Королева Драм

      — Токи!       — Ваше Величество? — как черт из табакерки выскочил мальчишка, который тоже подвергся местным мутагенам и теперь обладал суперострым слухом.       — Принеси мне вещи.       — Будет исполнено!       Наш корабль приближался к месту сбора, да вот беда. Мы опаздывали на чертов Совет Королей, так как попали в шторм. В результате чего расфуфыренная каюта, в которой мы решили пересидеть, стала чертовски травмоопасна и прибитое к стене огромное зеркало каким-то образом слетело и расхерачилось нахрен.       Осколками иссекло и господина Юдина, который был моим сопровождающим, и мою служанку Тину, сестру Токи. Ну и мне прилетело. Далтон же не пострадал. Везучий.       Жеманный и манерный Юдин орал белугой о том, как ему больно, что он истекает кровью и умирает, пока я выпинывала всех из каюты, по которой летало опасное стекло. В результате иссекла себе руки и лоб. Куреха осталась в Королевстве руководить делами в мое отсутствие, так что помочь быстро все залечить не могла.       Со мной поехал Далтон, как генерал и телохранитель, который, в отличие от меня, не матерился, но умел очень выразительно смотреть и спокойным голосом угрожать так, что тряслись поджилки. Юдина проняло до самой печенки, как и его слуг и других подчиненных. Шутка ли — королевская особа пострадала.       Даже если эта королевская особа — такое недоразумение, как я.       Руки мне забинтовали, лоб зашили и заклеили. Была сделана вынужденная остановка, где пришлось заплатить за доставку Тины на родину как можно скорее. Не то чтобы там были серьезные раны, но я решила, что так будет лучше.       Да и вообще скорее смешно, чем грустно от случившегося. Все прибывают с шиком и блеском на этот Совет Королей, а я…       Я с перебинтованными руками, раной на лбу, в плаще с меховой оторочкой, сурова и холодна, как Довакин из Скайрима и…       Господин Юдин внезапно осознал, что вообще-то я королева, которая пострадала из-за, на самом деле, его халатности, и, дабы не огрести за это, кинулся мне в ноги. К его счастью, жаловаться я не собиралась… если он заплатит мне сто миллионов.       Потея в своих многослойных расшитых богатых одеждах, мужичок старательно кивал, подписывая заготовленную заранее расписку, после чего унесся выносить мозги экипажу, который мне искренне было жаль. Правда, недолго.       Местный народ отличался крайней степенью высокомерности. Или скотства? Сволочизма? Не знаю, как объяснить, но команда этого корабля явно не испытывала к нам хоть каплю уважения, а на Юдина смотрела с бесконечной усталостью в глазах. Как, впрочем, и на всех остальных аристократов.       Особенно после того, как я попросила вместо как-то там по-особому жаренного мяса чего-нибудь попроще, так как любила свой желудок. И я же его лечила после войны, умудрившись посадить на солдатской болтанке и жратве всухомятку. Не говоря уже про периодические голодовки. Изнеженное хорошей пищей тельце принцесски бунтовало против суровой реальности и не раз, так что слегка убитый желудок был такой мелочью, но, правда, неприятной. Не то чтобы мне было нельзя жрать жареное или что-то в этом роде, но налопаться от души жирного мяса до состояния «ща будет буэ» в планах не значилось.       Я на аристократа особо не тяну, так что блевать элегантно уж точно не умею.       Ах да, я еще попросила убрать ряд из столовых приборов, на которые смотрела и стойко ловила ассоциации то ли со стола для орудий пыток, то ли с хирургического.       Народ моей простоты не оценил. То ли решил, что я себе цену набиваю, кося под простолюдинку, то ли их неправильный аристократ в моем лице чем-то обидел.       В общем, мутные люди, мутные Морские дозорные и дурацкая сервировка стола, на котором лежали потенциальные орудия убийства. В конце концов, на вторую неделю плавания мне удалось добиться, чтобы приносили лишь вилку, ложку и нож.       Этого, по моему мнению, было достаточно. Я умею есть культурно и пользоваться столовыми приборами так, чтобы не скрипеть ножом по изысканному фарфору, пытаясь распилить стейк. Все остальное нахер не нужно. На чистое замените и не полощите мне мозги.       В общем, не вышло из меня аристократа.       Приготовленные платья теперь уже точно не смотрелись с перебинтованными руками и заклеенной рожей, а другой праздничной одежи на парадный выход не было. Кроме повседневной, которая представляла из себя штаны, сапоги, рубаху и плащ. Все качественно пошитое, из дорогой ткани, безумно удобное, особенно для путешествий на корабле вне моего холодного королевства, но явно излишне скромное для выхода в свет.       — Дебют что надо, — фыркнула я. — Самое то для королевы недостойного и низкого происхождения.       — Не драматизируйте, Ваше Величество, — тут же возразил Далтон, который мою «грязную», по мнению многих аристократов, кровь таковой не считал.       — Если бы меня это хоть как-то трогало, то это была бы драма. А так, — я покрутилась у зеркала, поправила шпильку в аккуратной, но достаточно простой прическе в виде уложенных розовых, хотя больше все же малиновых, кос на голове. — Мне похуй. Как и всегда.       В двадцать первом веке, из которого я была родом, в моем родном мире дети, рожденные вне брака, не представляли из себя редкость. И уж тем более повод для осуждения. Нет, и такие заезды все еще были, но будем честны, брак — дело такое ненадежное. Да и пусть каждый смотрит в свой огород.       Это в новом мире этому придавали все еще большое значение. Точнее, не так. Всем было как бы все равно, но в случае чего начинались такие разборки, что только клоки шерсти отлетали. А ведь по факту жила себе девчонка, а потом кому-то в голову моча ударила — и вот уже я гребу и разгребаю кашу, которую заварили нежеланные и нежданные родственнички, угробившие девчушку.       Никакая косметика, конечно же, не смогла бы скрыть свежей зашитой раны на лбу, а краситься, игнорируя пластырь… испанский стыд.       Юдин, завидев меня, аж охнул.       — Вы собираетесь идти в этом?!       — Нет, голышом, — не съязвить я не могла. — Еще очки.       Мужик решил изобразить сердечный приступ.       Я же, нацепив солнцезащитные очки, которые носить вошло в привычку, так как редкое солнце в королевстве Драм слепило немилосердно, отражаясь от кристально белого снега, весело улыбнулась. В море тоже очки были хороши в яркую солнечную погоду. Учитывая то, что мы тут в местное поднебесье собрались: солнечное, красочное и все дела — они мне понадобятся.       После того как оделась, со всей серьезностью переключилась на предоставленные мне Юдином документы, которые относились к теме, что обязательно должна была подняться на совете.       В прошлый раз обсуждали Монки Д. Драгона и его Революционную Армию, а в этот…       Тоже Монки Д. Драгон и его революция.       Задрали…       Мозгоебство чистой воды. Так как меня Революционная Армия и ее терки с Мировым Правительством не волновали. Точнее, волновали, еще как. Чисто с точки зрения политической ситуации и, в случае чего, изысканной и элегантной возможности откосить от подозрений. Тщательно собрав информацию на эту тему, я так и не поняла особо цели этой конкретной организации под названием «Революционная Армия». Идея свободы не нова, но конкретики и какого-то четкого плана я так и не увидела. Мне хватило своей революции в королевстве Драм с гражданской войной. Ввязываться в это дерьмо снова?..       Достаточно, накушалась.       А вот мутки Драгона, то и дело разносившиеся по всему миру отголосками, тревожили. Лидер, который своими действиями закручивает гайки и реально, судя по взгляду со стороны, порой вынуждает острова и страны ложиться между молотом и наковальней, заставляя встать на сторону, которую они не хотели выбирать… Сукин сын. Который со своей революцией мог много где подгадить. А главное — с душой. Так что никаких теплых чувств я к нему не испытывала.       Попытка сунуться ко мне через какого-то засланного агентика с вопросом «а не хотите ли вы?..» была мной оценена и признана неперспективной. Лично с Монки Д. Драгоном я так и не встретилась, но думала, что мы друг друга поняли. У меня страна только сопли подтирать кровавые перестала с подбородка, проктолога я искать не хочу.       Меня и королевство Драм же нагнут и без внимания точно не оставят, стоит сунуться куда не следует.       На Совет Королей мы опоздали, но Юдин сообщил, что его ради нас отложили аж на шесть часов.       Чую! Чую ненависть в свою сторону, не успев еще порог перешагнуть.       По длинной лестнице я взбиралась бодрым козликом, привыкшая к пешим прогулкам. Лыжи и сноуборд — вот мои товарищи. А также постоянная беготня по делам на своих двоих настолько натренировала, что лестница в здание Совета была простым препятствием, как и для Далтона, моего опытного телохранителя, и Токи, что был слугой.       Побегай по лестницам в Медицинской Академии Драм и не прокачай навык дыхания и выносливости. Тренировка хоть куда.       Юдин же решил не рисковать сердцем и не провоцировать инсульт, призвал своих рабов и гордо, но медленно ехал в своем паланкине. Обмахиваясь веером.       Зажравшийся ублюдок.       Рабы хоть и выглядели ухоженными и сильными, явно не заморенными, но сам факт ошейников на людях меня раздражал. Не настолько, чтобы кинуться в драку или революцию, но достаточно, чтобы скривиться от того, насколько же может быть лицемерным и беспомощным человек, что ездит на спинах других.       У меня были слуги. Но они работали и получали деньги. Рабы… неприятно, но меня не касается.       Впрочем, ждать Юдина я не стала, поэтому, зажав папку под мышкой, коротко скомандовала Далтону, что был уже здесь однажды с Ваполом и даже его отца застал вроде бы, указывать мне путь.       Юдин позади пропищал что-то про то, что он должен меня представить при входе в Зал Совета, но я отмахнулась. Ждать это нежизнеспособное существо не было ни желания, ни сил. Рабы же не могли бежать быстрее, так как если бегущий аристократ уже выглядел нелепо, то толпа с паланкином, несущая аристократа «с ветерком», — совсем ржачно. Во всяком случае, мне казалось это смешным и уж точно роняющим и так мнимое «достоинство» этого человека.       И трясло, наверное, такого пассажира в случае забега немилосердно.       — Пошли.       — Это неуважительно, — заметил Далтон, когда мы ускорились. Эхо от наших шагов отражалось, летело по светлому коридору, в архитектуре которого проскальзывал то ли греческий, то ли какой-то другой стиль. В любом случае потолки были просто преступно высокими, но здание, как ни странно, не давило.       — Неуважительно — это задерживать ждущих людей еще больше, — высказала я свое отношение. Еще немного, и наше появление могут счесть самым настоящим оскорблением. — К слову, он деньги уже заплатил?       — Да, Ваше Величество.       — Шикарно.       — Что вы задумали? — Далтон подозрительно прищурился.       — Я обещала не рассказывать, что пострадала из-за его халатности. Но не обещала, что не доложу о его некомпетентности.       Высокие двухстворчатые двери из светлого дерева должны были давить своим величием. Но после громады замка моего королевства, как и самих гор Рок Драм, не особо впечатляло.       Стражники не дали пройти, перекрестив клинки.       — Сюда вхожи только короли, — пробасил один из них.       Интересно, я могу засчитать это как сексизм? Скандал закатить, нет?       — Перед вами Королева Драм, Драм Валет, — пробасил Далтон. — Нас ждут и уже давно.       На лицах стражников проступили удивление и откровенный скепсис. И было отчего.       Увы, привыкнуть к «своему» росту в два метра я так и не смогла и часто расхаживала в размерах своего прошлого воплощения. Для местных сто шестьдесят сантиметров слишком… мелко. И нифига не внушаемо.       На фоне того же Далтона я выглядела очень… скромно.       Но привычка была. И я ничего не могла с этим сделать.       А еще я не носила корону из-за этого. Слишком большая.       Естественно, в лицо меня тоже особо никто не знал. Не представлена была, еще и корона эта треклятая. Как же надоело. Чем дольше длилась эта поездка, тем больше хотелось послать всех, уехать в свою страну вечного льда и творить черные дела дальше, не отвлекаясь ни на что.       Устроить сцену я не успела. К слову, корона… отъехала Донкихоту Дофламинго, и отныне у нас была новая, которая, увы, тоже не была представлена, а потому неузнаваема.       Пыхтение Юдина мы все услышали издалека. Тяжело дышавший, потный и красный колобок резво бежал по коридору. Чуял, гад, что-то неладное. И видимо, сорвался галопом, бросив свой паланкин.       — Почему вы не подождали меня, Ваше Величество?! Я должен вас представить!       — Потому что вы, господин Юдин, слишком медленный, — раздраженно шикнула.       Господин Юдин на мои слова скривился и рявкнул в сторону стражников:       — Чего встали?! Открывайте!       — Поспешите! — поддержал Далтон.       Двери пафосно распахнулись. Огромное светлое помещение встретило недружелюбными взглядами.       — Прибыла Ее Величество Королева страны Драм — Драм Валет!       В зал я вошла с видом глубоко заебанного человека, и стоило только привлечь внимание всех присутствующих, как я не смогла удержать яд, выискав представителя Горосей взглядом.       — В следующий раз пришлите мне другого сопровождающего. Из-за его некомпетентности всем пришлось ждать нашего прибытия, — с этими словами, звякнув фибулой, сняла плащ, так как в солнечном помещении было жарко, и вручила его вместе со шляпой Токи, легким кивком отдавая приказ.       Парнишка с суперслухом низко поклонился и приступил к своей основной задаче — слушать.       Извиняться за опоздание не стала. После моих слов это уже не имело смысла.       Юдин, до этого потный и красный, цвета спелого помидора, начал стремительно бледнеть.       — Добро пожаловать, Ваше Величество Драм Валет, — мужчина с тяжелым взглядом отчеканил слова и, кажется, попытался «придавить», вот только меня это никак не колыхнуло.       — Благодарю за ожидание и понимание, — коротко кивнула, занимая свое место, отмеченное гербом королевства на спинке стула.       — И давно в королевстве Драм сменился правитель? — Нефертари Кобра своего удивления не скрывал. И было понятно почему: являясь, по сути, соседом и даже имея договоры, лично он со мной не встречался. Да и не стремился, по-видимому запомнив Вапола.       — Через два месяца будет ровно четыре года, как мой брат трагично погиб, — сухо кивнула.       — Погиб? Как это произошло? — спросил один из королей.       — Жадность, — иронично хмыкнула.       Дебил жрал все, что не приколочено. То, что он подорвался, сожрав специально для него приготовленную взрывчатку, даже как-то тупо. Но мне такой вариант смерти, что ни говори, понравился. Эпично.       Странный смех сквозь сомкнутые губы оказался слишком пугающим. Мужчина в розовой шубе был мной опознан как Донкихот Дофламинго, ради выплаты долгов которому я пахала без продыху три месяца и еще год. Которому отъехала моя «утерянная во время смуты королем Ваполом» корона, предварительно разобранная на составляющие, чтобы не позориться так явно.       — Вы не имеете права находиться здесь, ведь вы!.. — кто это выпалил, мне было не важно. Громко хохотнув, перебив говорившего, уверенно произнесла:       — Будь моя воля, я бы сюда и не приходила, но игнорировать личное приглашение было бы слишком грубо. Я не испытываю никакой радости от того, что сижу здесь, у меня полно дел, которые требуют личного присутствия. Поэтому попрошу всех не тратить свое и мое время и поскорее решить дело, ради которого мы здесь собрались. Меня на родине народ ждет. Спасибо за понимание.       Ответа я не дождалась. Представитель Горосей призвал к тишине, не давая устроить склоку. Я же приготовилась слушать и внимать. Как самая настоящая королева на собрании великих королей.       Первый час я пыталась.       На второй все чаще отвлекалась на столешницу.       На третий час беспрерывного обсуждения одного и того же в разных вариациях, периодически переходящих едва ли не в банальную базарную свалку с объявлением войны, я окончательно потеряла связь в потоке бесполезной информации.       Несколько раз всех призывали к тишине. Я вообще молчала и мучилась небольшой головной болью.       Одни предлагали атаковать Монки Д. Драгона, другие утверждали, что он все еще не проблема. Кто-то вообще давно отошел от темы.       Подперев кулаком голову, я чувствовала себя вкрай отупевшей. Особенно усердствовали в спорах правители королевств из Нового Мира, а те и так от меня и моего отсталого и никому ненужного Драм далеки, а потому неинтересны совершенно. Как и я им.       — Ваше Величество, — шепот Далтона, склонившегося над моим ухом, заставил лениво обратить на него внимание. — Не спите.       Я моргнула.       И хмыкнула.       О, а это неплохая идея.       Далтон вздохнул, когда увидел, как я достала ранее снятые солнцезащитные очки и, надев их, приняла свою прежнюю позу, правда поудобнее навалившись на стол, и уже беспалевно закрыла глаза. Но сон не шел. Беспокойные руки нащупали ручку и листок, предоставленные каждому правителю, и на бумагу сами по себе начали ложиться штрихи.       — А что скажете вы, королева Драм?       Вопрос был неожиданный, да и я еще успела бессовестно впасть в полусонную медитацию, дорисовывая карикатуру на особо разоравшегося короля.       Ой.       Движением фокусника перевернула лист, наконец поняв, что король Рюгу, Нептун, сидел рядом и с высоты своего роста бессовестно палил мои художества.       Споры внезапно стихли.       — По поводу? — уточнила я, приподняв голову, всем свои видом пытаясь замаскировать дрему под банальную скуку.       — По поводу революции.       — Гильотина, ссылка или каторга. Все варианты на выбор. А еще метод кнута и пряника.       — Что? — на лицах правителей проступило удивление. Они явно не поняли, что я имела в виду. Если бы Монки Д. Драгона можно было посадить, они бы давно это сделали. И на гильотину бы отправили.       Но до Монки Д. Драгона мне не было никакого дела.       — Дешево и сердито. А главное действенно. Никто еще в королевстве Драм за время моего правления не бунтовал.       Тишина была мне ответом.       Я моргнула.       — Это негуманно по отношению к своим подданным, — буркнул какой-то король.        Пожала плечами.       — Гуманность не привилегия монархов, — хмыкнула равнодушно. — За ней вам к служителям божьим.       Мне никто не ответил.       Мысленно дала себе подзатыльник. Рано я тут умные мысли высказывать начала.       Далтон тяжело вздохнул. Показательно так. Актерище.       За четыре года правления на гильотину отправилось только два человека.       Педофилы.       Но надо же драматизма нагнать.       — На сегодня закончим обсуждение. Завтра продолжим!       Выползая из-за стола, чувствуя, как задеревенело все тело, я краем глаза заметила, что лист с карикатурой соскользнул вниз, а потом живо пополз по полу. Попытка прижать его ногой провалилась.       Мы столкнулись взглядами. Я и Донкихот Дофламинго, который, широко улыбнувшись, подхватил лист и бросил на него короткий взгляд. Усмешка на его лице превратилась в широченную улыбку.       Губы сами по себе дрогнули в ответной, а после я поспешила поскорее покинуть Зал Советов.       Я тоже заметила, как Донкихот откровенно скучал на этом сборище.

***

      Тыры-пыры, в сыре дыры.       Я думала, что будет хуже. Сложнее, в конце концов. Но сыграть придурковатую особу с мозгами, столь сложно вывернутыми, что сами подданные иной раз в ступор впадают, оказалось проще, чем думалось, так что, вытерпев еще два дня нихуя неделанья, при первой возможности ускакала в сторону своей страны, делая крайне оскорбленный вид на протяжении двух недель пути, пока мы плыли на остров Драм.       Косить под идиота с редкими проблесками мудрого понимания всего происходящего было весело. Побывать в шкуре шизофреника в некотором роде забавно, если уж начистоту признаться, так что я даже словила в процессе игры наслаждение.       То, что в моем королевстве обо мне ходили интересные слухи, секретом не было. «Чудная королева» — дали в народе прозвище, и, если честно, я совсем не против.       Нужный эффект от первого несуразного впечатления должен остаться у правителей надолго. Конечно, обо мне будут собирать информацию, скорее всего опять же правдивую, что только подтвердит мои странности, так как действительно со стороны казалось, что я никудышный, в жопу ужаленный правитель, которым манипулируют министры и советники. Та же самая Куреха.       Отдал свой замок под Медицинскую Академию, живет едва ли не в портовом городишке и носится где угодно. То по своей стране сайгаком, то в море. Встретить меня могли местные в самых неожиданных местах: от таверны, где я отжимала у собственного слуги пироги, до валяющейся в сугробе на обочине в очередном приступе «как меня все заебало».       Милый городок, ставший чуть ли не столицей, относился ко мне то ли как к городской сумасшедшей, то ли все же как к монарху, только чудному.       В принципе, местным, пережившим мясорубку войны, было довольно все равно, как я выгляжу со стороны. Главное, что у них был кусок хлеба и хорошая жизнь, так что я не парилась, а таскала с собой оружие за пазухой, не строя иллюзий, что никому моча в голову не ударит.       Гасить буду всех. Жить я хочу — о моей тяге к жизни не слышал только глухой. TNT творит чудеса, да.       Я не была добрым правителем, если так подумать.       Да и добрый правитель жителям королевства Драм не нужен. Народу в большинстве своем похрен, кто сидит на троне.       Стоило сойти на берег, а кораблю потенциальных недоброжелателей — свалить, что было особенно радостно, так как изнеженные теплом ребятки холодрыгу моего королевства не переносили, как я сиганула в ближайший сугроб и расслабленно уставилась в небо.       — И как все прошло? — Куреха заинтересованно склонилась надо мной.       — Скучно.       — Тебе поверили?       — Токи сработал отлично, пустив слух, что у меня шизотипическое расстройство личности. И подслушал разговоры. Так что большинство поверило, что у королевы Драм с башкой беда. Как и у всей семейки. И в то, что это по наследству передается, тоже поверили. Твое слово — авторитет.       Вот повезло отцу — все дети уроды.       — Отлично! А что там с титулом шичибукая?       — Я теперь шичибукай, — тоскливо глядя в небо, поделилась вселенской печалью.       — А вот с этого момента поподробнее!       С этими словами мою тушку вытряхнули из сугроба и потащили разгребать документы.       Мне так старательно втирали, что титул шичибукая будет только в плюс, особенно для репутации моего королевства, чья слава, как неприступного острова для одного из семи путей от Ред Лайна, уже гремела на весь Рай. Если бы я и дальше начала настаивать на аннулировании награды, то вызвала бы больше недовольства и подозрений. Пришлось уступить и даже проявить заинтересованность и энтузиазм.       Так что кошмарим моря дальше и стоим на страже народа.       Меня не тронули. Не полезли с проверками и не пресанули по-жесткому. Своеобразный жест доброй воли. Хотя могли. И повод бы нашли, но перспектива вновь заиметь себе остров, специализирующийся на медицине, сидящим в верхушке понравилась. А титул шичибукая — способ прижать. Отца-то моего ни в чем заподозрить было нельзя, он был силен. Вапол же, разваливший страну, — досадное… упущение, как мне сказали, выразив радость, что к власти пришла я, разумная особа.       Сволочи.       Но зубы пришлось спрятать и покивать головой. Моя страна, в конце концов, не Вано, что в свои лучшие времена могла таких люлей отвесить особо любопытным — кости бы собирали до самого горизонта. Так что соглашение на возобновление Небесной Дани было вновь подписано.       — Мы еще слишком слабы, чтобы рыпаться, — отхлебывая чай, заключила я. — Хорошо хоть на базе Морского Дозора не настояли, а то бы возвели тут чайкино гнездо.       — Чтобы, как ты говоришь, «рыпнуться», нам нужно либо иметь большую силу, либо встать под чье-либо покровительство, например одного из Йонко, — Куреха говорила умные слова, тут не поспоришь.       Правда, ответить я могла лишь тяжким вздохом.       — Либо Белоус, либо Шанкс. Это из самых адекватных. Но стоит нам только в их сторону навострить лыжи, как мигом могут подрезать крылышки. Уже подрезали. Лихо и ни с чего присвоили звание шичибукая. Еще и вручили приглашение, сволочи. Шичибукаев не любит никто, если что. Особенно Йонко. Так что сунься мы сейчас с интересными просьбами — и подохнем.       — Не драматизируй.       — Еще не начинала.       Закутавшись в плед, печально вздохнула.       — Есть еще Большая Мамочка и Кайдо. Но последнему нам нечего предложить. Разве что особый алкоголь изобретем. А вот Мамочка…       Куреха булькнула бутылкой.       — Замуж?       Меня перекосило.       — Замуж, — кивнула, всем своим видом выражая свое отношение. — И если бы только замуж. У нее идея-фикс на коллекционировании детишек с особенностями. А мы в медицину делаем уклон. Нас могут…       Да Куреха лучше меня знает, что с нами могут сделать. Точнее, заставить делать.       — Не вариант.       — Вообще никак. А сладостями мы не славимся. Да нам самим порой жрать нечего! Так что нет. Ни в коем разе. Никак.       — Сложно, — Куреха покивала.       Я вздохнула и снова уткнулась носом в кружку.       Дела были плохи, как ни посмотри.       — Что нам известно по Донкихоту Дофламинго, кстати?       Мужик, похожий на сутенера, с которым мы пересеклись на Совете Королей, повадился уводить мои карикатуры после собраний. В некотором роде это было даже забавным, хотя и опасным делом.       Попади такая картинка не в те руки, и началась бы война.       Но мне же нужно было косить под придурковатую, а шизики и не такое рисуют, так что если даже и всплывет… Но не всплыло.       — А что тебе до него? — Куреха подозрительно прищурилась.       — Корону отжать хочу обратно, — фыркнула, но, не рассмотрев в Курехе и грамма веселости, тяжело вздохнула. — Этот жуткий мужчина сказал, что с нетерпением ждет со мной встречи на собрании шичибукаев через три месяца.       Доктор и по совместительству директор Академии нахмурилась.       — Это нехорошо.       — Знаю, — вяло отмахнулась, вспоминая стильные очки и развязную, вальяжную походку. А также привычку сидеть, как отпетая гопота, на кортах. Эксцентричный и явно не стесняющийся в самовыражении мужик он, конечно. — Ладно, об этом потом. Сейчас другой вопрос. Я подумала насчет наследника.       Как бы меня ни коробило, но проблему надо все же решать. Вынашивать же самостоятельно ребенка…       Ну-ну.       — Мне подыскивать кандидатов? — усмехнулась женщина.       Я вздохнула. Обломаем ей ведение моей беременности на корню.       — Да. Будет здорово, если подыщешь ребенка с чертами правящей семьи Драм. Может, бастардов, может, их детей. А лучше поднять информационную сеть и проверить наличие ублюдков у старшего братца.       После долгой паузы она вздохнула.       — Все же не хочешь рожать, да?       — Да.       — Так значит, вы не собираетесь замуж, — привязавшаяся ко мне аристократка скривила свое породистое и, честно сказать, немного кривое лицо.       — Неа, — отмахнулась, стремясь уйти от разговора. Образ легкомысленной девчонки, ушедшей внезапно в какие-то свои мысли, к сожалению, ее не смутил.       Прием, организованный после Совета, меня уже порядком утомил. Новая утвержденная корона давила на виски, и головная боль пополам с усталостью требовала тишины.       Или музыки метелей и вьюг.       — Это безответственно с вашей стороны. Линия королевской семьи Драм может прерваться, а это неприемлемо. Будьте благоразумны.       Внутренне меня перекосило. Вот какое тебе дело до моей семьи? Подложить кого-то хочешь? Спасибо, обойдусь.       Резкие слова слетели с языка быстрее, чем я смогла их остановить.       — Я и так благоразумна. Вся линия рода Драм, к которой я принадлежу, подохнет на мне. Незачем плодить уродов и вырожденцев.       Женщина застыла на месте, выпучив глаза, пока я уверенной походкой направилась дальше.       Психологические расстройства могут иметь наследственный характер, если что. На это я и намекнула. Более чем «тонко». И как я надеялась, одним махом отбрила половину кандидатов.       К тому же беременная женщина уязвима и слаба. На мне страна, которая может в любой момент подвергнуться чьей-то алчности и жадности. И все мои усилия полетят в трубу, что будет куда болезненней, чем отсутствие ребенка или мужа.       Мое любимое детище — это целая страна.       А уж трахаться я ни с кем так не буду, как с ней любимой. Со своей страной, делами, политикой внешней и внутренней, экономикой…       Нахрена мне муж? У меня тут такая групповуха — любой обзавидуется. А отдавать кому-то свое детище, потому что он «муж», который придет на все готовое, а потом, быть может, оставит меня у разбитого корыта или еще и прибьет, желая захватить трон и надеть корону…       Высшая степень безответственности — это неправильно расставленные приоритеты.