Даже если больно...всё в порядке.

О еще недолго посидела и вернувшись обратно из мыслей, в которых Да Хен повязла, она слезает с окна и идёт в кровать. Уже поздно, а ей не помешал бы сон. Она ложится и накрывает себя большим и тёплым одеялом. Некоторое время О уставилась в потолок, а потом поворачивается на бок. Комнату освещал тусклый свет лампы на прикроватной тумбочке. Тихо. Было. До того момента пока Да Хен не услышила какой-то шорох и медленно открывающийся двери. Это была мама. Она подошла к кровати и села на краешек. Девочка же лежала с закрытыми глазами, не желая видеть с каким опухшим было лицом, от пролитых ею за этот день слёз, зная как будет невыносимо больно смотреть. Старшая О, перед тем, как покинуть комнату дочери, нежным касанием руки убрала волосы с лица дочери и поцеловала в лоб, пожелав спокойной ночи. Не забыв выключить лампу, она встала на ноги и направилась к выходу. Какое то время нависла тишина. Да Хен уже решила, что мать ушла и преоткрыла веки. Нет. Не ушла. Стоит спиной к ней и лицом к открытой уже двери, что заставляет насторожиться. Женщина сново разворачивается, а девочка инстинктивно прекрывает глаза. Она чувствует на себе этот взгляд матери, что давит на неё и мысленно просит, чтобы это поскорее прекратилось. — Не оставляй меня. Сердце Да Хен пропустило удар и маментально замерло. В этих словах столько эмоций, которые она смогла прочувствовала. Хоть мать и говорила тихо, но младшая О услышила эту дрожь в голосе. Когда дверь за ней закрылась, ДаХён с облегчением выдохнула тот воздух, что она сдерживала. Вздохнула и раскрыла глаза, которые сразу же взялись пеленой. — Прости мам...

***

— Ты уверена, что хочешь пойти? — беспокойно смотрит старшая О на дочь, что заканчивает с первым шнурком кроссовка и принимается ко второму. — Может останешься? Женщина не унималась и всяко уговаривала Да Хен побыть дома и не ходить в школу. Но та решила, что не хочет пропускать занятия и настаивала на своём перед встревоженной матерью. Она подумала, раз пока ещё может, будет жить так, как все. Ходить на учёбу, пока у неё есть эта возможность. Кто знает, что будет потом и как закончится? Она и не хочет знать, лишь провести оставшееся время, без мыслей о смерти. — Мам. — проговорила Да Хен, завязыая последний узел и выпрямилаясь. — Я должна пойти. — А вдруг тебе станет плохо? Оставайся, я скажу учителю, что ты не придёшь сегодня. — старшая О всё больше начинает переживать и пытается остановить упрямую дочь. — Со мной всё будет в порядке. Не волнуйся. — спокойно проговорила Да Хен, вселяя матери, что ей не за чем беспокоиться. —Позволь мне пойти. Я не хочу сидеть дома. Мне нужно развеяться. Обещаю, что всё со мной будет хорошо. Ладно? Женщина тяжело вздыхает, не в силах больше сопротивляться. Раз её Да Хен этого хочет, то она ничего с этим не поделает. И ограничивать её от всего тоже не может. Просто сдаётся. Хоть и переживание окутало старшую О с ног до головы. — Ладно. Но как станет плохо, не молчи! Скажи учителю или позвони лучше сразу мне и я приеду! — протороторила старшая О. — Хорошо. — кивнув Да Хен и накинула на плечо рюкзак. — Ты взяла таблетки? — тут же спросила та, вспоминая, что Да Хен должна обязательно выпить их перед едой. — Да. Мать сново томно вздыхает и подходит ближе к дочери, заключая в тёплые объятия. Да Хен отвечает и тоже прижимается к материнской груди. Знала бы она как мать не хочет отпускать Да Хен одну за пределы их дома, боясь всего, что может ей навредить там. В последнее время она многого стала бояться. Ее Да Хен сейчас становится слабее, поэтому ей страшно за неё. — Мне пора идти. — нехотя разрывает их обьятия и натягивает губы, во что-то похожее на улыбку и получает взамен ещё более нежную улыбку матери. Да Хен на последок машет рукой и покидает дом. Они живут не так далеко от школы, поэтому она, как и раньше, решила пройтись пешим. Погода теплая, но кажется немного пасмурной, так как ярко голубое небо начинает скрываться за серо-белыми облоками, туда же затягивая и солнце, которое изредко появляется и немного согревает своими лучами. В такие дни Да Хен любила гулять и когда начинал моросить дождь, который так освежал, а запах сырости просто сводил О с ума, что никуда не хотелось уходить и наслаждаться этим блаженством. Проходит десять минут, как Да Хен добирается до школы. Но не торопится заходить за ограждение школьного забора. Ногами приковывается к асфальту и проводит внимательным взглядом по территории. Ученики постепенно заходили в здание, кто-то ещё гулял не подалёку, а другие в компании друзей общались и обсуждали своё. Всё как обычно. Только вот теперь Да Хен смотрит на это другими глазами. Теперь она смотрит так, словно в последний раз, стараясь всё разглядеть и ничего не упустить. Каждую мелочь, каждую птичку пролетающую в небе, всё. Боится забыть. Поэтому она как загипнотизированная запечатляет всё, что видит перед собой. Вздыхает и проморгав несколько раз, потому что слишком долго пялилась и глаза пересохли от ветра, она делает неуверенные шаги вперёд. Сейчас ей даже страшно ходить. Боится, что земля в друг исчезнит из под ног и она провалится в пропасть. Каждый шажок даётся ей с большим трудом. Но она старается из-за всех сил найти опору под ногами и дойти уже до своего класса. Что к великому счастью у неё получается. Уже в кабинете Да Хен усаживается за свою парту и достаёт необходимые ей принадлежности. В классе было шумно. Все болтают, хихикают, бьют друг друга по плечу, когда слышат очередную шутку. Все такие жизнерадостные. Ей тоже хотелось на миг испытать их радость. Но при её обстоятельствах, она не может выдовить из себя хоть что-то, ни элементарно улыбнуться, показать признаки жизни, что она человек и тоже способна на эмоции. Но, к сожалению, в душе Да Хен только одна эмоция — боль. Мысли прерывает звонок. В классе появляется учитель Кан и начинает проводить занятие, записывая тему на доске. Весь урок Да Хен смотрела в окно опираясь рукой на голову. Всё никак не получается сосредоточиться на теме, что учитель Кан старательно пытался излогать. Единственное, что она ещё не замечает, это интересующий взгляд её однаклассника на ней, что сидит недалеко от школьницы на втором ряду, через парту в самом конце, которая сегодня пустовала. К большому счастью для парня. Как только он оказался на пороге кабинета, парень сразу заметил одиноко сидящую О и то, как потом скучно смотрела та в окно. Парень даже не заметил, как пялился в девичий затылок весь урок. Закончился один урок, затем и второй, и третий, а брюнет всё не поймёт, что с О не так. Она словно... Изменилась. Стала ещё тише и задумчивей. Понятия не имеет зачем он вообще об этом думает. Просто в последнии дни сам стал как-то странно вести себя рядом с однаклассницей. Знал бы ещё почему... Парень уже застукивал себя на мысле, что думает об О Да Хен. Брюнет всегда старался переключить свое внимание. Правда, это слегка трудно давалось, стоило только появиться ей в его поле зрения. Странно всё это для него. Особенно сейчас, когда О, стала такой. Не то, что бы она была раньше лучше, но теперь точно что-то в ней поменялось. Это и заинтересовало его. Наконец-то подошло время обеда. Сегодня был рис с овощами и соком. Да Хен уже взяла свой обед и уселась за пустующий столик. И снова она не замечает, как однаклассник следит за каждым её действием. Он сначала просто смотрит, а потом делает шаги в сторону её стола и преземляется на него, чем вызывает недоумение на лице девушки. — Ты не против? — спрашивает брюнет и смотрит на удивленное лицо О. А как она должна была ещё реагировать? Её одноклассник подсаживается к ней, нагло вторгается в её идилее с собой. Зря она надеялась, что сможет одна нормально поесть. Да Хен осмотрелась по сторонам и странно покасилась на парня, который в свою очередь придвинул ближе к себе поднос и начал поглащать еду. — Почему сел сюда, Чон Чонгук? Парень оторвался от еды и взглянул на О и прожевав еду наконец-то ответил. — А что, нельзя? Или тут занято уже? — Нет. Просто есть же свободные места, или ты мог сесть со своими друзьями, но почему-то оказался здесь. — проговорила О невозмутимо и решая, что парень очень странный: подсел к ней, хотя в столовой много не занятых столиков. Он и сам не знает зачем. Наверное любопытство взяло над ним вверх. — Мои друзья... — проплёл он. — Чимин и Тэхен не пошли есть, потому что контрольную остались дописывать. А один я сидеть не хочу, так что просто прими и ешь давай. — тыкнул палочками в сторону еды, к которой девушка так и не прикоснулась. Опешив от такого поведения Чона, Да Хен ошеломленно взирается на того. И в какой то степени понимает, что смысла нет уже выгонять парня, который вроде не мешает ей. Хмыкнув О тянется в карман пиджака школьной формы, из которого достаёт маленький прозрачно голубой контейнер с лекарствами. Заметив кое что интересное парень перестаёт есть и из подлобья наблюдает за тем, как О Да Хен открывает и берёт несколько таблеток в руку и запивает их. Чонгук с долей непонимания смотрел на это и хлопал глазами, засыпая свою голову вопросами. Это таблетки? Зачем ей таблетки? Почему так много? Как давно она их пьёт? Зачем она их пьёт? Она заболела? Чем? Пока тот пытался хоть что-то понять, Да Хен взяла палочки для еды и занялась поеданием школьного обеда. Рис был холодным, что она ели могла жевать его. Если честно, то ей вообще еда в горло не лезла, а кушать надо, чтобы у неё были силы и не упала в обморок, что в последнее время частенько случается. Организм слабеет и простужаться девушка стала тоже быстро, стоило только лёгкому ветру пройтись по телу. Поэтому то её мать так переживает за неё. Ведь позволив проявиться молейшей простуде, организм Да Хен реагирует не очень хорошо. — Заболела? — вдруг спрашивает Чонгук. Что-то он сегодня очень любопытный, думала Да Хен. И странный. Никогда особо не интересовался её жизнью, а тут... Чуть ли не давясь рисинкой О начала откашливаться и подняла взор на Чонгука, который вскинул брови в вопросителной форме. — Немного, — тихо проговорила и опустила голову, вяло ковыряя палочками рис. Ну уж нет. Говорить всем о том, что смертельно больна она не собирается. Пусть лучше думает, что у неё всё нормально. — По тому сколько ты выпила таблеток, не скажешь, что "немного". — с подозрением промолвил Чон. — Столько нормальные люди не пьют, когда не сильно болеют. Рука, что водила приборами по остывшей еде остановилась. По Да Хен прошел холодок. Говорить ему ей не за чем. Это дела ее самой, его же это не касается и касаться не должно. — Ну, значит я ненормальная. — сухо и слегка раздраженно произносит та. Только сейчас он замечает, как побледнело её лицо, которое и так по природе светлое, а теперь оно стало ещё белее. Глаза падают на губы, теперь не имеющие розового цвета, слились с бледнотой. С О Да Хен что-то проимходит. Взгляд школьницы стал стекдянным и пустым. Раньше она такой не была, что заставляет задуматься.. Точно ли О здорова? — Я тебя не узнаю... — вертит головой Гук, не веря в то, что перед ним сидит его однаклассница. О усмехается. — А мы разве близки? Почему говоришь так, будто знаешь меня? — холодно бросает она. Тишина. Вот и ответ. Они никогда не были и не будут близки. Потому что это Чон Чонгук — типичный красавчик, имеющий накаченное телосложение, смозливое личико и отстойный характер. В общем говоря, тот самый крутой парень из хорошо обеспеченной семьи, что нравится всей школе и за её пределами естественно тоже. А она О Да Хен — тихая и спокойная учиница старшей школы «Дэ Юн» и однаклассница брюнета, которая каким то образом оказалась опять в одном классе с Чонгуком. В средней школе они тоже были однаклассниками. Обоих удивляет теперь, как получилось, что они сново учатся вместе? Может это судьба? Или обычное совпадение? Чон и не знает, что ответить, сам прекрасно понимает, что он и в правду о ней ничего не знает, что и она о нём. Но что мешает им сблизиться? — Мы можем это исправить. — неожиданно для обоих выдал Гук. Когда он убедился что та вся во внимании, продолжил. — Давай попробуем, узнать друг друга.