блин, а жить мы чё, тоже на силе воспоминаний будем, нахрен? Капец, блин, Алекс, ты чё, даже половины ещё не собрал? Иди-ка ты лучше тогда, блин, своей псине переноску купи, а то она останется, нахрен, здесь свои годки маломальские доживать, ё-моё! Червь вздыхает, целуя Розу в щеку. — А я всё равно тебя люблю. — Тц, блин, — тушуется Роза, но целует в ответ, попадая куда-то в уголок губ, — да я тя тоже, лопух, блин… В коридоре слышится копошение и раздаётся счастливое лаяние на всю квартиру. — Блин, Роз, нахрен вы меня отправили с ним гулять, он мне все ноги обоссал, блин! — слышны возмущения Шершня, который заходит к ним в комнату, — Ёлки-палки, да у вас тут, блин, извержение вещей какое-то прям… Вы съезжать решили, блин, или… склад тут устроить, ю ноу? — Да блин, это этот меня отвлекает своими песнями долбанными! — Они твои! — Да какая, нахрен, разница? Бери с собой, блин, чё, на новом месте будем слушать. И вали свою овчарку выгуливать нахрен! — Это шпиц! — Да хоть крыса, блин, мне эти ваши породистости да извращения ваще не интересны, блин! Червь подзывает Курта к себе и берёт его на ручки. Потащил его с собой, видимо, покупать переноску. — Ну чё вы, надолго? В Лу свою? — интересуется Шершняга, закинув какую-то шмотку в одну из коробок и усевшись на край тумбочки, потому что и некуда больше. — Да как пойдёт, блин… — задумчиво вздыхает Роза, — да лан, чё покис-то, увидимся ещё, блин, мы же пишем историю! Роза ободряющий, он солнечный и полон радости. Правда, Шершень знает, как ему иногда бывает страшно оказаться одному. — Роз, не переживай так. Червь нормальный, блин, сам знаешь. И если чё, всегда вернуться же можно. А если всё получится, то и не надо за меня париться, окей? Я ж завязал давно, справлюсь, не малыха. — Знаю… Пасиб, орешек, блин, — Роза нарочно веселится, скрывая некоторую тоску, — Прикольно ты, конечно, придумал так, сказанул ваще! Респект! У меня наверн научился, ха! — Да я где-т прочитал… чет типо там… вот так как-то: «Любовь это про доверие». Ты ведь любишь? Роза выглядывает в окно, где Червь во дворе что-то усердно ищет в телефоне, наверное, магазин для животных, а Курт бегает вокруг него. Когда Червь уже знает, куда идти, он оказывается в ловушке из поводка вокруг ног и почти падает, но на собаку не кричит, просто улыбается и потешно пытается распутаться. — Щуа, — светится Роза. — Вот и верь. И Роза верит. Верит, что всё у них будет эмэйзинг, блин. Или как-то так.