stay in a dream

– Почему ты ее убил? — поинтересовался тот, поднимая взгляд на шатена, что сидит напротив. Дазай побледнел, он сильнее всего не хотел говорить об этом, ведь он сам не знал ответ на этот вопрос. В тот день это произошло очень непонятно и быстро. Он был под наркотой, из-за которой больше половины не помнит. Осаму слишком много раз жалел не только о том, что убил свою мать, но и о том, что решил принять, а не бросить, как планировалось. – Я уже не помню. Это слишком давно было, к тому же не очень хочу это вспоминать, — проговорил парень, отводя свои глаза янтарного цвета, лишь бы не смотреть в данный момент на нового сожителя. – Ясно, — разочарованно буркнул полицейский, вновь приковывая свой взгляд к тарелке и продолжая есть салат. – Как котика зовут? —через некоторое время поинтересовался Дазай, наклоняясь к чёрному коту, чтоб погладить. А тот подставляется и мурчит от прикосновений шатена. – Дарклинг, имя из книги. – Ого, мне нравится, — сказал Осаму, допивая свой кофе, после ставя кружку с глухим стуком. Дазай не читает книги, ведь не всех они будут интересовать в 19, когда самое время для веселья. Но кличка котика ему правда понравилась. Она было красивой и завораживающей, так прекрасна, что хочется проговаривать её без остановки, прямо как и смотреть в глаза Достоевского, от которых юноша всё никак не может оторвать взгляд. Они парню тоже запали в душу. – Благодарю, я тоже доволен этим именем,— пробормотал юноша себе под нос, относя тарелку с кружкой в раковину, но шатен услышал. – Так где я спать буду? — всё никак не мог успокоиться беглец насчёт этого вопроса. – Хм, об этом я не подумал, на самом деле, но можем пока вместе? Не придумай себе что-нибудь, я сам этому не рад. Завтра закажу раскладушку тебе. Так как у Осаму выбора особого не было, ему пришлось согласиться, мотнув головой. Но в какой-то степени он был даже рад, что его не выгнали на пол, а то и правда был бы похож на пса. От мысли о собаках преступник даже покрылся мурашками. Оказывается, Фёдор любил сидеть в ванне подолгу. Осаму это заметил, когда того не было около двух часов, а на третий час полицейский только вышел, из-за чего получил прозвище – "водяной". За это сбежавший, конечно же, получил щелбан, поэтому минуту сидел на голом полу и строил из себя обиженного. А после сдался и пошёл спать, ложась на правую сторону, а Достоевский на левую. Дазай уже долгое время страдал от бессонницы и кошмаров, если получалось засыпать. Она была у него ещё до тюрьмы, но только местами. В тюрьме же она усилилась, там шатен мог не спать до утра, с учётом того, что там приходилось вставать в 6. Большие мешки под глазами и бледная кожа – причина, из-за которой убийцу часто сравнивали с мертвецом. И вот, сейчас он вновь не может заснуть, в плюс, новое место, поэтому он ворочался в кровати, чем очень раздражал "добродетеля", которого так же мучала бессонница. Но через некоторое время они оба смогли заснуть. *** Чуть ли не упав с кровати из-за очередного кошмара, шатен обматерил этот мир в мыслях, как же так нелепо можно проснуться? Горло словно чем-то резали, из-за чего было два предположения: либо что-то Фёдор сделал, либо он хотел пить. И склонялся он ко второму, хоть недоверие твердило – первое. Из-за чего он быстро подскочил и пошел на кухню, а позже осознал, что дома он один. Он сразу же начал искать свой старинный телефон, словно на кону его жизнь. Спустя 5 минут он нашел его. Время было – 11:25. Шатен подумал, что Фёдор-водяной, скорее всего, на работе, но его не волновало, где он. Новость, что его нет дома, уже достаточно хорошая, хоть и скучная. Всё чего сейчас он хотел – покурить или напиться. Но курить хотелось сильнее, из-за чего он опять отправился в кухню за сигаретами. Там он обнаружил записку: « Если что, я на работе. Буду дома в 20:00. Советую, поесть что-нибудь, пока меня не будет, От Фёдора.», как Дазай и предполагал, он на работе, ещё и с временем не прогадал. С 8 до 20, бедный. Дазай блуждал по пустой квартире и обнаружил существование балкона, на котором после он и начал курить.Вид с него был прекрасным, до жути красивым, из-за чего в голову пришла мысль, что можно было бы как-то встретить здесь закат или рассвет. Такому виду не жаль и посветить рассказ или стихотворение, а, может, картину? Шатен не знал точный этаж, но как минимум – 10. Он не имел понятия, чем же можно занять себя, при этом не деградируя, что было достаточно сложно в нынешнее время. Сначала каре-глазый сидел в телефоне, очищая его и устанавливая новые приложения, позже смотрел телевизор, но Дазаю это очень быстро наскучило. «Почему так мало каналов и почему всё так однотипно, что аж противно?» — пронёсся вороос в его голове, но он быстро его позабыл, не желая заполнять мысли ненужной фигнёй. Было так скучно, что беглец уже просто медленно скатывался с кровати, тупя в стену, видимо, пытаясь просверлить её взгляд. Но, к большому сожалению Осаму, у него это не получилось и он просто погрузился в свои мысли, что скакали с тему на тему. Ухватиться за одну попросту не получалось. И вот, время уже 13:44, а он так ничего и не сделал, но, смирившись со своей медленной, или же нет, деградацией, что уже давно его преследует, шатен пошёл вновь курить, не обращая внимания на то, что у него осталась одна сигарета. Покурив, он был готов скинуться. Было две на то причины: от скуки и желания что-то сделать, но при этом отсутствие сил на это. Но юноша передумал скидываться и просто пошёл спать. Проснулся парень в 20:18 от того, что ключи вставили в дверь, из-за чего резко подскочил. Шатен всей душой ненавидел этот звук. Ненавидел он его, потому что слышал его всегда, когда приходила мать, а, приходя домой, мать либо его избивала, либо сильно кричала, что тоже ничем не лучше ударов, так как крики сильно били по ушам, а это не так приятно. Она была перфекционисткой, ненавидела беспорядок и плохие оценки в школе, а у Осаму не было сил убирать за собой и за ней, как и учиться, из-за чего постоянно получал. Он ненавидел её и себя. Но Дазай решил в данный момент не поддаваться воспоминаниям и быстрым шагом вышел из комнаты, идя к входной двери, чтоб встретить владельца квартиры. – Водяной, приветики, как на работе? Живой еще? — хриплым голосом из-за сна спросил шатен, хоть и желания разговаривать не было. – К чему этот вопрос? И, как я погляжу, тебе вчера не хватило щелбана? —проговорил Достоевский, снимая с себя пальто и смотря в карие глаза, что были так пусты и похожи по цвету на коньяк. Фёдору был интересен Осаму, словно он какое-то сложное, нераскрытое дело, за которое никто не хочет браться, а Достоевский такое любит. Для него было загадкой, почему он убил собственную мать, почему сбежал хотя оставался год, почему согласился жить с полицейским, если тот в любом момент может его обратно посадить. Все эти мысли преследовали брюнета со вчерашнего дня. Дазай интересная и непонятная для всех личность, которую Достоевский хочет узнать. Хочет пробраться в его душу и узнать, что его беспокоит, его мысли, желания, абсолютно всё. Остаётся лишь надеяться, что шатен когда-нибудь решит ему открыться. – Не переживай, очень даже хватило. Но почему тебе не нравится это прозвище? Вполне подходит, а ещё подставить "умный", и звучит красиво, – "умный водяной". Шикарно же, что тебе не нравится? — весело, чуть ли не издевательски, говорил Осаму, чуть ли не крича. – Мне всё не нравится, и с чего ты взял то, что я умный? — ворчал тот, словно дед, направляясь на кухню, сначала желая выпить чашку чая, а только потом переодеваться. – С того, что ты мент, а они все умные, — начал говорить он, идя вслед за полицейским, но замолчал, потому что не знал, что добавить ещё, чтоб не казаться тупым. – Всё, иди на хуй. Я пришёл с работы и хочу отдохнуть, а не слушать странные объяснения, почему я "умный водяной", — проговорил Достоевский, уже ставя чайник и доставая себе кружку. К счастью, заварка уже была, поэтому можно было не тратить лишнее время на это. Дазай промолчал и пошел в комнату, желая посмотреть какое-нибудь кино, но его сожитель прервал его, зачем-то зовя на кухню. Ничего такого хорошего Осаму не ожидал, но и страха не было.Фёдор просто сидел на кухне с Дарклингом, что устроился на его ляжках, и гладил его по голове, со слегка приподнятыми уголками губ вверх, но это не каждый заметит. Это слишком милая картина, особенно, когда участник этого вида – Достоевский. – Зачем звал? — садясь напротив и подпирая рукой голову, так как стоять сил не было. – Ты ел сегодня? – Нет, а что мне есть? – Ты ебнутый? Ты весь день был дома, почему нельзя было в холодильник заглянуть? — начал возмущаться "водяной", наконец отрывая взгляд от чёрного котёнка, которого он, видимо, очень любил. – Всё, заткнись, ты сам-то ел? Ты ебать какой высокий и худой. И я всё ещё задаюсь вопросом, как тебя люди не пугаются? Ты это представь, приходишь на работу, а там высокий мужчина с очень бледной кожей, с большими синяками под глазами, ещё и очень худой, а на лице порой волосы. Меня дрожь берёт, когда я это представляю. Уверен на все 100, что умрёшь с голода. –Не переживай, ради тебя не буду умирать. Я ещё не узнал то, что хотел. Когда узнаю – выгоню тебя, либо умрёшь ты, либо я от холода или голода, — спокойно говорил брюнет, убирая со своих ног Дарклинга и заваривая чай, из-за чего Дазай напрягся. Да, шатен определённо часто жалел, что жив, но он не хотел умирать. Хотя и не сказать, что каре-глазый желал жить. У него не было сил, чтоб каждый день вставать с постели и идти на работу, где он будет видеть энергичных людей. Так странно видеть, как другие по-настоящему счастливы и веселятся, а ты стоишь в стороне, думая, как бы удержать себя на ногах и не свалиться. Достоевский заметил это, из-за чего подумал, что ещё рано задавать какие-либо вопросы, как бы не хотелось. – Ладно, если есть не хочешь, то можешь идти в комнату, я тоже скоро приду. – Вау, спасибо большое, что разрешил, о, великий, всемогущий, умный водяной, — сказал он это более громче, чтоб выбесить Достоевского. Фёдор лишь фыркнул и стал допивать свой черный чай, сидя около батареи, под пледом и в ещё рабочей одежде, точнее сейчас он был в белой рубашке с чёрным галстуком и брюки тёмного цвета, но ему всё ещё было холодно. Что за мерзляк? Через 10 минут брюнет пришёл в комнату, в которой уже лежал Осаму и смотрел какой-то фильм, ужастик вроде. Достоевский не любил ужастики, они его не пугали – одна из причин такого отношения к ним. Вторая же это то, что, чаще всего, герои в них – те ещё идиоты, да и сюжет такой же. Решив, что сначала лучше переодеться, а только потом присоединяться к просмотру. Развязав галстук, он положил его на верхнюю полочку, после чего начал расстёгивать рубашку, позже снимая её, а на оголённое тело надевая чёрный свитер. А вместо брюков Фёдор надел чёрные штаны. Сложив вещи, он пошёл к кровати, ложась на неё около Дазая.