В одинокой томной печали...

*Спустя 2 месяца*

Мартовский вечер. Библиотека. Полки с книгами и пыльные стеллажи. В этом здании всё так же безмолвно. Луз и Эмити сделали себе комнату за старыми стеллажами. Там было просто углубление в библиотеке, поэтому место было скрыто от посторонних глаз и языков, которые так и норовили узнать, увидеть и распустить слухи. Это углубление они задвинули полкой с книгами, оставив там лишь небольшой проём чтобы проходить. Там стоял старенький кожаный диванчик, который они благородно спёрли из холла. Пропажи никто не заметил. Также там был небольшой туалетный столик, на который Носеда любила деловито складывать ноги. В этой комнате они делали уроки, обсуждали сплетни и тайком ото всех целовались. За окнами здания была темнота хот и было всего-то 6 часов вечера. Библиотекарь мирно спал за своим местом. А в другом конце зала, в своей так называемой «тайной» комнате были наедине два подростка. Они страстно целовали друг дружку, запускали тонкие пальцы в волосы и смотрели в глаза друг другу. — Луз, я счастлива, что ты рядом со мной, — тихо сказала Блайт, сидя на коленях своей любимой. — А я то как счастлива… Как думаешь, нашу комнату не засекут? Просто мы тут так обосновались уже. — Я не об этом думаю, — сказала Эмити, погладив Луз по щеке. — А о чём же, красавица? — положила девушка свою руку на руку Эмити. — Не думаю, что ты захочешь это услышать, — сказала Блайт, опустив глаза. — Ну-ка говори! Быстраааа, — улыбнулась Луз, шутя нахмурив брови, и состроив гримасу. Эмити рассмеялась… Так звонко и раскатисто, словно перезвон колокольчиков. Она часто смеялась с выходок Луз. Причём всегда искренне. Носеда же в свою очередь любила смешить Эмити. Библиотекарь знал, что девушки делали уроки, поэтому был в курсе, что девушки находились в дальнем зале. Да и смех Эмити он точно не расслышал. — Тшшш, засекут, — приставила Луз палец к губам. — Ладно, ладно… — закатила глаза Эмити. — Так о чём думаешь, Рукавичка? — спросила девушка, обнимая сидящую Эмити за талию. — Ты действительно хочешь знать? — Ну да, в этом нет проблемы. Даже если и есть, то вмиг решим. — Думаю, что «мига» для такого процесса будет мало. Ну… На мой взгляд, — сказала Блайт, застенчиво улыбнувшись. — Не понимаю о чём ты, — на полном серьёзе сказала доминиканка. — Когда мы станем близки? — спросила Эмити. — В каком смысле? Не совсем тебя поняла. Мы и так близкие люди, — пожала плечами Луз. — Я не про это… Я про… Ну понимаешь, о чём я… — Догадываюсь, — напряжённо сказала Луз, посмотрев в пол. — Озвучишь? — Что именно? — вопросом на вопрос ответила доминиканка. — О чём догадываешься. — Ты снова хочешь поговорить на тему ну… интима… — сказала Луз и покраснела. — Да, хочу. Мы уже вместе около четырёх месяцев. В чём проблема стать ближе? — Я не хочу с тобой об этом говорить, — отрезала Луз, убрав руку с талии Эмити. — Почему? В чём проблема говорить об этом? — Куда ты так торопишься? — не понимала Луз. — Да никуда! Ты просто постоянно избегаешь этой темы. Мне надоело, что мы с тобой не говорим об этом. — Тебе так поскорее хочется заняться этим? Да ты хоть понимаешь, что это первый раз? Тебе самой не страшно? Словно ты уже занималась сексом, что вот так спокойно можешь говорить об этом. — Да, занималась. Луз ненадолго выпала из реальности. Она думала, что она первая девушка Эмити. Что именно она та самая первая влюблённость, первый поцелуй, первые отношения, первые прикосновения и первые эмоции. — Вот как значит… — Я тебе могу всё рассказать. — Сам процесс? Мне не интересно слушать как кто-то тебя трахал, или ты кого-то! Хватит с меня! — Луз довольно грубо спихнула Эмити с колен и снова намеревалась уйти от разговора. Она встала с дивана, похлопывая себя по карманам, проверяя сигареты и зажигалку. — Нет! Стой! Я тебе этого не рассказывала. Я про прошлые отношения. Да, ты у меня не первая, я тебе боялась в этом признаться, — схватила Эмити её за руку. — Пусти меня! И не хватай за руки, если не знаешь, насколько я сильнее тебя, — сказала Луз и пошла прочь. — Мы были вместе около четырёх лет, — начала говорить Эмити. — Я не буду говорить как её звали. Скажу только то, что она оставила мне травму. Мы полюбили друг друга, когда нам было 12. Я старше тебя на год, сейчас мне 16. Луз остановилась и обернулась. Эмити говорила тихо, еле слышно. В голосе чувствовались невысказанные горечь и обида. — Мы так неловко признали друг другу в этом. Мы мечтали, что будем жить в большом доме вдвоём. И проводить много времени… вместе… — Эмити смотрела в пол, а Луз стояла, оперевшись на стеллаж. — Мы долгое время боялись чувств. Камон, нам было по 12. Потом в 13 мы впервые поцеловали друг друга. В щёчку конечно, ничего серьезного. Стали за ручку по парку гулять, фотографироваться вместе, я выиграла для неё игрушку в автомате… В 14 стали ближе друг к другу, уже серьёзно целовались. Она часто говорила, что хочет посмотреть со мной на звёзды. Чтобы мы пошли и смотрели ночью на звездное небо… Однако моя мама меня никуда ночью не могла отпустить. Так как была всегда строга ко мне. Да и про друзей я ей вовсе не рассказывала. Таких близких подруг, чтобы прямо на ночёвку к ним ходить, конечно не было. Ну была девушка, о которой мать не знала. Никто не знал… Вот однажды ночью, это мне было уже 15 я сбежала из дома. Луз села на диван рядом с Эмити. Носеда видела как тяжело Эмити говорить, так как девушка не знала будет ли отдача или нет. — Это была тёплая июльская короткая ночь. С начала мы смотрели на звёзды, просто лежали рядом. Она была из неблагополучной семьи, поэтому уходила из дома тогда, когда хотела. Мы лежали на старой раскладушке с матрасом, в том, месте которое она приготовила. Она говорила, что любит сидеть там одна и смотреть на звёзды. Это была кажется заброшенная больница. Пятый этаж, крыша, — по щеке Эмити потекла слеза, которую Луз вытерла ладонью. — Тогда то она и подарила мне шикарную ночь… Мою первую в жизни. Она курила крепкие сигареты, а мне покупала тонкие ментоловые. Я думала, что это на всю жизнь… Однако оказалось, что нет… — Почему вы расстались? — хрипло спросила Луз, обнимая Эмити за шею. — Она погибла… Спустя три месяца после нашей первой и последней ночи. Я говорила, что она из неблагополучной семьи. Ей нечаянно в ссоре убил собственный отец. Он был под наркотиками. А она попала под горячую руку видимо. Ударил её сковородкой по голове, а она упала и виском об угол неосторожно ударилась и насмерть. Отца посадили. Он сам ментов вызвал и сказал, что убил. Дали около 10 лет за убийство. Однако он не отсидел. Он повесился в тюрьме. — Господи боже… — прошептала Луз. — Мы с ней договаривались встретиться. Ну свидание у нас должно было быть. Я ждала ей под ливнем около 2 часов, не подозревая, что она мертва. Пришёл ей старший брат и всё рассказал мне. Что она больше никогда не придёт. Надо было не отпускать ей в тот вечер домой, а приютить у себя. Пусть бы мне попало. — А почему она пошла домой в тот вечер? — спросила Луз, положив голову Эмити на колени, и поглаживая по мягким волосам. — Она знала, что отец снова употреблял. Она поделилась со мной переживаниями, что боится идти домой, так как он приходи в ярость, когда употребляет. А матери у неё не было. Точнее была, но она её бросила. Ну она была шлюхой и дочь родила случайно. Отец у себя её и оставил. А брат ей это не родной. Но она любила его как родного. — Не вини себя в этом… Не ты её убила, не твоя это вина. Она в любом случае не хочет чтобы ты плакала…