Нас не стереть

      Разруха, царящая на воле, даже немного порадовала Фэн. Приятно видеть, как рушится система, которая отвергла её таланты и растоптала, словно таракана. А вот что удручало, так это едва ли пострадавший район Кизокугаи.       Воздух полнился влагой, запахом крови и гари. Дождь продолжал барабанить по крышам, а самое чудесное, что подобная погода позволяла Фэн оставаться незамеченной. Ей приходилось постоянно одёргивать себя, чтобы не застывать по несколько минут на одном месте, любуясь пейзажем. И речь не о разрушениях столь ненавистного Серейтея. Её впервые за сотню лет окружала не тьма и холодный камень, а простор, дождь, небо, дома… Да всё что угодно!       В тюрьме у Фэн было достаточно времени, чтобы поразмыслить над тем, что она сделает первым делом после освобождения. Логичнее всего — просто свалить куда подальше. Однако… куда ей бежать? Теперь её ни одна живая душа в Серейтее не сможет поймать, уж тем более имея перед носом проблему в виде нападения квинси.       Квинси. Вот так неожиданность. Кто бы мог подумать.       Фэн проскальзывала мимо патрулей, даже не пытаясь сильно развеиваться чернильным туманом. В темноте её практически никто не видел, а барьеры выглядели слабыми и кривыми в сравнении с защитой подземной тюрьмы. Серьёзно. От кого этим защитишься?       Следуя по зову дремлющего паразита, Фэн намеревалась отыскать свою младшую сестру. Прошло чересчур много времени, чтобы заставить существо возыметь контроль над Аской. Оно впало в анабиоз без реацу хозяйки, поэтому шинигами наверняка подумали, что сумели избавить Курояму Аску от его влияния.       Туманить разум сестрице Фэн не хотела. Но она переживала за неё, примерно представляла, что за судьбу волочила Аска, раз её не сослали в тюрьму. В этом Фэн убедилась, когда проникла в один из наиболее охраняемых домов, материализовавшись из чёрной дымки посреди просторной роскошно обставленной спальни.       В комнате пахло мандариновым маслом. Единственная лампа бросала слабый свет на широкий футон с высоким матрасом, на котором помимо сбитых одеял лежала девушка. Изящная спина с острыми плечами выглядывала из-под перины, но куда сильнее внимание Фэн привлекли следы засосов, царапин и укусов на молочной коже. Прищурившись, она сразу поняла, кто стал причиной этих следов.       Фэн подошла ближе, однако Аска не шелохнулось, хоть и не спала. Лежала в напряжении и пыталась притвориться спящей.       — Не бойся, это всего лишь я.       Плечи девушки дрогнули. Похоже, не бояться не получится. Медленно оглянувшись через плечо, Аска показала своё лицо, на котором застыло выражение полнейшего шока. Фэн не видела младшую сестру сотню лет, и несколько удивилась, не обнаружив знакомой подростковой мягкости. На неё уже смотрела взрослая девушка, которая являлась практически её полной копией. Только щёки обладали большей мягкостью, да и глаза сидели чуть шире от переносицы.       — Ф-фэн?       «Да, милая, твоя старшая сестрёнка здесь», — стоило сказать Фэн, но видя, что Аска смотрела на неё, словно на чудовище из детской сказки, пришедшее тёмной ночью, она промолчала. И, видимо, лишь усилила страх младшей сестры. Аска приподнялась, опираясь на левую руку, но так и застыла, прижимая к груди одеяло.       Взгляд упал к тонкому хлопковому халату. Подобрав его, Фэн подошла к девушке и накинула ей на плечи белоснежную ткань, отметив, что Аска затаила дыхание. А что она хотела? Радостных объятий и улыбок? Было бы странно.       — Зачем ты?.. Ты как?.. Ты сбежала?       «Нет, блин, закопалась ещё глубже», — саркастично подумала Фэн, но предпочла обойтись без острот. Она присела на колено подле сестры, надеясь, что та хоть немного расслабится. Однако Аска не успокоилась, начала суетливо натягивать на себя халат, прикрывая истерзанное жёстким сексом тело. Старалась прятать взгляд. Но помимо растерянности и страха, в ней отчётливее начало показываться и кое-что другое — недовольство.       Ну что тут скажешь? Фэн тоже испытывала далеко не облегчение. И вовсе не из-за беспокойства за сестру.       — Если он так с тобой обращается, почему ты всё ещё здесь? — её вопрос заставил Аску застыть.       — А куда мне идти? — нахмурившись, прошептала девушка, плотнее запахивая халат. — В тюрьму что ли?       М-да, тупой вопрос. После того, что натворила Фэн, ни один из четырёх великих домов не принял бы Аску, а, скорее, отправил бы её на каторжные работы или в место похуже тюрьмы. Кучики бы её и вовсе казнили с девизом «кровь за кровь». Только Цунаяширо могли дать ей подобие жизни.       — Ты можешь пойти со мной. Я защищу тебя.       Аска одарила её столь опешившим взглядом, что Фэн едва не засмеялась в душе. Та, из-за кого жизнь молодой аристократки покатилась псу под хвост, вдруг заваливается к ней посреди ночи и предлагает сбежать, взявшись за руки. Смешно. Да и искреннего раскаяния Фэн не ощущала. Она пришла лишь потому, что это… казалось правильным. Тюрьма выбила из неё последние моральные принципы, но хоть притвориться, что ей не всё равно на судьбу младшей сестры, мозгов хватило.       Или, наоборот, это какая-то дурость?       Дурость, определённо. Затравленный взгляд Аски наполнился болью, раздражением. Посмотрев на Фэн не то с отвращением, не то с обидой, она отпрянула. Путаясь в одеялах, подскочила на ноги и указала на дверь:       — Уходи! Не подставляй меня ещё больше!       — Аска…       — Как ты вообще смеешь просить меня уйти с тобой? После того, что ты сделала… да как у тебя совести хватило показывать мне на глаза?!       Фэн выдохнула, поднялась с колен и с неожиданностью отметила, что младшая сестра стала с ней почти одного роста.       Наверное, странно испытывать облегчение, когда родной человек отказывается от помощи и гонит тебя взашей. Смотрит с презрением и ненавистью, отчаянием и болью, в которых мёртвой искрой затухает любовь. После беззаботной жизни в тюрьме, где всё казалось шуткой, и можно было не задумываться о последствиях своих действий, реальный мир разочаровывал. Сплошь досада.       Фэн скупо пожала плечами.       — Моё дело предложить, твоё — отказаться.       Аска едва не шарахнулась от её ответа. Смотря на старшую сестру в полнейшем негодовании, ожидала далеко не этого. Да и Фэн, признаться, надеялась выглядеть не пропащей сволочью. Но отказ Аски принёс ей неожиданное облегчение, и даже на слёзы, застывшие в её глазах, она смотрела без душевных терзаний.       Аска ведь не Хиромаса, чтобы так переживать… Да даже к Кенпачи Азаширо Фэн испытывала куда больше тёплых чувств, чем к младшей сестре, чью жизнь растоптала в грязи.       Позади Фэн послышали глухие аплодисменты, от звука которых Аска испуганно дёрнулась и побледнела ещё сильнее. Незваная гостья даже не стала оборачиваться, в то время как младшая Курояма, боязно глянув на неё, принялась медленно обходить стороной.       — Ну и ну, даже я выказываю родственникам куда больше тепла и любезности.       — Так если не выказывать, они ж тебе нож в спину метнут.       — Пха-ха, и то верно, — посмеялся Токинада, — я почему-то даже не удивлён, что ты сбежала. Было бы большим разочарованием узнать, что ты не оправдала свой талант… Курояма Фэн.       Могла бы Фэн сказать, что настроение упало ниже уровня выгребной ямы, но оно оттуда, кажется, и не выползало. Обернувшись, она засвидетельствовала Цунаяширо Токинаду. Спасибо, что одетого.       — Постучала бы, с удовольствием принял бы тебя, как положено.       — С конвоем из второго отряда?       — Ну, разумеется, — саркастично протянул Токинада, — я бы ещё и Кучики позвал. Они давно точат зуб на Курояма, смотрят на твою милую сестрёнку и всё думают, как бы ей в шею вонзить клыки. Если бы не я, кто знает, что бы с ней приключилось?       — Герой, ей богу.       На комментарий Фэн Токинада отреагировал сухой ухмылкой и перевёл взгляд к своей любовнице, которая застыла подобно перепуганному кролику.       — Ну так что, Аска? Пойдёшь со своей любимой сестрёнкой в неизвестность или же останешься со мной? Без тебя, признаюсь, мне будет крайне скучно… Я уже так привык к твоей компании, что вряд ли кто-то сможет тебя заменить.       У Фэн едва лицо не поплыло от брезгливости. И не поймёшь, манипулировал Токинада или же высказывал завуалированную похабщину.       — Хотя, конечно, я могу дать тебе немного свободы, если старшая сестрёнка согласится занять твоё место.       — А, знаешь, Цунаяширо, я уже начинаю соблазняться, — в наигранной задумчивости отозвалась Фэн, скривив губы. От её слов глаза собеседника хитро блеснули. — В тюрьме все такие недотроги и философы, только языком дай почесать, а как дело доходит до практики, то все сразу неженками становятся.       — Уж поверь, Курояма, со мной тебе не видать нежности.       — О-о, не раскидывайся пустыми обещаниями, — приторно улыбнулась Фэн, — я придумала столько способов выебать человека в рот, что, по-моему, в некоторых уже шло нарушение законов физики. Я очень рада, что ты не против опробовать на себе несколько особо любопытных вариантов. А то на Айзене я проверяла какую-то банальщину…       Имея в виду поцелуи и попытку запихать ему в рот свои пальцы, Фэн особо и не врала, только Токинаде об этом знать не обязательно. Особенно про то, когда её неплохо так вдарило реацу по лбу за ту самую попытку отыметь рот Айзена своими пальцами. По ощущениям мужчина намеревался ей череп раскроить, в голове звенело несколько дней.       Имя Айзена подействовало на него ещё лучше, чем обещание орального изнасилования. Фэн предпочла не упускать шанс и добить собеседника очередной непристойностью:       — И это притом, что у тебя, уважаемый Цунаяширо-сан, в свободном доступе находится не только рот. Знаешь, сколько извращений я могу организовать с твоей задницей и членом? Стонать и хныкать будешь, как маленькая сучка.       Судя по тому, что с каждой секундой искра веселья затухала во взгляде Токинады, а улыбка держалась на чувстве собственного достоинства, Фэн попала в слабое место. Уважаемому Цунаяширо никто не посмел бы не то что такую вульгарность в лицо бросить, но и намекнуть на оскорбительную непристойность.       — Аска. Ко мне.       Аска замешкалась лишь на мгновение, в испуге бросилась к Токинаде по одному лишь приказу, хотя боялась его до дрожи в коленях. Он поманил её рукой и, продолжая смотреть на Фэн, приобнял за плечи, притянув к себе. От этой картины Фэн стало тошно. Жертва добровольно кидается в объятия хищнику. Стоило ли упрекать или презирать за это Аску? Нет. Абсолютно точно — нет. Из двух зол выбирают меньшее.       — Только посмотри, до какой жизни ты довела свою милую сестрёнку, Курояма-сан, — рука Токинады скользнула вниз по тонкой спине Аски, прощупывая пальцами позвонки. — Не переживай, я позабочусь о ней. Уж явно не так, как ты позаботилась о своём брате. Бедный Юкимура, с ним было так забавно проводить время. А теперь от него даже следа не осталось. Жестокая ты женщина.       И не поймёшь, в каком контексте о забавах говорил Токинада, однако его слова заставили задуматься о другом. Фэн, конечно, смутно помнила события той роковой ночи, однако она точно не разрывала Юкимуру на мелкие кусочки. Чернильная тьма захватила его тело и разум, но никак не уничтожила. Последнее, что помнила Фэн по его воспоминаниям, это сражение с Кучики Соджуном. Последний погиб от меча Юкимуры.       Фэн напряглась. И где, спрашивается, её старший брат? Если погиб, то почему не нашли его тело? А если каким-то чудом выжил и сбежал, то почему она не чувствовала паразитов внутри него?       Эти вопросы вызвали в Фэн неуместное беспокойство, отвлекли от реальности, в которой Токинада склонился к Аске и произнёс почти любовным ласковым голосом:       — Если мы закончили, то окажешь любезность, милая? Проводи свою сестрёнку… в лучших традициях Цунаяширо. Как я люблю.       Слова показались Фэн странными, особенно в адрес девушки, трясущейся от страха. Но стоило Аске внезапно обернуться, как Фэн с досадным «чёрт» сообразила, что спутала дрожь с формированием печатей хадо. И вместо прощальных слов в лицо Фэн ударила ослепительная вспышка атакующего заклинания.       

***

             Дождь лил с неба, никак не успокаивался, но Фэн нравилось ощущать капли, падающие на лицо. Во тьме ночи и редких огнях Серейтея дополнительным бонусом шла прохлада, помогающая сбивать головную боль.       Рухнув под деревом на влажную траву посреди небольшой рощи, Фэн устало выдохнула. В который раз порадовалась способности расщеплять своё тело на частицы чернильного тумана. Хоть атака и не была смертельной, да и сильного вреда не принесла бы, но сам факт, что Аска научилась использовать кидо, поразил Фэн.       Теперь это может стать проблемой. В идеальной картине мира Фэн забрала бы Аску, которая скрылась бы из Серейтея, что не помешало бы в дальнейшем не спотыкаться о неё в реализации мести. Несмотря на то, что Хиромасу убил Юкимура, Токинада сыграл не меньшую роль в его трагичной судьбе. Однако теперь выясняется, что Юкимура исчез, и не факт, что Токинада не знал, где он находился. Вполне вероятно, что аристократ мог в чём-то соврать, чтобы смутить её. Заставить сомневаться.       — Промокните же.       Скосив взгляд к застывшему рядом человеку, чей силуэт выхватывал блёклый свет энергетической сферы, Фэн тихо вздохнула.       — Токиха… ты чего не убежал?       — А вы смешная. Куда я убегу-то с паразитом?       — Хочешь узнать дальность действия моей способности?       — Нет, это был сарказм.       — М-м. Ясно.       Странный мужчина. Хотя, парень ещё, если так подумать. Он был младше неё, в этом Фэн не сомневалась, однако выглядел Токиха достаточно мужественным для своего возраста. Сочетал в себе развитое тело с широкими плечами, но в осунувшемся грустном лице проглядывали мягкие линии. Зачастую, когда Фэн становилось пасмурно на душе, она искала в нём схожие черты с Хиромасой. В один день находила, в другой — видела совершенно иного человека.       Токиха и был совершенно другим человеком. Да, в один день он мог напоминать ей о Хиромасе, а через несколько дней он вообще напоминал ей отца или брата. А потом и вовсе Урахару своей флегматичностью. Собирательный образ её жизни с мужской личиной.       — У вас лицо грязное.       — Сестра боевым кидо ударила.       — Поэтому такой шум в Кизокугаи?       — Ага.       Разговор просто само воплощение продуктивности.       Видимо, не найдя ничего лучше, Токиха лениво опустился рядом прямо на мокрую траву. Фэн смотрела на него с любопытством и несвойственным спокойствием, опустошающей тревожностью. Минувшие годы она старалась видеть в Токиха лишь забаву. Симпатичный стражник, насмешивший её вежливостью при первой встрече, не должен был вызывать в ней ничего, кроме лёгкого любопытства. Но она привязалась к нему. Что-то в нём подкупало… И от этого последний год, который Токиха старался избегать её, казался ещё более невыносимым.       — Сестра отказалась уходить от человека, который жестоко с ней обращается.       — Учитывая, во что вы превратили её жизнь, это так удивительно?       — Нет, — лениво отозвалась Фэн. — Удивительно лишь то, что я испытала облегчение. Согласись она уйти со мной, я бы расстроилась сильнее.       — Была бы обузой?       — Я плохой человек, да?       — Отвратительный.       Честный ответ вызвал у Фэн лёгкую улыбку. Слизнув капли дождя с губ, она с озорством глянула на Токиху.       — А ты помог преступнице бежать.       — Не помог. Вы меня в заложники взяли.       — Только ты не сильно сопротивлялся.       — Какое там сопротивление, если я даже свой занпакто призвать не могу? Никто особо не удивится. На меня и так все смотрят, как на неудачника.       Признаться, услышанное стало для Фэн неожиданной новостью. Она с недоверием присмотрелась к собеседнику, но выражение его лица не оставляло сомнений в том, что он говорил правду. Уж чересчур горестным выглядел.       — То есть ты не можешь до сих пор высвободить шикай? Или… у тюремщиков изымают занпакто?       — Изымают при переводе, но не в этом дело. Всё намного лучше — я имя своего занпакто до сих пор не узнал.       На этот раз Фэн уже не пыталась скрыть удивление. Заняв сидячее положение, она широко распахнутыми глазами уставилась на Токиха, ожидая, что последует фраза о неудачной шутке. Но под её пристальным вниманием он ещё сильнее сник. Только сейчас Фэн обратила внимание на то, что при Токиха не было меча.       В общем-то это выглядело очень странно, на своей памяти шинигами, даже которые впоследствии не использовали занпакто, практически всегда знали их имена. Чтобы не познакомиться с мечом за столь продолжительный срок, нужно быть совсем запущенным случаем, но о Токиха такого не скажешь. Он был офицером, к тому же прекрасно владел кидо.       — За это тебя что ли выперли охранником случить?       — Нет. И да. На задании моих навыков кидо не хватило, чтобы успешно противостоять Пустому, а мечник из меня так себе. Требовалась скорость реакции в ближнем бою. Никто особо не пострадал, но я тогда сопровождал чиновника. Ему… ну, мягко сказать, не понравилась моя работа, он начал оскорблять меня и моих товарищей… а я… ну, я ударил его…       — Пха! — вдруг прыснула Фэн, поспешно прикрыв рот рукой. Её реакция лишь сильнее смутила Токиха. — Ну ты и дурак, конечно. Бить чиновников? Да как тебя вообще в тюрьму не посадили?       — В итоге посадили ведь…       — И капитан за тебя не вступился?       Токиха понуро покачал головой, на что Фэн тяжко вздохнула, но не выглядела расстроенной.       — Взгляни на это с другой стороны. Ты мог бы погибнуть сегодня, продолжи служить офицером. Либо в госпитале с оторванной конечностью бы валялся. А так сидишь с самой шикарной женщиной в Серейтее под дождём, разве не романтично?       — А-а, ну…       — Если скажешь, что я не самая шикарная, моя многоножка отшлифует твой грязный язык.       — … — Токиха явно не понял, шутила Фэн или же угрожала, и ангельская улыбка на её сбитом царапинами и пылью лице, не помогала определить истину. — Вы самая шикарная… Курояма-сан.       Фэн усмехнулась, заметив дрожащий взгляд Токиха. Вполне возможно, он говорил от чистого сердца, однако подразумевал нечто иное под словом «шикарная». Он напоминал тушующегося подростка, и в то же время он не прятал взгляд и не стеснялся своих слов. Потянулся к ней и аккуратными движениями пальцев стёр с щёк и носа размазанную пыль и копоть.       — Ты случайно не влюбился в меня? А, Токиха? — провокационно ухмыльнулась Фэн. — У меня очень высокие требования… осилишь?       — Знаю, что высокие. И вряд ли осилю.       От его слов, таких искренних и грустных, ей вдруг стало не по себе. Задумчивый спокойный вид и грусть в серых, как дождливое небо, глазах вновь напомнили Фэн о Хиромасе. Если напрячь воображение, то можно подумать, что с ней сидел призрак прошлого.       — Но я типа у вас в заложниках, да и наверняка моё исчезновение если не обнаружили, то скоро обнаружат, — отозвался Токиха. — Что ещё делать со своей дрянной жизнью, как не таскаться за вами и разыгрывать жертву, я не особо представляю. Так что считайте, я теперь в вашем распоряжении, Курояма-сан.