Предопределение

      Первый год обучения подходил к концу. Собираться может и хотелось, но находить причины для этого было труднее и труднее с каждым разом: Талия чаще проводила время с чистокровными волшебниками на кружке ворожбы, Брюс тратил время на посиделки в гостиной львов в компании с новыми друзьями и только Томми находил в себе силы держать этих двоих рядом с собой, из раза в раз придумывая поводы собраться. —... а потом он сказал, что я зря переписал почти весь пергамент, — Томас отмахивается. — А ведь я потратил на это два часа! Даже пропустил игру Реймонда и Фриса в плюй-камни. Теперь не узнаю, как сыграла моя ставка.        Голос Эллиота вновь скучающе-ноющий. Как мокрый палец скользящий по стенам стеклянной комнаты, вызывающий подергивание нижней слизистой каждого, кто знал паренька меньше двух лет. И тянулся этот скрип неприлично долго. Парень растянулся на скамейке зеленого стола, макушкой упираясь в бедро Брюса, что вел ненапряженную игру со скучающей соперницей. Наверное, партия была бы более увлекательной, если бы хоть один из членов компании действительно был увлечен происходящим, а не сидел здесь просто ради призрачного желания сохранить дружбу. — Ты невнимательна, — Уэйн подпирает голову ладонью, локтем упираясь в поверхность обработанного деревянного стола. — А ты самоуверен, — нефритовые глаза переводят взгляд с книги на доску. — Короля на f6.        Она мягко улыбается, а темные брови гриффиндорца в непонимании сводятся к переносице и приподнимаются, мол, серьёзно? Это твой ход? Даже Томас поднимается на локтях и заглядывает на происходящее, копируя недоумение лучшего друга. Иногда можно было поймать себя на мысли, что несмотря на рождение в двух разных семьях и наличие достаточно отличной друг от друга внешности, эти двое являлись близнецами. А может это просто один из них слишком удачно мимикрирует. — Знаешь, можно не так открыто показывать своё нежелание играть, — Томми беспардонен в выражениях, по-прежнему выражает своеобразный позитивный настрой. Пара ловких движений позволяет ему сесть ровно, поравнявшись с Брюсом. — Могла бы просто отказаться, я бы сам надрал ему задницу, как Ланкашир Корку два месяца назад. — Судья был идиотом, они определенно жулили, — новую тему второй поддерживает с большим интересом. — Важен результат, а не то, как его добиваются. — Так мыслят идиоты. — И эти идиоты побеждают, смекаешь? — собеседник касается указательным пальцем темного виска Уэйна, вынуждая второго защищать свою голову от несанкционированного вторжения чужих конечностей в личное пространство.        Легкая перепалка с тыканьем пальцев то в лоб, то в грудную клетку, то попытки ухватить противника за ухо, сопровождаются мальчишечьим смехом. В какой-то момент Талия наконец отрывается от изучения книжонки и с непонятной теплотой в душе наблюдает за происходящим. Даже ловит себя на мягкой улыбке и мысли, что возвращаться к злополучным шахматам Эллиота совсем не хочется, как и отвлекать парней от схватки. Кажется, они даже бросают друг в друга старые дразнилки, придуманные ещё до школы волшебства и чародейства. В такие моменты им всем кажется, что ничего не изменилось и они все та же крепкая троица чистокровных детишек, которая будет резвиться до самых сумерек, пока родители не заставят разбежаться по комнатам. Вот только в Хогвартсе нет родителей, которые бы развели их по разным помещениям. Здесь есть люди гораздо хуже, по мнению Талии. — Эй, вот ты где, я нашел тебя! — с невероятной скоростью некто четвертый так нагло врывается в компанию, заставляя мальчишек приостановить дружеское побоище, но продолжая держать друг-друга за грудки.  Рядом с Уэйном приземляется тот, кого Талия и Томас не переносят буквально с первых дней. Мальчишка, воспитанный в семье сквибов у черта на куличиках, весь из себя неряшливый и слишком громкий для человека своего положения. Если Эллиота он раздражал сугубо фактом своего существования, то его слизеринская подруга больше ссылалась на внешний вид паренька, мол, мог бы и привести себя в порядок, прежде чем кружить рядом с их благородной компанией. Осанка креветки, мятая мантия, а эта манера проглатывать окончания слов, создавая из сказанного непонятную речевую кашу. Очки в темной оправе и нелепыми толстыми линзами сползали к кончику носа, вынуждая прибывшего поправить их до перегородки, а затем запустить руку в и без того растрепанную прическу. — Привет, ребят! — Кларк приземляется по другое плечо от Брюса, который, разумеется, тут же убирает руки от рыжего друга, будто по щелчку переключаясь. — Я еле нашел вас, представляете? Артур сказал, что вы собирались в библиотеку, но потом встретил Ди, и она... — Мы поняли, — Томас обрывает на полуслове, очевидно раздражаясь, что кто-то может стать невыносимее его самого. Он едва отодвигается от гриффиндорцев, ныряет под стол и вылезает уже около девушки. — Ты искал и нашёл. Прямо супер-сыщик мерлиновского разлива. Кенту хватает воспитания, чтоб ничего не ответить и сохранить улыбку на лице. — Не обращай внимания, это Талия его разочаровала, — решает сгладить углы Брюс, подхватывая бодрый настрой одногруппника. — Мы надеялись на продуктивную игру, но мисс ликорис решила, что мы недостойны её внимания и целый вечер сидит с этим... — мягко отбирает книгу прямо из-под носа девушки, провоцируя недовольное «эй».        Книга, ныне оказавшаяся в руках Брюса, была потертым учебником трансфигурации под авторством некого малоизвестного автора, книги которого профессора не используют на своих занятиях. Даже не учебник, а что-то вроде самоучителя, где воды больше, чем действительно важной информации. Он зажимает необходимый разворот пальцем, а после бегло листает пожелтевшие листы, пропахшие дымом и травами. Кент, разумеется, тоже участвует в изучении добытого артефакта, уложив подбородок на плечо друга. Талия, сидевшая до этого момента тихой птицей, пару секунд терроризирует взглядом захватчиков, но не предпринимает попыток отнять. Мельком обращает внимание на сидящего рядом Томаса — он бесится, ревнует, кусает обратную сторону щек, лишь бы не бросить очередную неуместную колкость в адрес незваного гостя. Была бы возможность, он бы с удовольствием взглядом выпалил дыру в Кларке, будьте уверены. — Папочка сказал, что на каникулах мы все сможем поехать в Хадим, — девичий голос звучит с нотами мягкого самодовольства, приковывая к себе все три пары глаз. С энтузиазмом подавшись вперед, она отодвигает от себя шахматы, вынуждая рыжего парнишку наконец прибрать их. . — Он сказал, что если в моем табеле будут только высшие оценки, то он позволит нам провести время в его закрытой библиотеке. И даже позволит взять свою книгу и намешать какое-нибудь зелье. — Вы проводите лето вместе? — изумляется Кларк, смотря в глаза другу и получая немой кивок согласия. — Именно, — Томас кичливо поднимает подбородок. — Прошлые каникулы мы провели в Уэйн-мэноре, потому что мы самые лучшие друзья Брюса. — Я тоже друг Брюса, — не унимается. — Я тоже тогда могу пригласить вас к себе, да? Мои родители любят гостей, особенно моих друзей из Хогвартса! Мама приготовит лучший тыквенный пирог, который вы только пробовали. — Провести уикенд в компании сквибов на грязной ферме? — Талия склоняет голову вбок. — Нет, я лучше как-нибудь иначе стану посмешищем. Эллиот подавляет смешок, впрыснув в зажатый кулак и улыбаясь до неприличия широко. —А я подумаю, — Брюс кивает и бодает плечом одногруппника, будто пытаясь заставить не акцентировать внимание на высказываниях сидящих напротив. — Никогда не был на больших фермах. Альфред не будет против, если я проведу пару дней с новым другом. Расскажу ему о твоем предложении в следующей сове.       Эллиот резко поднимает с места, нарочно сильно хлопая ладошкой по столу, вынуждая Талию чуть опешить и автоматически отодвинуться от взбунтовавшегося друга. Он поправляет синеватую мантию, слишком высоко поднимает подбородок. Так выглядят нахохлившийся от обиды попугай. Или девочка-подросток, чью точку зрения не разделяют и единственный выход - бунтовать. —Ну и ладно, я тоже собирался сначала провести время с другим другом. Просто не хотел вас огорчать, да, — всеми силами пытается провально произвести впечатление человека, который все предусмотрел и ничем не огорошен. — Но чтоб вы знали, я буду не в какой-то там сквибовской дыре проседать, а... А проведу время с... Хей, Виктор! — парнишка проходящий между столами хаффлпаффа и рейвенкло был окрикнут. — Вик, подожди меня! Нужно отделаться от компании сквиболюбцев.       У Фриса не было и шанса избежать компании резвого рейвенкловца, который спустя десяток секунд уже оказался рядом и, уложив руку на плечо парня, повел дальше, имитируя оживленную беседу. Именно имитируя, ведь бедный Виктор чуть ли не побелел от внезапной атаки дружелюбия и внимания, даже не имея возможности поддержать диалог, то и дело запинаясь в каждом проронившимся слове. Брюс, как человек, привыкший к подобным выпадам со стороны мальчишки, лишь пожал плечами, недолго смотря в след уходящим. Тоже самое делала и Талия, вот только прежде чем вернуть всё внимание к этой двойке, она медленно проходится взглядом по остальным трем столам. И там, на противоположной стороне помещения, за столом красных львов, в компании незнакомых ей личностей, сидела темноволосая девчушка, что взглядом упиралась прямо в спину Уэйна. Аль-Гул помнит эту серую внешность еще с самого первого дня. Эти черные жидкие волосы, собранные в низкий хвост, точно такой же, как и в день «покорения» черного озера. Эта же девчонка сидела напротив и терпела нападки Эллиота. — Он перебесится, — с некой надеждой тянет и приподнимает уголки губ. — Не заостряй внимание. — Привык уже, — со свойственным простодушием улыбается Кент, подаваясь вперед и грудью упираясь в стол. — Кстати, Талия, а ты знаешь, что мы с Брюсом будем пробоваться в команду по квиддичу в следующем году? Мистер Грейсон сказал, что у нас самые лучшие результаты и он будет рекомендовать нас капитану. Энтузиазм Кларка душил с той же силой, что и Томми. Разница была только в том, что активность последнего была основана на бьющей фонтаном необоснованной самоуверенности, в то время как у гриффиндорца какой-то девственной непринужденностью. — Это последний год Ниссы, потом наша команда тоже будет искать нового загонщика. Если Брюса возьмут, то у вашего факультета наконец будет шанс обойти слизерин, — она наконец подтягивает к себе книгу и благодаря пальцу Уэйна, который до момента служил закладкой, успешно открывает на нужной странице. — Но это маловероятно, так папа сказал. — Его не всегда нужно слу... — А это правда, что твой папа преподаёт зельеварение? — гриффиндорец на полуслове прерывает Брюса, своим вопросом вызывая у Талии на лице смесь смятения и раздражительности. — Нет, у нас просто фамилии очень схожи. Его пишется через «а», а моя через «пошел к дьяволу». Брюс отвешивает мальчишке легкий подзатыльник. — Еще бы через пять лет спросил, балда, — смеется чистокровный волшебник, медленно поднимаясь с места при этом подтягивая за собой Кларка. — Пойдем, не будем мешать ей читать и провоцировать тебя на глупые вопросы. Удачи, Талия, — он чуть салютует от виска спешно ретируется к выходу из зала.       Мальчишки переходят на бег, начиная вольную игру в салочки или «кто быстрее...». И, оставшись в одиночестве, слизеринка ощущает нечто вроде обиды. Вот только демонстрировать её так открыто как это делает третий участник компании не может, боясь осуждения, хотя определенно хочется ударить по столу, фыркнуть так громко, чтоб оставшиеся в зале люди обратили внимание. Остаётся греть это чувство в себе, высоко подняв подбородок, чтоб никто не подумал о том, что происходящее хоть как-то волнует её.