Амарант

Свет одинокого ночника в ее спальне освещал живописную картину снаружи. Дождь барабанил по оконному стеклу, мягко постукивая и создавая успокаивающую мелодию. Редкие разряды молнии озаряли небо яркими вспышками света, подсвечивая падающие на землю капли дождя. Наблюдая за грозой из окна, Гермиона сидела на широком подоконнике. Рядом с ней стояла ваза из изумрудного фарфора, а в ней — пурпурные соцветия амаранта в нелепом соседстве с незатейливыми маргаритками. Она ждала, когда Драко вернется к ней, убив ее друзей. С ее разрешения. Пусть и вынужденного, но все-таки… Что они за люди, раз поступают так? И кем в итоге их сделает эта война? Кем их назовут, когда она закончится? Падшими ангелами, продавшими душу Тьме взамен на победу над злом? Или чудовищами, которым нет оправдания? Гермиона протянула руку к свежим цветам в вазе перед ней, которые эльфы меняли каждое утро, когда дверная ручка тихо опустилась, и в комнату вошел Драко. Она слышала его приближающиеся шаги, но не поворачивала головы. Малодушно боялась посмотреть ему в глаза и увидеть в них смерть. Смерть тех, кому она собственными руками подписала приговор. Впервые на памяти Гермионы кто-то умер по ее вине. — Почему именно они? — спросила она, когда Малфой остановился совсем рядом. — Поясни. Намек на улыбку тронул ее губы. Он так выражался еще во времена Хогвартса. — Что, Малфой? — глумливо ухмыльнулся Рон, когда они столкнулись в дверях класса Зельеварения на шестом курсе. — Придется стать большим и самостоятельным мальчиком? Гермиона была у них за спинами и, когда Драко повернулся в сторону Рона, она увидела, как нахмурились его светлые брови в презрительном недоумении. — Поясни. — Твой папочка теперь гниет в Азкабане. Жаловаться больше некому, да? Челюсти Драко сжались, и он шагнул было к Рону, но вовремя вмешался Снейп. — Малфой, Уизли. Прикажете нам всем еще немного подождать, пока вы двое любезно побеседуете? По местам! Вынырнув из воспоминания о далеких школьных буднях, Гермиона дополнила свой вопрос. — Почему именно эти цветы? Ей показалось, что Драко выдохнул. Думал, она спрашивает об Анджелине и Оливере? — Ты устала. — Он ожидаемо ушел от ответа. Как собрался уйти и от нее, уже сделав шаг назад. — Ложись спать, Грейнджер. — Нарцисса рассказала, что это означает на языке цветов. — Гермиона остановила его уход одной лишь фразой. — Неумирающая любовь и преданность. Ты на самом деле это чувствуешь? Ты… — Она, конечно же, запнулась на этом вопросе. — Ты все еще любишь меня? Спустя столько лет? Что бы он не хотел ответить, Малфой это проглотил и направился к двери. — Ты не ответил, — обвиняюще бросила Гермиона ему в спину. Снова молчание. Он уже подошел к двери и накрыл ладонью изящную ручку. — Для меня это важно. — Неужели думает, что она сдастся так просто? — Ты стер мне память, и я не помню того, что нас связывало. Не помню, но хочу понять... нас. Почему ты даже не пытаешься помочь мне восстановить отношения? — Ты хочешь понять, а я не хочу, чтобы тебе было больно. — Его голос был ледяным, как и ветер снаружи. — Я устал причинять тебе боль, Грейнджер. Драко уже почти вышел в коридор, когда она в необъяснимом отчаянии слезла с подоконника и заявила: — Я должна навестить Пэнси. Не отпускать его. Не дать ему уйти. Она не поступит с ним так, как он поступил с ней. Пусть и из лучших побуждений, за что она готова была его проклясть. Сотни и тысячи раз. Он решил все за нее в прошлом и продолжал делать это сейчас. Каждый раз выбирал жертву, а не борьбу. — Малфой, я уже говорила тебе и скажу снова. Мне нужна правда, и я не боюсь боли, которую она принесет. Прекрати ограждать меня от всего, как тревожный родитель. И прекрати возводить между нами стену. Потому что я не сдамся и все равно сломаю ее. Или перепрыгну. Посмотрим. До ее слуха донесся его тихий смешок. Обернувшись к ней, Драко продемонстрировал тоску и тепло в своих глазах. Он их не спрятал. Не закрылся маской, как обычно. И, немного помедлив, с усталым видом сказал: — А ты упрямая. — Для тебя это открытие? — ухмыльнулась Гермиона, спрятав торжество от своей маленькой победы за наигранной непринужденностью. — А я-то думала, что ты успел узнать меня лучше кого бы то ни было. — У нас было мало времени, — кисло улыбнулся он и протянул ей раскрытую ладонь. — Я перенесу тебя. Гермиона не колебалась ни секунды, когда вкладывала свою маленькую и смуглую ладонь в его — большую и бледную. Холодные пальцы Драко вцепились в нее мертвой хваткой, и в следующий миг их закружило в трансгрессии.

***

Гермионе стало стыдно за то, какие побуждения привели ее сюда. Она всего лишь хотела урвать еще немного времени рядом с Драко, чтобы не дать ему окончательно все разрушить. Но должна была понимать, как чувствует себя Пэнси, которой пришлось убить собственную мать по приказу Волдеморта. Ей нужна была… забота. — Где она? Этим вопросом Драко встретил вышедшего к ним в гостиную мрачного и бледного Тео — все еще в мантии Пожирателя Смерти. Драко не спрашивал «как она?» или «она в порядке?». Это было бы глупо, учитывая обстоятельства. Разумеется, разбита. Несмотря на всю свою стальную броню… — На террасе, — глухо ответил Тео. — Там же гроза! — возмутилась Гермиона и бросилась сама не зная куда. Обернувшись в дверях гостиной, она требовательно спросила: — Где эта терраса? — Я провожу. — Тео, что странно, не противился и даже не выказал недовольства их незваным визитом в такой сложный момент. — Пожалуй, только ты, Грейнджер, и сможешь до нее достучаться. С твоей-то хваткой… — О, да. — Драко отреагировал на это сарказмом. — Хватка у нее железная. Гермиона бросила недовольный взгляд через плечо, и он сразу его перехватил. В его лице ничего не изменилось — он просто смотрел не отрываясь, но внизу ее живота все сжалось в тугой узел странных ощущений. Волнение, трепет и… предвкушение. Очевидно, ее усилия не были напрасными. Между ними что-то менялось. Или назревало. Пэнси сидела прямо на кафельном полу террасы и курила. Ее макияж был безнадежно испорчен. Тушь растеклась под глазами. Щеки расчерчивали черные дорожки слез. Ее рука дрожала, когда она подносила сигарету к губам. Гермиона осторожно подошла к ней и села рядом, наплевав на холод кафеля и грозу. — Мне не нужна твоя жалость, — прохрипела Пэнси, выдохнув дым с ароматом вишни. Гермиона ощутила, как по ней прокатилась волна тепла, и обернулась. Драко опустил руку с палочкой, прислонившись плечом к стене рядом с открытыми дверьми, ведущими на террасу. Согревающие чары. Тео встал у перил, будто и не замечая льющую с неба стену дождя, и тоже полез за пачкой сигарет в карман своих брюк. — Я не скажу ни слова, если ты этого хочешь, — пообещала Гермиона, не став навязывать свое сочувствие. — Просто побуду рядом. — Мило. — В смешке, сорвавшемся с губ Пэнси, сквозила истерика. — Но я бы хотела, чтобы вы просто оставили меня в покое. — Друзья так не поступают. Пэнси повернулась к ней с безрадостной улыбкой на заплаканном лице. — А мы друзья? — Ты сама так сказала. — Нам было по семнадцать. Наивно полагать, что положение вещей не изменилось. — Наивно полагать, что твоя грубость спровадит нас. — Невыносима, — раздраженно процедила Пэнси и отвернулась. — Не более, чем ты, — усмехнулась на это Гермиона. Она вспомнила прочитанный в одной из книг совет показать, что вы с собеседником похожи, чтобы он раскрылся. Сделать что-то в его духе. — Одолжишь сигарету? — Нет. Это произнес Драко, а не Пэнси, и последняя насмешливо хмыкнула. — Сначала спроси разрешения у своего мужа. Гермиона насупилась, послав Малфою возмущенный взгляд, но он встретил его выражением лица, буквально говорящим «не выводи меня». Чего он, интересно, ожидал этим добиться? Что она смирится с его глупым запретом? Наивно и опрометчиво. Вырвав из окоченевших пальцев Пэнси сигарету, Гермиона сделала затяжку, смотря Драко прямо в глаза. Его взгляд потемнел, но он более ничем не выказал своих эмоций. Протест был испорчен, когда она поперхнулась дымом с непривычки и закашлялась. Сигарета вспыхнула между ее пальцев. Гермиона испуганно отдернула руку, все еще борясь с приступом кашля. Малфой испепелил сигарету невербальной магией и оттолкнулся от стены. Ветер развевал его мантию, пока он приближался с суровым видом. — Идемте внутрь. — Он поднял Гермиону с пола и, обняв ее за талию, не оборачиваясь к другу воскликнул: — Тео. Намек на то, чтобы он позаботился о собственной жене. Они разместились в гостиной у камина, эльф подал горячий чай. Гермиона попросила у него бумажные салфетки. Пэнси отмахнулась от ее руки, когда она потянулась к ее лицу, чтобы стереть следы косметики, на что Гермиона только цокнула языком и повторила попытку. На этот раз Пэнси демонстративно вздохнула и не воспротивилась. Пэнси никогда бы этого не признала, но ей стало легче в их присутствии. Благодаря их немой поддержке. Пустота исчезла из ее глаз, щеки разрумянились, дрожь в руках прошла. Гермиона подметила все это не без удовлетворения и отложила грязные салфетки, которые Драко тут же уничтожил. Она ответила ему благодарным взглядом. — Понимаю, что момент не самый подходящий, но нам следует кое-что обсудить. — Определенно стоит, учитывая некоторые открывшиеся факты. Гермиона обвела взглядом присутствующих. — И простите, если это… кхм… безжалостно. — Естественно. — Пэнси закатила глаза и, заметив, что Тео подлил себе в чай огневиски, добавила: — Мне тоже плесни. Грейнджер собралась «кое-что обсудить». На трезвую голову я этого не выдержу. — Драко? — Гермиона подвинула к нему чашку, потому что он единственный не проявил заинтересованности в чаепитии. — Это черный. Без сахара. Как тебе нравится. Он изогнул бровь, все-таки взяв в руки чашку с блюдцем. — Откуда ты знаешь, как мне нравится? — Заметила еще в Хогвартсе, что ты пьешь только такой чай. — М-м, внимательно наблюдала за мной? Флирт? Надо же. Гермиона подавила азартную улыбку. Она тоже может поиграть с ним в это. — Глаз с тебя не сводила, — промурлыкала Гермиона и одной рукой поставила чашку на столик, а второй накрыла его колено и повела вверх. Мышцы его бедра напряглись под ее ладонью. — Особенно на квиддичных матчах. У меня голова шла кругом от того, как хорошо на тебе сидела спортивная форма. Драко самодовольно ухмыльнулся, словно подобное признание слышал не впервые. — Подожди, я в этом уже признавалась? — Салазар, даже я знаю, что у тебя текут слюнки от Малфоя в квиддичной форме. — Пэнси отпила из своей чашки и поморщилась — то ли от собственных слов, то ли от горечи огневиски, подмешанного в чай. — Когда на шестом курсе у вас все закрутилось, после матчей ты караулила его возле раздевалок, чтобы трахнуть прямо в ней. Гермиона подавилась чаем, и Драко, едко посмеиваясь, похлопал ее по спине. — Нет, — отказывалась поверить Гермиона. — Да, — надавила Пэнси. — Я даже не удивлена, что вы бессовестно флиртуете в моем присутствии, хотя я несколько часов назад убила свою мать. Потрахайтесь уже, Мерлин. От вас за милю разит неразрешенным сексуальным напряжением. Тео, который был необычно молчалив для себя, громко хмыкнул. — Прямо здесь, Пэнс? — Драко не смутился, криво улыбнувшись. — Фу, нет. Я не страдаю вуайеризмом. Наверху полно свободных спален. Только — пожалуйста — не сломайте кровать, как в тот раз. — Я не уверена, что хочу знать эти подробности, — пробормотала Гермиона в свою чашку, вызвав общий смех. Она тут же вскинулась: — Серьезно! В моем понимании мы только подобрались к этапу томных переглядываний, а вы все портите этими… гнусными шуточками. — Эти шуточки гнусные, потому что ты была гнусной, Грейнджер, — парировала Пэнси и даже почти улыбнулась. — А теперь серьезно. Что между вами происходит? Нет, неправильная постановка вопроса. Между вами что-то происходит? Гермиона ощутила, как ее щеки предательски запылали. Но если она и вправду хотела начать борьбу за сохранение того, что связывало их с Драко, а главное победить в ней, то ей следовало быть честной в том, что она чувствует. — Мне кажется, да. — Гермиона повернула голову к Драко, и тот лениво обратил к ней свой взор. — А ты что думаешь? — Чтобы вы понимали, она весь вечер бомбардирует меня вопросами о том, что я к ней чувствую, — с сухой иронией поделился он с друзьями и проворчал себе под нос: — Эта женщина сведет меня с ума. — Нам важна определенность, — вступилась Пэнси, и Гермиона, фыркнув, указала на нее рукой, мол «вот видите». — В отличие от вас, женщина всерьез вкладывается в отношения. Нам важно понимать, что усилия не напрасны. Что нам есть, за что бороться. — Вы еще организуйте женскую ассоциацию, продвигающую идею о ежедневных пытках своих мужей вопросом «что ты ко мне чувствуешь?». — Тео повеселел. Наверное, причиной тому огневиски в его чае. — Только не бей, детка! Я ведь не против. Все, что пожелаешь. Пэнси откинула от себя подушку, которую уже взяла в руки. — Ладно, живи. Гермиона с весельем посмотрела на Драко и удивилась, обнаружив, что он вдумчиво наблюдает за ней. Медленно вдохнув, чтобы скрыть то, как подскочил ее пульс, она со звоном вернула на столик пустую чашку и вспомнила о своих планах. — Вы, конечно, очень забавные, но у вас не получится отвлечь меня от запланированного обсуждения. — У нас почти получилось, мальчики, — подыграла ей Пэнси. — Разговор пойдет о твоей матери. — Гермиона попыталась скрыть в своем голосе непрошенную жалость. — Три вопроса. Что ты знаешь о ее планах? Что ей было известно о наших планах? И о каком мече она упомянула? Пэнси не омрачилась и не опустила глаза, полные слез горя. Спокойно сделала глоток чая, обдумывая что-то, а затем саркастично приподняла уголки полных губ. — Моя мать — загадка Сфинкса. Понять ее, а уж тем более ее планы — задача из разряда «невыполнимо». Что ты сама о ней знаешь? — Э-э, ничего. Я впервые увидела ее сегодня. — Деметра была известна в узких кругах, — взял слово Тео, стрельнув глазами на жену. Пэнси оставалась невозмутима, но он, видимо, что-то заметил, раз дал ей передышку. — Она своего рода секретный агент Темной стороны. Получила блестящее образование. Никогда не прекращала учиться. У нее было несколько дипломов с отличием и даже ученая степень. И она лучшая в обращении с оружием — холодным или огнестрельным. Деметра считала, что приставить нож к горлу быстрее, чем взмахнуть палочкой и произнести заклинание. У нее учились даже я и Драко. Все, что я знаю о Деметре, это ее причастность к тайным проектам Темного Лорда. Темная магия, магия разума, история и действия артефактов. Она… не знаю, гений. Злой гений. — Любопытно, — подытожила все сказанное им Гермиона. — То есть мы все не в курсе, что она задумала и зачем пожертвовала собой, а именно это она и сделала сегодня. — Это так, — кивнула Пэнси, закусив нижнюю губу. — Она бы никогда не попалась, если бы не захотела этого сама. — Что она знала о Пандемониуме? — напомнила Гермиона. — Вероятно, многое. Если не все. — Что? — Тео упомянул, что она тренировала его и Драко. Ты же не думаешь, что это обошло меня стороной? Моя мать учила меня легилименции и окклюменции. Она была в моей голове и видела все, что видела я. — И это… не напрягало нас, учитывая, на кого Деметра работала? Пэнси фыркнула, положив ногу на ногу. — У нее не было сердца, но она умела хранить секреты. Особенно те, которые могли стоить жизни ее дочери. — Значит, ей было известно о нашей сделке с Тьмой, попытках разоблачить Отряд Мщения и планах уничтожить Волдеморта. Она могла учитывать все это, строя собственные замыслы. И нам еще предстоит разобраться, в чем они состояли. Открытым остается вопрос о мече. — Деметра, Персефона. Тебе о чем-нибудь говорят эти имена? Гермиона уставилась на Пэнси в замешательстве и наугад предположила: — Они принадлежат древнегреческим богиням. Ты намекаешь на ваше происхождение? — Моя мать не отсюда. Она родом из Греции. Древний род чистокровных волшебников, которые ведут родословную со времен Римской Греции. Когда там римляне ее захватили? — Римская империя установила контроль над греческим полуостровом в битве при Коринфе, а это сто сорок шестой год до нашей эры, — отчеканила Гермиона и вскинула брови. — Серьезно? — Да, но все, что нам досталось от славных предков, это… меч. Реликвия рода Амицантарантес. — Как-как? — Не заставляй меня повторять это. — Продолжай. — Меч, который моя мать видела последней. Я о нем только слышала. Не знаю, куда он делся. Может, она сама и спрятала. Якобы он очень древний и хранит в себе мощную магию, но его можно использовать исключительно по особым случаям. И магия пробудится, только если его поднимет потомок нашего рода. Это все, что я знаю. Я видела фреску на руинах дворца моих предков в Греции. На изображенном на ней мече есть гравировка на латыни — девиз рода Амицантарантес. «Жестокая необходимость». — Вот, что Деметра имела в виду, когда попросила тебя вспомнить о надписи на мече. Ты после этого перестала колебаться и выполнила приказ Волдеморта. Ее смерть — это и есть жестокая необходимость. Пэнси вздохнула в ответ. — И ты убила ее кинжалом, а не магией, потому что таковы были ее предпочтения? Кинжал быстрее произнесенного заклинания? — Не всегда быстрее, но я поняла, что она заслуживает умереть так, как предпочитала убивать сама. Это значит отдать честь ее силе. — Жуть. — Гермиона вся сжалась от такого заявления. — В ваших семьях очень странные и пугающие ценности… — Как забавно слышать это от вас, мисс Грейнджер. — В гостиную, по-змеиному улыбаясь, степенно вошел Томас Нотт. — Не вы ли — часть одной из таких семей с «пугающими» ценностями? И должен признать, что кольцо леди Малфой на вашем пальце выглядит… ослепительно. С его появлением установилась напряженная атмосфера. Гермиона удивленно оглянулась на Драко. — Он знает? — О, госпожа Малфой, я знаю многое, — ответил за него мистер Нотт и перевел насмешливый взгляд на Драко. — Не так ли? — К чему этот спектакль? — Тео встал с дивана, преисполненный сдерживаемой ярости. — Проваливай. — Как невежливо, сын. — Пошел нахуй. Гермиона округлила глаза от такой грубости, но остальных ничего не смутило. Пэнси просто вернулась к своему чаю, будто бы не замечая свекра, а Драко вел себя так, что казалось — ему неимоверно скучно в присутствии Томаса. Он его не воспринимал. Никак. Но это было напускным, потому что он покровительственно взял ее за руку. Показал, что он рядом и не позволит ей навредить. — Вы обсуждали любопытные вещи, — продолжал играть на их нервах мистер Нотт. — Одна меня особо заинтересовала. Пандемониум. Что это? Неужели тайное объединение, нацеленное… как вы сказали? Уничтожить Волдеморта? Темному Лорду было бы весьма кстати узнать об этом. Пальцы Малфоя крепче сжались вокруг ее ладони. Недобрый знак. — Весьма кстати будет выпустить тебе кишки, урод, а потом бросить тебя твоим же охотничьим собакам, чтобы они сожрали все, что от тебя останется. — Тео угрожающе направил палочку на собственного отца. — Вот тогда ты узнаешь, что такое Пандемониум. Томас перевел взгляд на Гермиону, и она нахмурилась, но не отвела глаз. — Ваше сокровище, мистер Малфой. Как дорого стоит ее жизнь? Выдохнув, Драко неторопливо и даже с величественностью поднялся на ноги. То же самое сделала и Пэнси, отставив чашку с блюдцем на столик. Вместе с Тео они загородили собой Гермиону, вызвав полный яда смех Нотта-старшего. Она же была смущена таким поворотом и тоже встала, но Драко не позволил ей выйти из-за его спины, выставив руку, на которую она напоролась животом. — М-м, госпожа Малфой бесценна. Я понял. В таком случае вам придется сильно постараться, чтобы убедить меня молчать. Как было в прошлом, помните? Я ведь сохранил вашу тайну о счастливом, но неравном браке. И сохраню еще одну, если вы… снова поможете мне в одном деликатном деле. Без ваших умений не обойтись. Это щедрое предложение, как мне кажется. Ну что, мы договорились? — Почему бы не стереть ему опасные воспоминания? — воскликнула Гермиона. — Как поступили с вами? — парировал Томас. Она насупилась, озадаченная его осведомленностью и об этом факте. — В мой разум не так просто пробраться, моя дорогая. Не думаете же вы, что я пошел на эти требования, не просчитав каждый свой шаг? С таким человеком, как ваш супруг, шутки плохи. Я должен быть уверен, что ему не обойти мою ловушку. И ему не обойти. Родовая магия Ноттов защищает меня так же, как вас защищает родовая магия Малфоев. А убить меня он не посмеет. Знает о последствиях. Нотт-старший ухмыльнулся, заметив изумление на лице Гермионы. — Да, я умолчал и об этом. На вашем допросе, когда все недоумевали по поводу таинственной преграды вокруг вашего разума. Прискорбно, что Темный Лорд посвящен далеко не во все тайны чистокровных в силу своего происхождения. Полукровке-сироте неоткуда было почерпнуть эти древние знания. Возможно, преданные последователи нашептали бы ему о свойствах родовой магии, но им невдомек, что мистер Малфой женат вовсе не на той, кого Темный Лорд посещает каждую ночь. — Я могу убить его, — процедил Тео, явно теряя терпение, которым никогда не славился. — И мне похуй, что… — Нет! — злостно осадила его Пэнси. — Мы не можем его убить. Он узнает. Томас смотрел лишь на Драко, ожидая его решения. Гермиона была сбита с толку, узнав, что ее мужа шантажировали информацией об их браке. Драко был вынужден выполнять требования этого ублюдка в прошлом и, похоже, согласится на это сейчас. Что она может сделать, чтобы помешать этому? — Империус. — Она с такой легкостью бросила Непростительное заклятие, словно делала это всю жизнь. Томас застыл с пустым взглядом и глупым выражением лица. Когда прикрывающая ее троица обескураженно обернулась, она пожала плечами. — Если на меня подействовал Круциатус, несмотря на защиту родовой магии, то я предположила, что и Империус может сработать. — Если ты планируешь держать его под контролем… — начала было Пэнси. — Не планирую, — перебила ее Гермиона, охваченная лихорадочным стремлением покончить с тем, кто мог стать причиной гибели их всех. — Он убьет себя сам, и тогда вопросов к нам не возникнет. На нее вытаращились, как на восьмое чудо света. — Жестокая необходимость, — произнесла она, стараясь не думать, откуда в ней эта безжалостная решимость, и повернулась к Томасу, находящемуся под воздействием Империо. — Убей себя… с помощью этого. Она вытащила из-за пояса Драко боевой нож с зазубринами на лезвии и всучила его Томасу. Его лицо сморщилось, на лбу выступила испарина. Он боролся. Пытался сбросить с себя заклятие и освободиться. Чувствуя его сопротивление, Гермиона сосредоточенно прищурилась, усилив натиск своей магии. Злость подпитывала ее силы как канистра бензина, брошенная в огонь. Она защищала себя. Своего мужа и друзей. Их будущее, где нет угроз. Дрожащая от усилий остановить это рука мистера Нотта, в которой был зажат нож, приближалась к его горлу. Гермиона ощутила, как к ней со спины подошел Драко. Наверняка опасаясь, что Томас вырвется из-под Империо и причинит ей вред. Пэнси и Тео оставались позади, в напряжении ожидая развязки. Томас весь покраснел и взмок, но ему не удалось остановить неумолимое приближение смерти. Всхлипнув, он полоснул острым лезвием по горлу, и Гермиона отвернулась, чтобы не видеть, как он падает на колени и захлебывается собственной кровью, бессмысленно зажимая глубокую рану руками. Империо перестало действовать. Он в последний раз взглянул на Тео, который равнодушно наблюдал за его мучительной смертью, а потом повалился на спину — в лужу собственной крови. Запахло железом и солью. Гермиона поморщилась, накрыв ладонью живот, где зародилась тошнота. От металлического запаха крови? Или от осознания содеянного? Падший ангел стал дьяволом. Давно ли в ней спала тьма? — Почему ты не сделал этого раньше? — Ее непонимание было обращено к Драко. — Мы все связаны Темными Метками. Любое заклятие, которое я применил бы к нему, выдало бы меня. Но у тебя нет Темной Метки, поэтому… — Преступление не повлечет наказания, — кивнула самой себе Гермиона и натужно сглотнула. — Мне не по себе… — Еще бы, — хохотнула Пэнси и покосилась на труп свекра. — Я и забыла, какой ты иногда бываешь, Грейнджер. «Великолепная, но страшная». — Цитаты великих Уизли? — насмешливо поинтересовался Тео. Одного красноречивого взгляда Драко оказалось достаточно, чтобы неприятная для него тема была свернута. Он приобнял Гермиону за плечи и отвел к камину, пока дрожащие от страха эльфы прибирались в гостиной после расправы над Ноттом-старшим. Ее скрещенные на груди руки подрагивали, и она сжала их в кулаки. Взгляд был прикован к огню, с треском пожирающему поленья. Было в этом что-то… завораживающее. — Я его убила. — Очень на это похоже, — мягко сказал Драко, успокаивающе поглаживая ее по спине. — Это впервые? — Нет. Прикрыв веки, Гермиона попыталась смириться с этой мыслью. — Драко… — М-м? — Это было действие Тьмы? Вот, почему вы опомнились и теперь намерены снова запереть ее? — Я должен был предупредить тебя. Сделка с Тьмой действительно имеет свои последствия. Чем больше темной магии ты используешь, тем она сильнее. Тьма… изменяет магию. Меняет волшебника. Моя карьера на Темной стороне построена на этом, Грейнджер. Чем больше я убиваю, тем сильнее я становлюсь. И тем меньше во мне света. Однажды я могу стать таким как Темный Лорд. Если мы не избавимся от Тьмы в нас, а это сложно. Я объяснял. — Да, я помню. Волдеморт тоже заключил с ней сделку и создал с ее помощью живые крестражи. Не уничтожив его, мы не… — Она порывисто обернулась. — Подожди, но ведь Тьму не запереть из-за нас! У нас тоже с ней сделка. Это значит… Боже, это значит, что мы тоже должны умереть. Кровь застыла в жилах от ужаса, вызванного запоздалым осознанием этого. — Мы найдем способ разорвать сделку. Предложим Тьме что-то взамен. У темной магии свои правила, и в них есть лазейки, — заверил ее Малфой и нежно поцеловал в висок. — Сейчас нужно сосредоточиться на главной цели. Темный Лорд и его крестражи. Когда он будет побежден… — То мы можем настолько измениться, что не пожелаем разрывать сделку с Тьмой, — договорила за него Гермиона пустым голосом. — Ты это понимаешь? Я только что убила. Без жалости. И я не жалею, потому что знаю, что в этом был смысл. Сберечь себя и вас. Это было самым важным в тот момент. Я словно на некоторое время стала другим человеком. Так это работает? — Поначалу кажется, что это наваждение. Потом не видишь разницы. — Пандемониум. — Гермиона обернулась, чтобы посмотреть на Пэнси, которая сегодня убила свою мать, и на Тео, с презрением наблюдающего за тем, как эльфы выносят из гостиной труп его отца. — В стремлении спасти мир он может стать его кошмаром. — И все же мир будет спасен, — холодно произнес Драко и обхватил ладонями ее лицо. — Мы найдем выход, Грейнджер. Я обещаю. Так хотелось ему поверить. И она слепо поверила. Кивнула, позволив оставить поцелуй у себя на лбу. В следующий миг Драко сдавленно простонал и отошел от нее с побледневшим лицом. Пэнси и Тео моментально встревожились, отвлекшись от своего тихого разговора в другом углу гостиной. Гермиона поняла, что происходит, когда Драко схватился за левое предплечье. — Волдеморт вызывает тебя? — Да, и он в ярости, — прошипел он сквозь стиснутые зубы. — Медлить нельзя. — Узнал об отце Тео? — Гермионе стало не на шутку страшно. — От кого? — задала встречный вопрос Пэнси. — Все свидетели в этой комнате, а эльфы не могут сопротивляться нашему приказу молчать о том, что здесь произошло. Да и я бы узнала через защитный купол, покинь кто-то из них поместье. — Оставайся здесь, — приказал Драко, пронзив Гермиону упреждающим взглядом. А затем исчез.