Нефрит в Долине лотосов

Даже будучи омегой правящей ветви знатного ордена, Лань Чжань знал, что сможет выйти замуж по любви. Негласное правило, введенное самим основателем Гусу Лань — Лань Анем, наказывало заключать союзы только с тем, к кому тянется сердце. Если же не встретил человека, кого готов назвать своим спутником на тропе совершенствования — останься один и посвяти себя благу ордена. Так поступил и дядя Лань Чжаня — Лань Цижень. Сейчас, при еще живом Главе ордена, находящемся в добровольном уединении, он, по сути, взял на себя обязанности брата в управлении орденом и воспитании племянников. Честно признаться, Лань Чжань и не планировал выходить замуж. Его больше интересовали самосовершенствование, помощь брату и ночные охоты. Повезло, что из омег клана Лань не выращивали хрупких цветов. Что юноши, что девушки вольны были заниматься заклинательством и приносить пользу ордену. Их обучали контролю над сущностью с самого детства. Тысячи правил не давали возможности прорасти в молодом поколении легкомыслию или бесстыдству. Поводок, лишающий свободы и держащий в узде, они буквально носили на себе в виде лобной ленты. И лишь рядом с супругом или супругой адепты ордена Лань могли немного отпустить себя. В мире, где на каждом шагу заключались договорные браки, Лань Чжань оставался спокоен. Знал, что ему не грозит ничего подобного. И какого же было его удивление, когда вызвавший их с братом дядя с непривычным, мученическим выражением лица завел подозрительный разговор о важности политических союзов и сплоченности в сложное время, когда один из Великих орденов достиг непозволительного могущества. — Ванцзи, Сичень, я не в праве вам приказывать, — все же перешел он к сути, — но не могу не просить присмотреться к нескольким юношам из Великих орденов. Лань Чжань напрягся. Этот разговор нравился ему все меньше и меньше. Только не говорите, что дядя имеет в виду… — Договорной брак, дядя? — озвучил его мысли Сичень. — Но как же правила? Как же любовь? Для более романтичной души брата-альфы подобное предложение было вдвойне неприятным. Он всем своим видом показывал, насколько противна его сердцу сама мысль о браке не по любви. — Я все понимаю, Сичень, — устало вздохнул дядя. — Но ты, как будущий Глава ордена, должен осознавать, в какой ситуации мы все оказались. Не мог не заметить участившиеся провокации ордена Цишань Вэнь. Единственный вариант уравновесить их влияние — создание прочных политических союзов. На тайном съезде кланов была выдвинута идея заключить серию политических браков. Другие Главы поддержали ее. У наследника клана Цзинь, Цзинь Цзысюаня, давно заключена помолвка с Цзян Яньли. Глава ордена Не собирается взять в жены Цинь Су, — он мерно перечислял союзы, оттягивая самое главное. — Его брата, Не Хуайсана, отдают за наследника ордена Цзян — Цзян Ваньиня. Клану Лань также были выдвинуты предложения… — Кто? — непривычно тихо спросил Сичень. Ему, как и Лань Чжаню, не терпелось услышать имена их возможных пар. — Признанный бастард Цзинь Гуаньшаня Цзинь Гуанъяо, — кивнул он Сиченю, — и Первый ученик клана Цзян, приемный сын Цзян Фэнмяна — Вэй Усянь, — дядя посмотрел на Ванцзи. Лань Чжань переглянулся с братом. Просьба, не приказ. Но и он, и Сичень прекрасно понимали, что даже без приказа дяди вынуждены согласиться. Они просто не имеют права оставить свой орден в столь сложное время, проявив эгоизм. Не так их воспитывали. Дядя смотрел так, будто собственными руками посылает племянников на войну, где нет шанса выжить. Это давило еще сильнее. Первый раз после смерти матери Лань Чжаню захотелось кричать и плакать. Да, брата ему тоже было жаль. Сичень всегда мечтал встретить человека, с которым у них разгорятся искренние взаимные чувства, а сейчас был вынужден заключить союз с незнакомцем и лишить себя возможного счастья. Но ему, по крайней мере, не придется покинуть стены родного ордена, не придется зависеть от милости неизвестного мужа-альфы, не придется лишиться разом всей привычной жизни и планов на будущее. А что, если этот Вэй Усянь вынудит Лань Чжаня отказаться от ночных охот и тренировок? Если запрет его в маленькой комнате и заставит каждый год рожать детей? Нет, Лань Чжань, разумеется, будет сопротивляться. Только во многих орденах, в отличие от Гусу Лань, отношение к омегам совсем иное. Альфы там главные, и именно они решают, что будет с их супругами и детьми. Лань Чжань невольно вздрогнул. — Вы же понимаете, что я не завел бы этот разговор, если бы все было не так серьезно? — дядя будто просил прощения этим вопросом. — Понимаем, дядя, — убито проговорил Сичень. — Я согласен. — Мгм, — поддержал Лань Чжань. — Я тоже. — Спасибо, — сказал дядя, поднимаясь. Он неловко обхватил их плечи руками, обнимая впервые за долгое время. — Я горжусь вами.