Калейдоскоп

Сказать, что Вальтер Придд удивился, когда Робер Эпине явился к нему утром с определенной задачей было нельзя. Разве что попросил несколько взволнованного Эпине говорить определеннее, что именно требовалось. — Понимаете ли, герцог, — Вальтер говорил спокойно, чуть откинувшись назад — Робер его оторвал от очередных вполне обыкновенных дел, по которым заключения писать было столь же привычно, сколь и скучно. — Случаи, когда Повелители соизволили родить наследников самостоятельно бывали и не раз. А вот осиротевший Повелитель-герцог, имеющий в качестве опекуна жену отца и прочувствовавший уже ее намерения по, гм, устранению — это совсем иное. Смею предположить, что случай Ричарда Окделла уникален и будет внесен в анналы истории. Такое нельзя упустить, тем более, как я понял, герцог Алва планирует публичный процесс — сначала в столице, потом в Надоре? — Последний вопрос я уточню у него, — Робер внимательно слушал. — Но его интересует возможность взятия под опеку Ричарда Окделла семьей его второго отца, если такая имеется. — Это я могу сказать и так, без поднятия документов. Такое возможно, с установлением родства по крови. В этом я могу вам помочь, способности позволяют. Другое дело, что нужны, хм, кандидаты, — Вальтер Придд окончательно отложил в сторону пустые дела, которые вполне могли подождать несколько дней. — Герцог Алва предлагает начать с меня, а потом уже с ближайшего известного окружения Эгмонта Окделла, — Робер изо всех сил старался не краснеть. — Список примерно составлен, но будем уточнять у Дика, когда тот чуть придет в себя. Кого-то из друзей отца он мог видеть. — Почти наверняка — графа Штанцлера, — хмыкнул Вальтер каким-то своим мыслям. — Вот только с ним родства у Дика нет точно. Эгмонт не настолько отчаялся, чтобы кидаться на столь сомнительный подарок судьбы. Сам «подарок судьбы» сейчас стоял совсем рядом с приоткрытой дверью кабиннета Придда и внимательно слушал разговор. Он явился сюда по не самому важному делу, как оказалось, не зря. Пришлось найти более-менее подходящее место, чтобы постараться выяснить как можно. То, что Дик Окделл жив, они и так знали. Вот где он мог быть — это оставалось загадкой до этого дня. И теперь предстояло что-то срочно с ним решать. Состояние здоровья уже не позволяло Августу Штанцлеру творить кровные ловушки с той же легкостью как раньше. Теперь он тщательно обдумывал то, что планировал в этом вопросе — откаты становились все тяжелее, а кансильер планировал не просто жить, но и принять участие в удачном заговоре, а не в том, что устроили Эпине с Окделлом. Форменное безобразие, а не мятеж. Подготовка…такая, что новобранец за голову схватится, что уж говорить об опытном Вороне и его вояках. — Только Штанцлера в качестве отца Дика и не хватало, — передернуло Робера, который представить такое развитие событий не мог. — Он исключается точно. Как и Алваро Алва, Дик не похож на кэналлийца. — Здесь имеется тонкий момент. У Повелителя место рождения ребенка очень влияет на его внешний облик и родовые способности. Появись на свет Ричард в Надоре — большую часть взял бы от Эгмонта. А родись он где-нибудь еще, мы получаем нечто интересное, поскольку я не знаю пока кем был его второй отец. Если это ваш, герцог, отец, то получим сочетание Скалы+Молнии с непредсказуемым эффектом владения и использования. — Пока вообще непонятно, чему он обучен, — у Робера уши покраснели уши от такого намека. — Да и помимо моего отца, там есть кого проверить. Рудольф и Зигфрид Катершванцы, Хорхе Дьегаррон*, еще, кажется, были несколько имен. Хуже, если никто из них не замешан — где тогда искать возможного второго отца, непонятно. — Просто так, от случайной связи, Повелитель наследника не выдаст, — невозмутимо заметил на это Вальтер. — Исключительно по сильным чувствам. Так что стоит из этих имен выделить тех, с кем Эгмонт Окделл общался чаще всего. — Возможно, стоит поднять список бывших однокорытников, — Робер почесал нос. — Там рождается дружба, чем Леворукий не шутит, возможно и любовь. — Можно и этим заняться, — согласился Вальтер. — Нам потребуется некоторое время, чтобы поднять соответствующие документы, но не сильно бы я рассчитывал, что это принесет успех. Зная Эгмонта, он наверняка шифровал подобные отношения. — Но явно не от Мирабеллы, — невесело усмехнулся Робер. — А она нам точно докладывать не собирается, что, с кем и когда было у ее все-таки мужа. — Разберемся самостоятельно. Нет ничего такого, что можно скрыть с концами. Плюс сообщите герцогу Алве, что я на днях приду к нему с визитом. Многое может проясниться, если станут понятны, какие у герцога Окделла способности. Если получится их определить, полдела сделано. — Что-то мне подсказывает, это сделать будет проблематично, — Робер и сам не знал, почему это брякнул. Дик сейчас выглядел настолько слабым, что явно не был способен ни на какую демонстрацию, даже если владел своими силами. — Посмотреть на него все-таки стоит, — Вальтер чуть дернул плечом. — Предположений может быть много, но вот только правда может оказаться совершенно неожиданной. Стук в дверь заставилол Робера вздрогнуть от неожиданности. И еще больше он насторожился, когда в кабинете появился Август Штанцлер собственной персоной. В руках он держал несколько писем и с порога начал сокрушаться, что побеспокоил, но ему совершенно необходимо разобраться вот с этими делами, что счесть за хулиганство, а для кого все же следовало позаботиться о реальном наказании. — Юные дворяне применяют родовые способности слишком рьяно, — сокрушался кансильер, заставляя Робера нервничать и думать — слышал ли он их разговор или нет? — Необходимо придумать хоть какие-то ограничения. Вот к примеру, один из Манриков еле уцелел после того, как на нем применили родовые способности к огню. Одежда же не могла загореться сама собой, на глазах кучи свидетелей? Что значит, особый состав? Робер тихо попрощался, покидая кабинет супрема и заочно договорившись о встрече утром в особняке Алва. Там уж точно не будет лишних ушей, особенно таких, как у графа Штанцлера. А юный Дик в это время в очередной раз пришел в себя на несколько часов. Его немедленно накормили, хотя вот есть не хотелось ни капельки. Еще заглянул эр Эмиль, чем порадовал Дика — все-таки лежать одному было очень скучно. Эр Эмиль решил, что Дику неплохо было бы выбраться на свежий воздух. Дик краснел и смущался от того, что его переодевали, но эр Эмиль умудрялся отвлекать его разговорами, так что испытывать вину за свою слабость ему стало некогда. Пока меняли Дику постель, заодно проветрив комнату — ребенку нужен был свежий воздух, Эмиль с Диком на руках расположился во дворе герцога Алвы. Здесь было легко думать о чем-то хорошем, что все плохое осталось позади. — В Надоре хорошо, так-то, особенно в лесу, летом, — мечтательно рассказывал Дик, положив голову эру на плечо — так было легче возвращаться в воспоминания. — Там есть съедобные растения и ягоды. Вот зимой пришлось бы тяжеловато, выбраться-то. — Ты в лесу умудрился заблудиться, Дик? — эр Эмиль потрепал его по голове, заставляя мальчика улыбнуться и прищуриться, чтобы вспомнить — когда-то так делали его отец вместе с другом, эром Арно, они забирали совсем маленького Дика и покидали стылый Окделл. Еще с ними иногда бывал эр Рудольф, тогда они и вовсе путешествовали по каким-то серебристым дорогам и попадали куда-то… жаль, подробности пока не вспоминались. — Я и сам не помню, как вышло, это было, кажется пару лет тому назад, — Дик слегка удивился тому, что у него неожиданно заболела голова от того яркого и теплого воспоминания. Словно что-то мешало и не давало ухватить эту тонкую но такую важную ниточку. — Три дня добирался до дома, но все-таки сумел выйти к замку. Герцогиня не сильно-то обрадовалась, но ничего не поделать, приказала меня отмыть и накормить. Эр Эмиль прерывисто вздохнул, словно в горло что-то попало.Впрочем ему хватило пары мгновений, чтобы прийти в себя. — Такого больше не повторится, Дик, даю тебе слово, — негромко сказал он и Дик верил. Еще бы выздороветь поскорее, но тут простуда явно имела свои планы на него. — Я не боялся, эр Эмиль. Там в лесу было спокойно, хотя, судя по рассказам охотников, кого там только не водится, — простодушно заметил Дик. — Герцогиня за мои разговоры с ними на сутки заперла в часовне, но я так и не понял, что плохого сделал. Эр Эмиль снова вздохнул и принялся рассказывать про свои родные места. Дик с увлечением слушал о фруктовых садах, представляя аромат весенних деревьев, когда ветер разносит запахи на большое расстояние. По деревьям, наверно, было очень удобно залезать, оттуда наблюдая за окружающим. На вершине такого дерева было так легко представить себя героем какого-нибудь приключения. Сам Дик тоже лазил по деревьям, невзирая на запреты. Удалось обойтись без падений, но не иначе, как чудом. Одежду рвал Дик постоянно, за что его наказывали лишением ужина, чаще всего. Он никогда не спорил, понимая свою вину. Дик уснул на руках Эмиля спустя час с момента начала прогулки. И вернувшийся Робер Эпине, невзирая на обеспокоенность, нашел в себе силы улыбнуться. Эмиль, граф Лэкдеми ладил с детьми на отлично, сказывался опыт наличия младшего брата. И теперь он только кивнул, приветствуя, но вслух ничего не сказал, чтобы не потревожить сон ребенка.