***
Слышны протяжные и долгие гудки. Наконец хозяин ответил на звонок. — Да, алло, — послышался сонный голос на другом конце телефонной линии.***
— Так, ну отдавай мне свое горе, — зевая, сказал Хосок. — А где Юнги-хён? И почему ты ответил на звонок? — наклонившись в сторону друга, прошептал Намджун. — Он с Чимином спит, пускает слюни в подушку. Я не стал их будить, уж прости, — с ухмылкой сказал Хосок, — и телефон Юнги оставил у меня, так что делай вывод сам, — добавил парень. — Ладно, а ты чего не спишь, снова доводишь свой организм до изнеможения танцами? Хосок решил проигнорировать вопрос, так как ответ на него был слишком очевидным, поэтому он лишь выдал небольшой смешок, забирая разбитый фотоаппарат. — Ух ты ж, как хоть ты его так? Проще будет новый купить! — с непониманием воскликнул танцор. — А ты-то сможешь починить? Ты же не… — Я с Юнги работаю не первый год и не только, — ухмыляясь, перебил его парень. — Ладно, не ной, я посмотрю, что можно будет сделать. Может и сердце починим, — он хихикнул, лукаво улыбаясь. — Кофе или чай? — Кофе. — Ну пойдем, горе любовник, — грустно промямлил парень, явно понимая всю соль произошедшего.***
Намджун зашёл в мастерскую. Помещение показалось ему весьма уютным, несмотря на строгие тона. Большой беспорядок был и вовсе каким-то родным. Его сразу накрыли воспоминания о том, как он помогал друзьям с переездом. На тёмных стенах висели плакаты разных групп и многочисленные чертежи, к которым прилагались инструкции. Он несколько минут с интересом разглядывал их, однако так ничего и не понял. Около стены стоял большой чёрный диван. Недолго думая, Намджун сел на него и продолжил разглядывать стены в ожидании друга. Он сразу понял, что мастерская принадлежит Юнги, потому что слишком хорошо знал своего друга, который отдавал предпочтения просторным помещениям. Намджун задумался. Его давно не было в этой квартире. Дела отнимали много его времени, а главным был Ким Сокджин. У него за это время столько проблем накопилось. Хосок не заставил долго себя ждать, вручив чашку ароматного кофе другу, он попытался «незаметно» убрать смазку со словами: — Вообще, Юнги запрещает Чимину заходить в его мастерскую, потому что тот будет его «отвлекать». Хотя я думаю, что сам Мин не против минета в самый разгар рабочего дня. — А ты откуда это знаешь? — удивлённо вскинул брови Намджун, с интересом взглянув на друга. — Я делю мастерскую с Юнги, вон мой стол, — он кивнул в сторону своего рабочего места. — То есть ты видел? — нахмурился тот. — Я не просто видел, я бы даже сказал, что наблюдал, они против не были, — хитро улыбнулся Хосок, быстро переключив внимание на карту памяти. Намджун даже поперхнулся воздухом от такой дерзости друга. — Ну вот, сейчас проверим, работает ли она, — он закопошился, пытаясь вставить карту в устройство. — Ну что там? Не тяни, Хосок, — протараторил Намджун, сцепляя дрожащие руки. — Оу, — старший постарался сделать голос как можно печальнее. — Она испорчена, её нельзя отформатировать, извини, — опустив взгляд, он сдержал усмешку и нажал на кнопку клавиатуры. На мониторе появились фотографии: вот Джин прячет нос в свою кофту, улыбаясь глазами, а на другом фото он гладит чью-то собачку и мило улыбается. Намджун не в силах что-то из себя выдавить, молча подошёл к экрану, на его глазах выступили слёзы. Ведь самым главным его страхом было потерять фото, как и потерять Джина. Он крепко обнял своего друга в знак благодарности и, не сдержавшись, разрыдался. Тот удивился, но сразу принялся успокаивать друга, похлопывая его по плечу. А в голове у Джуна крутилась лишь одна мысль: «Мы так долго строили эти отношения, но я быстро разрушил всё, что так долго строилось».