Дела давно минувших дней

— А-Сянь… — Мамочка, пожалуйста, поправляйся! А-Сянь сделает всё что угодно, ты только выздоравливай. — А-Сянь, ты должен быть трудолюбивым. Ты хороший мальчик, мама знает, поэтому ты должен стараться жить как можно лучше. Ребёнок схватил руку матери и прижался к ней щекой. — Мамочка, пожалуйста, не говори так. А-Сянь может сходить за лекарем, а потом мы постараемся вместе ему заплатить. Ты только не оставляй меня. — А-Сянь, лекарь мне уже не поможет, поэтому послушай меня внимательно. Мы, селяне, живём на землях великого герцога. Он позволил нам выращивать еду на этих землях, но за это мы платим ему дань. Будь честен с ним и, возможно, он будет благосклонен к твоей семье. Это тебе понадобится чтобы жить в этом мире. Также будь добр к окружающим. В трудные минуты они помогут и тебе. Я тебя старалась воспитывать и давать лучшее, что могла, поэтому будь хорошим мальчиком и держи честное имя нашей семьи. — Мамочка, пожалуйста… Ребёнок начал плакать. Некогда тёплые руки матери теперь были ледяными, а сама женщина сильно исхудала всего за несколько недель. Неизвестная болезнь забирала силы когда-то сильной и здоровой женщины. — А-Сянь, будь хорошим мальчиком. Ты можешь продолжать делать лекарства для жителей нашего села. Я записывала все рецепты в тетради, поэтому ты всё сможешь сделать и сам. — Мамочка… Пожалуйста не оставляй меня… — Прости… я правда люблю тебя сынок… Женщина прикрыла глаза и сделала свой последний вдох. — Мамочка! Ребёнок опустил голову на бездыханное тело, продолжая плакать и звать маму. Через какое-то время в дверь постучали и два человека зашли внутрь. Один из них был взрослый мужчина с бородкой, а второй был мальчик лет тринадцати. Господина Ланя ребёнок знал уже давно, он был главой герцогской семьи и всегда приезжал собирать дань, а вот мальчика он видел впервые. Мальчик подошёл к нему и сел на постель женщины, взяв в руку её запястье. — Дядя. Она мертва… Парень опустил взгляд, сочувствуя ребёнку. — Мне жаль… На глаза младшего навернулись слёзы, и он продолжил рыдать у постели матери, пока работники забрали зерно и уехали собирать дань в других сёлах.