Охотник и лебедь

− Денёк погожий, солнечный, и это хорошо… − негромко бормотал себе под нос молодой охотник, пробираясь между кустов.       Вэй Ин, или, по своему второму имени, Вэй Усянь, накануне лёг спать, не поужинав − был очень уставший, пришлось чинить навес, и разумеется, с утра пустой желудок дал о себе знать. Но из продуктов осталось только немного риса, другие припасы закончились. Мяса тоже не было, посему следовало поднять своё бренное тело и отправиться на охоту.       Охотиться Усянь любил, он отлично стрелял из лука. Часто юноша вспоминал отца, который и научил его ещё с детства. Но папы с мамой не стало рано, и теперь, оставшись одному в этом мире, приходилось жить своей головой и самому добывать себе и пропитание, и всё остальное.       Так, между делом, ноги незаметно вынесли его к озеру, на поверхности которого он заметил что-то белое. Вэй Ин отогнул ветку дерева, загораживающую обзор, и тут узрел на водной глади, недалеко от берега, белоснежный, словно облако, изящный силуэт лебедя. − Ух ты! − восхищённо шепнул он себе под нос. − Какой красавец! Даже стрелять жалко…       Но предательский желудок вновь напомнил о своей пустоте угрожающим ворчанием. И охотник, опасаясь, что сие возмущение станет ещё более громким и спугнёт прекрасную добычу, поднял лук. Вынув из колчана стрелу, он положил её на точку упора, натянул тетиву и прицелился. И тут, совершенно неожиданно, лебедь, словно почувствовав что-то, повернул голову и посмотрел ему прямо в глаза. Небывалый взгляд… Будто человеческий… Ему показалось, или... в нём отражалась целая мешанина эмоций и чувств − гнев, испуг, отчаянье, боль, и… надежда?.. «Что это?.. Что за птица?..»       Но додумать он не успел − место, где лебедь замер в ожидании своей участи, неожиданно озарилось вспышкой света. Отблеск на мгновение ослепил охотника, и рука, спускающая тетиву, дрогнула. «Эх… Похоже, промазал… Но что это было?..»       Проморгавшись, стрелявший поспешил разглядеть результат своей неудачной стрельбы. И тут… буквально потерял дар речи, выпучив глаза. Лебедь исчез, а на его месте оказался стоявший почти по пояс в воде юноша. Высокий − ростом, очевидно, не ниже самого Усяня, стройный, с правильными чертами лица, почти алебастрово-белой кожей, длинными чёрными волосами и гордой осанкой. Ни дать, ни взять − настоящий принц. − Э… А…       Слова застряли в горле. Особенно учитывая, как этот невесть откуда взявшийся красавец на него взирал. Гневно и с болью. Оно и неудивительно − по белоснежной коже его плеча расплывалось алое пятно. Всё-таки ранил… Стоп. Кого ранил?.. «А где птичка-то?.. Я ж не в человека стрелял, галлюцинаций пока не было…»       Пытаясь подобрать устремившуюся к земле челюсть, Вэй Ин торопливо подбежал к берегу, лихорадочно соображая, что же теперь делать. Открывшаяся взору картина была несколько… нерядовой, и незадачливый стрелок между делом непроизвольно разглядывал незнакомца, краем глаза отмечая высокий лоб, горящий взор, слегка влажный рот с пухлой нижней губой, поблёскивающие чёрным шёлком мокрые волосы, струящиеся по плечам, прекрасную фигуру − рельефные плечи, стройную талию, кубики на животе… Уезжающее куда-то сознание уже зафиксировало намокшие штаны на парне, но тот, наконец, сам нарушил это некстати затянувшееся молчание. − Ты что творишь?!.. − обозлённо выкрикнул красавец, хотя ясно было видно, что здесь замешана не только злость. − За что?.. Что я тебе сделал?!..       Кое-как очнувшись от наваждения, Вэй Усянь поспешно затараторил в ответ: − О-ох… Прости-и-и!!!.. Я не… Тут же лебедь был… Как?.. Я же охотник… Я не знал... Но как?.. А ты кто?..       Принц-лебедь по-прежнему смотрел на охотника со злобой, метая взглядом молнии, но Вэй Ин успел разглядеть мелькнувшую за ними и горечь. Незнакомец замолчал, и Вэю пришлось вновь взять разговор в свои руки − ведь это он сейчас был виновен в произошедшем, пусть и не совсем намеренно. Нужно было срочно исправлять ситуацию, тем более, что в левом плече у принца − чёрт, и почему он сразу так окрестил его про себя? − с обеих сторон торчала пробившая его стрела. − Послушай… Я не знаю, что тут сейчас произошло, но я − всего лишь охотник. И я не стал бы просто так стрелять в человека − я в здравом уме. И раз уж я виноват, позволь тебе помочь.       Но принц, сердито отвернувшись и закусив − видимо, от боли − губу, направился к берегу, точнее, к тому месту, на котором − Вэй Усянь только сейчас это заметил, проследив взглядом направление движения юноши − недалеко от воды лежало что-то белое, судя по всему, одежда пострадавшего. − Постой!.. Ты же ранен!.. Надо перевязать рану! − с этими словами Вэй кинулся к незнакомцу, заскочив в воду, и уже почти схватил его, но не рассчитал манёвр и… поскользнулся на мокрых камнях. «О, боги и демоны всей Поднебесной! Только не это… Как невовремя…» − мелькнуло в голове, пока он падал, всё же успев схватить принца и теперь ненамеренно увлекая его за собой в воду. И попутно ненароком стягивая с того намокшие штаны, за которые он нечаянно зацепился.       …Лица пострадавшего в этот момент лучше было не видеть. Мало того, что его чуть не пристрелили непонятно за что, а теперь ещё и принудительно искупали и раздевают. «О, боги!!! За что вы послали на мою голову этого ненормального?!..» − пульсировала в мозгу яростная, подкреплённая болью от раны, мысль.       Это уже были не гнев, не возмущение, не злость, не ещё что-либо − теперь это был самый настоящий шок. А застрявшая в плече и задетая при падении стрела только усилила болевые ощущения. В полуобморочном состоянии, пытаясь изо всех сил отбиться от горе-спасателя, раненый, отплёвываясь и кашляя, кое-как высунул голову из воды. − Отстань от меня… − только и сумел выговорить он, уже совершенно обессилев от пережитого и лишь инстинктивно стараясь здоровой рукой вернуть на место многострадальные стянутые штаны.       И тут увидел лицо того самого «ненормального», тоже высунувшегося из воды. В глазах стрелявшего сквозило такое отчаянье, такая безнадёжность, и в то же время что-то, похожее на… Он не мог сформулировать. Нечто неуловимое, но обезоруживающее. − Прости, умоляю… Я нечаянно… Я поскользнулся… «А он симпатичный…» − мелькнула вдруг, непонятно зачем, странная мысль на краю сознания.       …Вэй Усянь сейчас молил всё небо, всех богов и всех, кого ещё можно, лишь об одном − чтобы этот прекрасный раненый им юноша-лебедь успокоился и смягчился. − Прошу тебя, пожалуйста! Давай выберемся на берег. Клянусь, что не сделаю ничего плохого… Я вообще никогда не стрелял в людей… − так же обессилено почти прошептал он в ответ.       Почему-то это подействовало на обоих. Усянь подобрался поближе к раненому, который вроде бы начал понемногу приходить в себя, и попытался помочь ему подняться. Во взгляде незнакомца ещё сквозили горечь и обида, но всё же нервное напряжение постепенно рассеивалось. Встав на ноги и убедившись, что на этот раз стоит твёрдо, Вэй Ин аккуратно подхватил пострадавшего за талию и, перекинув его правую руку себе за шею, неспешно двинулся к берегу, стараясь ступать по мокрым камням в воде как можно осмотрительнее.       Раненый молча прильнул к нему, стараясь не отставать.       Наконец, они выбрались из воды. Следовало как можно скорее осмотреть и по возможности обработать и перевязать рану. Чем Вэй Ин и занялся незамедлительно. Незнакомец продолжал молчать, но было видно, что ему больно. Нужно было вытащить стрелу. Усянь аккуратно обломил конец стрелы − как и положено, с той стороны, где оперение.       Происходящее его странным образом смущало. Но что именно смущало − он и сам себе не мог внятно объяснить. Это оголенное белоснежное плечо в почти непозволительной близости, к которому он ненароком прикоснулся?.. Или блестящие агаты глаз, затягивающие против воли, словно омут?.. Он не мог ответить на эти взволновавшие его вдруг вопросы, и потому постарался сконцентрироваться на стреле, которую предстояло вытащить. − Потерпи немного… − промолвил он, стараясь не смотреть в глаза раненого им юноши. Тот по-прежнему безмолвствовал. «Немногословный… − отметил про себя Вэй Ин. − Но красивый… Демоны! Опять… О чём я думаю?..»       Не затягивая более напряжённое молчание, одной рукой Усянь взялся за древко, а другой − за плечо пострадавшего. Тот еле заметно вздрогнул от прикосновения, но ничего не сказал. Так не хотелось сейчас причинять боль этому великолепному ледяному принцу… Аккуратным и точным движением Вэй вытащил роковую стрелу, услышав, как при этом вновь вздрогнул − сейчас, видимо, как раз от боли − и негромко выдохнул незнакомец. − Ну вот, порядок!.. − Усянь попытался улыбнуться, но получилось это у него как-то вымученно.       Как и следовало ожидать, после извлечения стрелы кровь полилась сильнее. Теперь надлежало незамедлительно перевязать рану. Вспомнив, что у него с собой есть обезболивающая мазь, удачно купленная в городе у знакомой лекарки, Вэй быстро вытащил её из сумки. Перевязочных средств под рукой особо не было, рвать свою одежду не хотелось, пачкать кровью белоснежные лебединые одеяния − тем более. Размотав с запястья ленту-наруч, он нанёс мазь на рану и аккуратно перебинтовал плечо юноши. − Это очень хорошая мазь. Она помогает снять боль и останавливает кровотечение, − пояснил он, чтобы успокоить раненого.       Хотя, возможно, не только поэтому. Ещё и для того, чтоб не затягивать ещё дольше и без того затянувшуюся неловкую паузу. Ибо становилось непонятно, как быть дальше. Молчаливый принц, очевидно, не желал откровенничать с едва не пристрелившим его охотником. Тем не менее, нельзя же было просто бросить пострадавшего по твоей вине вот так − на берегу. − Давай я помогу тебе одеться, − предложил Вэй Ин. Но незнакомец нахмурился. − Я сам… − наконец промолвил он, и уже потянулся за своей одеждой. Но Усянь поспешил его остановить. − Постой! Тебе сейчас лучше не напрягать руку, чтоб не усиливать кровотечение, − с этими словами Вэй не терпящим возражений жестом поднял белоснежное ханьфу и расправил его перед принцем.       Тот, несколько мгновений поколебавшись, всё же принял помощь и, повернувшись спиной к охотнику, просунул руки в рукава. Процесс занял некоторое время, так как у ханьфу обычно бывает не один слой, а как минимум, три-четыре.       Наконец, раненый юноша-лебедь был одет и подпоясан. И теперь в своих белоснежных и очевидно дорогих одеждах походил на знатного отпрыска ещё сильнее. − Ты прямо настоящий принц! − не удержался Усянь. Но тут же смутился. − Ну… я хотел сказать… Ты очень похож на принца… А… Как тебя зовут? Откуда ты? Ты − человек?..       Незнакомец вновь замолчал, отвернувшись. Было очевидно, что он не особо настроен на беседу. − Ох, прости!.. Я это не из праздного любопытства. Ты же ранен, сейчас твоей руке нужен покой. Помочь тебе добраться до дому? Или до дворца?.. − вновь попытался пошутить Усянь.       И снова сам же смутился. Неловкость усиливалась ещё и оттого, что этот незнакомый юноша, красота которого неожиданно сильно взволновала сердце молодого охотника, упорно отворачивался, не желая ничего говорить. Он лишь покачал головой, что определённо означало «нет». «И что мне теперь делать? Куда идти? Да ещё и с простреленным плечом?.. В этом мире меня определённо никто не ждал с распростёртыми объятиями…» − Ты предлагаешь бросить тебя вот так, здесь? − вырвал его из мрачных раздумий приятный, полный сострадания голос. Стрелок, похоже, сообразил, что пострадавший по его вине сейчас сам растерян и не знает, как быть. − Послушай, я не знаю, кто ты и откуда, и не буду допытываться. Сочтёшь нужным − сам скажешь. Но если тебе некуда идти, могу я предложить свою скромную хижину в качестве временного приюта?       Усянь и сам толком не понимал, почему это пришло ему в голову. Он совершенно не знал этого человека. Или нечеловека, судя по тому, что перед выстрелом вместо парня там явно был лебедь. Но сейчас он чувствовал, что этот молчаливый, но прекрасный раненый красавец нуждается в поддержке, и действовал скорее по наитию.       Наконец, незнакомец повернулся и посмотрел на него.       В его взгляде уже не светилась злоба, вместо неё теперь читалась странная безысходная печаль, проникающая до самой глубины души. И ещё что-то неуловимое, чему − по крайней мере, в данный момент − объяснения не находилось. И это непонятным образом ещё сильнее волновало молодого охотника. Именно волновало, а не беспокоило. Он ни на минуту не усомнился, что опасности от принца нет. Это было нечто другое.       Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга, и у Усяня вдруг появилось ощущение, что он тонет в этом взгляде, но... Почему выныривать или спасаться не было никакого желания?.. − Лань Ванцзи. Меня зовут Лань Ванцзи, − наконец, промолвил юноша. − По второму имени − Лань Чжань. − Ох, прости!.. − спохватился в ответ Усянь. − Я допытываюсь у тебя обо всём, а сам даже не представился… Вэй Ин. По второму имени − Вэй Усянь.       Принц растерянно кивнул, вновь попытавшись отвернуться. Но Вэй Ин решил не тратить более время на объяснения − в конце концов, всё остальное можно выяснить и позже. − Идём, − вновь несколько смущённо улыбнулся он, кивнув в сторону леса. − Хорошо. Я пойду с тобой, − не поднимая взгляда, ответил Ванцзи.