Калейдоскоп

Дик плохо помнил, что они вчера пили, раз так гудела голова. Да и тело не слушалось, попытки пошевелиться принесли свои плоды далеко не сразу. Последнее, что помнил Дик, был спуск вниз, по длинным ступеням, ведущим в никуда. Они кажется, обсуждали что-то, Арно отвесил им с Валентином подзатыльник. За что, не вспоминалось. А дальше был длинный коридор и возвращение к ступеням. Кажется, они где-то ошиблись или что-то не сделали, раз снова оказались там, где пришли. Голоса поблизости мешали думать. Они что-то обсуждали, спорили, доказывали друг другу. А еще их точно было больше двух…а что здесь делает эр…сеньор…ой, нет уже не сеньор…герцог Алва? Или это уже его собственное сознание выдает желаемое за действительное? Хотелось открыть глаза и посмотреть на спорщиков. Возможно, что-то сказать, призвать к совести, например. Но почему так сложно проснуться? Такого быть не должно, Дик не успел заболеть. Они вернулись из-под замка, потом, кажется, поужинали и легли спать. Не мог же Дик за ночь все пропустить? Да еще и у себя в замке? Было бы обидно, если это действительно так. А еще щипаться было не обязательно. Интересно, зачем это понадобилось друзьям? Больно между прочим. Надо открыть глаза и объяснить, что со спящими так не поступают. Получилось попытки с пятой. Дик проморгался, несколько озадаченно рассматривая потолок комнаты. В его доме он абсолютно точно был каменным, а не деревянным…и высота была больше, рассмотреть, во всяком случае, паутину, едва ли представлялось возможным. Опереться руками о кровать удалось не с первой попытки. Голоса звучали где-то рядом, кажется, из соседней комнаты. А его еще укрывали, одеяло соскользнуло при попытке сесть. Дик попытался его поймать, но не преуспел в этом. Хотелось пить. Без одеяла сразу стало холодно, а еще от такого незначительного усилия, как попытка сесть, навалилась слабость. Дик вынужденно упал обратно на спину, но постель по непонятной причине даже не скрипнула. А ему пришлось выровнять дыхание и вытереть выступившую на лбу испарину. «Когда я в последний раз так болел? Кажется, в детстве, подхватил лихорадку», — вяло думал Дик, рассматривая потолок. Они вроде бы были в Надоре…хотя в каком-нибудь постоялом дворе могли вот так обшить, или непосредственно сделать дом из дерева, по странной прихоти владельца. «Где Арно и Тино?» — мысли о друзьях заставили Дика встряхнуться и попытаться повторить попытку сесть. Она закончилась еще быстрее, чем первая и вымотала еще сильнее. Поморщившись, Дик заставил себя повернуться хотя бы на бок. Получилось тоже не с первой попытки, но он все же смог это сделать. Теперь он еще видел пол, который совершенно точно не напоминал тот, что был в Надоре. Вспомнив о голосах, юный герцог попытался прислушаться, но и здесь ему не повезло, именно сейчас беседующие умолкли, пытаясь решить, что делать дальше. Герцогиню Окделл отряды Вальтера Придда найти не смогли. Но и без нее вскрылось столько, что хватило почти на десяток дел разной степени тяжести. Ричарда Окделла не обвиняли только потому, что он все это время был на службе у Рокэ Алвы. Подвергнуть сомнению слова маршала у подчиненных Вальтера Придда духу не хватило. Сам супрем отсыпался в соседней комнате. После непростого лечения Повелителю Волн требовался отдых. Пока они все оставались на постоялом дворе, но это было временной мерой. Да и в Надор нужно было отправить какого-то управляющего, граф Лорак показал, что ему веры нету. — Лучше бы кого-то из верных короне, не подотчетном герцогу Окделлу, — снова было внесено предложение. Помощник Вальтера Придда вроде бы не происходил из Колиньяров или Манриков, но не скрывал отношения к официальному правителю этой провинции. Рокэ Алву это не устраивало. Спор продолжился по второму кругу. В другой комнате расположились Эмиль и Лионель. Оставив на Рокэ разбирательства с отрядами Придда, которые закончили зачистку замка, близнецы отправились спать, предварительно убедившись, что для Арно это приключение обошлось малой кровью. Сам младший младший Савиньяк располагался в комнате напротив той, где устроили Дика. Валентин, перед тем, как вернуться к отцу, не нравилось ему состояние герцога Придда после лечения, вернул Арно кинжал, вкратце рассказав откуда он взялся. И теперь юный Савиньяк лежал в постели, задумчиво крутил в руках отцовский кинжал и пытался решить головоломку, как тот попал в Надор. «Дик придет в себя, спрошу. Он там оказался вместе с кольцом», — Арно покрутил на пальце родовой перстень, мысленно пообещал отдать его и кинжал Ли, как только тот восстановится и отложил неожиданный подарок в сторону. Недавние события вымотали куда сильнее, чем Арно предполагал. Стоило ему отложить кинжал и устроиться удобнее, как сон тут же накрыл теплым одеялом. Младший младший Савиньяк уснул без задних ног. Задремал в кресле и Валентин, сморенный тишиной и плотной едой. Он намеревался контролировать отца, вымотавшегося непривычно сильно — такого бескровного лица юноша у старшего Придда никогда не видел. Но вместо этого он заснул, в неудобной позе, и снилось Валентину снова, как он бегал за Арно и Диком по замку. Вот только во сне, в отличие от реальности, он каждый раз опаздывал. Дик и рад был бы сам уснуть, но без одеяла оказалось неожиданно холодно, а неизвестность мучила куда сильнее, чем он мог бы предположить. Голоса в другой комнате то затихали, то затевали новый спор. И Дик с горечью слушал обвинения в его сторону, не имея сил встать и хоть что-то возразить. Обидно было слушать про отца и деда, которые «ничего не умели, кроме как гнаться за призраками несуществующего. Вместо пользы они приносили стране лишь вред». А дальше следовали аргументы, подкрепляемые безжалостными цифрами. И Ричард Окделл станет таким же, по мнению неизвестного. От юного герцога сплошные неприятности. И кто додумался оставить его в армии? Дик зажмурился изо всех сил, не слушая ответ человека, чей голос так походил на голос эра Рокэ. Хотел подслушать, вот, получай, слушай неприглядную правду в свой адрес. Сил не было что-то решать и думать, как быть дальше. Дик даже не понимал, что здесь произошло такого, что его и всю его семью костерили на все лады. Наверно, он чем-то лично обидел неизвестного, раз он так… А может все дело было в бумагах, которых хватало всегда, вот только сам Дик понятия не имел, что в них. Печати и подписи с его стороны никогда не требовались. Перевернуться бы на другой бок, но сил не было. А голоса продолжали то дальше спорить, то утихать, словно двое говоривших были здесь, совсем рядом. Если бы Дик чувствовал себя лучше, то он бы сразу понял, что слушал сейчас споры не из соседней комнаты, а несколько дальше. И половины разговора камни намеренно не пропускали. То, что творил Повелитель Волн не осталось без внимания. Камни постоялого двора звенели от негодования и страха, им не понять было смысла ритуала, который вынужден был затеять Вальтер Придд. Пусть все обошлось и Повелитель Скал остался в живых, камни посчитали, что ему не стоит оставаться среди таких сомнительных людей. А Повелитель был к ним привязан. Человеческие эмоции были для камней загадкой, которую разгадывать им не хотелось. Им было важно, чтобы Повелитель был жив и здоров. Последний в роду. Другого нет и точно в ближайшее время не будет. И запели камни, понимая, что иного выхода нет. Повелитель должен быть в безопасности. Когда-то земля Надора приняла двоих. По воле Лита, оба сменили обличье, погрузились в длительный сон. Для людей они потеряны, но вот позаботиться о последнем ребенка Лита вполне смогут. Один уж точно. Некому было сейчас услышать гневную песню земли Надора, призывающую защитить и сберечь. Под замком Окделл, в одном из его многочисленных подземных укрытий, на неком подобии алтаря, спали двое. И людьми их назвать уже не смог бы никто, несмотря на вполне человеческие лица. Острые когти на руках были грозным оружием. Багряно золотая чешуя покрывала тело первого, второй являлся обладателем черно-синей. Змеиные хвосты давно сменили собой ноги, они и сами не заметили, как переплелись ими друг с другом Когда-то Лит обещал им новую жизнь после завершения изменений. И все прежние запреты не будут иметь для них никакого значения. Но для этого сама земля должна призвать их, разбудить. Один из серпентеров моргнул, выныривая из длинного сна. В серых глазах появился вертикальный зрачок — темнота больше не была помехой. «Повелитель Волн нарушил слово. Магия вновь была применена против потомка Лита непосредственно действующим Повелителем», — пела земля и змей нехорошо прищурился, стряхивая оцепенение. Его друг, тот, кого было запрещено любить тогда, еще спал и недовольно хмурился во сне. Серпентер осторожно коснулся темной пряди, отводя в сторону и аккуратно высвободил свой хвост. Ему нужно было спешить. Земля расступалась перед тем, кого когда-то звали Аланом Окделлом.