Метаморфоза

— Прости меня, больше такого не повторится, — с тёплой улыбкой произнёс свои слова Минни. Принц направился туда, где сможет залечить свои свежие раны – в библиотеку. Эмоции гнева и отчаяния оставались на поверхности сознания. Чтобы ещё больше не навредить окружающим, Сынмину требовалась помощь. Эту помощь он ищет в неживых предметах. Они не почувствуют боли в случаях нового порыва эмоций. И от этого парню не будет так тяжело, как от переживаний за такого же, как он. Как обычно мёртвое спокойствие витало в атмосфере библиотеки. Каждый шорох будет слышен из любой точки. Вот за это Сынмин полюбил это место. Подобно всей его жизни, одиночество растворилось по стенам и книгам. Он зашёл внутрь. Всё как обычно, но что-то странное привлекло внимание принца. Некоторые книги, которые он читал, оказались брошенными на пол. Дорожка из таких книг вела прямо к стеклянному стеллажу. На втором этаже всё так же были раскиданы книги, а стеллаж открыт настежь и половина томов отсутствовала. — Невероятно, почему это всё должно происходить в один день? — сердито поднимал книги принц. Похоже, воришка искал что-то определённое, потому что абсолютно всё, что читал Минни лежало на полу. И только древние книги подверглись краже. — Если воришка хотел использовать древнюю магию, то это вряд ли у него получится, — днём ранее, Сынмин спрятал у себя в комнате букварь для расшифровки. Минни начал всё прибирать. Больше никаких странностей не происходило. На уборку и сортировку ушло не менее двух часов. Ему пришлось бегать с одного этажа на другой, ведь магией пользоваться стало очень опасно. Живот предательски заболел от голода. Он не ел со вчерашнего дня, а идти на общий ужин никак не хотелось. — Ваше Высочество, вы здесь? — раздался эхом голос блондина. — Черт, тебя ещё не хватало… — от злости на самого себя принц пробубнил себе под нос. — Ким Сынмин, я же знаю, что ты здесь. Выходи, иначе заставлю тебя сражаться в битве фантазиями… — Да-да, я здесь! Прости, немного задумался, пока читал. Сейчас спущусь, — быстро затараторил Ким, чтобы друг не смог сказать бóльшего. — Ух, и чего это ты такой резвый. Я всего лишь хотел тебя на ужин позвать. — Я тебя понял, спускаюсь. Ким собрал последние книги, оставил их на столике, чтобы убрать позже, и спустился к входной двери. Там его ждал совсем не блондин. — Что случилось с твоими волосами? — неподдельный вопрос выскочил из Сынмина. — А что, плохо получилось? — забеспокоился Хëнджин. — Нет, просто, когда ты успел? Сегодня утром ты был ещё блондином. — Утром? Мы же ещё не встречались после долгой разлуки. Ты что-то скрываешь от меня? — глаза полные подозрения уставились на паникующее лицо. — Правда? Хе-хе… Видимо, я настолько завис в книжках, что не заметил, что вы вообще уехали, — несмотря на хорошую актёрскую игру, сейчас Сынмин играл откровенно говоря плохо. — Щеночек, ты как всегда, — похоже, брюнет ничего не заподозрил. Он запустил свою руку в волосы Сынмина и начал их разглаживать, — Твои волосы совсем запутались, похоже на то, что ты жил всё это время здесь и не расчесывался. Отчасти это было правдой. Сынмин минимум четыре дня провёл за непрерывным чтением книг, отчего потом целый день спал, всё там же в библиотеке. Слегка мягкий диванчик послужил кроватью для книголюба. — А перекрасился я, — продолжил говорить и гладить друга старший, — сегодня утром. Мне просто захотелось это сделать. Руки и голос Хëнджина гипнотизировали. Принц и представить не мог, что когда-нибудь от такого у него поплывут мысли. Возможно он растекался от того, что жутко хотел спать. А виновник его неполного сна стоит прямо перед ним. — Джинни, а тебе очень идёт, — чуть ли не скулил принц. — Спасибо, щеночек! Внезапно в дверях показался Ликс. На его лице появилась секундная брезгливость и осуждение. — Джинни, ты идешь на ужин? — схватил за рукав брюнета его младший брат. — Да ид... Не успел договорить Хëнджин, как его тут же увели под руку. Отношения между братьями Хван были максимально странными. То любовь, то ненависть или дружба навеки. В голове крутились мысли о том, кто они друг для друга. — Какая тебе разница, Сынмин, — говорил сам себе принц, — ты просто гость и вообще должен скоро уехать. Решив долго не стоять в дверях библиотеки, Минни пошёл на общий ужин. Стража уже стояла на своих местах, будто никакого отдыха и не было. Повсюду гулял вкусный запах приготовленной еды. От него у принца ещё больше скрутило живот. Всё это время он питался булочками и сэндвичами с джемом. Его питание оставляло желать лучшего. Обеденный зал был украшен, как на праздник. Блюда на столе были намного изысканней тех, что были до возвращения семьи Хван. Праздничную атмосферу подпитывала живая музыка. — Сынмин, дорогой племянник! Как мы давно не виделись. Это всё для тебя! — тётя Тия пригласила принца за стол. — А по какому поводу весь этот праздник? — Сынмин и правда не понимал, что такого натворил. — Ну, твои родители сказали устроить тебе праздничный вечер, чтобы ты не скучал. Утренние слезы вновь подступили к глазам. Они были не от счастья, что про него помнят родители. Это были слезы предательства от родных. Сначала подбрасывают в другую семью, а потом пытаются казаться милыми родителями. — Спасибо огромное за такой праздник, но мне что-то нездоровится… — Сынмин не сказал ни слова на прощание и просто вышел из зала. Он бежал до своей спальни без остановки. Ему хотелось скрыться от всех в этом мире. Самой лучшей идеей для побега от реальности для Сынмина стала его сила. Вновь на столе лежит записка и вновь перед ней сидит золотой ретривер. На этот раз, щенок решил не ограничиваться пространством усадьбы. Собравшись с духом, Минни начал свой побег из этой родительской тюрьмы. Ещё несколько дней назад он нашёл карту усадьбы, где были прорисованы все потайные ходы. С их помощью Минни и собирается выйти наружу. Путь получился не самым коротким, но зато безопасным. Последние метры до выхода пришлось просто пробежать по коридору. Стража практически не обратила внимание на несущегося со всех лап щенка. Ему удалось выбраться. Щенок оказался на заднем дворе. Это второе место, где он чувствовал себя счастливо. Но иногда приходится чем-то жертвовать. Перед побегом Сынмин быстро разузнал, в каком направлении находится основная часть города, чтобы можно было скрыться от внезапного патруля. Он выбрал точку и отправился в ту сторону. Сначала он бежал, чтобы оставить как можно меньше следов. Его выносливости не хватило надолго, поэтому всю оставшуюся дорогу он шёл спокойным шагом. Дорога была не близкая. Минни слегка устал, но сдаваться было рановато. Он шёл четыре часа без остановки, в надежде что-нибудь найти. Иногда в его голове появлялись мысли о том, что он мог заблудиться или уйти в совершенно другом направлении. Если эти мысли были правдой, то тогда он никогда не сможет больше вернуться. Ещё один час ходьбы и Минни рухнул на землю. Подступающая летняя жара забирала всю влагу. Хотелось пить и есть. Но ни того, ни другого у щенка не было. Перевоплощаться не хотелось, да и сил на это не осталось. Если это мой конец, то я рад был скончаться в теле собаки, — одинокая слезинка стекла на нос щенка и он заснул.

✨✨✨✨✨

— Ликс, ты мне немного мешаешь. Брюнет и его младший брат остались прибирать обеденный зал после ужина. Они провинились, ведь половина обеденного стола стала частью игры. — Ой-ой, не жалуйся ты так. Как я тебе могу помешать? — Феликс надул губки и повис на старшем брате. — Феликс! Ещё секунду ты провисишь на мне, останешься один всё убирать. А оправдание этому я легко найду, не сомневайся в моих умственных способностях. — Ну, Хëнджин-и. Не ворчи. Ты же знаешь, как сильно я тебя люблю, — Ликс приспустил ворот рубашки брюнета и поцеловал того в шею. — Ликс! — максимально злой Джинни оттолкнул брата, — Я же говорил так не делать. Мы уже выросли из того возраста, когда можно было так шутить. — А ты думаешь я шучу, братик? — сладко начал пропевать каждое слово кудряшка. — Ну, сейчас это больше похоже на цирк, нежели на феноменальную драму. — А если так? Феликс подошёл в плотную к своему старшему брату. Он успел схватить Джинни до того, как тот начал сопротивляться. Две большие руки были под полным контролем маленьких лапок. Неожиданно для брюнета, миниатюрные пухлые губы коснулись его лица. Ликс целовал каждый миллиметр лица. Особенно тщательно и с наслаждением он обслужил родинку под правым глазом. Когда процедура была закончена, и лисьи глаза уставились голодным взглядом прямо на губы Хëнджина, старший вырвался из крепкой хватки и побежал из зала со всех ног. Отдышаться парень смог не сразу. Частота дыхания не спадала. А всё это из-за какого-то мелкого братишки. В детстве, когда Ликсу было предоставлено всё внимание родителей, Джинни часто играл с ним. Тогда, как и Минхо, они стали для кудряшки игрушками. Ликс делал всё, что ему вздумается. Частые игры одиннадцатилетнего Феликса представляли из себя игры в переодевания. Минхо всегда был разодет как настоящий принц. А вот Джинни доставалась роль принцессы, так как "миленькое личико" очень нравилось "маленькому Господину". Каждый раз такая игра заканчивалась размазыванием помады по лицам "кукол". Ликс часто твердил, что "любит своих кукол и готов расцеловать" их. Так оно и было. Большего, чем поцелуи в шею и щеки Хëнджин не позволял. У него есть своё достоинство, которое он должен сохранить. Да и первый раз должен быть с кем-то поистине особенным. После операции Джинни Феликс немного ослабил свой надменный характер. Как бы он не издевался над братьями, всё равно любил их. А когда старший вернулся после лечения, то Ликс вообще к нему не лез. Но что-то щёлкнуло в кудряшке, что тот вновь начал играться со старыми привычками. И этот щелчок произошёл в то время, как к ним в усадьбу заселился принц Ким Сынмин. Вспоминая все события детства, как над ним издевался младший, брюнет начал задыхаться. Врачи, которые его лечили, строго запретили ему переживать. Новое сердце должно ещё некоторое время прижиться к новому телу, а это обычно занимает три-четыре года. Если пациент начнёт тяжело дышать, то воздух к крови будет поступать с меньшей частотой. Это может привести к инсульту или ещё хуже – к смерти. На такие случаи ему выписали успокаивающие и восстанавливающие травы, запах которых сразу же приводит в себя. Джинни за всё время реабилитации нюхал разнотравье всего два раза, включая этот. В скором времени приступ закончился. Хëнджину нужно было отвлечься от дурных мыслей и событий. — Чего этот щенок убежал с ужина, да ещё и с заплаканными глазами? — план отвлечения был придуман сразу. Почти месяц Джинни знаком с принцем. Пусть их первая встреча была не самой дружелюбной, но то, как быстро они нашли общий язык, стало шансом на дальнейшую долгую дружбу. Брюнету нравился посыл мыслей принца, его стиль жизни, стиль одежды, интеллект и некая загадочность. Он чертовски умён и лицом весь в красивую маму. Вечные придирки и словесные споры заставляли Хëнджина жить. Он впервые почувствовал, что нашёл что-то родное для себя, что-то ценное, что не может потерять. Всего лишь месяц, а как будто знакомы всю жизнь. Две недели во дворце стали адом. Никакого веселья, даже намёка на подобное. Король и королева были заняты подбором невесты для брюнета. Поэтому Джинни приходилось ездить из города в город, чтобы найти себе пару для будущей жизни. Ему двадцать, а значит уже самое время свататься. Но Джинни так не думал. Все свои годы он выживал, а не жил. Хотелось просто-напросто человеческой жизни. Тем не менее, Король Джанми смог установить связь с принцессой соседнего королевства. "С прекрасным личиком ты сможешь завоевать её сердце. И тогда ты не будешь волноваться о своих финансах всю жизнь" — так говорил король, весь светясь от радости. Но ни достаток, ни брак по расчету не нужны были Джинни. Однако спорить с главой всего королевства было опасно. Поэтому ничего не оставалось, кроме как согласиться с условиями брака. Джинни выпросил у некровного дяди спальную комнату. И этой комнатой стала опочивальня принца Кима. Парень намеревался узнать нового друга через его личные вещи и постоянное место жительства. Комната Кима больше похожа на иллюстрацию из сказок. Стены и потолок были изрисованы разными золотистыми узорами. По всему периметру комнаты висели крохотные фонарики. Мебель тоже расписана в золотых тонах. На секунду появилось ощущение, что это комната самого правителя мира. Сынмин, а ты не такой паинька, кем себя показываешь. У тебя все-таки течёт в жилах властная сторона, — Джинни читал принца насквозь по интерьеру. Много вещей было оставлено младшим в своей комнате, будто они ему не нужны были. Но что привлекло больше всего – это дневник, который лежал на столе. Он был открыт, а на странице было написано: "Я наконец освоил левитацию в полной мере. Жди новых новостей о моих способностях!". Похоже, это не должно было попасться ему на глаза, но то, что сейчас он прочитал, никак не сходилось у него в голове. Сынмин, ты либо свихнулся в этом одиночестве, либо ты что-то скрываешь… Постоянные мысли о тех словах преследовали его. Ещё больше интереса появилось к личности принца. Ему не терпелось окончить двухнедельный тур по поиску невесты. Хëнджин, успокоившись окончательно, направился в сторону комнаты своего друга. Было достаточно поздно и темнота окутала всю усадьбу. Слабые фонари освещали путь брюнета. Их комнаты не были близко друг к другу. Пришлось хорошенько пройтись. Пока он шёл, успел испугаться собственных теней, появившихся от фонарей. Один из главных страхов, проявившихся из-за Феликса – страх приведений. Младший часто подшучивал над брюнетом, прикидываясь банши. Теперь с наступлением вечера, Джинни запирается у себя в комнате. Джинни подошёл к спальне Сынмина. Она была открыта нараспашку, словно кто-то вылетел с бешеной скоростью и не удосужился закрыть. — По всей видимости, его в комнате нет, — сделал логический вывод парень, но всё же решил проверить саму комнату. Свет внутри был погашен. Хëнджин зажёг ближайшую свечу, чтобы хоть какое-то освещение помогло всё рассмотреть. Кровать пустовала и была заправлена. Всё вокруг стояло на привычных местах. И только одна записка на столе, сильно привлекала внимание. Дорогое семейство Хван, я благодарен за всю доброту, которую вы мне подарили. Я никогда не смогу забыть все совместные приёмы пищи, прогулки и разговоры. Но, кажется, я сильно скучаю по дому и должен возвратиться. Было приятно с вами познакомиться! Хван читал записку снова и снова, не понимая смысла. Он не верил во всё, что было написано. Мысль об уходе друга сдавила живот. Противные чувства потери чего-то близкого вынуждали пойти следом за ним. Этот маленький листочек бумаги отправился к брюнету в карман. Им было принято решение найти, во что бы то не стало, дорогого ему человека.

***

Приятное чувство от тёплых рук накрыло золотистую шубку. Посреди глубокой ночи появился шанс на жизнь. Лёгкие потрясывания приводили в сознания. Конница держала путь обратно в усадьбу. Мальчик и щенок дремали, прижавшись ближе друг к другу. Чистое небо покрыто звёздами, которые магическим образом помогли парочке найти друг друга.

***

Принц проснулся в тёплой постели, укрытый пушистыми, как он сам, одеялами. Свет пробивался сквозь окна и сильно раздражал глаза, заставив их распахнуться. Словно сон предстал перед Минни: он в комнате у единственного друга, а не на дороге, где вчера закончил свой путь. Его лапы перевязаны шёлковой тканью, пропитанной восстанавливающей мазью. Всё вокруг казалось большим, а значит он ещё не превращался обратно. Хозяина комнаты не наблюдалось. Следовательно, можно попробовать превратиться в человека. Больная голова чётко представила образ, но ничего не произошло. Сынмин сделал сотню попыток, но ничего не работало. Кажется, я застрял в этом теле. Отлично! — внутри себя заскулил щенок. Сынмин не понимал, как его нашли. Когда это произошло, и сколько дней он был в отключке. Кажется, было не лучше идеей сбегать на голодный желудок и с затуманенным разумом, так ещё и в теле животного. Такие мысли расстроили Минни. Ему нужен был этот побег. Он должен был начать новую жизнь. Но, похоже, его и так ждёт иная судьба, ведь он не знает, когда сможет перевоплотиться обратно. Может, это навсегда, а, может, на время его полного отчаяния. До полудня, Сынмин пролежал в постели брюнета. Никто его не тревожил, кроме собственных мыслей. Захотелось есть и наконец увидеть своего спасителя. Желания быстро материализуются. Хëнджин заходит с большой тарелкой еды и воды. Он ставит их рядом с кроватью, на полу, чтобы не пришлось далеко ходить. — Малыш, ты проснулся! — обеспокоено бросился хозяин комнаты к пушистому комочку. — Боже, я так волновался. Ты лежал на дороге, весь разбитый. Я уже подумал, что не спасу тебя. Как же я рад… Маленькая слезинка слетела с глаз брюнета. Его можно было понять. Он с детства имел крепкую связь только с щенками. Он только нашёл нового друга и почти потерял. Наверное, каждый человек в мире сделал бы всё возможное, чтобы их близкий друг не ушёл. Джинни подошёл ближе и помог щенку спуститься с кровати. Лапы ретривера были ещё очень слабы, поэтому ему необходима такая чрезмерная опека. — Дэнди, это всё тебе! — Хëнджин подставил еду к носу щенка. В тарелках находилась утренняя домашняя каша и вода. Такую кашу готовят каждое утро только для членов семьи Хван и почётных гостей. Слуги не имели права есть что-то подобное. У Сынмина прокрались мысли, что этот парень ничего не съел с завтрака. В подтверждение его словам, живот брюнета сильно заурчал. Ты что, вообще ни капли не съел? Ты головой думать собираешься? Тебе нужно набираться сил и здоровьем, а не ходить голодать, — возмущённое тявканье заполнило всю комнату. — Ну да, я ничего не съел, чего ты ворчишь? — Хëнджин улыбнулся этому явному возмущению на мордочке щенка, — Тебе сейчас это важнее, неправда ли? Тем более твой хозяин ушёл, кто о тебе позаботиться, как не я? Если бы знал правду, то не стал бы отдавать свою порцию мне… Сынмин посмотрел в эти бескорыстные глаза и увидел в них доверие. Он осторожно, слегка прихрамывая подошёл к еде. Запах доносился прекрасный. Ароматы в теле собаки намного лучше чувствуются, отчего желание съесть всё целиком и полностью выросло в разы. Две секунды и мордочка уткнулась в тарелку. Сынмин впервые ест в другом теле. Это, конечно, не привычно и неудобно, но всё так же вкусно. — Ха-ха, Дэнди, ты весь испачкался, посмотри на себя. Ты как будто в первый раз ешь, — Хëнджин всё больше и больше умилялся этому созданию. Представляешь, да! В этом теле мне ещё не доводилось есть. Так что, прошу прощения за свинство. — Да не сердись ты, — удивление Сынмина, от точного угадывания его собачьей речи Хëнджином, было запредельным, будто он видел его насквозь, — Давай лучше я вымою тебя. А то твоя золотая шерстка стала больше похоже на бронзу. Сынмин никогда не смог бы представить, что его кто-то будет купать, так ещё и в другом теле. Столько заботы на него навалилось, сколько не было за все года. Щенок почувствовал, как его подняли и прижали к груди. Сердце бешено заколотилось от такой резкой близости. Его буквально вжимают в чужое тело, чтобы он больше не убежал. С такой высоты можно было всё ещё раз прекрасно рассмотреть. Сынмин был в этих покоях всего два раза. В первый раз он не слишком был заинтересован в пространстве Хвана, а второй вообще не хотел вспоминать. Поэтому сейчас Минни хватался за любые мельчайшие детали, чтобы узнать друга получше. Ему всё ещё хотелось сбежать, но состояние этого не позволяло. Щенок решил, что пока поживёт с Хëнджином, до полного восстановления, а потом сможет снова попробовать сбежать. Сейчас он просто должен расслабиться и течь по течению. Он уверен в Джинни. После такого благородного поступка с кашей доверие к нему было подтверждено. — Дэнди, надеюсь ты не против, что я тебя буду купать. — осторожно сказал Хëнджин, когда они вошли в ванну. Он будто боялся, что навредит щенку своим присутствием. Всё в порядке. Я же собака, поэтому и стесняться нечего, вроде, — сомнения пробрались и к Сынмину в мозг. «Двое из ларца» застыли от неловкой ситуации. Оба боялись этой вылазки в ванную. И это стало подозрительно странным для Минни: Почему он так смущён? Разве у него не было собаки? Он раньше уже проводил подобные процедуры, так почему сейчас он такой нерешительный? Почему я так смущён, это понятно, но он… — его мысли прервали сильные руки, всё же осмелевшего на действия, Хëнджина. Сынмина поместили в ванную. Тазик с водой стоял полностью наполненный, ведь брюнет часом ранее уже всё приготовил. Мыло с разными маслами и травами, также лежало вблизи щенка. — Так, дорогой мой, сейчас мы тебя помоем! — Джинни набрался сил и сделал первый шаг. Принц впервые чувствует такую заботу. Его шерсть аккуратно очищали с помощью мыла и воды. Запах от средства стоял волшебный. Этот аромат расслаблял и прибавлял сил. Длинные пальцы рук нежно массировали его кожу. Особо осторожно и бережно Хëнджин промыл повреждённые лапки. Он снял все повязки и по очереди зачистил всю дорожную грязь. Через полчаса Сынмин стоял чистый до блеска. Во время купания его сильно разморило. Он хорошенько расслабился. Он думал, что сейчас его будут активно вытирать полотенцами, но вместо этого, его закутали в одно огромное полотно. Оно моментально пропиталось влагой. — Я так погляжу, тебе понравилось, — хихикал старший, — Тогда не буду тебя напрягать с сушкой, отдыхай. Хëнджин, так же на руках, перенёс пушистое, но пока что мокрое, тело на кровать. Весь укутанный Сынмин уснул сразу же, как его тело коснулось кровати. Щенку требовалось куда больше энергии, нежели человеку.

✨✨✨✨✨

Пустошь. Всё налилось чёрной краской. Одинокая полоса дороги мечется из стороны в сторону. Бесконечный путь ведёт всё дальше и дальше в неизвестность. Чёрный силуэт движется неспеша. Его ведёт сама дорога. Он идёт неуверенно, но не останавливается ни на шаг. Внезапный свет ударяет в глаза. Больное жжение останавливает непрерывное движение. Глаза закрыты до тех пор, пока боль не прошла окончательно. Вновь подняты веки, но цвет сменяется на белый. Начинают проглядываться очертания домов, природы, людей. Чёрная фигура продолжает своё движение в бесконечность. С каждым шагом мир становится чётче. На горизонте виднеется другой, красный силуэт. Хочется схватить его, спросить о будущем. Шаги увеличиваются, а фигура в далеке не приближается. Резкая хватка руки позади не даёт и шанса сблизится с заветным силуэтом. Вновь ссылка света, и вновь чёрная пустота…

✨✨✨✨✨

Сынмин проснулся в хорошем физическом состоянии. К нему вернулись силы. Все конечности восстановились, и голова больше не надоедала своими болями. Щенок лежал на большой кровати. Он был один в комнате. Решив воспользоваться таким шансом, Минни вновь подумал о превращении. К его глубокому сожалению, его тело покорно осталось покрыто шерстью. Видимо, что-то блокирует мои силы. А, может быть, и кто-то, — у Сынмина начались некоторые подозрения на то, что его просто заколдовали. Единственный способ это проверить: прочитать в древних книгах. Но есть одна проблема — он сейчас является щенком, так что его возможности ограничены. А что если мои силы всё ещё при мне, просто форма щенка была заблокирована кем-то? Тогда я бы смог с помощью телепатии найти в книге решение этой проблемы, — в щенячьей форме интеллект Сынмина никуда не пропадал. Проверка своих сил началась с поднятия тарелки с водой, которую ему принёс брюнет ещё утром. Он хорошенько представил, что хочет сделать с предметом. Но тарелка так и не сдвинулась с места. Было такое чувство, что чего-то не хватает. Точно! Я же должен щёлкнуть… — пролаял Минни В глазах щенка потухла последняя искра надежды. Похоже теперь он навсегда останется просто собакой. А может это не так уж и плохо. За мной будут ухаживать, играть, любить в конце концов. Никаких обязанностей и важных дел больше не будет. Хëнджин будет всегда рядом, он точно в обиду не даст. В общем, пора смириться и привыкать к новой жизни, — подытожил свои мысли ретривер. С такими мыслями Минни направился на задний двор. Ему срочно захотелось развеяться. Похоже, Джинни уже всех предупредил, что у него появился новый друг, так как стража не обращала никакого внимания. Да и слуги, которые иногда встречались на пути, просто мило улыбались этой милой мордочке. Видимо сейчас было время обеда, так как из обеденного зала доносились звенящие звуки посуды. Запах вкусной еды ударил в нос. Мимо такого было невозможно пройти. Обострённые чувства взяли вверх. Сынмин вошёл прямо в зал. Его почти никто не заметил, так как он отлично вписался в интерьер комнаты. Позолота послужила ему маскировкой. Щеночек аккуратно прополз под столом между ногами и приблизился к своему новому хозяину. Он начал тереться о ноги, лишь бы его заметили. И это сработало, потому что за отодвинутой скатертью показалось удивлённое лицо Хëнджина. Он сразу понял, что к чему. Но скидывать ему еду в тихаря он не стал. Джинни вышел из-за стола. Через какое-то время он вернулся с новой тарелкой еды. — О, Джинни, так у нас гость? — брюнет успел всех уведомить о щенке. — Да, он прямо под столом. Дэнди, выходи, — Хëнджин подозвал друга, чтобы тот не боялся показаться публике. Минни покорно вышел. Ему очень неловко и страшно стоять под взглядами новых, для этого тела, людей. Страх был настолько сильный, что щенок пытался спрятаться в ногах у хозяина. — Дэнди, ты чего? Здесь тебя никто не обидит. Вот, поёшь, — Джинни сел перед ним на корточки, поставил тарелку и для успокоения погладил по ушастой макушке, — Это очень вкусно. С такой поддержкой старшего, Сынмин стал потихоньку есть. Еда была и вправду вкусной. Она совершенно по-новому заиграла с собачьими вкусовыми рецепторами. Вся семья ела в тишине. Слышались только звуки лёгкого скуления от щенка. Он в полной мере наслаждался обедом. (Если бы Сынмин видел счастливую улыбку Хëнджина, то аппетит бы пропал) Как только обед подошёл к концу, вокруг Сынмина образовалась стена из людей, с интересом разглядывающая их нового члена семьи. — Ты Дэнди, я правильно поняла? — тётя Тия первая наклонилась и погладила ретривера. А вы как думаете, тётя? Ваш сын уже несколько десятков раз повторил эту кличку, — сюсюканья от тёти, как и она сама ему стали отвратны, она предала его, как и родители. Когда первый шаг от тёти был сделан, все по очереди начали дергать щенка за разные части тела, теребить макушку и уши, и задавать тупые вопросы, в надежде получить ответ. Теперь я понимаю чувства собак, которые подвергаются такому вниманию. Хëнджин всегда стоял рядом, не отходил ни на секунду. Он следил, чтобы его щенку не навредили. Только благодаря ему Сынмин всё ещё не сбежал. — Ох, какой прелестный мальчик, — очередь дошла до Ликса. Когда Феликс наклонился ближе, по коже щенка пробежали мурашки. Кошачья улыбка заставила Сынмина содрогнуться. Его выражение лица было чересчур довольным, будто он давно хотел, чтобы этот щенок был здесь. Очень странная аура витала вокруг этого подростка. Возможно, Сынмин просто стал сильнее чувствовать эмоции людей, так как был собакой. Феликс коснулся своей рукой мягкой золотистой шерсти. Щенок почувствовал боль в груди. Воздух начал покидать его лёгкие. От такого он начал жалобно скулить. — Дэнди, что случилось? — обеспокоенный Джинни подхватил щенка на руки, он буквально вырывал его из рук младшего брата. Вырвавшись из рук Феликса, Минни почувствовал облегчение, но страх остался. Он вновь зашёл за хозяина, показывая всем своим видом, что ему страшно. Хëнджин-и, я не хочу больше здесь находиться, пойдём отсюда, пожалуйста, — жалобно проскулил щенок. — Джинни, он, похоже, не хочет здесь находится. Он так вжался в тебя, так ещё и скулит: пойдём скорее отсюда! — Феликс будто читал мысли маленького существа. — Хорошо, мы уйдём. Ему нужно ещё немного времени, чтобы привыкнуть ко всем, — Джинни пошёл в сторону выхода и щенок последовал за ним. Всю дорогу до комнаты Сынмина не покидало чувство страха перед Феликсом. Он будто знал секрет щенка и хотел этим воспользоваться. И эта темная аура не давала покоя. Дошли они быстро, так что спрятаться ото всех можно было практически сразу же. Пока Джинни переносил какие-то вещи из угла в угол, Сынмин забрался на высокую кровать. Когда брюнет наконец начал заканчивать свою беготню, от которой жутко кружилась голова щенка, нарисовалась достаточно милая картина. На полу, практически вплотную к кровати, разместился маленький матрасик, окружённый всяческими подушками. Всё хорошо гармонировало с интерьером комнаты, с красно-золотым цветом. — Прости, что вот так получилось с родными, — подсел рядом с Сынмином старший, — Наверное, тебе ещё рано разговаривать с ними. Они у меня и правда шумные. Тебе, скорее всего, такое не нравится. Ты прав, я не люблю всё это чрезмерное внимание. Но твоя компания мне нравится, с тобой мне спокойно, — отвечал Минни, всё тем же лаем. — Хорошо, я не оставлю тебя, — словно читая мысли щенка, отвечал улыбчивый Хван.