aimer, c'est agir
Охотники на вампиров. Одного названия хватает, чтобы вызвать низкое рычание Гермионы. И ведь они то прозывают себя не просто «охотниками». Нет, по их мнению, они Боги. Грейнджер готова убить их чем угодно. За то что они нарушили покой её мира. За то что навредили её Цисси. Эти ребята появились не столь давно. Как говорят Феи, они прибыли из человеческой деревни неподалёку. Надо сказать, что вампиры и правда в последнее время немного чаще стали себя проявлять. То где-то пропадёт человек, то просто нападение. Конечно, жертв нет, вампиры не заинтересованы в убийствах. Но этого хватило, чтобы люди взбунтовались, спустя почти двести лет мира. Так и появилась эта организация, что стала нападать на всех вампиров без разбора с их любимыми серебряными кинжалами. Гермиона умоляла Нарциссу быть аккуратной. Да, это немного бесполезная просьба, ведь Блэк неглупая и не имеет склонностей к суициду, но суть оставалась той же. Нарцисса обещала держаться подальше, ещё долго успокаивая дрожащую Грейнджер, рассказывая, что уже сталкивалась с такими, и они были слишком слабы против неё. Гермиона, ещё издали услыхав, что они идут к их местности, конечно прервала все свои тренировки в лесу, устремившись домой, где должна быть Нарцисса. Но Грейнджер готова была взвыть, когда дома никого не оказалось. Её вампиресса была вдали от неё, пока рядом бушевали какие-то идиоты с кинжалами. Гермиона казалась зверем в клетке. Она готова была сорваться на поиски и спустя час метаний уже даже ступила за порог, но ее сердце пало раньше, чем её нога на тропинку. Нарцисса, почти валясь с ног, шла к дому, прижав окровавленную ладонь к животу. Её обычно невозмутимое лицо исказилось от боли и злости. Губы сжаты в тонкую полоску, пока волосы превратились во что-то совершенно непонятное и неконтролируемое. Гермиона никогда так быстро не бежала. Она чуть не сбила старшую с ног, пока та резко вскинула голову, готовая защищаться от любого нападения. Но это была лишь её девочка, что сейчас почти тряслась от адреналина и боли за Нарциссу. Женщина в своём тёмном платье. Корсет пробит кинжалом, рукава окровавлены, пока сама Блэк еле держится. Гермиона аккуратно подхватила Нарциссу, придерживая ее за талию. И когда Блэк выпустила дрожащий выдох, Грейнджер чуть не сорвалась. Она не могла поверить, что это достигло и их. Женщина шипит, когда Гермиона немного касается раны. Девушка тут же кусает губу. Грейнджер молчит, уводя женщину в их спальню. Пусть она и эльф, но лишь наполовину, а если уж и сравнивать, эльфы не славятся своей силой. Ловкость, да. Скорость, но не сила. Поэтому это немного затягивается, особенно когда Гермиона понимает, что Нарцисса, хоть и пытается, но не может ступать на правую ногу. Сердце бешеной птицей бьется в рёбрах, пока Грейнджер пытается сдержать истерику. Чёрт, где вообще её обычное хладнокровие? Гермиона опускает старшую на кровать, тут же ловя тихий стон женщины, когда она наконец расслабляется. Грейнджер чувствует ком посреди горла, но всё же быстро идёт в ванную, чтобы взять всё необходимое. Да, она могла бы воспользоваться магией этого дома, но она не доверяет своим рукам и мыслям. Поэтому девушка быстро берёт аптечку, пытаясь отвлечься на боль в прокушенной губе. Когда Гермиона смотрит на Нарциссу, её душа стремится сбежать. Нарцисса, прикрыв глаза, тяжело дышит, пока вид у неё измученный. На бледном лице ни краски, лишь порез на виске. Губы приоткрыты и тяжелое дыхание врывается из них. Грейнджер пытается подавить головокружение при виде крови и лишь надеется, что сейчас не навредит. Нарцисса кажется и не слышит её. Девушка сглатывает, аккуратно пробегаясь по пуговицам на груди. Отлично, женщина надела простое платье, а не викторианской эпохи, что пока снимешь — задохнёшься в корсете. Им требуется некоторое время, чтобы стянуть со старшей платье. И Гермиона не в силах подавить всхлип при виде этой картины. Бледная кожа, что всегда казалась Грейнджер идеальной, усыпанная тёмными веснушками в виде наследственности Блэков. Проглядывающие рёбра и плоский живот с немного видными мышцами. Молочная грудь, ключицы, тонкий изгиб шеи — в Нарциссе идеально всё. Но теперь дрожащий живот украшен раной, пока всё тело запятнано кровью. Нарцисса немного открывает веки, сквозь ресницы смотря на Гермиону, что через тонкую кромку слёз смотрит на женщину. Но прежде чем старшая успевает что-то сказать, Грейнджер выдыхает, на секунду взглянув в потолок. И тут слабая улыбка скользит по губам Блэк, потому что перед ней сосредоточенная Гермиона с этой сталью в глазах и бегающими огоньками беспокойства и боли. Её девочка так неумела в сокрытии эмоций. Но сейчас немного не до улыбок. Гермиона удобно садится рядом, не уверенная, что может доверять своим ногам. Грейнджер избавляется от всей крови вокруг, лишь изредка ловя тихое шипение Нарциссы. Девушка опускается и целует живот совсем рядом с раной, прежде чем сжать руку Нарциссы в своей. Она всё ещё не смотрит на старшую, не отвлекается от багряной кожи. Как только вся кровь убрана, Гермиона быстро берет склянку зелья. Не зря она всё же упросила Нарциссу купить средства против ран от серебряных оружий. Как только капля попадает в центр раны, Нарцисса вздрагивает, пока её мышцы живот резко сокращаются. Гермиона поднимает глаза к лицу Блэк, пытаясь понять, больно ли женщине. Та лишь морщится от прохладного зелья. — Всё в порядке, — шепчет старшая, — давай поскорее закончим с этим, — выдыхает она, всё ещё не открывая глаз. Гермиона кивает скорее сама себе и наконец берёт бинт. Лечение таких ран дело кропотливое, но она сделала всё, что могла. Дальше дело за вампирской регенерацией и… кровью. Самая сложная часть. Нарцисса каждый раз наотрез отказывалась от лечения чего-либо посредствам крови Гермионы. Помимо того факта, что это больно для Грейнджер, у Блэк всегда был принцип — получила рану, жди пока сама заживёт, а не используй других. Но тут была серьезная травма, усугублённая серебром, опасным для вампиров. Регенерация будет около полугода, если не больше. И это было проблематично. Пока Гермиона бинтовала рану, мысли крутились около вопроса: «Как убедить Нарциссу?» — Дорогая, — раздался несколько слабый шёпот, вырвавший Гермиону из мыслей. Девушка подняла голову, обеспокоено глядя на старшую. Нарцисса протягивает дрожащую руку. Грейнджер закрепляет бинт и тут же ложится рядом, стараясь не задеть женщину. Она накрывает её пледом и целует висок женщины, потому что если коснётся уст, соленых от крови, Гермиона не выдержит Блэк чувствует боль своей девочки. И собственная рана канет рядом с этим. Она одной рукой притягивает девушку к себе, целуя в макушку. — Прости, — тихо произносит Нарцисса, — я обещала избегать, — вздыхает женщина. — Пойдём в ванную, — шепчет Гермиона, аккуратно поднимаясь и избегая взгляд голубых глаз, — бинты непромокаемые, а кровь надо смыть. Блэк кивает, позволяя Грейнджер аккуратно поднять её на руки. Теперь это безопаснее. Гермиона чувствует тепло тела под пледом, пока Нарцисса обвивает руками её шею, уткнувшись в кожу девушки. — Как это произошло? — всё же спрашивает младшая, магией наполняя ванну водой, пока сама опускает Нарциссу на ноги, поддерживая за талию. — Я шла к Дромеде, не ожидала увидеть их в той части леса, где даже орки редко ходят, — Блэк морщится, пока Гермиона игнорирует упоминание орков. Терпеть она их не может. — Их было около десяти, — вздыхает Нарцисса, рассматривая воду, наполняющую ванну, — даже лучник был, пусть и не сравним с эльфами. — фыркает женщина с тем превосходством, что Грейнджер так в ней любит. Но сейчас ей не до этого. — Они заметили, как я пытаюсь скрыться. Очевидно как и все вампиры до этого. У них чуть ли не вся одежда с серебряными вставками, — огрызается Блэк, тут же поморщившись от боли. Гермиона проводит рукой по спутанным волосам, всё ещё не произнося ни слова. Наконец ванна наполняется. Собрав светлые и тёмные пряди в высокий пучок, Грейнджер помогает старшей подняться и переместиться в воду с успокаивающими маслами. Нарцисса любит запах лаванды, что конечно помогает ей расслабиться, пусть она и морщится от боли во всём теле. Гермиона собиралась встать позади, но рука нежно обвилась вокруг ее запястья. Нарцисса возвращает свою властность, когда кивает на ванну в молчаливой просьбе. Грейнджер про себя вздохнула, ожидая, что они будут долго молчать, а девушка заскучает по прикосновениям старшей. Но сейчас она быстро сняла одежду, прежде чем погрузиться в воду позади Нарциссы. Женщина удобно легла в её руках, прижавшись спиной к груди. Вздох сорвался с губ старшей. И Гермиона не сдержала маленькой и тёплой улыбки. Нарцисса казалась воплощением красоты даже сейчас. Руки нежно скользят по бледным изгибам, не задевая маленькие царапины, но смывая кровь. Губы Гермионы опустились на шею, отвлекая женщину от небольшой боли от воды и прикосновений. — Ты злишься? — тихо спрашивает Нарцисса, удобно расположив голову на плече младшей. Грейнджер проводит руками по молочной груди, уже немного массируя податливую плоть. — Нет, Цисси, — вздыхает девушка, не открываясь от занятия, — просто переживаю. И… — она прикусывает губу, не зная, как сказать о своём решении. — Да? — аккуратно подталкивает Нарцисса, пока её ладони опускаются на руки Гермионы, останавливая движения. — Ты ведь знаешь, что тебе нужно будет выпить моей крови? Блэк прикрывает глаза, сдерживая противоречивые эмоции. Она знала, что девушка заговорит об этом. — Дорогая, — вдыхает Нарцисса, пока Грейнджер возобновляет движения, скользя к бинтам, чтобы аккуратно пройтись по всем следам крови, — я знаю, что ты стремишься помочь мне, но я не собираюсь подвергать тебя такой боли. — Цисси, — Гермиона пытается подобрать нужные слова, честно пытается, но как же это сложно даётся, — я не отступаюсь, ладно? Я знаю, что это больно, но это лишь пару минут вместо нескольких месяцев твоего восстановления. Нарцисса молчит. Конечно Грейнджер права. И, ради Салазара, девушка изведёт себя за эти несколько месяцев, Блэк это знает. Но это как тот самый заветный первый шаг, когда не знаешь, чего ожидать. — Ты правда готова на такое? — аккуратно спрашивает старшая, чувствуя, как руки касаются ее рёбер, скользят к рукам. — Да, — Гермиона аккуратно целует бледный лоб, чувствуя, как душа её готовится выпрыгнуть из тела, — ты ведь знаешь, ради тебя я готова на всё. И сердце Нарциссы замирает от этой уверенности и нежности в голосе. Грейнджер ласково смывает кровь с рук Блэк, прежде чем взять губку и гель для душа. Аромат фенхели наполняет лёгкие, позволяя Нарциссе растаять в руках девушки, пока та скользит по бледной коже, действуя аккуратно, ласково, словно Блэк сокровище мира этого. — Если захочешь, можем позвать Андромеду, чтобы она немного помогла с укусом, — тихо произносит Гермиона. — Чтобы уменьшить твою боль, нужно разрезать кожу, дорогая, — опасно низкий голос отрывается дрожью в теле Грейнджер, — а я не позволю ни себе, ни тем более моей сестре сделать это. Ты слишком боишься ножей. А это очередной изощрённый ритуал древнее земли. Гермиона поморщилась и хотела возразить, но всё же вздохнула. Андромеда прекрасный врач-целитель, да. Она училась ещё у каких-то предков Блэков, чуть ли не связываясь с мёртвыми, чтобы узнать корни медицины. И то что Нарцисса назвала «разрезать кожу», на самом деле был ритуал, что помог бы исцелению Нарциссы. Но и Блэк права. Грейнджер не любит ножи, а эффект не очень сильный. — Я всего лишь хочу избавить тебя от беспокойства, — бормочет Гермиона, помогая женщине аккуратно сесть, чтобы обеспечить доступ к коже спины. Грейнджер даже так чувствует улыбку Нарциссы. Мраморная кожа в некоторых местах покрыта тонкими полосками царапин или порезов, что вызывает почти сожаление и злость Гермионы. Она хочет разорвать этих зверей, что сотворили это с её вампиром. Капли воды стекают по коже, пока Грейнджер аккуратно водит губкой по изгибам. Нарцисса прикрывает глаза, чувствуя любовь в этих скользящих движениях. Она знает, сколько боли приносит Гермионе это происшествие, слишком она беспокоится и дорожит Блэк. Когда Грейнджер смывает гель, Нарцисса выпускает дрожащий вздох. Вода обволакивает её тело теплом и уютом, пока масла смешиваются с гелем, образуя дивный аромат. И Нарцисса льнёт к Гермионе, когда она касается губами плеч женщины. Нежно, но так горячо. Девушка обнимает старшую, на секунду крепко прижимая её к себе. — Мне жаль, Цисси, — шепчет Грейнджер, — я надеялась, что это не коснётся тебя, — она подавляет всхлип, целуя кожу шеи женщины, пока руки Нарциссы находят ее, накрывая в нежном касании. — Одно твоё присутствие успокаивает любую боль, любовь моя, — шепчет Нарцисса, прижимаясь к девушке, — спасибо, что столько делаешь для меня. Гермиона целует кожу ключиц. — Что угодно, Цисси, — она немного отстраняется, чтобы аккуратно коснуться волос и снять резинку. Нарцисса сглатывает, успокаивая гнетущую боль. Она знает, что Гермиона весьма упёртая. Если Блэк откажет ей в этом исцелении с кровью, девушка пойдёт к Андромеде, а у той арсенал таких ритуалов, где присутствие Нарциссы не обязательно, но боль обеспечена. Грейнджер берет с полки расчёску, пока волосы Блэк ниспадают немного спутанной кучей. — Ты позволишь? — аккуратно спрашивает Гермиона, зная, что Нарцисса не всем доверяет свои волосы. Женщина лишь кивает. Сердце глухо бьется в рёбрах, когда Грейнджер аккуратно проводит расчёской по низу волос. Она действует так, словно волосы хрупкие, словно Нарцисса из фарфора сделала. Они молчат, пока Гермиона, на секунду прервавшись, активирует согревающие чары, которым её ещё в детстве научила мама. Она распутывает волосы, постепенно возвращая им прежний величественней вид. Тёмные пряди уже спутаны со светлыми в том восхитительном оттенке красоты, что Гермиона так любит. Она чувствует, как волосы шёлком теперь льются меж пальцев. Грейнджер убирает расчёску, протягивая руку за шампунем. Нарцисса без слов её понимает, садясь удобнее, чтобы намочить волосы. Гермиона всё ещё молчит, слишком заворожённая прядями, скользящими под водой, блестящими в свете. Она чувствует, как тот же запах фенхели усиливается, когда шампунь выливается на руку Грейнджер. Она действует мягко и нежно, когда массирует кожу головы женщины, чувствует, как старшая совсем расслабляется, закрывая глаза. Есть что-то завораживающе в этих движениях. Гермиона знает, что жизнь в этом доме всегда была спокойна и подобна неспешной реке. Тут нет резких звуков или кричащих вечеринок. Комфорт оттенков, комнаты, обставленные с уютом и с ясным вкусом. В них есть что-то готическое, но это скорее спокойная аристократия. И когда Гермиона сюда переехала, она, на удивление, быстро влилась в этот неспешный ритм дома. Нарцисса всегда пунктуальна, у неё всё на своих местах, а крики здесь крайне редки. Конечно, даже тут бывают ссоры. Тогда Блэк и Грейнджер чуть ли не рвут всё что под руку попадётся. И даже Нарцисса тогда фурии подобна. Однажды Андромеда сравнила её с их матерью в моменты злости. Гермиона решила для себя, что знакомство с семьей может повременить. Нарцисса холодна, властна, расчётлива, но она же тепла, нежна и иногда так легко читаема. Особенно в моментах с Гермионой. Девушке так просто удивить её обычной лаской. Выросшая среди манер, строгости и всех просчитанных и вежливых касаний она совсем не привыкла к нежным поцелуям по утрам или объятиям в любую свободную минуту. И Грейнджер находит весьма красивым румянец на бледных щеках или растерянность в голубых глазах. Гермиона выныривает из мыслей, когда уже автоматически смывает шампунь. Она чувствует, как волосы стали ещё мягче под руками. Нарцисса, прикрыв глаза, наслаждается прикосновениями, почти уже и забыв о боли. Грейнджер помогает ей подняться, после чего, накинув на свои плечи полотенце, кутает саму Нарциссу, под насмешливый взгляд той. Иногда и сама Гермиона увлекается заботой. — Гермиона, — аккуратно произносит старшая, прерывая мысли Грейнджер. Та поднимает непонимающий взгляд, что сменяется смущенным, когда та шепчет извинения, а очаровательный румянец покрывает щеки. Нарцисса улыбается, прекрасно понимая положение Гермионы. И Блэк была так обеспокоена, когда Грейнджер в опасности или просто слаба. Они наконец вышли из ванной, направившись к спальне. Как только Нарцисса оказалась одета в чёрную шёлковую рубашку и такие же брюки, Гермиона позволила ей сесть на кровать, пока сама женщина скрывала улыбку от этой суеты девушки. Но улыбка сменилась сомнениями, когда Гермиона села рядом, убирая волосы, чтобы открыть изгиб шеи. Нарцисса отводит взгляд, пытаясь собраться с силами. Ради Салазара, ты наследница Блэков, ты не должна так бояться! Нарцисса вздыхает. Она слишком нежная с Гермионой. — Давай, Цисси, — подбадривает Грейнджер, беря старшую за руку, нежно поглаживая кожу, — потом поспишь, и мы забудем это как кошмар, — она ловит взгляд голубых глаз, улыбаясь. Блэк всё же кивает, садясь ближе. Но прежде… Нарцисса притягивает девушку в поцелуй. Та слегка улыбается, прежде чем зарыться во влажные волосы, закрывая глаза. Блэк чувствует, что даже ванна не имеет того же эффекта, что Гермиона и её поцелуи. Это омывающее спокойствие и нежность в каждом касании губ. Грейнджер аккуратно касается зубами губ женщины, что кружит голову с новой силой. Нарцисса садится удобнее, аккуратно убирая пряди шоколадных волос в сторону. Ее взгляд напряжено смотрит на пульсирующую вену. Всего лишь пару минут, верно. Гермиона согласна, всё в порядке. Грейнджер переплетает пальцы их рук, пока вторая её рука опускается на бедро старшей, аккуратно поглаживая. Кажется, именно ты должна её успокаивать, — насмехается голос в голове Нарциссы. Блэк лишь облизывает губы, наконец притягивая младшую к себе. Светловолосая чувствует, что помимо прочего, голодна после этих скачек с охотниками. Она выдыхает, прежде чем прижаться губами к вене в успокаивающем жесте, пока её большой палец рисует круги на шее Гермионы. Девушка тоже расслабляется, пусть Нарцисса и видит, как трепещет пульс её. Блэк вонзает клыки. И её сердце желает вырваться, когда Гермиона дёргается, а ее рука болезненно сжимает шёлк брюк. Девушка тут же перемещает руку на постель, вцепившись в ткань, пока её зубы скрипят от сдерживаемой боли, что кипятком ее сердце ошпаривает. Нарцисса жмурится, пытаясь сосредоточиться и думать лишь о своих чувствах к девушке, чтобы успокоить этот ужас. Гермионе кажется, что её разрывает на части. Она прижимается к плечу женщины, сдерживая крик, пока слёзы текут по щекам. Пару минут, пару минут, — шепчет её разум, силясь успокоиться. Она чувствует, что невидимое остриё пронзает её живот, а тело покрывает ток, устремляясь к сердцу, бешено бьющемуся о лёгкие. Они обе проклинают вампиров всех тех прошлых веков, что выдумали эти способы. И всех охотников, из-за которых этот кошмар происходит. Боль пульсирует в венах, смешиваясь с кровью, пока Грейнджер держится за женщину, пытаясь сосредоточиться на тепле ее тела, нежном прикосновении руки к шее. Но это даётся сложно. Кажется, что на замену крови, что стекает по шее, приходит вся та невыносимая боль. Как только рана отступает, Нарцисса отстраняется от шеи девушки, почти задыхаясь. Гермиона тут же опадает в её руках с тихим всхлипом. Блэк чувствует, что регенерация уже почти прошла, но это её сейчас вообще не волнует. Она прижимает к себе дрожащую Гермиону, жмурясь от боли. — Прости, прости, душа моя, — шепчет Нарцисса, почти ничего не слыша кроме сердца Гермионы совсем рядом, — всё в порядке, всё закончилось, дорогая, сейчас всё в порядке, — она аккуратно кладёт девушку на постель, ни на секунду не отрываясь от неё. Гермиона всё ещё дрожит, тяжело дыша, но в объятиях Нарциссы она немного успокаивается. Блэк и сама на грани слёз. Она лежит, прижав к себе Грейнджер, пока её руки и всё тело трясётся. — Давай поспим, mon amour, — шепчет женщина, даже не замечая, как переходит на французский. Гермиона закрывает глаза, восстанавливая дыхание, когда боль медленными шагами отступает от неё, прячась во тьме. Её руки всё ещё цепляются за старшую, что сейчас аккуратно легла на бок, прижав Гермиону к себе. Девушка ложится уткнувшись в ямочку ключиц, успокаиваясь, когда слышит сердце любимой совсем рядом. — Прости, — шепчет Нарцисса, пока голос надломленным кажется. — Перестань, — слабо обрывает Гермиона, — всё в порядке. Лишь кошмар, как я и говорила, — она слабо улыбается, закрыв глаза, — просто… давай поспим. Нарцисса сглатывает, кивая, пока и ее дыхание наконец восстанавливается. Они ложатся удобнее, и Блэк целует макушку девушки. — Спасибо, дорогая, за всё, — на грани сознания слышит Гермиона, слегка улыбаясь. Они готовы на всё ради друг друга. Даже на пару минут боли, ради восстановления. Может даже на смерть готовы, но они не особо хотят проверять это.***
Нарцисса чувствовала себя как несколько десятков лет назад, ещё когда боролась с оборотнями. Тело болело, пока голова казалась наполненной свинцом. Поморщившись от слишком яркого света, женщина повернула голову, чтобы увидеть мирно спящую Гермиону. Девушка удобно лежала на боку, лицом к старшей. Пряди отбрасывали тени на лицо Грейнджер, пока вся девушка казалась умиротворённой. Нарцисса слегка улыбнулась, аккуратно коснувшись губами лба Гермионы. И тут она увидела засохшую кровь на шее. Воспоминания заполнили разум. После вчерашнего они заснули слишком измученные, чтобы стереть следы этого проишествия. Блэк сглотнула, вспоминая всю боль вечера, и ее, и Гермионы. Чертовы предки с их древними извращениями. Кому-то ведь это приносит удовольствие… Нарцисса облизала губы. Она не была голодна, но кровь раздражала ноздри. Блэк поднялась с кровати, немного размяв мышцы после сна. Отлично, ей лучше выпить. Гермионе лучше поспать, а зная её, стоит Нарциссе коснуться её шеи, чтобы убрать кровь, девушка проснётся. Поэтому женщина лишь укрыла младшую. Блэк накинула на плечи серый длинный кардиган, чувствуя, что в доме прохладно. Верно, уже не лето всё же. Нарцисса последний раз взглянула на спящую Гермиону. Всё в порядке. Девушка дышит и более того спит. Значит Блэк может угомонить свою грызущую совесть. Верно, Грейнджер не позволила бы ей свалить вину за неконтролируемое на себя. Нарцисса вышла из комнаты, тут же замерев. Закатив глаза, женщина пошла по лестнице вниз. — Андромеда, ты могла бы и предупредить о своём визите, — холодно произнесла Нарцисса, заходя в зал. Тут в кресле удобно расположилась средняя из наследниц Блэк. Ореховые густые кудри, темные глубокие глаза с этой искоркой веселья и могущества. Губы, растянутые в ухмылке, обнажили белоснежные клыки. И конечно же это платье. Тёмно-зелёное, глубокого лесного оттенка, оно скользит по её изгибам выделяя всю красоту Андромеды Блэк. Платье открывает персиковую кожу декольте достаточно, чтобы привлечь внимания, но недостаточно чтобы быть вульгарным. Свободные рукава заканчиваются на середине предплечья, выделяя серебряные браслеты на запястьях, что кажутся тяжелыми для таких тонких рук. Платье скользит по бёдрам, имея вырез на одной стороне, что показывает кружевную подвязку с блестящим кинжалом, в рукоятке которого сверкает изумруд. Тонкие пальцы с длинным черным маникюром держат бокал вина, очевидно бесстыдно взятый у Нарциссы на кухне. Наверное стоит сказать об огромном влиянии таких же чертовок на Андромеду. Помимо их старшей, весьма харизматичной, сестры, на среднюю сестру весьма повлияла Вальбурга Блэк, что с детства забрала внимание Дромеды. И помимо этого, эта женщина ещё и научила её какому-то колдовству, сделав из обычного вампира идеальную ведьму. Теперь даже серебро стало украшением для Андромеды. Андромеда с ухмылкой смотрела на сестру. — И тебе доброе утро, дорогая сестра, — усмехается женщина, ставя бокал на столик рядом, — полагаю всё же выжила после вашего маленького приключения с твоей девочкой. — Откуда ты знаешь? — настороженно спрашивает Нарцисса, забирая бутылку виски, чтобы наполнить рокс рядом. — Твоя птичка мне сообщила, — весело произнесла Андромеда. Блэк закатила глаза. Андромеда и Беллатрикс слишком схожи. Особенно в вечных прозвищах для Гермионы. Сами старшие сестры Нарциссы предпочли не привязать себя к одному существу способом любви. Белла предпочитала превращать питье крови во что-то в виде фетиша и нашла нужного партнёра, что тоже наслаждался таким. Нимфа вроде. Андромеда предпочитала нескольких людей из деревни, что согласились на это за какую-то там плату. В эти дела Нарцисса не лезла, зная лишь, что сестры не бедствуют, и всё в порядке. — Ты пришла выпить моё вино и добавить новое прозвище Гермионе? — Нарцисса села в соседнее кресло, закинув ногу на ногу. Она сделала глоток алкоголя, чувствуя, как приятное жжение скользит по глотке. — О да, заняться мне нечем, — фыркает Андромеда, тоже забирая свой бокал вина, — я жду тебя тут уже второй час, между прочим. Нарцисса бросает ленивый взгляд на настенные часы, тут же закатив глаза. — Ты тут у нас не спящая пташка. Лишь восемь часов, Дромеда, — замечает младшая Блэк с лёгкой ухмылкой. — Эти два часа были сложными, спасибо за понимание, сестрёнка, — огрызается женщина без особой злости, — между прочим тут всё пропахло кровью твоей спасительницы, Цисси. Советую проветривать, я еле сдерживала голод. Нарцисса бросила самый острый взгляд в сестру, словно она только что оскорбила женщину. — Во-первых, это мой дом, во-вторых, даже не смей принюхиваться к Гермионе, Андромеда, — она оскалилась, впрочем тут же заглушив волну гнева виски. Она по утрам всегда раздражительна, а ее сестры этим как обычно бесстыдно пользуются. — Нужна мне твоя пташка, Цисси, — закатывает глаза старшая, — у неё кровь даже с каким-нибудь эльфом не сравнится. Прежде чем Нарцисса успела бы податься этому настрою старшей сестры, внимание обеих скользнуло на звук шагов на лестницы. Конечно, Гермиона шла почти бесшумно, но они всё ещё вампиры, с их слишком чутким слухом. Грейнджер уже сама стёрла следы на шее. Она в своей широкой футболке с какой-то надписью и серых шортах до середины бёдра. Девушка приветственно улыбается, пусть и выглядит весьма уставшей. Нарцисса протягивает руку, подзывая младшую. — Доброе утро, — тихо произносит Гермиона аккуратно садясь на подлокотник кресла Блэк, пока та обнимает ее за талию, кладя руку на бедро. — Доброе, принцесса, — мурлычет Андромеда, игнорируя то, как закатывает глаза Нарцисса. Грейнджер лишь усмехается, пока средняя Блэк ухмыляется краешками губ, — выглядишь подозрительно здоровой для той, кто вчера возился с Цисси. Грейнджер смеётся, обнимая за плечи женщину, что делает глоток виски, чтобы вновь не закатить глаза. — Потому что возиться — не то слово, Дромеда, — отбивает девушка с задорной улыбкой, — это называется забота, — дразнит Гермиона, вызывая улыбку у Андромеды. — Ты таешь, дорогая сестрёнка, уже поддалась ласке, — скрывает ухмылку за бокалом средняя Блэк. Нарцисса прикрывает глаза. Иногда сложно выживать под этой бурей шуток в одном только диалоге. — Итак, вы двое всё же в порядке? — наконец Андромеда начала выходить из режима шуток, становясь серьезнее. Нарцисса открыла глаза, прежде чем посмотреть наверх, в поисках ответа Гермионы. Девушка кивнула. — Лишь жуткая усталость, — усмехнулась Грейнджер, проводя рукой по шее, где были следы клыков. — Ты крепкая, моя дорогая, — фыркает Андромеда, — не первый раз замечаю, как легко ты переносишь трудности. Что насчёт тебя, Цисси? — отводя зелёные глаза от Гермионы, средняя Блэк пристально смотрит на сестру. — Тоже самое, — улыбается Нарцисса, — дай мне время, и я полностью восстановлюсь. Андромеда кивает, прежде чем сделать глоток вина. — Отлично, потому что Белла чуть не извела меня всю письмами. Ты первая Блэк, на кого они посмели напасть, — гнев рычит в голосе Блэк, — и они поплатятся, — взгляд кажется уже наполняется той мстительностью, что у всех Блэков в крови. — О, мы это обеспечим. Нарцисса не сдерживает легкую улыбку в уголках губ. Она даже не будет пытаться сопротивляться. Андромеда всегда такая. Лучше уж ее не останавливать. Хуже будет всем. — Постарайся не пропахнуть их кровью, Дромеда, — дразнит Нарцисса, наслаждаясь тем, как запрокидывает голову Андромеда в низком смехе. Гермиона тоже рядом тихо смеётся, что заставляет сердце трепетать. — Засчитано, сестрёнка, — усмехается средняя Блэк, вставая и оставляя бокал на столике, — ладно, спасибо за вино, дорогие, я пойду в деревню, пока не набросилась на твоего львёнка, Цисси. Гермиона фыркает, пока Нарцисса угрожающе оскаливается, тут же сжав губы. Она уже больше на какую-то псину-оборотня походит такими манерами. Пальцы Грейнджер зарываются в её волосы, что заставляет прикрыть глаза в резкой волне спокойствия. Как только Андромеда покидает их дом, бросив последнюю саркастическую шутку, Гермиона позволяет притянуть себя на колени Нарциссы, руки находят бёдра девушки. — Итак, ты сегодня очень раздражительная, моя милая? — улыбается Грейнджер, нежно кладя руки на щёки старшей, поглаживая кожу большими пальцами. — Лишь из-за саркастичности мой сестры, ты же знаешь, дорогая, — усмехается Нарцисса, с любовью глядя в янтарные глаза. Девушка целует ее в нос. — Да, за этим всегда интересно наблюдать, — мурлычет Гермиона, — и… принцесса? Что-то новенькое. — Знаю, — закатывает глаза Блэк, — иногда мне кажется, что они с Беллой уже облизываются на тебя. — О, уверена, из трёх Блэков я выберу лишь одну самую лучшую, — задорно произносит Грейнджер, — мою, — она улыбается, притягивая старшую в поцелуй. И Нарцисса тает. Да, Андромеда полностью права. Блэк растаяла в руках этой девушки, что ее мир захватила, став королевой и самой главной в нём. Впрочем, не ей судить, хорошо это или плохо.