Как приручить Ужасное Чудовище

      Дракон долго присматривается к человеку, оседлавшему его. Он явно не взрослый мужик — таких на острове пруд пруди, он не дотягивает ни по весу, ни по количеству растительности на лице, да и тот факт, что он тренировался на арене, говорит о том, что он только-только достиг возраста, в котором можно сражаться. Сам Чудовище тоже был довольно молодым по драконьим меркам, поэтому решил, что им с человеком будет довольно просто найти общий язык.       Он не понимал, почему разрешил мальчонке прикоснуться к нему, а уж тем более сесть и лететь сражаться с Королевой. Эти дети даже с неповоротливым Громмелем под присмотром рукокрюкого викинга справиться не могли, куда им лезть в это пекло? Но азарт, а так же желание освободить стаю от тирании гигантского дракона, взяли верх, так что Чудовище решило принять участие в опасной (и скорее всего самоубийственной) операции. Каково было удивление всего Олуха — и драконов, и викингов, — когда миссия по свержению Королевы увенчалась успехом, и, что особенно удивительно, никто из драконов и их новоиспеченных всадников не умер. Тогда Чудовище понял, что, возможно, дружба с этим маленьким человеком причинит больше пользы, чем вреда. Если Фурия с всадником смогли одолеть королеву, что сможет он со своим мальчишкой?       Дракон отчётливо чувствовал запах мальчика при первом прикосновении. Однозначно, там был страх. Кто бы не стал бояться, когда прямо перед тобой стоит непредсказуемый огнедышащий великан с пастью размером со взрослого здорового викинга и клыками размером с ладонь? Но кроме страха там было ещё что-то. Удивление. Неопределенное счастье (наверное, от того, что дракон до сих пор спокоен). Предвкушение. Трепет. Странные эмоции, которые Чудовище не привык чувствовать от людей.       Но самое главное — он не пах драконьей кровью.       От него не пахло даже кровью Жуткой Жути. Чувствовались запахи зайцев, кабанов, даже отголоски медвежьей и волчьей крови, но драконами от рук мальчика не пахло, что вызывало у Чудовища определенное доверие.       Другое дело тот старший викинг, постоянно косящийся на него со злобным прищуром. Сморкала (так зовут мальчика, оседлавшего Чудовище) живёт в деревянной пещере вместе с этим здоровяком и довольно милой по собственной драконьей оценке женщиной. От рук этой женщины тоже пахло драконьей кровью, но от нее так же пахло отчаянием, потерей, защитой, так что Чудовище готов простить ей жизни сородичей, если она действительно была вынуждена убить. Она часто выносит ему рыбу, словно извиняясь за унесённые ее руками жизни, и отвлечённо говорит что-то о том, как спокойно стало жить после окончания войны, и как она благодарна дракону, что тот принял ее сына.       Мужчина же насквозь пропах болью и страданиями рептилий. Судя по запаху, все его тело настолько часто купалось в горячей драконьей крови, что запах намертво въелся в кожу. Помимо драконьей и животной крови от него так же пахло кровью человеческой, и, честно говоря, не удивительно, судя по тому, как часто в этой деревянной человеческой пещере раздаются громкие крики и удары.       Чудовище помнит, как его заточили на арене и ясно помнит, кто участвовал в этом. Они с этим викингом взаимно неприятны друг другу, мужчина ожидает, что дракон немедленно сорвётся с предохранителя и спалит всю деревню дотла, а Чудовище и рад подыгрывать — щурит глаза, недовольно рычит, клацает пастью и хлопает хвостом в опасной близости от его ног, дескать, не подходи ближе, живым не уйдешь. Они вынуждены терпеть друг друга рядом, поскольку теперь их связывает этот коренастый мальчишка.       — Па, ты представь, какую славу этот дракон принесет Йоргенсонам! Первое прирученное Ужасное Чудовище принадлежит нам! Самый свирепый дракон на архипелаге! — так обычно говорил Сморкала, чтобы отец перестал угрожать немедленно убить Чудовище. По своему обыкновению, Слюнявый отвечал, что раньше Йоргенсоны были известны тем, что убивали Чудовищ, а не использовали их в качестве ездовой скотины.       Разумеется, никаким Йоргенсонам он приносить славу не собирался, а тем более не собирался принадлежать им, о чем неизменно предупреждал всадника всякий раз, когда слышал это, хвостом по макушке. Но если этот аргумент был достаточно весомым, чтобы мужик перестал смотреть на него, как на трофей, чью шкуру после убийства он мог бы расстелить в доме, Чудовище примет это. Маленький человек начинает пахнуть странно, когда пророчит величие своего клана, которого он достигнет с помощью дракона, так что Чудовище может немного утихомирить гордость, пока не поймет природу странного запаха.       Так или иначе, Сморкала не так плох, каким хочет казаться, и дракон готов попробовать довериться ему. Другое дело — тот верзила, с которым мальчик делит крышу и родство. За ним Чудовище будет пристально следить.