Другой мир

      Припарковав автомобиль, Франкенштейн и ноблесс отправились к главному входу в школу. Час был ранний, но Директор не стал устраивать новому ученику экскурсию сегодня, ведь еще предстояло много дел с оформлением документов. Более того поразмыслив новоявленный опекун решил собрать внеочередное собрание учителей. На котором они смогут решить пару старых вопросов, и сам Директор сделает свое объявление о переведенном ученике. Разумеется, с классным руководителем состоится отдельный разговор. С такими мыслями он оставил благородного в классе и отправился в свой кабинет.       В это время ноблесс осматривался в пока еще пустом классе. По рассказам человека, в этих заведениях человеческие дети обучались наукам. Судя по всему, дети пребывали тут в очень больших количествах. Это было очень трудно представить. Ведь все люди настолько разные.       Рейзел не так давно очнулся ото сна. Открыв глаза, он был шокирован тем, что не может использовать свою силу. Совсем. Причина была очень быстро найдена, но он так и не смог избавиться от браслета. Сейчас он не мог этого почувствовать, но было ясно, что это очень древняя магия. Ведь даже попытки отсечь себе руку ни к чему не привели. Браслет был лишь материализацией заклинания, но никак не его источником. Отделить правую руку от тела было невозможно, а вот травмировать сколько угодно. Очнулся он в больнице. Закованный в кандалы и перевязанный, с какой-то трубкой в вене. Тогда-то ноблесс понял, что дело не только в силе, но во всех остальных параметрах. Боль никогда не пугала его, скорее именно она и была его самым верным спутником в этой жизни. Поэтому Рейзел не прекращал попыток избавиться от браслета, пусть и понимал, что смысла в этом нет. На что он надеялся? Возможно на то, что тот, кто является источником этой магии, наконец-то решит, прекратить его существование лично. В противном случае Рейзел добьется этого сам. Но вокруг были лишь люди. ЕГО не было, как не было других благородных. Что-то было не так. Весь ужас ситуации накрыл его после того, когда Ноблесс узнал, что он не единственный узник-аристократ. В плену находятся другие благородные. В плену у людей. «Рейзел, люди не так беззащитны, как ты думаешь».       Попытки заговорить с благородными ни к чему не привели. Это были обычные войны-благородные, довольно взрослые по их меркам, но совсем юнцы по сравнению с чистокровными. Чаще всего они патрулировали окрестности, граничащие с миром людей. Многие его просто не понимали. Были и те, кто не мог или боялся отвечать хоть что-то. Аристократов старались не подпускать друг другу.       Надо ли упоминать какую бессильную ярость и горечь он тогда испытал? Глав кланов он так и не встретил. И даже не знал, рад ли этому. Ноблесс не знал человеческого языка, но никогда не видел вновь захваченных аристократов. Он лишь видел, как уносят мертвых. Одно Рейзел понял точно: люди не могли сделать все это сами. Что произошло с миром? Аристократами, вервольфами? Если Лукидония выстояла, существует, лишь два варианта. Либо она согласна, с нынешним порядком вещей, либо не имеет возможности вмешаться. Вервольфы. Большая их часть жаждало власти и сражений. Сложно предположить, что стало с ними теперь. Ведь беспорядки на их землях начались в тот же момент, что и на их острове. Жив ли Музакка? Будь он в порядке, никогда не допустил бы подобного положения в мире.