Нас не стереть

      Это место было холодным. Это место всегда выворачивало душу на изнанку, как и его хозяин. От одного его вида стыла кровь в жилах. От одного его слова хотелось закрыть уши руками и зажаться в тёмном углу. Ради этого человек было столько жертв… И всё привело к тому, что этот человек играл с чужими жизнями, как с пешками: одну — в расход, другую — в жертву.       Двое людей всё болтали и болтали. Один голос слегка гнусавил, а другой был ей прекрасно знаком. Сотню лет он звенел в её голову и держал в страхе, но после недавних событий что-то надломилось в её душе. Она подумала «хватит». Она подумала «да лучше уж умереть».       Но умирать она не хотела. Она хотела отомстить.       — Кстати, на твоём месте я бы всё же запер дверь, — донёсся гнусавый голос. Подсказка, брошенная утопающему, словно спасательный круг в надвигающийся шторм. Но стал ли его слушать тот, кто не привык проигрывать?       Кровавые капли вели её следом к просторному кабинету. Она ступала бесшумно. Иронично, ведь это он научил её таким трюкам. Следуя запаху крови и зову своих изрубленных рубцами чувств, она проскользнула беззвучной тенью в кабинет. Он даже не понял, о чём ему намекал собеседник, поэтому тонкая рука, удерживающая короткий меч, уверенно пронзила его спину.       Цунаяширо Токинада хрипло воскликнул, вздрогнул и напрягся, как только холодный металл пробил его тело. Он посмотрел вниз и заметил лезвие, выступающее из живота, с которого крупными каплями стекала кровь. Опешив от того, что его пронзили обычным мечом, каким-то куском железа, Токинада в смятении и оскорблении обернулся.       Зрачки его глаз сузились не то от испуга, не то от удивления.       В его глазах переливались эмоции, в то время как Курояма Аска смотрела на него пустым взглядом. Ей не было ни страшно, ни совестно, она даже не испытывала жалость к Токинаде. Он долгие годы мучил её насильственными отношениями, взращивая синдром жертвы.       В какой-то момент всё изменилось. И тем переломным моментом стала встреча с Фэн. Бой, во время которого старшая сестра ударила её с жестокостью дикой львицы, как чужого человека. Аске тогда помог выбраться из-под обломков шинигами, которого она видела впервые. Её руки покрывали ожоги. А когда над Кизокугаи навис дракон, образованный формацией хадо, она невольно подумала о том, что Токинада мог умереть от той атаки.       Аска никогда не думала о смерти Токинады. Она знала, что рано или поздно Фэн явится его убить, но не представляла, что это действительно может произойти. Что Токинада умрёт. Однако в тот день он, как и десятки шинигами, действительно были близки к смерти.       В тот миг Аску будто осенило — а ведь Токинаду действительно можно убить.       — Невозможно… — закряхтел Токинада, — ты… ты…       Аска крепче сжала рукоять меча, словно пытаясь задушить промелькнувшую в душе жалось. Проворачивая лезвие, она заставила Токинаду воскликнуть от боли и упасть на колени.       Куроцучи Маюри, находящийся в кабинете, не проявил ни малейшего интереса к происходящему. Его куда сильнее заинтересовали книги на полках, по корешкам которых он пробежал пальцами.       Аска рывком вытащила меч из живота Токинады. В коем-то веки этот мужчина стоял на коленях перед ней, а не наоборот. Хватаясь за рану, он блеснул отрицающим взглядом, однако его ненависть не тронула сердце Аски. Что там трогать, кроме пыли и струпьев некогда девичьего мягкого нрава?       — Ты… ты пожалеешь об этом… Аска! Ты что творишь?!.. Ты!..       Взмах и быстрый режущий удар. Кровь алыми брызгами легла на пол ровной линией, столь же ровной, как и глубокий порез вдоль шеи. Из разрубленной гортани хлынула кровь. Захлёбываясь ругательствами и тёплой жидкостью, Токинада схватился за горло и рухнул на пол. Обессиленный недавним боем с шинигами, он не мог восстановиться.       А Аска не хотела, чтобы он по счастливой случайности выжил. Поэтому, занеся меч над грудью Токинады, с силой погрузила его прямо в сердце. Лезвие вонзилось в деревянный пол, и теперь Токинада напоминал жука, прибитого тонкой иглой. Всё ещё шевелил лапками, подрагивал головой.       Жизнь быстро угасла в его взгляде.       Он мертв. Его лицо быстро теряло цвет от стремительной кровопотери.       Так просто. И быстро.       Куроцучи Маюри никак не отреагировал на произошедшее, его по-прежнему волновали книги, а не их почивший хозяин.       Аска скупо хмыкнула. Всё оказалось так просто. Вероятно, вонзи бы она нож в сердце Токинады, заранее подготовив его под подушкой, он бы и этого не ожидал.       Да и плевать. Он мёртв. Её семья мертва. Её брат давно исчез и, вероятно, тоже мёртв. Фэн с каким-то стражем из тюрьмы бежала в реальный мир.       У неё осталась только она. Что теперь делать? Не понятно. Смерть Токинады не принесла никаких эмоциональных всплесков, но Аска с удивлением отметила, что, наконец, могла вздохнуть полной грудью.       В детстве её контролировал отец. В годы юной поры с помощью чернильных паразитов ею манипулировала старшая сестра. А затем долгие годы она находилась во власти Цунаяширо Токинады.       Её ломали, как личность, с ранних лет, и теперь Аска не знала, кем являлась. Но она освободила себя. Наконец-то освободила…       Прямо-таки как и Фэн когда-то избавилась от оков.       Их имена пытались вычеркнуть из истории. Их личности пытались подавить. Их существование хотели изничтожить.       Курояма Юкимура… насильник и убийца.       Курояма Фэн… научный безумный гений и беглая преступница.       Курояма Аска… убийца Цунаяширо Токинады.       А Нишимура… нет, Курояма Хиромаса… породил этот порочный круг.       Семья Курояма стала для Общества душ бельмом на глазу, которое старались вывести и спрятать долгие десятилетия.       О них попытаются забыть, но, увы, не получится. Семья Курояма оставила след в истории Общества душ, и в одном можно быть уверенными.       «Теперь так просто о нас не забыть. И как бы вы ни пытались, из истории нас… уже не стереть».