Калейдоскоп

Анэм появился у своего алтаря на рассвете. Он собирался еще неделю назад выбраться, но Ожерелье требовало внимания. Вот, наконец-то, он сумел добраться до бусины, в которой родовая магия и правильный оборот вернулись всего пару месяцев назад. Ветер усилился, что ничуть не удивило Анэма. Он прикрыл глаза, вслушиваясь в тихий шепот стихии. Его потомок тоже бы мог, но он был слишком занят. Никакой войны в ближайшее время не намечалось, а уроки владения собственными силами получались такими, что стихия предпочла о них лишь упомянуть. Силы постепенно раскрывались, но до их пика было еще далеко. А на Изломе нужны Повелители в полном расцвете способностей. В довершение всего, династия Олларов прошла полный Круг и теперь ее нынешнему старшему представителю было необходимо отправиться вместе с четверкой герцогов в Гальтару. Анэм вздохнул, прикрывая глаза. Он-то знал, что в этой бусине излом отличался. Не просто было необходимо четверым Повелителям объединить силы вместе с королем, на которого возлагалась непростая задача принять четыре стихии и выпустить их в мир ровно в таком количестве, чтобы хватило закрыть образовавшиеся к тому времени порталы-переходы. К Излому в этой бусине странных и опасных существ было столько, что оборотням приходилось непросто. Анэм отметил этот странный факт — практически везде, где имеются двуипостасные, мир раскрывает природные переходы в самых разных местах. По ним приходят существа, но не только — по этим же переходам и уходят смельчаки, а может, просто невезучие. Анэм, к примеру, понятия не имел пока, куда забросило Эгмонта Окделла и Арно Савиньяка старшего. Лит ворчал и вел поиски, но сделать это было крайне сложно. Тем более, они подозревали, что Повелитель Скал и его возлюбленный могли застрять в зверином обличье. Это вдвойне усложняло поиск. «А времени становится все меньше. Лит обещал Повелителям три года, но судя по всему, в бусине произошел сбой. Вероятно, из-за того, что все же удалось пробудить родовые способности. И принимают их кстати, без особого ущерба», — отметил Анэм, вслушиваясь в голос родной стихии. Безумно хотелось обернуться вороном и взлететь, поднявшись максимально высоко, туда, где у потомка крылья бы почти наверняка бы замерзли. Анэм бросил тоскливый взгляд в небо, понимая, что сейчас никак не мог себе это позволить. А как было бы здорово ощутить потоки, отвлечься на беззаботный полет, похожий на тот, что был в начале этой бусины. Из головы точно бы выветрились все тяжелые мысли. «Только попробуй начать творить глупости в неподходящий момент», — Анэм практически услышал ворчание недовольного Лита. Нельзя сказать, что он его не понимал, забот хватало. Но хотя бы ненадолго очень хотелось именно это и сделать. Но увы, теперь было понятно — нужно было сообщить потомку, что времени у них практически не осталось. В следующую весну Излом обрушится на них со всей неотвратимостью. Анэм невесело усмехнулся. Силы пробуждены, но еще очень долго Повелители и их потомки не будут приходить к алтарям своих предков. Кроме Приддов, Унд не так давно хвастался, что его потомков в этой бусине провели к родовому святилищу. Анэму было любопытно, как быстро те поймут, что внешний вид алтаря и зала во многом зависит от главы семьи. Вряд ли быстро, да и не до этого сейчас. Ему как раз предстояло отправить вестника потомку, который сейчас находится в столице, вместе с юным потомком Лита. Тренируются в магии и не только, решают человеческие дела. Анэм прислушался к стихии и усмехнулся — отчаявшись дождаться войны, его потомок не далее как вчера вместе со своим оруженосцем отбыли в Надор. Стихия шептала что-то про обучение юного Окделла. Анэм довольно сузил глаза, мысленно ставя зарубку на память рассказать об этом Литу. А пока же Анэму приходится ловить один из потоков родной стихии, чтобы отправить весточку потомку. Во сне, как оказалось, воспринимают информацию они достаточно сложно, что же, придется тогда действовать иначе. Абвений очень надеялся, что к моменту, как его посланник доберется, его потомок вместе с Литовым юношей решат дела в Надоре. Он намеренно заложил на прибытие определенное время. *** Дик поймал себя на том, что счастлив. Нет, он, конечно, опасался реакции герцогини Окделл, но совсем чуть-чуть. Это раньше бы он не осмелился на нечто подобное, а сейчас все было иначе. И его эр, к тому же, сам предложил увеличить их компанию. Арно и его эр, Лионель и Эмиль, все семейство Катершванцев — белые медведи не собирались оставлять своего воспитанника в таком непростом моменте, плюс отряды сопровождения… Дик уже не помнил, когда в Надор ехало так много народа сразу. — Все будет хорошо, Дик, — Арно, его неожиданный и любимый брат, хлопнул по плечу, отвлекая от размышлений. — Рано или поздно тебе пришлось бы брать на себя управление Надором. — Вот именно, — к мальчишкам подъехал Лионель. — Первый шаг всегда непрост. Но для этого мы все сейчас с тобой. Старший старший Савиньяк был только рад отвлечься от дворцовой грызни. Его прошение о переводе король в очередной раз отклонил, взамен вручив приказ об отпуске. И это оказалось весьма кстати — Лионель не стал вступать в заведомо проигрышный спор, поблагодарил Его Величество, и вот уже почти четыре дня его во дворце никто не видел. Как, собственно говоря, и в столице. Саму поездку в Надор и проверку дел там предложил Рокэ. Для Дика это было еще и поводом увидеться с сестрой, с которой он не общался с момента исчезновения отца. Нет, ну там было несколько недель, но что они в себе несли? Ровным счетом ничего ценного для памяти. За исключением, разве что, драки эра Рудольфа и графа Штанцлера. Вот это в память юноши врезалось крепко. Он поделился впечатлениями с эром — вестник-ворон отправился в Торку. Через несколько часов появились Катершванцы. Дик был искренне рад видеть Йоганна с Норбертом и тем более эра Рудольфа, но не предполагал, что и эр Зигфрид присоединится. Катершванцам Рокэ сообщил, что Дик жив, при помощи вестника — призрачного ворона, неожиданно большого, хотя и абсолютно ничего не весящего. Он и отнес письмо в Торку. И уже к ночи того же дня герцог Алва и все Савиньяки принимали гостей. Молодежь в звериной форме пришлось срочно выставлять на улицу, чтобы не разнесли дом от счастья. Два молодых медведя в компании с волками-подростками представляли собой внушительное зрелище. Когда же Дик узнал, что к ним присоединятся и генерал Дъегаррон с отрядом и оруженосцем, он и вовсе на радостях едва не устроил небольшое землетрясение. С контролем у него до сих пор было плохо, причем в обоих стихиях. Но все-таки уже было намного лучше, чем сразу после их с Арно расхождения по сеньорам. Эмиль подключился практически в последнюю минуту. Получив от Ли сообщение об отъезде на некоторое время в Надор, старший младший Савиньяк решил, что пропускать подобное точно не стоит. Заменить генерала кавалерии было кем, так что отбывал Эмиль со спокойной душой. Дик изо всех сил старался не волноваться, но получалось плохо. Арно старательно отвлекал его от мыслей о родном доме. Пусть по возрасту он ничего не мог изменить, да и сейчас у него был взрослый опекун — собственный эр. Как бы герцогиня не запустила в него чем-то тяжелым, исключительно из вредности. В прошлый раз Катершванцы смогли отвоевать Дика ценой невмешательства в дела Надора, как его опекуны. Не сказать, чтобы эру Рудольфу это понравилось, но Дик был для него важнее всего. И он все еще надеялся, что Эгмонт и старший Арно не погибли, а именно что пропали в бесконечности миров. Непосредственно к замку они подъехали утром, остановившись переночевать в постоялом дворе. Пожалуй, впервые за долгое время он был заполнен полностью, к удивлению и некоторой настороженности хозяина, отвыкшего от такого количества гостей. В Дике своего герцога он, разумеется, не признал, чему тот ничуть не удивился. Все-таки он совсем ребенком покинул родной дом, успев официально лишь сменить титул с графа на герцога. Мост, к счастью, опустили без возражений. Дик сглотнул подступивший было к горлу ком и смог слабо улыбнуться Арно, который ободряюще сжал его плечо. Внутренний двор замка производил впечатление, да и само родовое гнездо Окделлов словно присматривалось к неожиданным гостям. Дику очень некстати вспомнились страшные легенды о том, что родной дом мог сам устраивать «сюрпризы», подчиняясь воле действующего Повелителя. Отец рассказывал ему об этом давно, Дику едва шесть исполнилось, и делал это так, что юный граф Горик, смущаясь, прокрадывался к нему в покои. Ему все чудилось, что кровать, на которой он лежал, вот-вот провалится. «Не хватало только начать бояться собственного дома», — осадил сам себя Дик, въезжая вслед за эром Рокэ, как и полагалось оруженосцу. С другой стороны его прикрывал эр Рудольф, старшие братья расположились чуть впереди. Только сейчас Дик осознал, что их с Арно, Йоганном и Норбертом загнали в своеобразную коробочку, оберегая. На сердце тут же стало тепло, но усилием воли он заставил себя сохранять серьезный вид. Охрана замка появилась далеко не мгновенно. Дик попытался найти в их рядах хоть одно знакомое лицо, но так и не смог это сделать. Герцогиня Окделл давно перекроила все по собственному хотению. За размышлениями Дик пропустил, как представлялся эр Рокэ. Он вынырнул из размышлений только когда тот уже требовал встречу с пока еще герцогиней Окделл. Судя по тому как подобрались стражники, такое заявление им явно не понравилось. Пришлось спешно выдвинуться поближе к месту разговора. Вот при виде Дика стражники чуть расслабились, но приветливее выглядеть не стали. Дик догадывался о причинах — все они прибыли из Карлиона, родины герцогини, и прекрасно понимали — дальнейшая служба юному герцогу Окделлу у них под большим вопросом. Лошади не были отправлены на надорскую конюшню. Часть бойцов Рокэ и Хорхе остались с ними, заодно присматривать за не самыми дружелюбными хозяевами. Дик почти не удивился, когда узнал, в каком зале их собиралась принять Мирабелла Окделл. Не удивился… но основательно так разозлился, неожиданно даже для самого себя. Вдова его отца вела себя так, словно к ней пожаловали мещане из какой-то далекой провинции и теперь просили об аудиенции. — Послушай, что здесь происходить в твой отсутствий, — коснулся плеча Дика Норберт, когда они в очередной раз свернули. — Хорошая мысль, но уже немного поздно, — виновато вздохнул Дик, с трудом справившийся с эмоциями. — С центрального входа нам недалеко. Отец там обычно принимал просителей, — краска против воли бросилась в лицо Дику, он не удержался от оскорбленного сопения. Сам факт того, что его вот так принимали в родном доме, неожиданно больно бил по чему-то, прячущемуся внутри. Надор отреагировал на гнев и обиду Дика. Замок зарокотал так, что Рокэ только цокнул языком. Он все еще с трудом привыкал к проявлениям магии в их мире. А уж когда с ним говорила стихия, Дику или Ли приходилось несколько минут трясти эра и друга за плечо, возвращая в реальность. Им гнев древнего замка ничем не грозил, в отличие от той, кто сейчас ждала их в зале. Мирабелла и бровью не повела, в отличие от Айрис, которая зябко передернула плечами и придержала четырехлетнюю сестру, которая начинала было капризничать. Она в очередной раз потерпела поражение, когда пыталась объяснить матушке, что Окделл Лариту не признает никто. И Дик в первую очередь. Дело было не только в обороте, хотя и он тоже имел место быть. Маленький жеребенок ну никак не могла претендовать на родство с вепрями. Нет, у Окделлов и другие звери встречались, но Айрис все-таки не была уже маленькой девочкой, прекрасно понимала, зачем приезжал к матушке Арсен Эпине.