Калейдоскоп

Арно ел, не чувствуя вкуса. Привычно пил морс, сглатывая подступивший к горлу ком. И странный вкус напитка его нисколько не смущал. За содеянное им полагалось наказание. Казнь. А вместо этого его сослали в непонятное место и теперь он вынужден ждать своей участи. И от этого становилось еще больнее. «Как я смог такое сотворить?» — пытался думать Арно и тут же кривился от дикой головной боли. Перед глазами снова вставали убитые близкие люди, которые должны были жить. Братья, матушка, друзья…как же так? Тарелки опустели, как и стакан. Чей-то голос сообщил о предстоящей поездке куда-то, Арно не слушал. Он только коротко кивнул, выпрямляясь. Поездка, наверно, станет последней, его не стали казнить, чтобы не марать имя, но наказание последует обязательно. И Арно был к этому готов. Его отпустили, давая возможность не то бродить по незнакомому замку, не то вернуться в отведенную комнату. И Арно собирался это сделать, чувствуя, как голова становится тяжелой. Хотелось заснуть, попасть туда, где все его семья и друзья были живы. Какая-то неправильность не давала покоя. Вот только сосредоточиться никак не получалось. Прошел очередной шок потери и Арно ловил себя на отчаянной попытке найти несоответствие всему тому, что он помнил. Он же не мог…так. Ли, Миль, матушка, Росио, Дик, Тино…всех за один раз… Арно зажмурился и потряс головой, вытерев тыльной стороной ладони непрошеные слезы. Как он мог называться после содеянного Арно Савиньяком? А еще гордился семьей, друзьями, уверенный, что у них все впереди…они вроде бы с Диком собирались в Надор ехать…как они тогда в Сэ-то оказались? Голову снова прострелило болью. Поморщившись, Арно побрел в сторону знакомой комнаты. Так хотелось увидеть во сне Ли или Миля, попросить прощения и выяснить, что же все-таки произошло… Арно упорно не покидало ощущение, что он упускал что-то из вида. Или кого-то. Сосредоточиться было трудно, мешало чувство вины, которое грызло сердце, не давало подумать ни о чем другом, кроме содеянного. Будь Арно в более вменяемом состоянии, он бы сразу понял, что его водили за нос. Но зелье переданное Манриком Мирабелле Окделл действовало, подавляя вполне разумные мысли и не давая задавать вопросы. Вот и отправился Арно Савиньяк к себе, сопровождаемый Валентином. Придду тоже пришлось есть и делать вид, что пьет. Хорошо еще Мирабелла Окделл не присматривалась, ей было достаточно, что все трое взяли в руки стаканы. Проводив Арно, Валентин отправился проверять Дика. Следовало бы попытаться что-то предпринимать, учитывая, что именно в морс был добавлено что-то чужеродное — он лично проверил. И к своему изумлению, Валентин не смог назвать состав некоего вещества, так сильно повлиявшего на Арно и Дика. По сути, друзей можно было брать голыми руками. И это Валентину очень не нравилось. И в голову пришла мысль, от которой он заранее мысленно скривился — вызвать в Надор отца. Тот скажет много чего интересного, но у Валентина имелся аргумент — если сейчас Повелитель Скал погибнет, то Излом, который до сих пор непонятно миновал или нет, непременно напомнит о себе. А уж там где один, там и двое. Отец мог сколько угодно сверкать глазами, но Валентин уже подобрал подходящие аргументы, чтобы тот вытащил и Арно. Правда, сначала он попробует все-таки самостоятельно снять действие непонятно чего. Придется для этого буквально затолкать Арно в купальню. Только там для Валентина будет достаточное количество воды, чтобы попытаться снять морок. Придумав хоть какой-то план, Валентин вздохнул свободнее. Проводив Арно, он вернулся к Дику, который замер посередине коридора, ссутулившись и изучая не то ноги, не то камни родного дома. «Фехтование — это ноги, господа унары», — вспомнил Валентин брошенную фразу гонявшего их капитана в Лаик. Вот сейчас Дик точно забыл, куда идти и зачем. Пришлось осторожно коснуться рукой, придавая нужное направление. — Пожалуй, матушка права, я не на что не годен. Ни как сын, ни как герцог, — забормотал Дик, послушно перебирая ногами. — Надеюсь, завтра все закончится. Ведь можно же перепутать животное с человеком, тем более на охоте? Валентин тут же подобрался, озадаченный подобным заявлением. Нет, в Надоре было на кого охотиться, он это точно знал. Но вот никаких признаков того, что готовилось подобное мероприятие. Герцогская охота это не сколько развлечение, сколько демонстрация статуса. А в Надоре Валентин не заметил, чтобы держали не то что охотничьих птиц, но даже собак. Что задумала герцогиня Окделл? Посадить их на лошадей и отправить в лес, в надежде, что заблудятся? Так сейчас не зима, даже если придется поплутать, выберутся обратно к замку. Эту громадину сложно было не заметить, даже если выбираться придется пешком. «Может, к лучшему, если и правда такая прогулка состоится. Проветрятся на свежем воздухе», — решил для себя Валентин, провожая Дика до комнаты. — «Но весточку отцу все равно стоит отправить, может, я что-то не учел. Хоть отомстит, в случае чего». Валентин искренне надеялся, что обойдется все без подобных последствий. Если они тут все втроем погибнут…последствий для Надора почти не наступит из-за гибели самого герцога. Юный Придд позволил себе скривиться и переключился на Дика, который принялся абсолютно серьезно рассуждать о прыжке с какой-нибудь башни. Этого только и не хватало. *** Вестник добрался до Кэналлоа с рассветом. Как бы не спешил крылатый, даже он не мог оказаться у своего Повелителя мгновенно. Хотя в нынешней ситуации хотелось это сделать, ведь распоряжение было дано конкретное — в случае невозможности защиты подопечного, сообщать создателю. Прозрачный ворон достаточно легко нашел соберано. Жаль только, что пройти сквозь закрытое окно он не мог, несмотря на всю свою сущность. Что-то мешало. Так что пришлось постучать клювом о стекло и ждать, пока Повелитель закончит разговор и откроет окно. Рокэ Алва распахнул окно через несколько минут и почти не удивился, увидев перед собой вестника. Предчувствие говорило, что Ричард Окделл даже до дома добраться без приключений не сможет. Даже с друзьями, на которых, признаться, герцог Алва весьма рассчитывал. — Показывай, куда умудрился попасть юный теньет с компанией, — Рокэ протянул руку и вестник приземлился на нее, тут же начиная делиться информацией. Увиденное Рокэ сильно не понравилось. Чем надо было накормить его порученца, чтобы тот напрочь забыл сеньора и трехлетнюю службу? И его ли одного так зацепило? Что с младшим младшим Савиньяком и Приддом? Последний исхитрился обойтись без морса, а вот Арно так же как и Дик, даже не думал ждать вреда. В теории, в помощи нуждались оба. Можно было написать Лионелю и уже в Надоре встретиться, чтобы разобраться с ситуацией. В том, что виновником была герцогиня Окделл, Рокэ не сомневался. И Арно, вероятнее всего, пострадал по касательной — ей было важнее запудрить мозги собственному сыну так, чтобы он забыл службу у него. Что, интересно, она внушила ему взамен? Выезжать нужно было немедленно. Рокэ решительно направился к письменному столу — неизвестно, что там в Надоре происходило, Савиньяки могли ему потребоваться. А стало быть, оба должны выдвигаться туда, и без армии при этом. Штурмовать замок у Рокэ в планы не входило — Дик не заслужил такого «спасения», которое как бы не болезненнее неожиданного плена получилось. Именно поэтому Рокэ в письмах особенно упирал на личное прибытие, Лионель с Эмилем все поймут и так. Вестник отправился с письмами к адресатам — сначала, вероятно, к ближайшему из братьев — Эмиль намеревался навестить матушку и отпуск планировал в Сэ. А оттуда уже вылетит к Лионелю, если тот решит не покидать столицы. Встретятся непосредственно на месте, в ближайшем к замку постоялом дворе — вряд ли таких было много в не самой богатой провинции. Брать с собой кого-либо, Рокэ не собирался. Его кэналлийцы прибудут в особняк на улицу Мимоз как и планировалось, к концу лета — он ничего менять не стал для своих людей. Одинокий всадник на черном мориске покинул Кэналлоа ближе к вечеру — пришлось спешно заканчивать самые неотложные бумажные дела, которые заняли больше времени, чем планировал недовольный соберано. После нынешнего происшествия родную провинцию Ричард Окделл будет посещать в компании, состоящей не только из однокорытников. У маршала Талига дел было и без того с избытком, чтобы каждый раз спасать незадачливого северного герцога.