Харкнесс
— Какого хрена им тут понадобилось? — зло процедил Томас, не сводя глаз с кружащегося над авианосцем винтокрыла. Тот вертелся над полетной палубой, обходя корабль то с одной, то с другой стороны, словно осматривая. Харкнесс, крепче сжал винтовку и попытался было прицелиться, но машина слишком быстро двигалась. Неожиданно внешнюю палубу прошила стремительная пулеметная очередь с борта винтокрыла. Выстрелы не убили никого из дежурных, но ранили троих и заставили людей схлынуть к дверям. Харкнесс, матерясь, бегом поднялся на полетку по внешней лестнице, пытаясь успеть перебежать до того, как очередь вновь повторится, и соображая на бегу, что делать. Винтокрыл тем временем, словно издеваясь, пролетел в сторону отломанного носа и на мгновение завис напротив пристройки. Харкнесс запрокинул голову и обернулся, готовый в любой момент открыть ответный огонь. Стоявшие рядом дежурные напряжённо ждали сигнала шерифа, тоже не сводя глаз с противника. — Какого хера происходит? — Кто это вообще такие?! Винтокрыл тем временем резво описал полукруг над ними и развернулся в сторону носовой части. Эмблема на борту казалась очень знакомой. Харкнесс нахмурился. Он действительно не раз видел этот рисунок на довоенных пропагандистских плакатах, сохранившихся в музее Ривет-Сити. Черт возьми, неужели правительственные войска еще оставались где-то в этом мире? В эфир матерящейся на разные лады рации неожиданно ворвался голос Винса. — Шеф, я могу его сбить, — предложил снайпер. — А есть, чем? — процедил в ответ шериф, не сводя глаз с бронированной «птички». Рация прошуршала коротким смешком. — У нас сохранилась пара ракет для базуки. Губы тронула легкая мстительная улыбка. Харкнесс кивнул и махнул выглянувшему со смотровой площадки Винсу. — Давай, пока они не добили кого-то из нас. Покажем этим ублюдкам, что они зря сюда сунулись. — Есть, шеф. Снайпер исчез за стеной пристройки. Секунды стремительно пролетали, однако, ничего не происходило. Шериф непонимающе уставился на рацию, затем снова на смотровую, пытаясь понять причину задержки. Винтокрыл уже разворачивался боком, собираясь, очевидно, обратно к мемориалу. Харкнесс хотел было повторно дозваться до снайпера, но в следующее мгновение прозвучал хлопок, и с самой высокой точки авианосца коротким залпом вылетела ракета. Снаряд столкнулся с винтокрылом, повредив винты и бок машины. Машину завертело вокруг своей оси, повело в сторону правого берега, а затем под крики находящихся внутри анклавовцев летательный аппарат влетел в Потомак, оставив на поверхности лишь пару торчащих лопастей и пузыри речной пены. Интересно, на что анклавовцы рассчитывали? Ожидали, что поселенцы перепугаются, как дикари, и убегут в благоговейном ужасе при виде леталки? — Отличный выстрел, Винс! — крикнул один из бойцов. Снайпер в ответ молча махнул ладонью и скрылся в оружейной. Харкнесс с удовлетворением окинул взглядом с палубы сбитый винтокрыл, а затем вновь глянул в сторону мемориала. Вокруг него постепенно росло странное голубоватое свечение, издалека под лучами садящегося солнца похожее на электрические вспышки. Тревога за тех, кто был внутри, все больнее сковывала грудь. Бежать из мемориала было некуда, но и верить в худший исход не хотелось. Дежурный с КПП доложил, что у ублюдков остался еще один рабочий винтокрыл. Пока Анклав имел преимущество в воздухе, пытаться лезть на рожон было бессмысленно. Впрочем, и без летательных аппаратов, против силовой брони шансов было немного, но бойцы все равно были готовы идти на выручку своим. — У нас трое раненых! — крикнул один из охранников, отчаянно маша рукой с полетной палубы. — За Престоном послали уже? — к нему уже спешили Томас и Джонс. — Да. Черт, наша док сейчас бы очень кстати была… — Харк, — рация ожила встревоженным голосом Ланы. — Что делаем дальше? Больше всего сейчас хотелось отправиться на берег, но умом шериф понимал, что не имел права бросить город. Хоть все внутри и отчаянно протестовало, нет, орало о том, что он был нужен Мали. — Эти уроды наверняка еще вернутся, — откашлявшись, ответил Харкнесс. — Не уверен, что они решат рискнуть вторым винтокрылом, но базуки держим наготове. Мост не подаем. Хотят пробиться с берега — пусть плывут. Поселенцы были немало напуганы случившимся. Люди требовали сказать, что происходит. Многие переживали за команду доктора Ли, с которой в пекло попали и сотрудники лаборатории, обеспечивавшие город регулярной очисткой воды и выращенными овощами. Беннон, оставшийся фактически в одиночестве, пытался успокоить народ, но в результате, злой как пес, был вынужден отправиться в пристройку и потребовать ответов от Ланы и Харкнесса, методично распределявших боезапас между своими. — Какого дьявола происходит, шериф? — последнее слово прозвучало особенно едко. — Прости, мне эти утырки не доложились, прежде, чем пойти ко дну, — огрызнулся на торговца синт, не отрываясь от своего занятия. Беннон зло сверкнул глазами. — Тебе кажется это смешным? — с трудом сдерживая ярость, начал он, постепенно переходя на повышенный тон. — Жители хотят знать, что происходит, и они имеют на это право. Может кто-нибудь из вас соизволит спуститься на рынок и поможет мне предотвратить массовую панику? Харкнесс и Лана переглянулись. Девушка со вздохом поднялась было на ноги, но Беннон сделал характерный жест ладонью. — Они хотят слышать шерифа, командир Дэнверс. Лана посмотрела на помрачневшего Харкнесса. Он и в мирные времена старался не разглагольствовать на публике, предпочитая, чтобы от лица отдела говорила Дэнверс. А уж теперь в голове не было и двух связных слов, чтобы что-то объяснить даже подчиненным, не то что толпе напуганных людей. Однако, Беннон был прав. Оставлять жителей в неведении было опасно в первую очередь для самих обитателей авианосца. — Скажи всем, чтобы собрались через час на рынке, — решительно произнесла Лана, уловив смятение Харкнесса, и выразительно глянула на торгаша, давая понять, чтобы выметался. Тот кивнул и, окатив шерифа почти презрительным взглядом, вышел к лестнице. Лана повернулась обратно к Харкнессу, присела напротив и положила руку ему на плечо. — Эй, я знаю, сейчас вовсе не до речей, но это нужно сделать, — негромко произнесла она и слегка сжала ладонь. — Я пойду с тобой и помогу, но в основном говорить придется тебе. — И что я им скажу? — буркнул Харкнесс, отдав еще несколько магазинов молча ожидавшему рядом бойцу. Дэнверс быстро записала вычет. — Правду, Харк. Шериф мрачно глянул исподлобья и достал еще один ящик с боеприпасами. — Я думаю, Анклав еще вернется сегодня, — тихо произнес он. — Мы будем готовы, — твердо ответила Дэнверс. — Расставим по периметру парней и грантометчиков в нескольких точках. Устроим сукам теплый прием, если только вздумают приблизиться к городу. — Меня волнует другое, Лана, — оборвал её Харкнесс, доставая одну за другой коробки с патронами. — Они могли просто расстрелять с винтокрыла всех нас. Почему этого не произошло? Сильно сомневаюсь, что их командование настолько тупо, что отправило рабочую машину на убой. И есть кое-что еще. Дэнверс отвлеклась от записей и подняла голову. — Что? — Вокруг мемориала возводят силовое поле, нас попытались запугать, — шериф жестом позвал следующего бойца и отдал ему патроны и снятый с полки автомат. — Все это слишком похоже на то, что у них прямо сейчас недостаточного ресурса, и я не хочу терять эту возможность. — Я скорее лично прострелю тебе обе ноги, но ты и шагу не сделаешь в сторону берега, — шикнула на него Лана и, не сдержавшись, больно ткнула в бок. — Даже не вздумай, Харк. Если анклавовцы перебили команду доктора Ли, уже нет смысла лезть на рожон. А если у них заложники, значит, в скором времени мы получим условия. Главное, чтобы твое решение потопить тот винтокрыл не навредило им. Полагаю, вы с Винсом не думали об этом? Харкнесс не ответил. Мысли в голове метались во все стороны, как вспугнутая стая ворон. Оборона корабля, непонятные мотивы противника, почти животный страх за Мали — все это буквально раздирало изнутри. Как можно было защитить отрезанное от земли поселение, если в них прилетит ответная ракета, куда-нибудь в корпус? Как организовать людей, если не знаешь ни возможностей врага, ни даже, чего ему надо? Рация на поясе вдруг снова зашуршала. — Шеф, сигнал интеркома с берега, — взволнованно произнес дежурный. — На сходнях не менее пяти солдат в силовой броне, но это точно не Братство. Харкнесс переглянулся с Дэнверс и рванул к лестнице. Парни снаружи у КПП уже заняли позиции для стрельбы. Синт, стараясь не поддаваться все сильнее давящей изнутри тревоге, нажал на кнопку приема интеркома. — Я шериф Ривет-Сити, — произнес он, пытаясь издалека рассмотреть фигуры броненосцев. — Кто вы и какого черта вам надо? Динамик с пару секунд молчал, отчего напряжение лишь усиливалось, а затем в ответ раздался сухой властный голос. — От имени действующего правительства Соединённых Штатов мы требуем расформировать незаконно созданное поселение и немедленно покинуть авианосец, предоставив армии Анклава полный доступ, — произнес неизвестный и, не дожидаясь какой-либо реакции, добавил, — в случае неповиновения мы будем вынуждены применить силу. Харкнесс едва не задохнулся от подобной наглости. Стоявшие рядом бойцы готовы были взорваться возмущенным гулом, но сдержались по сигналу Томаса, напряженно вслушивавшегося с шерифом в каждое слово. Дежурившая на внешней палубе Лорин, скрывая страх, приблизилась к ним и с тревожным ожиданием уставилась на интерком, затем на Дэнверс. — А не пойти бы вам на хер вместе со своим правительством? — кое-как задушив изнутри вспышку гнева, ответил в интерком Харкнесс. — Думаю, мы достаточно красноречиво выразились парой часов ранее. Бойцы согласно закивали, с трудом сдерживая возмущенные реплики. Динамик хрипло вздохнул. — Вы, кажется, не поняли, шериф. Нам нужен авианосец. И если вы не хотите больших жертв среди населения, убедите жителей уйти. — А мне нужны мои люди, живыми и невредимыми! — взорвался в ответ Харкнесс, уже не в силах сдерживаться. — Те, что были в мемориале, когда вы туда заявились! Все до единого! Молчание. Харкнесс в бессильной ярости повернулся к берегу, чувствуя, как эмоции его подчиненных за спиной лишь усиливают это чувство. Он был готов вцепиться в говорившего анклавовца голыми руками, если бы только оказался сейчас на берегу. Интерком вновь мигнул. — Я понял вас, — равнодушно откликнулся неизвестный, и связь прервалась. Хотелось просто-напросто разбить устройство от невозможности дотянуться до говорившего. Харкнесс зло прошелся вдоль КПП, отмечая, что броненосцы никуда не делись со сходней, лишь двое спустились к берегу, а остальные так и стояли у интеркома. Шериф приказал приготовиться к возможной атаке. Дежурные с криками загнали гражданских внутрь. Винс сверху прокомментировал, что анклавовцы вроде не собираются стрелять, но почему-то продолжали оставаться на месте. Спустя несколько минут со стороны мемориала раздался уже знакомый шум, и к авианосцу полетел второй винтокрыл. Харкнесс крикнул, чтобы готовили вторую оставшуюся ракету. Машина, однако, свернула к берегу и зависла в паре метров от земли. Спустившиеся вниз солдаты махнули пилоту, и через люк вниз начали один за другим сбрасывать безвольные человеческие тела. Харкнесс, чувствуя, как сердце екнуло и застряло где-то в горле, медленно опустил винтовку. — Блять… — в полной тишине эфира прозвучал севший голос снайпера. Стоявшие на сходнях анклавовцы неторопливо спустились и лениво растащили наваленные буквально друг на друга тела. Винтокрыл, сбросив груз, приземлился чуть в стороне. Оставшийся один из солдат у интеркома повернулся к авианосцу и вновь нажал на кнопку приема. Харкнесс слышал требовательный писк, однако, не сразу заставил себя оторваться от судорожного разглядывания происходившего на берегу. — Вот ваши люди, шериф. По крайней мере те, что целые, — на этот раз сухой голос из динамика даже не скрывал издевательских нот. — Если кого-то не досчитаетесь, значит, собирать уже было нечего. У вас есть время до утра, чтобы оценить ситуацию и сдать авианосец. После этого со всеми, кто не подчинится требованию Анклава, будет то же самое. Он спустился вслед за остальными и заскочил в винтокрыл. Лопасти вновь начали раскручиваться, и машина приподнялась над берегом. Харкнесс, пытаясь заставить себя хотя бы сделать вдох, молча наблюдал за их отлетом, умом понимая, что с такого расстояния риск промахнуться и потратить последнюю ракету зря был выше, чем вероятность попадания. Ошарашенные взгляды его бойцов один за другим перебегали с берега на шерифа. Тот, чувствуя, как его начинает трясти, приказал выдвинуть трап. Проклятый мост стыковался слишком долго, или это уже так казалось. Едва железо под ногами прекратило ходить ходуном, Харкнесс, очертя голову, рванулся на берег. В висках стучало от захватывающего сознание животного ужаса. Дэнверс, бледная и в холодном поту, бросилась с остальными в том же направлении. Харкнесс, не чувствуя ног под собой, сбежал вниз и замер перед разложенными прямо у сходней телами. Проклятье. Взгляд в панике перебегал с одного застывшего обескровленного лица на другое, с бурых разводов на одежде на уродливые пятна обгоревшей плоти от лазерных лучей. Среди убитых оказались почти все его парни, которых шериф отправил охранять мемориал, пара техников, обе женщины, вызвавшиеся помогать с уборкой и кухней. Под одним из тел лежала Дженис Каплински с запекшейся темной корочкой вокруг пулевого отверстия во лбу. На чуть пожелтевшем лице девушки застыли алые потеки. Чуть поодаль белел еще один знакомый халат. Это был Джеймс. Подоспевшие бойцы тоже замерли один за другим, завидев убитых. Люди, перешептываясь и бормоча под нос ругательства, медленно переходили от тела к телу. Кто-то сидел на коленях перед мертвецами, пытаясь осознать случившееся, кто-то пытался оттянуть тела из общей кучи в стороны друг от друга. Дэнверс, зажав рот ладонью, опустилась рядом с одним из изувеченных охранников, которого явно долго били прежде, чем застрелить. Харкнесс, пытаясь унять тремор в руках, приблизился к Джеймсу, и тут же в кармане разгрузки затрещал счетчик Гейгера. — Твою мать! — шериф шагнул назад, знаком велев всем отойти. — Тут несколько фонят. Всем немедленно принять по капсуле рад-эвэя и принести из лаборатории доктора Ли все защитные костюмы, какие есть! Парни послушно отошли и спешно начали рыскать по карманам в поисках препаратов. Несмотря на собственный приказ, Харкнесс стоял над телами, напряженно переводя взгляд с одного на другое. Дэнверс, отшатнувшаяся к сходням, окликнула его: — Её нет здесь, Харк, — голос девушки дрожал. — Уилла тоже. И доктора Ли. От каждого перечисленного имени синта трясло все сильнее. Слова анклавовца о том, что им привезли тех, кто остался целыми, вызывали почти тошнотворную панику при взгляде на трупы. Неожиданно в стороне раздался чей-то хриплый вздох и совсем слабый стон. — Здесь живой! — едва не срывая связки, закричала Лана и бросилась на звук. Харкнесс, уже не обращая внимания на треск счетчика, кинулся в ту же сторону вместе с двумя стоявшими поблизости бойцами. Несколько пар рук торопливо проходили по неподвижным конечностям, несколько голосов наперебой звали выжившего. Наконец, под телом одного из техников раздался повторный хрип. Того тут же оттащили в сторону, и несколько голов одновременно склонились над избитым до полусмерти, но все еще слабо дышащим охранником. — Дэвис! — Престона сюда срочно!***
— Что там произошло, Дэв? Харкнесс, Лана, Томас, Лорин и еще с десяток набившихся в клинику, несмотря на протесты доктора, бойцов не сводили глаз с хрипящего сослуживца. Престон диагностировал у него два закрытых перелома, множественные ушибы и следы ножевых ранений, идущих по телу один за другим так, будто Дэвиса резали заживо. Парень, слегка ожив после нескольких стимуляторов и двух доз обезболивающих, сумел сказать лишь то, как на них обрушилась атака, аккурат в обеденное время. — Многие не сразу поняли, что произошло, — медленно, почти по слогам, шептал он. — Просто внезапно громкий хлопок со стороны входа, снаружи шум от машин. — Не торопись, — Харкнесс сложил руки перед собой, внимательно слушая Дэвиса. Хотя, последнюю фразу можно было адресовать самому себе. — Дежуривших на улице застрелили сразу же, — отдышавшись, продолжил Дэвис. — Уилл сразу организовал нас внутри и велел ученым эвакуироваться. Мы пытались сдержать анклавовцев, но, блять, пули просто отлетали от их панцирей! И вооружены они были куда лучше нас, — хриплый почти панический вздох, — в общем, они всё-таки прорвались. Нас вывели к стене и разоружили. Доктор Ли, доктор Амаль и доктор Джеймс… Их заблокировали наверху. Джеймса заперли в лаборатории и требовали передать какое-то управление. Харкнесс крепко сжал кулак, пытаясь скрыть собственное нервное напряжение и чувствуя, что на грани. — Каплински была в заложниках, и её застрелили после первого отказа Джеймса. И тогда он… он что-то сделал с оборудованием. Прозвучал такой грохот, будто в лаборатории что-то взорвалось. Двери заблокировало, а внутри произошел дикий выброс радиации, убивший всех находящихся внутри за десять минут. Пальцы с такой силой впились в ладонь, что, казалось, онемело все запястье. — А доктор Ли и… Имя девушки никак не желало произноситься. Словно от этого она могла еще выжить. — Доктор Ли и доктор Амаль стояли снаружи двери, выброс их не коснулся, — пробормотал Дэвис и устало прикрыл глаза. Харкнесс ощутил, как в него словно накачали адреналина от услышанного. — Внизу началась свалка. Пальба. Я видел только, что Уилл вывел их куда-то ещё живых. — А потом?! Харкнесс рывком поднялся на ноги. Стоявшая рядом Дэнверс ощутимо нажала ему на плечо, заставив замереть на месте в ожидании ответа. Дэвис замолчал и отвел взгляд. — Я не знаю, шеф. Я слышал только громкий взрыв из соседнего зала. Мы отстреливались до последнего патрона. Многих разнесли, но эти гандоны лезли и лезли, как муравьи. В итоге нас просто взяли числом. Вот и все. Слова из интеркома вновь и вновь повторялись на разный лад в памяти, будто нож в руках садиста, втыкающийся в свою жертву. Харкнесс опустил взгляд и до крови прикусил собственный язык, пытаясь сдержать рвущиеся изнутри эмоции. Ладонь Дэнверс крепче сжалась на его плечах и бескомпромиссно надавила, заставив опуститься обратно на стул. Лорин, задев стоявшего рядом бойца, молча вышла из клиники. — Как ты выжил, Дэв? — тихо поинтересовалась Лана, продолжая удерживать плечи брата, и уже было непонятно, кому из них помогало это не сорваться. Взгляд Дэвиса замер на потолке. — Они… они сказали, что я должен рассказать вам, что видел. Заставить уйти с корабля. Старший из них… кажется, полковник Отем… он сказал, что завтра прибудут еще винтокрылы. Что у них целая армия. — Зачем им мемориал? — подал голос молчащий все это время Томас. Дэвис качнул головой. — Я не знаю. Престон быстро проверил его давление и с усталым вздохом рывком расстегнул манжет на предплечье парня. — Я все понимаю, но пациенту нужен отдых. Хотя бы пара часов, — буркнул он и повернулся к Харкнессу. — Шериф, вы… Вам, может, что-нибудь дать, чтобы… Старик осекся, с беспокойством ловя в отсутствующий взгляд Харкнесса. Лана, быстро оценив ситуацию, кивнула Томасу и потянула локоть синта на себя. — Я вернусь, когда Дэвису немного полегчает, — произнесла она. — Но поймите тоже, времени критически мало. Харкнесс молча дал себя поднять на ноги и покорно вышел за девушкой в коридор, продолжая смотреть пустыми глазами себе под ноги. Остальные молча расступились и один за другим тоже вышли из клиники. Дэвис приподнял голову вслед вышедшей Лане. — Командир Дэнверс? — позвал он, уже не рассчитывая на ответ. Та, оставив шерифа на Томаса, быстро вернулась и заглянула в разом опустевшую клинику. Дэвис, поняв, что его услышали, одними губами выдохнул фамилию Лепеллетье. — Я скажу ей, что ты здесь, — пообещала Лана и с тяжелым сердцем закрыла дверь клиники. До возвращения Анклава оставалось примерно восемь часов.***
Харкнесс сидел в пустом кабинете, отрешенно глядя на царапины на столе. На душе была такая поганая тяжесть, что не было сил даже на простые человеческие действия. Не хотелось ни есть, ни спать, ни видеть кого-либо. Сознание просто отказывалось принимать произошедшее и не реагировало на любые попытки сосредоточиться. Не сработала даже отключка эмоций. От попытки запереть собственный разум стало только хуже. После сожжения погибших хотелось просто окаменеть в одной позе, однако, шериф не мог позволить себе такую роскошь. Пальцы само собой крутили карандаш, в очередной раз требовавший заточки. Перед глазами лежала все та же схема корабля, на которой он пару часов назад пытался построить план возможной эвакуации. Харкнесса на мгновение накрыло чувство дежа-вю. Казалось, вот-вот раздастся робкий стук в дверь. — Можно? — Что-то случилось? Если проблемы с кем-то из местных, можешь обратиться к патрульным. — Да нет, с этим порядок. Хотела записаться добровольцем на завтрашний отстрел. Мали была неприспособленной к поверхности. Казалась слишком хрупкой, уязвимой. Её хотелось оберегать. С этой девушкой шериф мог часами разговаривать, отпустить свой закрытый характер. Карандаш уперся сточенным концом в бумагу. Харкнесс вдруг вспомнил, как однажды увидел Мали на обеде у Стейли вместе с Уиллом. Друг снова наверняка нес чепуху и пытался смешить девушку, а когда она всё-таки засмеялась, улыбка на лице блондина стала еще шире. — Что тебе нравится? — Книги, Уилл. Серьезно, после рабочего дня пошуршать страницами в тишине — настоящий рай. — Предпочитаю шуршать патронами в тире. Точно не хочешь пойти пострелять? С меня боезапас. Харкнесс лишь усмехнулся, услышав их короткий диалог, пока ребята возвращались по рабочим местам. А на следующий день на закупках для нужд города у каравана Вольфганга за бесценок забрал все уцелевшие довоенные книги, которые нашел в ящиках барахольщика. На удивленный взгляд Дэнверс шериф как ни в чем не бывало сказал, что отец Клиффорд давно просил у совета пополнения для общей библиотеки, что, в общем-то, тоже было правдой. Харкнесс с такой силой вдавил карандаш в стол, что графит осыпался мелкой крошкой. Хотелось немедленно найти хоть какой-то выход переполнявшим его негативным эмоциям. Заорать так, чтобы оглохнуть от собственного крика в крохотном помещении бывшей подсобки, что-нибудь разбить, разметать эти древние схемы по полу. От опрометчивого разрушения удерживало лишь простое понимание, что ненужных предметов здесь на такой случай не водилось, а лучшей психологической разгрузки, чем в бою все равно не получит. Шериф глубоко вздохнул и сделал еще одну попытку абстрагироваться от грызущих отовсюду воспоминаний. — Знаешь, я бы хотела поговорить с тобой. — Мали сидела напротив него. Прямо там, где сейчас была лишь тень от настольной лампы. — Это насчет Харгрейва. Харкнесс поднял голову, отвлекшись от подсчёта расходов отдела. Он отлично понимал, о чем именно сейчас пойдет речь, но был вовсе не против. Мали замялась, не зная, как лучше начать. — Слушай, — наконец, произнесла девушка. — Джеймс остался сиротой, и я чувствую ответственность за него. Я сама решила присматривать за ним… еще до этого всего, и теперь… Ты же понимаешь, о чем я? — Да, — просто ответил Харкнесс, отложив листы и наклонившись чуть вперед, к ней. Мали от этого короткого односложного ответа, казалось, стушевалась окончательно. — Я должна поговорить с тобой прежде, чем принимать такое решение, но, Харк, я не смогу его оставить, — пробормотала она, опустив глаза. — Просто теперь мы… Девушка снова запнулась. Шериф сложил руки перед собой и откинулся на спинку стула. — Это будет непросто, — вздохнул он. — Что? — Харгрейв трудный ребёнок, и нам обоим с ним будет непросто. Но уверен, армейская дисциплина пойдет ему на пользу, — на последних словах синт усмехнулся. Хватит. Не сейчас. На нем был целый, мать его, город. Город со всеми его жителями, наемниками и простыми дельцами, с кучей беспомощных женщин и детей, с пожилыми людьми, кто провел здесь всю жизнь. Харкнесс поднялся на ноги и прошелся туда-сюда вдоль допотопного картотечного шкафа, пытаясь собраться с мыслями. Он нужен был своим людям. Парни, вооружившись, громко переговаривались в казарме. Все понимали, что у них не было шанса выстоять против Анклава, можно было лишь попытаться отсрочить неизбежное и защитить местных. Выгнать полторы тысячи человек из их собственного дома к границам делового центра тоже было невозможно. — Харк? — в кабинет заглянула Лана и напряженно уставилась на него. — Там Беннон уже дважды поднимался к нам. Говорит, что люди внизу паникуют. — Я сейчас спущусь, — хрипло выдохнул шериф, не глядя на неё и поднял отложенную на стол винтовку. Дерьмо. Поселенцы моментально замолкали один за другим, едва его завидев. Кто-то бросался навстречу и пытался задавать один и тот же вопрос, на который ни у кого не было ответа. — Шериф, скажите, что происходит? — бледная Вера Уизерли попыталась остановить Харкнесса, ухватив за локоть. Тот, стараясь не раздражаться, мягко высвободил руку и попытался натянуто улыбнуться. — Мисс Уизерли, поверьте, я знаю не больше вашего, — резче, чем стоило бы, ответил Харкнесс. — Могу сказать одно, служба безопасности сделает все возможное, чтобы защитить город, и в этом не стоит сомневаться. А гражданским не стоит выходить на внешние палубы, пока мы не разберемся со всем этим. Собравшаяся на рынке толпа до жути напоминала тот день, когда объявили карантин. Только теперь поселенцы паниковали куда сильнее, от совета остался лишь Беннон, да и что делать — не знал никто. Говорить что-то в подобных условиях сотням людей, молча готовящихся к худшему, было настоящей пыткой. Они, как один, смотрели на шерифа со слабой надеждой, но в тоже время уже лишенные мыслей о хорошем исходе. Это злило и, одновременно, придавало сил сохранять голову холодной. Многие высказали готовность присоединится к защите корабля в качестве добровольцев. Желающих оказалось столько, что Дэнверс пришлось остаться и подсчитать всех для дальнейшего плана обороны. Харкнесс, увидев, что остальные начали мало-помалу расходиться, отправился наверх. Необходимо было подготовить полетную палубу к осаде. Вряд ли анклавовцы зайдут с парадного входа. Время летело за работой слишком быстро. Харкнесс, весь взмыленный, спешно возводил с подчиненными баррикады у надстройки и минировал полетку. Ему отчаянно не хватало сейчас Уилла, которому можно было бы доверить организацию и инструктаж добровольцев, на который уйдет еще куча времени. Ночь накрыла разрушенную столицу, будто напоминая, что осталось каких-то несколько часов до возвращения врага. Едва закончив снаружи, Харкнесс вернулся к себе, рассчитывая, что Дэнверс уже готова была доложить ему об общем количестве добровольцев. Необходимо было срочно рассчитать стратегию, чтобы не пускать людей на убой. Однако, кабинет был пуст. Взгляд Харкнесса устало остановился на терминале, оставшемся еще от прошлого шерифа, где обычно вели журнал городских происшествий да вписывали данные о жителях, на которых поступали жалобы. В голове внезапно щелкнуло от запоздало пришедшей мысли. В текущей ситуации она казалась до дикости бредовой, однако, мучительно требовала подтверждения. Прямо сейчас, пока у него еще были несколько минут до возвращения Ланы. Харкнесс включил терминал и перевел устройство в режим радиолокации, затем вбил нужную частоту. На экране появился значок загрузки и медленно открывающаяся карта местности. Ну же, черт возьми. Едва загрузка завершилась, Харкнесс уставился в выскочившую точку на экране, чувствуя, как сердцебиение вновь разгоняется до бешеного. В голове не было ни единого мало-мальски логического объяснения увиденному, однако, верить в это хотелось так яростно и сильно, что разочарование было бы подобно финальному удару под дых перед нокаутом. Маленький кабинет резко показался совсем крохотным, а стены словно надавили со всех сторон. — Харк? — в кабинет зашла Дэнверс и замерла на пороге, с беспокойством уставившись на шерифа, нервно мерявшего шагами помещение. Харкнесс с горящими глазами повернулся к ней, даже не подозревая о том, насколько безумным выглядел в тот момент. — Лана! — он подскочил к Дэнверс и сжал вновь задрожавшими руками её плечи. — Она не умерла, Лана! Девушка с пару мгновений молча смотрела на него, а затем без слов крепко обняла. — Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, Харк, — тихо произнесла она. — Я понимаю. То, что произошло, это… — Нет, послушай, — Харкнесс отстранился, перебив её. — Мали может быть жива. Я не знаю, как это произошло. Но она… она может быть в Цитадели, у Братства Стали! Он запнулся, сам понимая, насколько бредово звучали эти слова. Паладины не впускали к себе никого, и даже попасть к ним новобранцем было непросто. Братство держалось обособленно, стараясь не вмешиваться в дела поселений, хоть и многое сделало для зачистки Вашингтона от мутантов. Было даже нелепо предположить, что они вдруг кинулись на помощь простым людям в осаждаемом мемориале. Да и выход из очистителя был только один, и его надежно подпирал целый взвод проклятых анклавовцев. — Её пип-бой выдает местоположение Цитадели, — Харкнесс подтащил Дэнверс к терминалу. — Думаешь, я свихнулся, да? Та, не отпуская его, быстро глянула на карту и опустила голову. — Думаю, они могли выбросить его в реку, после того, как… Черт, в общем, когда убирали тела, — глухо пробормотала Лана. — Или карта просто глючит от перебоев с электричеством. И вообще, каким образом ты отслеживаешь её устройство? Харкнесс заставил себя оторвать взгляд от мерно мигающей точки на экране и повернулся к девушке. — Я поставил трекер ей в пип-бой сегодня утром. И сейчас он, черт возьми, у Братства, с Мали или без неё! Лана с открывшимся ртом уставилась на шерифа, теперь как уже всерьез сомневаясь в его нормальности. Однако она не успела произнести ни слова, как в неплотно прикрытую дверь вновь постучали, и в кабинет зашел Томас с какой-то свернутой в несколько раз тряпкой. Напряженный взгляд латиноса остановился на начальнике. — Шеф, есть разговор, — быстро кивнув Дэнверс, произнес Томас. — Явно спланированная атака на очиститель, затем мы. Требование срочно сдать город Анклаву. Слишком много совпадений. — Что ты имеешь в виду? Харкнесс и Лана почти одновременно повернулись к нему. Томас быстро оглянулся на дверь. — Что кто-то в Ривет-Сити слил ублюдкам информацию о проекте доктора Джеймса, — тихо ответил он и протянул сверток. — Я нашел это под открученной панелью в полу около душевых. Синт развернул тряпку. Внутри оказалась армейская дымовая шашка. — Крот у нас в отделе, шеф.