Яблочный аромат прошлого...

       - Почему я, Майк?       - Это их условие, они хотят тебя. - Джо выдохнула сквозь стиснутые зубы и зло сжала кулаки. Это был вызов. Майкл подошёл к ней и положил руку на плечо. - Таким условием нужно гордиться, а не сыпать искры глазами. Чего ты разошлась?       - Я ненавижу, когда меня ставят перед фактом, не оставляя выбора. Если не я...?       - То они отказываются от сотрудничества, контракт ещё не подписан, они ждут моего звонка. - Джо подняла глаза на шефа. Она понимала, что без этого контракта он не умрет и не станет нищим, но это был уровень и статус. В конце концов, именно благодаря Майку она здесь, подвести его было бы высшей планкой свинства.       - Ты знаешь, что я не смогу тебя подставить. - Мужчина улыбнулся, хитро сверкнули светлые глаза.       - И не только я это знаю. - Вспышка гнева и раздражения была настолько яркой, что прострелила острой болью в висок, перед глазами затанцевали цветные пятна, подкатывая к горлу кисловатым привкусом тошноты.       - Я сейчас вернусь.       - Джо... - Майкл не успел больше ничего сказать, она уже бежала по коридору.       Стеклянная дверь в курилку хлопнула с такой силой, что на соседней крыше переполошились голуби, мирно дремавшие на солнышке. Джо подкурила сигарету и дернула из кармана телефон. Руки дрожали, перед глазами продолжали шаманский танец яркие пятна, а яблочный аромат перебивал даже запах сигаретного дыма. Трубку взяли быстро.       - Рихард! Цвен! Круспе! Как это вообще понимать? - Динамик отозвался тяжёлым вздохом, фоном которому были голоса, среди которых явно выделялся глубокий баритон Линдеманна. Джо было плевать, в ней бурлила злость и искала выход.       - Я тоже очень рад тебя слышать и тоже очень соскучился. У меня все в порядке, не стоит беспокоиться.       - Рихард! - Голоса на заднем фоне начали отдаляться, стал слышен шум улицы и чирканье зажигалки.       - Я так понимаю, Якоб уже в Нью Йорке.       - А я так понимаю, что я вообще ни черта не понимаю.       - Мы хотим записать альбом в Америке. - Джо чуть не взвыла. Когда ему было нужно, Рихард отменно умел прикинуться дурачком.       - Я вас поздравляю. Только не могу понять, каким боком к нему я. Я работаю с тобой, Рич. С тобой и Эмигрейт. На лейбл работает тьма агентов, вы могли выбрать любого.       - Могли, но группой было принято такое решение, большинством. - В трубке воцарилась тишина, нарушаемая только далёким шумом машин. Спустя секунду, опять щёлкнула зажигалка. - Почему тебя это так беспокоит? Джо?       Последний вопрос словно вывел ее из оцепенения. Теперь нужно как-то объяснять, а она была к этому не готова, совсем.       - Послушай, это оптимальный вариант.       - Для кого?       - Для всех. Ни тебе, ни мне не нужно будет мотаться между двумя странами. Я не хочу забрасывать Эмигрейт, но новый альбом требует моего постоянного присутствия. Я скучаю, Джо. - Она выдохнула облачко дыма, чувствуя, как злость отступает. Она тоже скучала. Перед глазами стоял Рихард - невероятные голубые глаза, красивые губы, изогнутые в улыбке и вечная сигарета в зубах, делающая и без того брутальный образ ещё более впечатляющим.       - Майкл подберёт вам другого агента и пишите свой альбом сколько хотите.       - Нет. Группа согласна работать только с тобой, иначе контракта не будет. Джо, это не моя идея, но решение принято и изменить его нельзя...       Над Нью Йорком догорал закат. В полупрозрачных серо-фиолетовых облаках вспыхивали последние лучи солнца, добавляя в палитру розовых тонов и делая небо похожим на густой ягодный кисель. День подходил к концу, давая возможность выдохнуть, оставив все нерешённые дела и проблемы в офисах, заперев их на ключ до завтра. Хорошо бы придумать кнопку перезагрузки и стереть все, войдя в чистый файл нового дня, чтобы начать все сначала.       Так не бывает. Джо знала это совершенно точно, она попробовала и проиграла. Вся ее новая жизнь, все достижения и успехи, летели ко всем чертям. Стоило в этой жизни появиться Тиллю, как правила и установки были разрушены, а из старого, пыльного сундука вновь высунулась бледная тень прошлого. Она так и не смогла от нее избавиться.       Не существовало волшебной клавиши "Delete", способной ее уничтожить. Модель была отформатирована и усовершенствована, прошла мощный апгрейд и сейчас существовала в новой, улучшенной версии. Но у модели был баг, избавить от которого не смог ни один специалист. Баг назывался Тилль Линдеманн, он вызывал мощные сбои в системе, постоянно напоминая о допотопной программке, что не выдержала требований прогресса и запустила режим самоликвидации. Ликвидировать ее полностью не удалось, все новое рождено и создано на основе старого, так, или иначе.       Джо отпила из бокала терпкого вина и посмотрела на выключенный телефон. Она попросила у Майкла два дня перед началом работы с немцами и сбежала в клуб, хотя ее присутствие здесь не имело никакого смысла. Она вышла на козырек крыши из окна своей бывшей квартиры и уже третий час пялилась в пространство, пытаясь договориться с собой и избавиться от неприятностей сегодняшнего дня.       Разговор с Рихардом не шел из головы. В голосе Круспе скользила обида и раздражение. Он не понимал, почему Джо так упорно противится работе с Раммштайн, как не понимал и Майк, а она ничего не могла ответить ни первому, ни второму. Прощание получилось сухим и скомканным, сказав, что ее ждёт работа, она просто положила трубку.       Рихард, наверняка, обиделся. Раммштайн - дело всей его жизни, его детище, вознесшее его на вершину, а ее нежелание было принято за пренебрежение. Джо, в свою очередь, чувствовала себя преданной. Понимая всю абсурдность этого чувства, избавиться от него она не могла. Такие решения не принимаются с бухты-барахты. Когда и кому пришла в голову эта гениальная идея? Рихард все знал и не сказал ей ни слова, не дал права выбора, или хотя бы возможности хоть как-то подготовиться. Он ничего не знает, а она не может ему рассказать, круг замкнулся. Как-то по-другому она представляла свою жизнь, после возвращения Круспе в родную гавань.       Можно послать всех к черту, уволиться из лейбла и жить своей жизнью, тихой и незаметной. Опять сбежать и начать все сначала, опять одной... Под ребрами противно заныло, а услужливый мозг начал визуализировать картинки - Рихард, бегущий у кромки воды, предварительно накинув ей на плечи свою толстовку и вручив чашку кофе, Майкл за кулисами клуба, поздравляющий ее с первым громким успехом, Пауль, обнимающий за плечи, давая выплакаться и выпустить наружу свою боль, и Тилль, что заботливо прячет ее босые ступни под свою ногу, пытаясь укрыть от прохладного Атлантического бриза. Она не готова опять потерять всех людей, которые есть в ее жизни. Она не хочет больше никого терять, даже его, особенно его.       В ее жизни было много утрат, чересчур много, как для одного человека. Родители, которых она никогда не знала и, как следствие, потерянное детство. Андрей, что оказался первосортной сволочью и лишил ее дома и надежды на нормальное будущее. Тилль, подаривший эту надежду, а потом сломавший ее своими же руками. Джон, что стал трамплином в ее новую жизнь, но цена оказалась слишком высокой и страшной.       Она смирилась с этими потерями и научилась жить заново. Карабкаться вверх, не жалея себя и не позволяя себе слабости, чтобы оказаться там, где она есть.       Только рядом с Рихардом она могла выдохнуть и дать слабину, признаться, что смертельно устала и сил нет совсем, не бояться своих ночных кошмаров, прячясь от них за широкой спиной, или в крепком кольце сильных рук. Но, с недавних пор, Круспе шел в комплекте с Тиллем, их связь была чересчур крепкой, а влияние очевидным и неоспоримым. По непонятной причине, Джо стала занозой для Линдеманна, и он решил испытать ее на прочность. Она не привыкла сдаваться, будет непросто, но вызов она приняла...       Свет от компьютерного монитора больно резал уставшие глаза, гудела голова, а от непомерного количества кофе и никотина дрожали руки. Джо не помнила, когда последний раз нормально спала и полноценно ела. Ее жизнь превратилась в сумасшедшую компьютерную игру, и уже первый уровень стал для нее кошмаром. Миссия "Найти дом для записи альбома" казалась невыполнимой, а стражи ворот, что вели на следующий уровень абсолютно непоколебимы.       С ней работали два риелтора, которые тоже не знали покоя ни днём, ни ночью. Время убегало, как песок сквозь пальцы. Менеджмент группы подгонял Майкла, а тот, в свою очередь, давил на Джо. Она давно сбилась со счета, какое количество вариантов им было отправлено, не подошло ничего. Вариант с поездками в студию лейбла музыканты отмели сразу, они так не работают. Джо закатывала скандалы Майку, не понимая, почему должна выполнять прихоти капризных немцев, став для них чуть ли не нянькой. Отношения с Рихардом портились на глазах, и последние несколько дней она просто игнорировала его звонки и сообщения.       Организм устал и просил пощады. Голову все чаще сжимало стальными тисками боли, усталость превратилась в хроническую, а короткие перерывы на сон не приносили ничего, кроме мутных, непонятных кошмаров. Просыпаясь от собственного крика, Джо шла варить кофе и выходила на веранду, с тоской вспоминая времена, когда после таких пробуждений успокаивалась в сильный, теплых объятиях. Теперь они по разные стороны баррикад.       На глаза наворачивались слезы. Только природное упрямство не давало послать всех куда подальше и отказаться от проекта. Упрямство и триумфальный взгляд победителя от Тилля Линдеманна, с нахальной, чуть кривоватой ухмылкой. Джо хлопнула крышкой ноутбука и прихватив сигареты, вышла прогуляться по берегу.       Тихий шум волн и прохладный соленый воздух успокаивали, превращая кодинг программы в обычные мысли, а компьютерную матрицу в простой человеческий организм. Ей просто нужна передышка, хотя бы пару часов, которые позволят дальше карабкаться по гладкой отвесной скале без единого выступа. Она не хочет думать о том, что будет по истечению этих нескольких часов, только не сейчас.       Песчаная коса как-то неожиданно закончилась, дорога уходила вверх, петляя между посадкой, что напоминала старый заброшенный парк. Широкие стволы столетних деревьев, с изрезанной глубокими бороздами корой и могучими кронами, походили на стражей леса и вызывали восхищение и трепет. Странно, что она никогда раньше не была в этом месте.       Мощенная камнем дорога вскоре сменилась грунтовой тропинкой. Джо оглянулась по сторонам и достала телефон, чтобы проверить, работает ли в этой глуши связь, не хватало только заблудиться в лесу. Лес закончился так же внезапно, как и начался, и девушка очутилась перед большим двухэтажным домом, что выглядел необитаемым, хоть и был добротным и ухоженным. Сразу же вспомнились все детские страшилки и фильмы ужасов про дом, одиноко стоящий в лесу. Место было абсолютно глухим, окружённым со всех сторон деревьями, такими же большими и старыми, как и в посадке.       Джо прошлась вдоль забора, от ворот уходила дорога вниз, где вдалеке виднелись другие дома, которые с такого расстояния больше походили на игрушки, собранные из кубиков Лего. Стало легче, страх отпустил, и проснулось любопытство. Ломиться на территорию было бы верхом безумства и безрассудности, на воротах красноречиво висел замок, а вот табличку со словом "Аренда" и номером телефона, Джо со страху сразу не заметила.       Она не успела еще ни о чем подумать, как уже набирала номер телефона, указанный на табличке. Ей ответили сразу и как будто удивились, узнав, что она звонит по поводу аренды. Риелтор оказался ушлым парнем и вцепился в потенциального клиента, как клещ, обещая приехать через полчаса. Джо согласилась подождать, чувствуя, как внутри разгорается странное предчувствие, вкупе с огоньком азарта. Кажется, она добыла волшебный ключ, что даст возможность перейти на следующий уровень, выполнив первую большую миссию.       Джо вернулась домой, когда утро было уже в самом разгаре. Она несколько часов провела с риелтором в доме, получила папку с фотографиями и стойкое ощущение, что это именно то, что ей нужно. Главное, чтобы это ощущение разделили музыканты, а не отбросили вариант, как и все предыдущие. Возвращаться домой не хотелось, вряд ли бурлящий адреналин позволит спокойно уснуть. Выйдя из посадки на берег, Джо долго бродила у океана и встретила рассвет сидя на песке и наблюдая, как на поверхности воды отражаются первые лучи солнца.       Нужно было принять душ, выпить кофе и опять приниматься за работу. Если вариант будет одобрен и утвержден, то после подписания документов у них будет месяц для того, чтобы привести дом в соответствие с требованиями группы, особенно это касалось цокольного этажа, где будет располагаться непосредственно студия. Джо посмотрела на экран телефона, уже входя в прихожую: нужно позвонить Рихарду - количество пропущенных звонков начинало приобретать угрожающие масштабы. Отвлекаясь на телефон, она споткнулась и чуть не расквасила себе нос, но была ловко поймана на полпути к полу. Подняв удивленный взгляд, Джо обомлела, перед ней стоял Тилль.       - Только не пугайся, я не вламывался к тебе в дом, я приехал вместе с Рихардом. - Он выставил вперёд открытые ладони и убрал дорожную сумку, об которую она и споткнулась.       - С Рихардом? Где он? И что вы вообще здесь делаете? - Она бросила папку с документами на тумбочку и прошла на кухню, пытаясь игнорировать сердечный ритм, которому позавидовал бы любой ударник.       - Рихард в душе. Решение было спонтанным, он беспокоился о тебе и сорвался в дорогу буквально в секунду. - Чувство вины было практически осязаемым. Она не отвечала на звонки, он беспокоился и примчался к ней, как будто она жила на соседней улице, а не на другом континенте.       На Линдеманна Джо старалась не смотреть, хотя просто кожей чувствовала его пристальный взгляд, в котором сквозили недоумение и некоторое облегчение. Круспе отошел на второй план, в программу опять пробрался баг, уничтожая одну за другой первоначальные задачи и корректные настройки. Она очень старалась не думать о том, что он тоже беспокоился, поэтому прилетел с Рихардом, поэтому его взгляд теплый и участливый, а не снисходительный и насмешливый, как раньше.       Нельзя об этом думать. Нельзя, потому что бессонная ночь, общая усталость и постоянный стресс, уже подкатывали к горлу горячим комком слез. Хотелось уткнуться носом в Тилля, вдохнуть знакомый запах терпкого парфюма и табака и почувствовать на спине его ладони, теплые и успокаивающие. Нельзя. Есть ещё Рихард, перед которым она виновата и нужно будет объясняться.       Матрица дала сбой, он был настолько глобальным, что четкий прямоугольник принял нечитаемую форму, все строки и столбцы сместились и смешались, а большинство элементов и значений были просто утеряны, скорее всего, навсегда. На экране красными буквами вспыхнула надпись "Danger", сопровождаемая звуками предупредительной сирены.       Джо залпом выпила стакан холодной воды и нашла в себе силы обернуться и посмотреть на Тилля.       - Кофе будешь? Рихард и душ - это надолго, если он не ушел туда два часа назад.       - Буду, ночка была ещё та, как и перелёт. - Линдеманн внимательно смотрел на девушку, борясь с желанием подойти и обнять ее. Он сорвался вслед за Круспе, оправдываясь тем, что переживает за друга, а вовсе не за нее. Но когда оказалось, что ее нет дома, нет в офисе и клубе, а телефон по-прежнему не отвечал, его беспокойство, смешанное со злостью на самого себя, заглушило все чувства и эмоции, включая здравый смысл.       Рихард чего-то боялся. Этот страх был очень заметным и явно имел основания. Этими основаниями точно не были размолвки с подружкой на фоне работы. Круспе родился дамским угодником и щёлкал такие проблемы, как гениальный математик задачки для второго класса. Линдеманн пытался расспросить, но из этого ничего не вышло, Рихард посмотрел на него взглядом полным тоски и тревоги и отрицательно покачал головой. Тилль всеми силами пытался его успокоить, выдвигая версии, куда могла пропасть девушка, в конце-концов у нее есть личная жизнь, которая никого из них не касалась. Почему-то, именно это предположение вызвало в нем стойкое неприятие и отторжение.       Когда он услышал скрежет ключа в замке и увидел Джо, облегчение накрыло моментально, а напряжение и беспокойство лопнули, как перекачанный воздухом шарик. Она была бледная и уставшая, под глазами залегли темные тени, а сами глаза казались тусклыми и воспаленными. Она совсем не была похожа на ледяную скульптуру. Сейчас она походила на маленькую птичку, уставшую от холода и жизненных передряг. На маленького, взъерошенного воробушка.       Джо оживила кофемашину и достала из шкафчика пакет зёрен. Ей нужно было что-то делать, чтобы простыми и знакомыми действиями отвлечься от человека, который буравил взглядом ее спину. Пакет не поддавался, раздражение нарастало, рискуя вырваться наружу и обнаружить себя. Ножницы затерялись в бесконечном количестве кухонных шухляд; схватив первый попавшийся под руку нож, Джо попыталась вскрыть злосчастный пакет. То ли от дрожи в руках, то ли от отсутствия концентрации и внимания, нож сорвался и острое лезвие прошло по левой ладони, проникая глубоко в кожу и разрезая тонкие ткани.       Тилль обернулся на стук, подошёл, поднял упавший нож и протянул рукояткой вперёд.       - Поосторожнее с этой штукой, давай я открою. - И увидел, как Джо смотрит на свою руку, с которой тонкими струйками, но достаточно быстро стекает кровь. - Черт...       В голове шумело, крупные густые капли темно-алого цвета падали на светлую столешницу, взрываясь фонтанчиками кровавых брызг, к горлу подкатывала тошнота. Как в замедленной съемке, она видела Тилля, который взял ее за руку и подвёл к раковине. Кап. Кап. Кап... Капли крови глухо стучали, ударяясь о металл мойки. Баг взял верх, программа самостоятельно выполняла установку "Сбросить до заводских настроек", неумолимо отматывая время назад.        Удар по зеркалу сильный и точный. По руке струйками стекает теплая кровь и падает на пол, вместе с осколками. Из остатков зеркала на нее продолжает смотреть Тилль, улыбаясь все шире. Темные волосы падают на лоб, из-под прядей поблескивают светлые глаза, в которых все ярче разгорается пламя. Она должна прогнать его. Из своей головы и жизни. Выжечь из души и вырезать из сердца. Дрожащая рука тянется за острым осколком. Тина проводит стеклом по своей щеке, наблюдая, как у зеркального Линдеманна на щеке появляется тонкая кровоточащая царапина. Она не чувствует боли и сильнее нажимает на осколок, оставляя на щеке более глубокий порез. Тилль хмурится, он недоволен ее играми. Ещё одно движение и по щеке в зеркальном отражении хлынула кровь. Тина видит и чувствует ее. Теплым потоком кровь бежит по мужской шее, окрашивая в алый цвет белый ворот его рубашки. Он улыбается, закрывает глаза и поднимает голову, как будто в экстазе. - Уходи... - Она кричит сквозь слезы и истерику, сжимающую горло. - Уходи... Линдеманн смеётся, проводит ладонью по кровавой щеке и подносит ее к своим губам. - Я слышал твой стон во сне... Твой стон и крик... Она больше не может. Пакетик с таблетками затерялся среди кровавых осколков, перед глазами все плывет, а в остатках зеркала, вместо нее продолжает отражаться Тилль. Тина прижимает острый осколок к запястью, с силой прижимает его и сжав зубы делает одно движение, разрезая кожу и сухожилия...       Кап. Кап. Кап... Тогда кровь падала с таким же звуком, попадая на осколки разбитого зеркала, между которыми затерялся пакетик с заветными таблетками. И из каждого осколка на нее смотрел он. Она не смогла прогнать его тогда, и теперь он вернулся. Правда не зеркальным отражением, а вполне реальным человеком. Но казалось, стоит только поднять глаза и она увидит, как его белая футболка окрашивается багряным цветом ее крови.       - Держи ладонь под водой, вот так. Аптечка есть? - Алые капли продолжали стучать о металл раковины, как навязчивый дождь о подоконник. Кровь смешивалась с водой и уходила в слив уже разбавленным бледно-розовым потоком, бесконечной кровавой рекой. Внезапно мир потерял звуки, став абсолютно глухим, следом пропали ощущения, тело полностью онемело, будто проваливаясь в вату, мягкую и невесомую. Джо хотела сказать, что с ней все хорошо, но язык был как будто чужим и совершенно не слушался ее. Это погружение было лёгким и приятным, обещающим свободу и покой, то, что она так долго искала. Погрузиться в невесомость не дали сильные руки, что перехватили поперек живота и не дали упасть. Яркая вспышка перед глазами и все вернулось - мир опять наполнился звуками, запахами и ощущениями.       Тилль выдернул ее ладонь из-под струи холодной воды и сразу же туго обмотал чистым кухонным полотенцем. Джо была в полной прострации, но даже в этом состоянии она видела его глаза, в которых плескалась тревога и беспокойство. Вся его спесь, высокомерность и самоуверенность, все, что бесило ее и выводило из себя, вдруг исчезло, словно сбитое сильным щелчком. Он довел ее до кресла, усадил на подлокотник, а сам опустился на корточки, прямо перед ней.       - Порядок? - Она кивнула, борясь с тошнотой, все ещё подкатывающей к горлу. Тилль достал из холодильника бутылку воды и протянул ей, предварительно открутив крышку, опять опускаясь на пол перед ней.       - Что происходит? - В дверном проёме появился Рихард - босой, с мокрыми расстрепанными волосами, с которых капала вода и струйками стекала по голому торсу и полотенцем, обмотанном вокруг бедер. - Джо! С тобой все в порядке?       Он оказался рядом буквально в два шага, опустился в кресло и пересадил девушку к себе на колени, вопросительно глядя на Тилля.       - Она порезала руку, достаточно сильно. В этом доме есть аптечка?       - В ванной, в шкафчике над умывальником.       - Я найду. - Рихард его не слушал, он прижимал к себе Джо, будто все ещё не веря, что она нашлась, живая и невредимая. Его руки хаотично двигались по ее телу, гладя одновременно спину и плечи, выгоняя многодневное напряжение и тревогу. Она уткнулась носом в его шею, тяжело выдыхая, опять чувствуя под ногами твердую почву.       - Прости меня, Рич. Ты из-за меня сорвался сюда и... - Он взял ее лицо в ладони, заставляя посмотреть в глаза.       - Ты в порядке, все остальное не имеет никакого значения. Все хорошо. Тебе нужно отдохнуть.       - Я вчера нашла дом, совершенно случайно. Мне кажется - это то, что нужно. В прихожей папка с документами. - Рихард покачал головой и приложил палец к ее губам.       - Все потом. Я сам позвоню Майклу и все решу. Джо, почему ты ничего не сказала? Почему я ничего не знаю о том, как эта работа на тебя влияет? Зачем вообще это все, если такой ценой?       - Потому что, это решение было принято группой, ее большинством. - Круспе опустил глаза и взял в руки ее ладонь, перемотанную полотенцем, на котором уже начали проступать темные пятна крови. Он осторожно погладил пальцем шрам на ее запястье, отодвинув рукав.       - Я больше всего боялся, что потерял тебя, в глобальном смысле. Я не знал, что думать и куда бежать... Не делай так больше, что бы не случилось.       - Не буду, обещаю.       На кухню вломился Тилль, вывернул на стол содержимое аптечки, отобрав нужное, и вернулся к Джо.       - Порез нужно обработать, а если глубокий, то ехать в больницу и зашить. Я сниму полотенце, не смотри туда, смотри вон на Рихарда. - Круспе удивлённо поднял бровь и уставился на друга.       - Ты о чем вообще? - Тилль усмехнулся и посмотрел на Джо.       - Наша ледяная леди оказалась не такой уж и ледяной. В ней течет кровь, которой она боится, прям до обморока. - Рихард вспомнил, как Джо обрабатывала порезы на его руках, когда он в агонии ломки грохнул зеркало и порезал ладони. Она была спокойна и невозмутима, как профессиональная медсестра.       - Ты боишься крови? Да ладно.       - Вот тебе и ладно. Давай руку, будет больно, но нужно потерпеть.       Тилль размотал полотенце, кровь ещё сочилась, но уже не текла. Длинный порез был достаточно глубоким, но на первый взгляд, можно обойтись без швов. Стряхнув баллончик с антисептиком, он начал распылять его на рану, чувствуя, как вздрагивает ладонь в его руке. Джо молчала, отвернувшись к Рихарду и устроив голову на его плече. Ей было больно, он знал это совершенно точно, но она молча терпела. Тилль осторожно подул на ладонь, пытаясь хоть немного уменьшить болезненные ощущения. Она никак не отреагировала, продолжая молча прижиматься к Круспе.       - Еще чуть-чуть и все. - Он нанес на рану заживляющую мазь и наложил повязку из стерильного бинта, не хуже настоящего медика. - Готово. Пациент будет жить, не волнуйтесь, мамочка. - Последняя фраза была обращена к Рихарду, который удобнее устроил Джо у себя на руках, легко покачивая, пытаясь успокоить и убаюкать. Он так и не переоделся, на нем красовалось мокрое полотенце, в котором он вышел из душа.       - Ты бы хоть оделся. - Круспе поднял удивленный взгляд, продолжая качать девушку, которая совсем расслабилась и начала проваливаться в сон.       - Зачем?       - Действительно, зачем. Я выйду покурить. - Тилль твердым шагом направился в сторону веранды. Смотреть на Джо, которая свернувшись клубочком, засыпала в объятиях практически голого Рихарда, оказалось почему-то выше его сил.       Джо открыла глаза, впервые за долгое время, чувствуя, что выспалась и отдохнула. Она подняла голову, за окном сгущались сумерки и комната была точно не ее - спальня Рихарда. Как она вообще сюда попала? Осторожно приподнявшись с подушки, попыталась встать, опираясь на руку, которую тут же прошило острой болью, и она вспомнила. Все случившееся казалось реалистичным сном, если бы не повязка на ее ладони.       В теле чувствовалась слабость, но в целом, все было намного оптимистичнее, чем вчера. Проблема с Рихардом разрешилась, и даже то, что он притащил с собой Линдеманна, не особо раздражало, на фоне их примирения. Проснувшись окончательно, она вышла из спальни и пошла искать своих гостей, что, как обычно, свалились неожиданно, как снег на голову. Нужно срочно связаться с Майклом и отправить фотографии дома менеджменту группы. Хотя Тилль и Рихард находились здесь, но решение принималось всеми участниками, а нарушать деловую субординацию нельзя было ни в коем случае.       На кухне обнаружился Тилль, он сидел на низком диванчике и что-то писал в своем блокноте. Джо замерла, не решаясь подойти, чтобы не разрушить идиллию Музы и Творца. Тихо скрипела ручка о лист бумаги, почти неслышно зашелестели страницы, а потом блокнот захлопнулся, а Тилль обернулся.       - Доброе утро в восемь вечера. Выспалась?       - А где Рихард? - Она хмурилась, во взгляде сквозил мороз. Казалось, что ещё чуть-чуть и вокруг нее закружатся в затейливом танце снежинки, прямо посреди кухни.       - У Рихарда срочная встреча. Он уехал, но не хотел оставлять тебя одну, поэтому попросил меня остаться. Ты против?       - Нет, я ещё не проснулась. И вообще, я хотела извиниться за утро. Я обычно так себя не веду и крови, действительно, не боюсь. - Тилль поднялся и подошёл ближе, не веря своим ушам и глазам. Перед ним опять стояла ледяная скульптура. Острые грани немного потускнели под воздействием стресса и усталости, но все-равно отсвечивали холодным светом и обдавали волнами холода, от которого кожа покрывалась мурашками.       - Не стоит извинятся за проявление человечности, мне было приятно узнать, что ты не заледенела насквозь, и где-то внутри все ещё сидит живой человек. - Джо нахмурились ещё сильнее, устроилась в кресле и потянула из пачки сигарету. Тихо загудела кофеварка, и по кухне поплыл бодрящий аромат.       - Мы посмотрели фотографии дома. - Тилль протянул девушке чашку и присел на подлокотник кресла. Джо замерла от его близости и напряжения от ожидания приговора.       - И? - Он молчал и смотрел в темные блестящие глаза, в которых отражался свет ламп и которые совсем не подходили холодному куску льда. Сегодня утром он увидел ее другой. Как будто ледяной монолит дал трещину и из нее выглянул живой человек - без макияжа и прически, в простых джинсах и черной кофте, уставшая и измученная, бледная и с синяками под глазами, она была совсем настоящей и впервые гармонировала со своими, такими невероятными глазами. И сейчас опять, только на секунду в ее взгляде мелькнул страх, мгновенно подтопив лёд и выпустив наружу живого человека.       - Мне понравилось то, что я увидел. Хотелось бы посмотреть вживую. - Джо мгновенно подорвалась с кресла.       - Мы можем поехать, тут недалеко, всего пара километров. Я позвоню риелтору, чтобы привез ключи. Я быстро соберусь, мне только в душ нужно.       - Осторожнее, руку не намочи. - Она прокричала что-то утвердительное уже с лестницы, на ходу набирая номер. Тилль затушил в пепельнице сигарету, делая глоток кофе из ее чашки, стараясь не думать о губах, что прикасались к ней до него.       К предполагаемому месту записи альбома они подъехали, когда уже совсем стемнело. Риелтор успел раньше, он снял замок с ворот, включил свет в доме и уличное освещение. На улице было тепло, пахло скошенной травой и близким океаном. Где-то вдалеке лаяла собака, а в траве выводили свои ночные соло цикады.       Тилль вышел из машины и вдохнул одуряюще-ароматный воздух, прислушиваясь к тишине. Место, действительно, было подходящим, со своим шармом и характером, он не удивится, если об этом доме существует местная легенда со скелетами в подвале.       Они зашли на участок. Широкие кроны высоченных деревьев почти закрывали собой небо, образуя над головой живой потолок, что тихо шелестел листьями, будто переговариваясь, а между ветками ярко подмигивали звёзды, казавшиеся совсем близкими, только руку протяни. На одном из деревьев Тилль заметил деревянную конструкцию.       - Это что?       - Домик на дереве, вполне надёжный и устойчивый, там запросто можно жить. Я вчера туда поднималась, но сегодня, увы, не смогу. - Она подняла перебинтованную руку и тяжело вздохнула.       - Я не уверен, что стал бы жить на дереве, но точно знаю, кому эта идея понравится. - Он сделал несколько снимков, сразу же их отправляя, и пошел за Джо, которая тут уже была и все знала.       - Выхода два - центральный и из кухни. Идём на задний двор, там есть то, что должно понравиться тебе. - Они обошли дом, двор оказался просторным, очень уютным и просто созданным для дружеских посиделок. Обстановка была максимально простой, но здесь хотелось остаться. Изюминкой двора оказался бассейн, выложенный по краю декоративным камнем, небольшой, но вполне пригодный для плавания.       Входные двери распахнулись, на пороге появился улыбчивый парень и протянул Джо ключи.       - Когда будете уезжать, не забудьте выключить свет. И про замок на воротах. Место тут тихое и спокойное, но мало ли. - Он ещё раз улыбнулся, пожал Тиллю руку и скрылся в полумраке, через пару минут послышался хруст гравия и звук автомобильного мотора.       - Идем в дом, я тебе все покажу. - Линдеманн улыбнулся, наблюдая, как она подпрыгивает на месте от нетерпения. Ему тоже нравилось это место, напоминающее его собственный дом в пригороде Берлина.       Дом оказался не просто большим, он был огромным и свободно мог вместить такую компанию, как они. Много пространства и дерева, добротная мебель, на стенах картины и большие окна со ставнями, тут все просто дышало уютом. В воздухе висела какая-то невероятная атмосфера, которой Тилль никак не мог найти определение. Он слушал стрекотание Джо, которая пересыпала немецкую речь английскими междометиями, делал снимки и сразу же их отправлял. Для себя он уже все решил.       - Мы связывались с хозяином дома, он не против любых изменений цокольного этажа, но с условием, что все остальное останется таким, как было. Строительная бригада тоже есть, им нужно объяснить, что делать и они составят смету...       - Остановись. - Тилль подошёл к стоящему у стены пианино, поднял крышку и нажал несколько клавиш. - Надо же, даже настроенное.       - Ты играешь на пианино? - Удивлению Джо не было предела. Тилль улыбнулся, сел на низкий стульчик и нажал ногой на педаль.       - Немного. Немного на клавишных, немного на гитаре, немного на ударных. Даже на губной гармошке, тоже немного. - Зазвучала мелодия. Она переливалась, искрились и зависала в воздухе, из тихой и спокойной превращалась в стремительную, достигала наивысшей точки и вновь утихала, переходя на тихий и нежный перебор.       Время остановилось. Современная компьютерная программа была поставлена на паузу, остановились коды и алгоритмы, прекратились постоянные обновления и интерфейс закрылся, уступая место чему-то давнему и почти забытому. Такому, как деревянные ставни на окнах и напольные часы с круглыми латунными дисками, как столетние деревья, что появились задолго до них и останутся после, как ярко мерцающие звёзды и бесконечное чернильно-синее небо, как поющие в траве цикады и мужчина, чьи руки невесомо порхают над чёрно-белыми клавишами, создавая мелодию, напоминающую, что настоящее не измерить в гигабайтах и не сохранить на жёстком диске. Что сердце - это не машина, которую можно перезагрузить или починить. То, что рождено вместе с первым человеком не поддается техническому прогрессу, ему плевать на матрицы и программы. Оно было, есть и будет. До них и после них, навсегда.       Звонко пиликнул уведомлением телефон, вырывая Джо из плена очарования и задумчивости. Она стояла у окна и любовалась игрой света и тени в кронах деревьев, совершенно выпав из действительности. Музыка умолкла, глухо стукнула деревянная крышка, окончательно развеивая флер момента. Момент прошел и больше не будет. Будут другие, лучше и хуже, но такого не будет точно. К ней подошёл Тилль. На его лицо падал неровный свет из окна, подчёркивая четкие черты лица, красивые, но будто вытесанные из камня. Светлые глаза отражали этот свет и напоминали наледенение на сером мраморе. Она уже видела это, она помнит эти ощущения. Все вернулось, есть вещи, над которыми не властны время и расстояние. Он провел ладонью по ее щеке, едва прикасаясь, как совсем недавно по клавишам пианино.       - Это удивительное место. Со мной согласны все, так что берём. Ты молодец.       Джо услышала тихий щелчок, невидимая рука нажала клавишу "Enter", снимая игру с паузы. Стражи отошли в сторону, освобождая путь к воротам. Матрица опять приобрела четкую прямоугольную форму, по экрану бежали столбцы символов, загружая очередное обновление. Баг сработал, чуть не разрушив все до основания, но что-то изменилось. В нем появилось что-то неуловимое и несвойственное для него. То, что позволяет строить и совершенствовать, а не только разрушать. На экране появилась надпись "Loading", загрузка завершилась успешно...