В одинокой томной печали...

Вернемся к семье Блайтов. Эмити села в машину и почувствовала как по щекам покатились слезы. Она быстро отвернулась и накинула капюшон дорогой брендовой толстовки. Засунув наушники в уши, она повернула голову к окну и смотрела вдаль. «Луз, моя Луз… Моя батата…» Думала Эмити, смотря на огни города, пока отец вёл машину. Вообще Одалия хотела нанять водителя, но Аладор сам изъявил желание повести. Эдрик и Эмира спали крепко спали вдоволь наевшись салатов. Лишь одна Эмити чувствовала себя подавлено. Засыпала девушка в тревожных мыслях, которые поглощали разум и высасывали все чувства словно черви. Они медленно спускались по спирали вниз и оседали радиационным осадком где-то в глубине сознания. Всю дорогу девушка спала и проснулась лишь ранним утром, когда холодное зимнее солнце понималось над горизонтом. — Так, разбираем сумки и готовимся к Рождеству, — сказала Одалия приказным тоном членам семьи. Эмити устало зевнула, взяв чемоданы с вещами. Усталость подкашивала, однако хоть одно слово и её накажут. На часах было уже 6 утра, когда девушка зашла в свою комнату на втором этаже роскошного особняка. Быстро разобрав вещи, она легла на кровать и проверила, не звонила ли Луз. Нет, не было ни звонка ни сообщения. На душе было паршиво. Она перевернулась на другой бок и открыла ленту мессенджера. Ничего необычного, всё как всегда… Так банально и плохо. — Так, Эмити, теперь о тебе. Я обещала, что будет серьезный разговор, — зашла в комнату Одалия, даже не постучавшись. — Что мам? — устало спросила Эмити, сев на край кровати. — А сама не догадываешься? Это подобие человека, которое ходило рядом с тобой практически весь праздник. Ты не должна общаться с ней. — Может быть я буду сама решать с кем мне дружить? — спросила Эмити, начиная скандал. — Блайт, ты знатно обнаглела! Эта оборванка на тебя негативно влияет! Блайты всегда выбирают себе друзей по статусу! А ты позоришь наш благородный род. — Она самая обычная девушка, такая же как и я. — К обычным девушками приехали родители, обычные девушки надели платья, обычные девушки вели себя адекватно, а не сидели в дальнем углу. — Ты даже её не знаешь, мам! Она не очень любит носить платья, её мама… — Вот именно! Если девушка не носит платья, не имеет длинных волос, то это уже ненормально! Не удивлюсь, если она из этих «не таких как все», — Одалия сверкнула гневным взглядом. — В каком смысле «не таких как все»? — не поняла Эмити. — Не хочу тебя просвещать! Те самые люди, которые любят свой пол, но тебе этого знать не нужно! Ты у нас в этом плане, слава Богу как все. — Типа она представитель ЛГБТ сообщества? — спросила Эмити. — А ты словно знаешь, что это такое?! Ясно, что ты там в интернете читаешь! Наказана, никакого тебе интернета! — сказала Одалия. — Ты ничего не понимаешь, мам… Думаю, что нам бессмысленно это обсуждать. — Ты мне тут не указывай, что делать! Если ещё хоть раз тебя с ней увижу, жди беды! Высеку тебя и поедешь ты домой! — Хорошо, как скажешь, — сказала Эмити, чувствуя как сильно хочется курить. Как хочется почувствовать как никотин приникает в лёгкие и распространяется там. — Разговор окончен! — Одалия вышла из комнаты, специально громко хлопнув дверью, оповещая, что эта тема вроде бы закрыта. Девушка после разговора почувствовала себя очень подавленно. Словно замкнутые стены давили на неё, вытесняя радость. — Господи, да лучше бы меня оставили в этой гимназии… — заплакала девушка, а ведь душевные страдания только начинались. Спустя несколько часов, все сели за стол, праздновать Рождество. На лицах у всех были улыбки, лишь одна Эмити чувствовала себя ужасно. Ей некому было высказаться, некому было рассказать о наболевшем. За эти несколько дней она полностью измоталась душевно и хотела лишь обнять Луз. Казалось все краски мира потухли и их заменил чёрно-белый фильтр. Поужинав, она ушла из-за стола и направилась к себе в комнату. Там хотя бы не было взглядом матери, которые так сильно давили на неё. Да, эти взгляды были всегда, но Эмити тогда было всё равно. Она просто игнорировала это и потихоньку делала то, что ей было нужно. Аккуратность, настороженность и продумывание планов — вот, что было залогом счастливой и свободной жизни Эмити Блайт. Девушка уже привыкла, что для матери она всегда будет хуже всех. Она прошла в комнату и включив тусклую лампу, легла на кровать. Она не знала чем себя занять, как отвлечь. Да и курить хотелось сильно. Давно ей так никто не трепал нервы, поэтому хотелось вернуться к затяжкам, спичкам и потухшим бычкам. — Что с тобой? Ты сама не своя? — зашла в комнату Эмира, закрывая дверь. — Ничего, сейчас снова вотрешься в доверие, а потом всё расскажешь маме. Ничего со мной не случилось. Иди, не трать даром своё время. — Хей, ну ладно тебе. Ты выросла, я выросла, думаю, что маме не обязательно всё знать о тебе. Ну к примеру тот факт, что ты куришь. Я давно знаю, а вот мама — нет, = сказала Эмира, ложась рядом. К слову, комната у Эмити была роскошной: большая двуспальная кровать, абажур, отдельный шкаф-гардероб, туалетный столик. Однако всё это не приносило ей радости. — Тебе всё нужно знать? Уходи, мне не здоровиться, — солгала Эмити, чтобы её оставили в покое. — Если бы тебе нездоровилось, то у тебя были бы мешки под глазами, а сейчас я их не наблюдаю. Физически ты в полном порядке. — Эмира, я не очень тебе доверяю. — Ладно, но не ты одна в семье куришь и прячешь деньги под рамкой. — Что? — Я тоже это делаю, — сказала Эмира. — Ты куришь? — Да, тоже не всегда вывожу трудный характер мамы. — Оу, понимаю, — сказала Эмити, перевернувшись на спину. — Что там у тебя, выкладывай, я выслушаю. Это действительно останется между нами. — Ладно. В общем и целом, я просто влюбилась и теперь скучаю по человеку. Вот и все дела, — сказала Эмити достаточно однозначно. — Оу, покажи, красивый? — Нет, не красивый, — сказала Эмити. — Постой-ка… — нахмурилась Эмира, задумавшись. — В вашей гимназии не учатся парни. Ты влюбилась в девчонку? — спокойно спросила Эмира. — Да. Только, умоляю, не говори матери, Эдрику или отцу. Пожалуйте, ну войди в положение. — Ладно, ладно, я не настолько ужасна, — достала Эмира электронную сигарету из кармана и затянулась. — Фига се! Да ты выросла, — улыбнулась Эмити. — Не воняет, — пожала плечами Эмира. — Согласна, — вздохнула девушка. — Слушай, дай предположу. Это та самая необычная девушка, которая была на празднике. — Да, Луз. Её зовут Луз Носеда. — Так, так, так, — сказала Эмира, доставая ноутбук. — Нет, не пробивай её. У неё нет никаких соц. сетей, — сразу сказала Эмити. — Ладно, как скажешь. А почему именно она? — спросила Эмира, отложив ноут. — Не знаю. Просто она и всё. Понимаешь, она такая ну… Необычная, спокойная, такая неординарная. — Признаваться будешь? Или вы уже. — Уже. — Ну в принципе я тебя понимаю. Что хочу сказать в итоге, это твоё право. Любишь — люби, ты способна на это. Однако, если мать узнает, то тебя заберут домой. Ты должна быть осторожна. В данном случае, чтобы любить, нужно потрудиться. — Понимаю… Мне и самой тяжело. Луз такая непослушная порой. Себе хуже делает. Так они беседовали очень и очень долго. Эмира полностью понимала младшую сестру и рассказывать матери об это ночном разговоре не собиралась. Когда Эмити выговорилась сестре, то стало значительно легче. Она даже смогла уснуть.