Обмани меня

      Но обниматься бесконечно не получится, как бы этого им обоим ни хотелось, поэтому Галф нехотя отлипает от спасенного тела:              — Может, пойдем домой?              Мью кивает, но выглядит смущенным.              — Что такое? — нервозность вместе с неуверенностью снова к нему возвращаются.              Парень мнется:              — Мне стыдно, что из-за меня все это произошло.              — Из-за тебя? — Галф ничего не понимает. — Это же просто несчастный случай: ты упал и ударился головой. Или я чего-то не знаю? — он тревожно хмурится.              Мью нервно кусает губы:              — Все так, но это случилось из-за того, что я не хотел идти домой, поэтому придумывал себе занятия на работе. А в итоге от усталости ноги стали заплетаться, а на пути неудачно попался стул — вот и…              Галф уже ранее заметил лежащий на полу стул, поэтому кивает, но ему все равно больно от осознания:              — Ты не хотел идти… потому что там — я? Ты меня боишься?              Парень тут же резко мотает головой:              — Нет! Конечно нет! Просто мне нужно было разобраться в своих чувствах и подумать обо всем, а лучше это делать в одиночестве, вот я и остался заполнять отчеты, но что-то пошло не так.              Он осторожно переспрашивает:              — Чувствах?              Мью почему-то улыбается:              — Знаешь, не каждый день ты приносишь в дом лиса, который оказывается существом из легенд. А потом ты немного сходишь с ума, когда понимаешь, что тебе нравится парень, который в этого лиса обращается, а ты не знаешь, это твои собственные эмоции или тебе внушили, чтобы спастись.              Галф только хлопает глазами, потому что не рассматривал ситуацию с этой точки зрения. Но даже если бы мог что-то ответить, то это бы у него не получилось, потому что на его лицо ложится ладонь, а большой палец проходится по линии скулы:              — Нравится в том самом смысле, не как друг.              Его губы еле слышно повторяют:              — “Не как друг”...              А сам он не может оторваться от глаз, которые внезапно стали совсем черными и находятся так близко к его лицу. Галф замирает от восторга и страха одновременно, когда Мью постепенно приближается к нему, чтобы остановиться буквально в миллиметре, словно чего-то ожидая.              А он уже не может ждать!              Горячая кровь грохочет так в висках, что ничего не слышно, кроме бешеного пульса, когда Галф тянется чуть вперед, чтобы дрожащими губами коснуться чужих губ. А дальше все чувства сходят с ума, потому что его пеленают сильные руки в уютный кокон, и целуют так трепетно и нежно, что хочется плакать от избытка эмоций.              Он забывает о том, что они сейчас оба сидят на полу в не самых удобных позах, все, что имеет значение — это губы, что терзают так сладко, и руки, что удерживают его от падения в бездну. Галф как утопающий за соломинку цепляется за широкие плечи и зарывается в темные волосы, отвечая на поцелуи, и сходит с ума от чувства, как ладони скользят по его спине все ниже, чтобы лечь на ягодицы и сжать их.              От остроты ощущений он невольно охает, а Мью отрывается от его губ и смотрит безумно-мутным взглядом:              — Могу я?..              — Что? — его губы еле шевелятся, зацелованные.              — Потрогать твой хвост.              Нет, до этого ему не было жарко, потому что сейчас в его грудной клетке чертов филиал ада, потому что Мью и правда хочет коснуться проявления его другой сущности — и на лице напротив нет ни грамма неприязни: только восхищение.              Румянец делает его совсем красным, когда Галф вынужден признаться:              — В этом состоянии он бесплотный, у меня сейчас нет сил, чтобы сделать его осязаемым. Но когда я восстановлюсь…              Теперь огонь пылает и в глазах напротив — и это пламя предвкушения, потому что его целуют так многообещающе, что Галф верит всему без слов.              Он смущенно отстраняется и отворачивается:              — Мы вообще-то домой собирались.              Краем глаза замечает улыбку Мью:              — Да, но немного отвлеклись.              И невольно улыбается в ответ:              — Да, такое бывает. Пойдем?              — А ты ничего не забыл?              — А? — Галф непонимающе смотрит.              Парень указывает на одну особенность:              — Твой хвост. Мне-то он очень нравится, но прохожие могут неправильно понять его наличие.              — Ох, точно! — он охает. — Сейчас попытаюсь его убрать.              Галф изо всех сил зажмуривается и пытается успокоить своего внутреннего лиса, который так и хочет показать Мью, какой он хороший и красивый: “Давай попозже, а? Мью и так в восторге от хвоста, но лучше показывать его дома”.              Он готов поклясться, что слышит насмешливое фырканье, но в итоге все получается:              — Галф, он исчез!              Теперь можно открыть глаза и самому убедиться: его фантомный пушистый индикатор расположения к человеку и правда пропал. Мью выглядит немного расстроенным, но все равно улыбается, когда встает с пола и протягивая ему руку:              — Вот теперь пойдем!              Он не может удержать смущение и краснеет, когда кладет свою ладонь в большую и сильную, но парень даже бровью не ведет, словно так и надо, что они идут по улице, взявшись за руки как… парочка? Ох, как неловко!              С одной стороны, Галф наслаждается каждым этим мгновением и теплом их переплетенных пальцев, но с другой — рад, что они быстро дошли до квартиры, потому что ему еще надо время, чтобы привыкнуть к тому, что все так резко изменилось. Еще несколько часов назад он с отчаянием думал о том, что ему нужно уходить и справляться как-то самому, а теперь рука сжимает его ладонь так уверенно, что нет никаких сомнений: Мью не даст ему исчезнуть.              Именно это становится причиной счастливой улыбки, которую невозможно сдержать и которую замечает парень:              — Рад быть дома в безопасности?              Он еще не готов к тому, чтобы без страха высказывать все свои мысли, поэтому предпочитает согласиться:              — Что-то вроде того, — и наклоняется, чтобы погладить радостного пса, который носится возле них и радостно пищит. — Чоппер очень за тебя волновался.              Мью присаживается на корточки, чтобы своими большими красивыми руками успокоить питомца, но смотрит почему-то на него:              — И ты? Ты тоже волновался?              Галф отворачивается, чтобы в очередной раз за вечер не демонстрировать свои алые щеки:              — Что-то вроде того.              Отличная фраза, подходит под любую ситуацию, когда стесняешься сказать правду!              Но его раскусывают почти мгновенно: обнимают со спины и шепчут на ухо:              — Спасибо, что пришел за мной и спас меня.              Он на мгновение теряется, не зная, что делать, но потом ладони словно сами ложатся на обхватывающие его руки — и нет ощущения прекрасней, чем такой безопасный и нежный комфорт, поэтому у него хватает храбрости признаться хотя бы сейчас:              — Я с ума сходил от страха, что с тобой что-то случилось. Я бы себе не простил, если бы из-за меня ты пострадал.              Теплый поцелуй нежит его висок:              — Но я в порядке — благодаря тебе, мой маленький тревожный лис.              Галф прикрывает глаза, наслаждаясь мгновением, но Чоппер настойчивым тявканьем напоминает, что о нем эти два человека совсем забыли, поэтому они размыкают объятия, а он делает шаг в сторону кухни:              — Я подогрею ужин, а ты пока можешь сходить умыться.              И довольно жмурится, когда получает еще один поцелуй — на этот раз в кончик носа. Так и привыкнуть можно!              Через 10 минут на запах еды заглядывает еще мокрый после душа парень, и Галф по привычке смущенно отворачивается, но потом вспоминает: теперь можно смотреть! Поэтому жадно исследует глазами и немного влажные волосы, и капельки воды на мощной шее, но все равно краснеет, когда ловит понимающий взгляд.              Мью великодушно делает вид, что ничего не заметил, и садится за стол:              — Пахнет вкусно!              Галф устраивается напротив, но аппетита после пережитого совсем нет, поэтому он скорее делает вид, что ест. Но это не укрывается от внимательных глаз:              — Эй, ты что придумал? Отдал все силы, чтобы меня подлечить, поэтому ешь как следует!              Хочется поспорить и сказать, что не голоден, но на лице напротив столько волнения и заботы, что Галф молча отправляет ложку в рот.              — Вот так!              Они несколько смущенно переглядываются, но заканчивают еду. Правда, ему не дают вымыть посуду:              — Я сам потом все уберу — тебе надо отдыхать!              Мью тянет его к дивану, чтобы усадить и самому устроиться рядом:              — Давай, показывай свою голову и руку — будем лечить.              Галф покорно наклоняется и слышит уже привычный восторженный вздох, когда пальцы касаются его волос:              — Что — так нравится?              — Очень!              В этот раз после завершения втирания мази его награждают поцелуем где-то возле раны. Но это не все приятности на этот вечер, потому что Мью расстилает ему постель и укладывает, накрывая одеялом:              — Спи! А то завтра у нас много дел.              — Это еще каких? — Галф довольно улыбается от такой заботы.              — Поедем в твою бывшую комнату за вещами, а то не дело, что ты в моей одежде ходишь.              — Я и не против, — он смущенно натягивает одеяло почти по глаза.              Не будет же он говорить Мью, что кайфует от его запаха, который остается на футболках!              — Но мы в ответе за тех, кого мы приручили, — в этот раз поцелуи достаются глазам по очереди. — Поэтому спи, мой маленький лис. Твой принц позаботится о тебе — только выздоравливай.              В этот раз Галф не сдерживается и визжит от захлестывающего его счастья в одеяло, когда парень уходит к себе. Его даже не смущает удивленное лицо Мью, когда тот заглядывает в комнату на странный звук — настолько ему сейчас хорошо.