Калейдоскоп

Появление в комнате порядком взъерошенного Рудольфа Катершванца помогло старшим близнецам окончательно собраться. А то Миль все еще норовил посмеиваться, осмысливая степень «заговора», который устроили старшие. Да и Ли фыркал, попутно вздыхая с облегчением. Планы по штурму Багерлее можно было теперь с чистой совестью отправлять на ленточки для кошек Леворукого. — Эгмонт, — выдохнул старший Катершванц с таким чувством, что Лионель с Эмилем снова едва не расхохотались. — Ну вот почему, стоит тебя оставить, ты есть пропасть? Эта фраза окончательно добила близнецов. Оба подхватились с места, придушенно извинились, пообещав вернуться через несколько минут, и спешно покинули комнату. Звук искреннего хохота донесся уже из коридора и становился все тише, старшие Савиньяки торопились удалиться на некоторое время. Эгмонт фыркнул, ничуть не удивившись такому поведению. В Надор они отправятся компанией чуточку большей, чем ожидали, но это было только к лучшему. На близнецах будет, кому повисеть, Арно мигом покажет, как это правильно делать. — Я им рассказал про братьев, — пояснил Эгмонт, видя на лице друга недоумение. — А они, в свою очередь, поделились интересной историей, что готовились штурмовать Багерлее, спасая нас с Арно. И все эти годы совершенствовали планы. Подозреваю, Ли еще и прогулялся по внутренним коридорам тюрьмы, выдумав какую-нибудь инспекцию, но это лишь мои догадки. Настроение у Эгмонта после такого рассказа поднялось. Конечно, до боли жаль было Эпине, павших жертвами интриг Штанцлера, да и старших Приддов тоже. Даже умного опытного супрема смогли загнать в ловушку, из которой он не смог выбраться. Теперь было важным помочь их детям, поскольку Эгмонт сильно подозревал, что на этом кансильер не остановится. — Вот это быть сюрприз, — Рудольф позволил себе упасть все-таки в ближайшее кресло. Он уже понимал, что в ближайшие часы они никуда не отправятся, можно было немного передохнуть. — Как тебя угораздило сюда попасть? — Столкнулся с гаифским послом, — Эгмонт нахмурился, стряхивая с себя неуместное все-таки веселье. — Он обладает какой-то странной силой. Меня накрыло ощущением, что не то пытаются подчинить, не то изучить, как редкую зверушку. Смог ему не показать, как мне неприятно, чем, похоже, немало его удивил. Дошел, если честно, до каких-то колонн дворца и на этом все, не помню ничего. Мне повезло, что как раз в этот момент вернулись шевалье Алва и Ли с Милем. Рудольф Катершванц хмуро кивнул. Действительно, повезло, ничего не скажешь. А что за сила у гаифца? Он, как и все, не любил сталкиваться с чем-то непонятным, это было чревато разнообразными неприятными открытиями. — Так что, я пока лежу здесь, но думаю, сегодня-завтра смогу отправиться с тобой. Как раз Ли и Миль отправятся, будут мне опорой, — нехотя признал Эгмонт свою вынужденную слабость. Нет, пока он лежал, все хорошо было, но попытки подняться пока отзывались не так хорошо. И это тревожило. Пусть до рождения ребенка еще было время, но все-таки, правильным было его появление на свет в Надоре, а не в доме Алва. Все-таки у них были разные родовые способности. — Посмотреть, что лекарь скажет, — покачал головой Рудольф, который видел безуспешные попытки Эгмонта попытаться хотя бы сесть. — Как быть позволено — мы отправляться. Но ты есть нас всех напугать, — не удержался он от повторения очевидного факта. Эгмонт развел руками и не удержался, почесал шею, предчувствуя, что скажут по поводу его попадания в неприятности Арно с Арлеттой. Все произошло на ровном месте, он вполне мог оказаться цел, не заскучай и не отправься бродить по коридорам. Абсолютно нелепая ситуация, которую можно характеризовать не то верхом безответственности, не то глупости. Появились Лионель и Эмиль в сопровождении Рокэ. Все трое выглядели заметно веселее, чем раньше — юноши точно успели обсудить произошедшее и теперь вовсю сверкали глазами. — Умеете вы хранить тайны, герцог Окделл, — Рокэ не удержался от комментария. И сейчас он имел в виду не только собиравшегося на свет третьего ребенка. — Такой интерпретации я, честно говоря, не ожидал, — Эгмонт и не думал скрывать улыбки. — Обязательно Арно расскажу, он оценит. Как раз, по идее, они должны уже скоро добраться до Надора из Придды. — Вот и посмотрим, как это будет, — усмехнулся Эмиль, нарушив повисшее было неловкое молчание при упоминании юных спрутов. Жизнь продолжалась, теперь им нужно было расти в новых условиях. Но старший младший Савиньяк не сомневался — для них сделают все возможное и невозможное. Родных родителей никогда никто не заменят, но согреть в тепле — это точно было вполне реально. — Вы, значит, на несколько дней в Надор? — Рокэ вздохнул, глядя на близнецов. — Как вернетесь, буду вас ждать. Отца пока так еще нет, полагаю, появится через некоторое время. Подозреваю, в перспективе будут светские сплетни о последних событиях, — он скривился, не скрывая неприязни к такого рода слухам. — Боюсь, что развод короля будет самой большой новостью, — усмехнулся Лионель, заставив удивленно вскинуть брови и Эгмонта, и Рудольфа. — Это уже дело решенное. Как и скорый брак Эрвина Ноймаринена. — Ну раз у них все сложилось, то можно только порадоваться. Все равно у королевской четы нет детей. Да и будь они, не стали бы помехой, — пожал плечами Эмиль. Вот для него брак был понятием весьма условным, и он не думал этого скрывать. Противостоять обаянию старшего младшего Савиньяка, когда он намеревался провести вечер в приятной компании, могли очень немногие. И наличие мужей многих эреа ничуть не смущало, а уж о том, чтобы ненароком не завести бастарда, Эмиль всегда заботился сам. Разговор на этом и увял. Для всех присутствующих обсуждение личной жизни короля было самой неинтересной темой, какую только можно было вообразить. А вот о гаифском после и его странной силе, которую Эгмонт на себе очень хорошо ощутил, говорили еще больше часа, пока стало ясно, что герцогу Окделлу необходим был отдых. Лекарь еще раз осмотрел маршала Севера, выдал необходимое лекарство, после питья которого тот спокойно провалился в сон. Рудольф Катершванц отправился в выделенную ему комнату, после всех событий, очень хотелось отдохнуть. А близнецы и Рокэ переместились в одну из комнат на первом этаже. Там они собирались хорошо выпить и спокойно поговорить, пока над ними не довлел соберано Алваро. Тот временами почему-то решал, что много вина вредно, и гонял троицу, невзирая на чины и звания, как мальчишек. *** Арно окинул взглядом подопечных. Погода начала портиться, до Надора оставался всего один дневной переход, но он решил не рисковать. Они расположились в очередном постоялом дворе в достаточно раннее время. Следующий двор располагался довольно далеко, так что выбора у Савиньяка особого и не было. Они сняли необходимое количество комнат, коней уже увели, чтобы привести их в порядок перед длинной дорогой. Так что Арно намеревался пообщаться с детьми, по возможности ответив на накопившиеся в пути вопросы. Старший, Валентин, был явно встревожен. Клаус наоборот, вздохнул с облегчением — он ужасно устал сидеть в экипаже, который едва-едва тащился по одинаковой монотонной дороге. Даже пейзаж почти не менялся, никак нельзя было отвлечься. Они одно время пытались считать деревья, но быстро бросили это занятие. До лесной дороги, через которую им предстояло добраться в Надор, было еще далеко. Питер дремал на руках у няньки, утомленный тряской. Он не проснулся, даже когда они оказались в постоялом дворе, только сонно фыркнул, выражая неодобрение попыткой себя разбудить. Так что на время его оставили в покое. Ужин им обещали принести в комнату, так что они смогли спокойно расположиться. Арно с трудом сдержался от того, чтобы всех потрепать по головам — им это было еще непривычно, не стоило отталкивать неосторожными движениями. — Граф Савиньяк, — тут же заговорил Валентин, когда все расположились. — Я бы хотел уточнить о возможности нашего обучения в Надоре. Что насчет нашего родного наречия? Или нам будут преподавать только надорское и талиг? «А вот это действительно может стать проблемой. Ни я, ни Эмон не подумали об этом. Летта, конечно, могла, если Дик достаточно поправился, чтобы она смогла заняться подготовкой менторов», — Арно искренне удивился подобному вопросу. А ведь для детей он был вполне логичен. — Этот вопрос мы обязательно решим. Вряд ли в Надоре или даже в Сэ, где вы тоже будете бывать, есть ментор, знающий ваше наречие достаточно хорошо. Его наверняка можно будет вызвать из Придды, но на это потребуется время, — честно ответил Арно, заметив, как мальчик расслабился. Он, похоже, всерьез решил, что их лишат права разговаривать на родном наречии. Хотя бы сейчас его удалось успокоить. — А нам можно будет пользоваться библиотекой Надора? — подал голос молчавший все это время Клаус.- Я слышал, что там много есть интересных книг, пусть и не по нашей стихии. — Конечно, можно. Те, что на талиг можете читать хоть со дня прибытия, а для всех остальных как раз придется выучить надорское наречие, — откликнулся Арно, получив довольный кивок. Вопросы пока были откровенно нейтральными, но и они его радовали. И их могло не быть. Дальше последовали вопросы об этикете, обучении фехтованию и прочие осторожные попытки прощупать почву. Все-таки старшие дети не были младенцами, прекрасно понимали, что клеймо «дети мятежника» на них почти наверняка отразится. Вот и пытались понять, как именно и пока ответы старшего приносили им явное облегчение. О личных взаимоотношениях они пока не заговаривали, но Арно этому как раз не удивился. Должен пройти не один месяц, чтобы они постепенно начали доверять. Разговаривают с ним сейчас, уже хорошо. А принесенный ужин и вовсе заставил мальчишек встрепенуться, на время забыв про достоинство и все прочее. Оба успели проголодаться. И младший проснулся, привлеченный вкусными запахами. Арно старательно спрятал улыбку. Несчастные мальчишки сейчас не отличались ничем от его собственных детей.