Яблочный аромат прошлого...

      Джо бросила сумку у двери и осмотрелась, дом как будто притих, или уснул, став в одночасье пустым и чересчур большим. В широкие окна проникали солнечные лучи и ровными квадратами ложились на пол, словно открывая световые люки в какое-то другое измерение. В воздухе ещё витал аромат кофе и сигаретного дыма, напоминая о недавних, таких неожиданных гостях. А сами гости в это время пересекали Атлантический океан, возвращаясь на родину.       Она должна радоваться, причина ее беспокойства и бессонных ночей теперь устранена, но назвать радостью чувства, что господствовали на душе нельзя было, даже с большой натяжкой. Пусто и одиноко. Раньше уединение казалось блаженством, девушка с удовольствием проводила все свободное время дома, не чувствуя потребности в компании. Потом в ее жизни появился Рихард. С его появлением, привычный устой изменился, появилось ощущение нужности и поддержки. Они могли находиться в разных комнатах, или вовсе в противоположных концах города, но его присутствие она ощущала всегда. Их связывала крепкая ниточка, происхождение которой они и сами не могли объяснить, а окружающим было совсем невдомёк. Даже Пауль Ландерс наворотил в своей голове не пойми что.       ..."Может ты скажешь ему правду? Так будет лучше для всех" - фраза прозвучала как гром среди ясного неба, выбив из лёгких весь воздух и не давая вдохнуть, будто кто-то перекрыл вентиль на баллоне с кислородом. Паника накрыла мощной волной, сминая старательно выстроенное настоящее, как тонкий бумажный листок. Он ее узнал, и теперь ее новая жизнь и спокойствие будут зависеть от умения этого человека держать язык за зубами.       Джо сделала над собой невероятное усилие, стараясь успокоиться и не закричать. Вдохнуть, чтобы не выдать волнение судорожным всхлипом. Можно отрицать, он ничего не сможет доказать, а без доказательств все его догадки останутся только догадками. Почему-то в этот момент она совсем не думала о Тилле. Все ее мысли, сомнения и страх, граничащий с паникой, были обращены к Рихарду. Как отреагирует он, если узнает, что все это время она ему врала? Ну пусть не врала, но и правды тоже не говорила. Сможет ли он понять и принять эту правду? Мысли уводили в мощный водоворот, затягивая в свою воронку все сильнее, ограждая от здравого смысла и окружающего мира.       - Я понимаю, что Рихард не самый надёжный человек, в плане отношений. Он всегда таким был и вряд ли изменится кардинально. Но он имеет право знать о твоих чувствах. Мне кажется, они взаимны. Может вам стоит попробовать? - Тихий, чуть хриплый голос словно выдернул ее из цепких лап страха. Опасная воронка захлопнулась прямо перед ее носом, не успев поглотить полностью.       - Пауль, ты о чем вообще? - Спросила очень осторожно, чтобы не выдать теперь уже облегчения. Опасность была совсем рядом, она пронеслась, как скоростной поезд, обдавая лицо холодными струями воздуха. Поезд пронёсся мимо, но она смогла удержаться на ногах и осталась стоять на платформе. Ландерс внимательно посмотрел на нее и осторожно улыбнулся.       - О тебе и Рихарде. Ты ведь расстроилась из за его загула? А если бы он знал... - Слушать все это сил не было и Джо бесцеремонно перебила Ландерса.       - Не о чем знать. Пауль, я просто устала, в последнее время много всего навалилось. И как обычно, все одновременно. А загулы Рихарда вообще не новость. Что ты напридумывал?       - Прости. Наверное, мне просто хочется, чтобы рядом с ним была такая девушка. Его всю жизнь несёт не туда.       " Тилль никогда не отличался умением выбирать женщин. Адреналина ему не хватает, что ли?" - Слова вихрем пронеслись в памяти, опять возвращая в прошлое.       - Рихард такой, какой есть. А ты завязывай со сватовством, гитарист из тебя намного лучше, чем сваха.       Потом она долго не могла уснуть, думая над тем, что сказал Ландерс. И он, и Линдеманн видели их с Рихардом связь, но не могли найти ей определение. Не только они не могли. Круспе чертовски привлекательный, его обаяние никак не помещалось в рамки одного человека, распространяясь вокруг, как вирус в сезон простуд. Ни его высокомерие, ни сложный характер, ни эгоцентризм, не могли остановить желание приблизиться к этому мужчине хоть чуточку ближе, а лучше совсем близко. Он разбивал сердца и шел дальше своей дорогой, щедро усеянной осколками этих самых сердец, а иногда и обломками чужих жизней.       Странно, но Джо никогда не осуждала его за это, хотя сама не понаслышке знала, как это, когда твое сердце втаптывают сапогами в грязный асфальт. Ее сердце молчало много лет. То ли действительно покрывшись ледяной коркой, то ли оставшись безжалостно размазанным по Берлинским мостовым, въедаясь в столетние трещины, без единого шанса быть собранным заново и вновь научиться чувствовать, без оглядки на прошлое.       Как бы там ни было, но на нее чары Круспе не действовали, да он и не пытался. Их взаимные чувства были на совершенно ином уровне, а тактильное взаимодействие как будто компенсировало что-то, недополученное в детстве. Безусловная любовь существует. Она важна и необходима любому человеку. Когда знаешь, что тебя просто любят, не за что-то, а по факту твоего существования, не благодаря, а вопреки, то сможешь все и даже больше. Разрушить все это ради призрачной надежды на возможность того, что называется "отношения", как минимум, глупо. Любовники и любовницы приходят и уходят, кто-то умудряется создавать семьи и приводить в этот мир детей, но только единицам удается сохранить такую хрупкую, непостоянную конструкцию. Знать, что в мире есть человек, ставший твоим оплотом, намного важнее. Жить, не сомневаясь в его чувствах, просто бесценно. Сегодня Джо засомневалась в первый раз, когда подумала о реакции Рихарда на правду о ее прошлом...       Она собиралась ехать в клуб, но неожиданно для самой себя, оказалась на втором этаже. Комната, в которой жил Тилль, встретила прохладой и едва уловимым запахом его терпкого парфюма. Как будто и не было. Нужно привыкать, смириться с тем, что он пронесся яркой вспышкой и опять исчез за горизонтом, осветив и согрев только на мгновение и не оставил после себя ничего, кроме горько-сладкого сожаления, от которого веяло тонким ароматом спелых яблок.       Завтра придет уборщица и выветрит чуть горьковатый запах с примесью табачных ноток. Смоет с идеально чистого пола его следы, а с подоконника невидимые глазу отпечатки рук. Завтра комната Тилля опять превратится в спальню для гостей. Улыбчивая девушка, с которой Джо любит пить кофе, а ее детям всегда покупает сладости и передает подарки к праздникам, сменит постельное белье, развеяв остатки тепла его тела и запах его кожи - гладкой, упругой, покрытой короткими волосками и многочисленными шрамами, пахнущей водопадами искр и неудержимым пламенем.       Завтра... Джо легла щекой на мягкую подушку, вдыхая такой знакомый запах. Потянула на себя одеяло и будто опять оказалась в его объятиях, очень теплых и знакомых. Мягкая ткань легко прикасалась к коже, пробуждая ощущения совсем других прикосновений. Широкие ладони, с сухой, чуть шершавой кожей водили по ее телу, вырисовывая затейливые узоры, смешивая импульсы удовольствия и боли, иногда оставляя ярко-багровые отметины. Рядом с ним она не боялась боли, его губы умели залечивать любые раны, его силу хотелось почувствовать на всех уровнях. Оказаться с ним на грани, там, где сильная рука сжимает хрупкое горло, перекрывая доступ кислороду. Там, где мир меркнет от недостатка воздуха, а тело пронизывает тысячами болезненных игл, но это совсем не страшно и хочется ещё. Хочется сильнее, глубже, быстрее... Дойти до точки невозврата, туда, где кроме боли нет больше ничего, чтобы через мгновение почувствовать, как тело разрывает на атомы взрывными волнами удовольствия, а потом утонуть в бесконечной нежности, оказаться в стальном кольце рук, что прижимают к горячему, чуть влажному телу с такой силой, будто хотят вживить в себя, растворить и раствориться без остатка...       Аэропорт Берлина обрушил на Джо лавину воспоминаний. Она стояла среди людского моря, чувствуя себя маленькой девочкой, потерявшейся в толпе. Возможно, много лет назад, та девочка осталась именно здесь, уничтоженная до основания, она не нашла в себе сил выйти в мир и теперь бродит между терминалами и стойками регистрации, стоит у широких окон, наблюдая, как взлетают и садятся самолёты, слушает разговоры пассажиров, пытаясь угадать из какой страны они прилетели и ждет. Ждёт того, кто возьмет ее за руку и смело выведет за стеклянные двери на залитую солнечным светом парковку аэропорта.       Глупый и абсолютно необоснованный страх пробирался под кожу и холодил затылок. Набирая номер телефона, она больше всего боялась услышать: "Аппарат абонента выключен, или находится вне зоны действия сети". Рихард ответил после первого же гудка. Приятный немецкий говор лился в ухо, вытесняя из головы глупые мысли и воспоминания. Он здесь и ждёт ее уже почти час, он боялся опоздать, поэтому приехал раньше и мается от скуки в машине.       Джо забрала с ленты свой чемодан и поспешила к выходу. Ей здесь нечего делать. Попытка вернуться в прошлое - неблагодарное и даже опасное занятие. Не нужно пытаться воскресить то, что давно умерло. Пусть призраки блуждают просторными терминалами, тут им самое место.       Она успела сделать два шага и тут же оказалась в крепких объятиях. Не боясь, что его узнают, не опасаясь возможных прицелов камер, Рихард прижимал девушку к себе, сминая ладонями тонкую ткань ее блузки. Они не виделись два месяца. Связь была постоянной, но разве могут телефонные звонки и сообщения заменить собой лукавый блеск синих глаз и улыбку, которая освещала все вокруг и мгновенно заражала собой всех, не улыбнуться в ответ этому человеку, было просто невозможно.       А ещё невозможным было отказать Рихарду Круспе в том, чего он действительно хотел. Его упрямство можно было сравнить с нерушимой скалой, что тысячелетиями стоит на одном месте и не существует в природе силы, что способна ее с этого места сдвинуть. Он терроризировал Джо в течении месяца, уламывая прилететь в Берлин на их концерт. Все отговорки и серьезные причины сметались им моментально, без шанса быть услышанными. В конце-концов, он позвонил Майклу и заявил, что Джо нужна ему в Берлине. Под напором уже двух нерушимых скал она сдалась, немного подувшись на Круспе, для порядка и дисциплины. Оказавшись в Германии, чувствуя его тепло, купаясь в свете невозможных глаз и улыбках, она поняла, как сильно скучала. И как много места в ее жизни занимает этот человек.       - Устала? - Взгляд был серьезным и внимательным. Рихард сам позвонил доктору Брауну, чтобы выяснить, или длительный перелет не навредит Джо. Узнав об этом, она разозлилась, и Рихард благоразумно умолчал о том, что нашел в Берлине нейрохирурга, а Браун переслал все медицинские документы и показания, на всякий случай.       - Нет, я проспала почти весь перелет. Все хорошо, Рич, тебе не стоит беспокоиться. - Она сомкнула руки за его спиной и посмотрела в глаза, стараясь казаться как можно беззаботнее и веселее.       - Я все равно буду. И я очень скучал по тебе.       Автомобиль ехал по солнечным улицам Берлина, мягко шурша шинами. Теперь город казался совсем другим. Он не был хмурым и суровым, не давил своей серостью и напускной серьёзностью. Он был прекрасным в своей величественной красоте и почему-то очень напоминал этим Линдеманна, словно Берлин был его душой, а он сам неотъемлемой частью этого города.       - Куда мы едем? - Рихард сидел рядом, не выпуская ее ладонь из своей.       - В нашу штаб-квартиру, у меня есть ещё некоторые дела, водитель отвезёт твои вещи домой. Потом погуляем, поужинаем где-нибудь, или тоже поедем домой, как захочешь. - Она неопределенно пожала плечами, чувствуя нарастающее внутри беспокойство. Глупо было надеяться, что оказавшись в Берлине, она увидится только с Круспе, но все же, она на это надеялась.       Когда машина подъехала к шлагбауму пропускного пункта, Джо поняла, что небрежное определение "штаб-квартира", очень сильно преуменьшено. У нее проверили документы и выдали пропуск, несмотря на присутствие рядом Рихарда. Они въехали на огромную территорию, по пути попадались странные постройки, больше похожие на ангары для самолётов, возле некоторых из них стояли припаркованные фуры. Автомобиль остановился у четырёх этажного здания, что больше всего походило на современный бизнес-центр. Рихард протянул водителю ключи и выйдя из машины, открыл дверцу Джо.       - У вас тут секретная военная база, или что?       - База секретная, но не военная. Я потом проведу тебе экскурсию, если захочешь. Просто мы решили, что когда все находится в одном месте, это очень удобно. Здесь когда-то давно был какой-то завод, но мы все перестроили и переделали под себя. Экономит уйму времени и нервов. Ты чего? - Круспе в недоумении уставился на девушку, которая всеми силами старалась унять рвущийся наружу смех.       - Я просто представила, как вы сами все здесь перестраивали, вот прямо своими руками. Такие в строительных комбинезонах и касках, с лопатами в руках. Ты кирпичики таскаешь, Ландерс замешивает цемент в корытце, а Тилль возит его на тачке. А на руинах гордо восседает Лоренц, командуя этим всем парадом. - Смех всё-таки вырвался наружу и полетел по территории, теряясь в загадочных ангарах и оседая лучистыми искрами на крышах грузовиков. Стало легко и весело. А ещё безумно приятно, что ей открыли дверь в святая святых, впуская в свой мир, такой невероятно захватывающий и интересный.       - Где ты раньше была? Столько денег сэкономить могли. - Рихард взял ее за руку и повел внутрь здания. Он очень любил те редкие моменты, когда Джо стряхивала с себя какое-то оцепенение и становилась лёгкой, веселой и очень свободной. Будто сбрасывала с себя тяжёлые оковы ответственности, или воспоминаний.       Внутри здания действительно оказался офис, если таким простым словом можно было обозначить размах Раммштайн. Они поднялись на лифте на последний этаж и оказались перед единственной дверью, из-за которой слышался разговор и громкий смех. За дверью оказалось помещение, судя по всему, предназначенное для отдыха. Светлые стены, темный пол, широкие кожаные диваны. Небольшая барная стойка отделяла основное пространство от подобия кухни, где расположились два больших холодильника, микроволновка и кофемашина. Просто и со вкусом.       Как только они вошли, разговоры тут же прекратились, а на Джо устремилось три любопытных взгляда и один лукаво-хитрющий.       - А где Тилль? - Пауль оторвался от созерцания пачки с кофейными зёрнами и подойдя к Джо, выудил ее из объятий Круспе и заключил в свои.       - Я очень рад тебя видеть. Знакомься, это Флаке, Оливер и Шнайдер. - Она тоже была рада их видеть, абсолютно всех, пусть и приходилось знакомиться заново. Они не изменились, ну почти не изменились. Шнай отрастил длинные волосы, а Лоренц свои остриг, немного пробивается седина, а у глаз начинают угадываться первые морщинки. И только Олли был прежним, как будто застыл в одном времени и с тех пор больше не менялся.       Джо быстро влилась в компанию, а компания сразу же признала ее, если не своей в доску, то по крайней мере, как интересного человека, с которым можно пообщаться, а не игнорировать, бросая снисходительные взгляды и терпеть, потому что это очередная, какая-то там по счету, девушка их коллеги и друга.       Они расположились на диванах, попивая кофе, пачку с которым всё-таки удалось победить Паулю, и обсуждая концерт группы Рихарда, о котором все много слышали, но вживую удалось увидеть только Ландерсу и Тиллю. Джо перешла на немецкий, который ни капельки не забыла за годы жизни в Америке, так было проще всем и добавило ещё несколько очков в копилку симпатий к ней. Особенно со стороны Флаке, который на английском еле мог связать несколько слов, не скрывал этого и принципиально не хотел учить язык, что очень веселило девушку.       Она сидела спиной к двери и пропустила момент, когда на пороге появился Линдеманн. Он широким шагом прошествовал к холодильнику, достал бутылку с водой и плюхнулся в свободное кресло, буравя ее взглядом, не обременяя себя даже банальным приветствием. Когда это он успел стать невоспитанным чурбаном?       - Здравствуй, Тилль, рада тебя опять видеть. - Она была не рада. Об этом громко говорил красноречивый холодный взгляд и голос, из которого резко пропали нотки веселья и взамен им зазвенел металл.       - Привет. С приездом. Не думал, что ты знаешь немецкий.       - Совсем немного. - Не немного, она говорила четко и правильно, с едва уловимым акцентом. Чересчур правильно, немцы так не разговаривают. Тилль отпил одним глотком пол бутылки ледяной воды, даже не почувствовав этого. Рихард выдернул бутылку из его рук, сварил ещё порцию кофе и протянул чашку.       - Вообще рехнулся? Хочешь горло простудить за два дня до концерта? Тилль, ты меня вообще слушаешь? - Тилль его не слушал. Он слушал Джо, которая вела непринуждённую беседу с Флаке. Он до головной боли и звона в ушах вслушивался в ее голос, все чаще улавливая знакомые нотки и правильные фонетически, но не совсем привычные для обычной беседы, обороты.       Так не бывает, этого просто не может быть. Она совсем другая - рост, фигура, лицо...никакого сходства. Только в незаметных жестах, непроизвольных движениях и в четкой немецкой речи, будто проскальзывает незаметная тень из прошлого. Почему по прошествии стольких лет он начал видеть эту бледную тень? А может не видеть, а просто искать ее и находить в незначительных мелочах? Почему именно в ней? В девушке, во взгляде которой столько презрения, что с лихвой хватит на них всех. Но оно направлено именно на него, ее подчёркнутая холодность предназначена только ему, с другими она милая и приветливая, даже с Паулем, который, по идее, должен был оказаться с ним в одной лодке, но нет.       Может дело именно в этом? Может это не холодность и презрение, а обычное человеческое безразличие? Он ей не интересен и она этого не скрывает. Только почему его это задевает? Задевало с самого начала, а когда он узнал, что у них с Рихардом ничего нет, странные эмоции приобрели оттенок мании. Он давно вышел из того возраста, когда стремление понравиться девушке затмевало здравый смысл. Да и не было у него таких стремлений. Он всегда нравился, не прилагая к этому особых усилий.       - Где ты учила немецкий?       - В школе, а потом в университете.       - В Америке? - Тилль просто кожей чувствовал ее неприязнь, что усилилась в разы, как только он начал задавать вопросы. Он не будет ее нервировать, а лучше осторожно расспросит Рихарда, в непринуждённой дружеской беседе. План созрел в голове очень быстро. Главное, чтобы остальные согласились. Зачем ему все это? Почему он собирается играть в какие-то глупые игры, он не мог объяснить даже сам себе. Девушка не давала ему покоя, даже находясь за океаном. Ему необходимо знать причину ее неприязни, а если он просто все придумал, то сбить с гордячки спесь, уложить ее к себе в постель, наглядно показать, что он думает о ее отношении и успокоиться...       Джо блуждала по территории, очень надеясь, что сможет найти дорогу обратно, или хоть доходчиво объяснить Рихарду где она находится. На поясе брюк болтался пропуск и на нее никто не обращал внимания, занимаясь своими делами. Непривычно жаркое для Берлина солнце палило просто нещадно, но возвращаться обратно в офис не было никакого желания. Рихард умчался по своим делам, она не хотела отвлекать музыкантов от подготовки к концерту, а находится с Линдеманном в одном помещении было и вовсе невыносимо. Он то игнорировал ее, то наборот, проявлял повышенный интерес, задавая странные вопросы, ответы на которые его совершенно не касались. На этих эмоциональных качелях Джо укачивало и уже начинало подташнивать.       Из приоткрытой двери одного из ангаров повеяло долгожданной прохладой. От палящих лучей кружилась голова, а она даже не додумалась взять с собой воды. Ничего страшного, если она зайдет? Посомневавшись пару секунд, Джо сделала шаг и с наслаждением вдохнула прохладный воздух, выгоняя из лёгких уличную жару. Если это какое-нибудь секретное помещение, то пусть закрывают двери.       Помещение не было похоже на секретное. Вдоль стен тянулись стеллажи, уставленные ящиками, как для музыкального оборудования. На стене мигала лампочка климат-контроля и датчик пожарной безопасности. Рядом табличка запрещающая курить. Интересно, что тут находится?       - Это склад реквизита. Ты как вообще сюда забрела? - Джо вздрогнула и обернулась, в ангар вошёл Тилль и прикрыл за собой дверь.       - Просто гуляла, а тут дверь открыта, я не знала, что сюда нельзя заходить.       - Почему нельзя? Можно. Здесь нет ничего, что может быть опасно для неподготовленного человека. - Он подошёл ближе и посмотрел на нее. В карих глазах засветился огонек любопытства, делая ее похожей на маленькую девочку, которая попала на склад игрушек.       - Ничего опасного? А где есть?       - В соседних ангарах, там склад пиротехники и горючих материалов, а здесь обычный концертный реквизит. Хочешь посмотреть? - Тилль подошёл к стеллажу и щёлкнув замочком на одном из ящиков, сделал жест рукой, предлагая Джо самой открыть крышку. Она откинула ее не без труда, внутри коробка оказалась железной, и с изумлением уставилась на стройный ряд огромных фаллоимитаторов. Он что, пытается ее смутить? Стало смешно. Грозный герр Линдеманн вел себя, как хулиганистый подросток в период полового созревания. Она без тени смущения вытащила из ящика один фаллос и задорно помахала им в воздухе, прямо перед носом у Тилля.       - А зачем так много?       - Они иногда ломаются, теряются, их даже умудрялись воровать. - Джо не выдержала и зашлась весёлым смехом, что эхом прокатился по ангару.       - Воровать?       - Ну вроде сувенира на память. Вообще воруют все, никакая охрана не помогает, все равно что-то стащат.       - А ты бросай их со сцены, ну вроде как ударник свои палочки, тоже своего рода ударная палочка. А вообще, ну если людям это нужно, выпускайте под своим брендом и продавайте, спрос должен рождать предложение. - Последняя фраза была сказана уже другим, совсем серьёзным тоном. Тилль много слышал от Рихарда о ее работе, был на концерте и в ее клубе. И его впечатлило то, что он увидел. Даже из обычной шутки, она вытянула нить идеи, легко и моментально.       - Нужно подумать и обсудить твою идею, если ты не против.       - Да ради бога, идею дарю. - Она улыбнулась, постучала Тилля по лбу фаллоимитатором и положила его на место.       Они шли вдоль длинных стеллажей, в ангаре было прохладно и легко дышалось, а наполнение ящиков было интересным и все имело свою историю. Разговаривая о концертах, Тилль преображался и становился похожим на того Тилля, которого она знала когда-то. А Джо начинала осознавать масштабы их деятельности, и от этого понимания по спине бежали мурашки. Конечно, она понимала, что они не ездят в туры в раздолбанном автобусе с гитарами в обнимку, но то, что она увидела... Это была отдельная страна. Даже не так, это была отдельная Вселенная, со своими законами и правилами. Эта вселенная процветала, расширялась и утягивала в себя моментально и навсегда. А они были центром этой вселенной, для них это была не работа. Это была часть их, их дыхание и сердечный ритм, их радость и их боль... Наверное, только так и можно добиться успеха.       Стеллажи закончились и Джо увидела стойки с зачехленной одеждой.       - Это?       - Это старые концертные костюмы, которые мы больше не используем. По сути, барахло, тут ничего интересного. - Линдеманн ушел немного вперёд, продолжая что-то рассказывать, даже не заметив отсутствия Джоанны. А она, как вкопанная остановилась у манекена, одиноко стоящего в отдалении от стоек со старой одеждой. На манекене блестел и переливался множеством тонких железных пластинок, знаменитый металлический плащ Тилля. Она провела ладонью по рукаву, чувствуя пальцами прохладу металла, а всем остальным телом мощное сердцебиение. Линдеманн наконец-то оглянулся, его губы тронула лёгкая улыбка. Эта вещь была ему дорога, пусть остальные костюмы он и называл хламом.       - Это тот самый плащ?       - Не самый первый, их тоже было несколько, но единственный сохранившийся. - Тилль снял плащ с манекена и поманил Джо за собой. Они вышли на открытое пространство и он протянул вещь с таким невозмутимым видом, будто подавал ей пальто в гардеробе театра.       - Примеряй. - Она словно зачарованная просунула руки в широкие рукава, даже сквозь ткань своей одежды чувствуя прохладу и шершавость фольгированной подкладки. Тилль отпустил плащ и он тяжёлым грузом опустился на хрупкие плечи, давя на тело и пригибая его к земле.       - Стоишь? - Джо улыбнулась и кивнула.       - Вроде да, очень тяжело, а когда он ещё горит... - Она развела руки в стороны, повторяя жест Линдеманна и продолжая поражаться все больше и больше. Она так задумалась, что не сразу поняла, что делает Тилль, очнулась, когда почувствовала, что он убирает ей волосы, падающие волнами на плечи и прячет их под ворот плаща.       - Ты что делаешь?       - Подожди минуту, только не упади. - Тяжёлый вес металла не давал возможности ни повернуться, ни уйти, снять такую вещь самостоятельно она не сможет. Ее любопытство и восторженность загнали ее в ловушку.       Она никогда его не боялась. Страха не было и сейчас, в прямом смысле этого слова, но он незаметно подобрался слишком близко, один за другим ломая выстроенные ею барьеры. Странный химический запах защекотал ноздри. Тилль держал в руках бутылку, из которой выливал на плечи и рукава плаща прозрачный гель, размазывая его по поверхности специальным дозатором.       - Не опускай руки. Держишь? - Шальная догадка мелькнула в голове, но додумать ее Джо не успела. Щёлкнула зажигалка и по рукавам плаща побежало пламя. Огонь быстро добрался до плеч, пытаясь лизнуть щеку горячим языком. Сердце замерло, чтобы через секунду тоже вспыхнуть, сгорая в пламенных струях, к которым зажигалка не имела никакого отношения. Она закрыла глаза и выдохнула, стоять становилось все труднее, тело жгло огнем даже сквозь специальную подкладку.       - Не бойся. - На контрасте с огнем, его дыхание казалось прохладным. Тилль взял ее ладонь, что еле выглядывала из длинного рукава, и положил себе на плечо, совершенно не опасаясь не на шутку разгоревшегося пламени. Вторая рука тоже оказалась на его плече, стоять стало легче физически, но тяжелее в остальных смыслах. Он совсем рядом, заключённый в ее огненные объятия, в светлых глазах пляшут языки пламени и демоны, что греются в этом огне, растут и набираются сил. Демоны, которые привлекают ее и зовут к себе. Заманивают в свой омут, из которого выхода уже не будет.       Прохладные ладони скользнули под полы плаща, привлекая ещё ближе к себе, не давая возможности возразить, или отступить. Мир исчез, есть только он и узкий круг, сгорающий в пламени. Он держит баланс, приняв на себя тяжесть металла, если попытаться сделать хоть шаг, вероятность падения очень высока. Он не даст сделать этот шаг, сейчас она в его власти, такой невероятно мощной, что смогла подчинить себе даже огонь. Его руки крепко сжимают ее бока, осторожно поглаживая пальцами кожу, сквозь тонкую ткань. И эта невинная ласка вдруг приводит ее в себя, возвращая в реальный мир.       - Что ты делаешь? - Хитрая улыбка озаряет суровое и красивое лицо. Он не собирается отступать, у него никогда не было такой привычки и не будет, не сейчас, не с ней.       - Пытаюсь немного растопить лёд, чтобы увидеть, что скрыто под ним.       - Тебя ожидает разочарование.       - Я как-то переживу. Расскажешь, что можно увидеть, если растопить эту глыбу до основания? Что скрывается под толстой коркой льда? - Огонь все полыхал, охватывая руки и плечи, прожигал насквозь, но больше не держал в своем плену. Джо посмотрела Тиллю прямо в глаза, рассматривая отблески пламени и улыбнулась, зеркаля его улыбку.       - Stein...