Арена искалеченной сакуры

— Не думал написать матери? — Гарри сел возле Драко в лаборатории, подавая ему стаканчик с кофе, и решил начать хоть какой-то разговор пока они ждали Агату, которая обещала быть в течение двадцати минут. — Нет. Пока не закончу это дело, Поттер, я не буду ей писать. — Драко сильнее сжал стаканчик, и пару капель выплеснулось на пол, но он не обратил на это никакого внимания. — Почему? Она же живет там, где ее невозможно найти. — Заметил Гарри, также понимая, что сделал правильно, когда решил сам не писать Нарциссе без разрешения Драко, ему не хотелось злить или расстраивать Малфоя. — Она выбирается в Лондон за некоторыми зельями, примерно раза два в месяц, потому и не хочу. — Драко и сам уже хотел узнать, что с родителями, особенно с отцом, у которого возникли некоторые проблемы с сердцем после войны, но понимал, что его работа не предназначена для того, чтобы часто общаться с семьей. Он посмотрел на Поттера задумчивым взглядом, а после резко отвернулся. Принимать ухаживания Поттера, как способ просто переспать друг с другом, уже не выходило. Драко дал понять, что совершенно не против секса, но Поттеру, видимо этого было мало. Смешно. Неужели Поттер настолько глуп, чтобы не понимать того факта, что с криминалистом невозможна семейная жизнь или даже банальные отношения? Мало того, что криминалисты подвергают свою жизнь опасности, так они очень часто буквально ночуют на работе. А в совокупности с работой Поттера, между ними и вовсе ничего не может быть. Драко никого не рассматривал, как партнера для секса или же отношений. Первое из-за того, что незнакомые люди рассадник заболеваний, а второе по тем же причинам, о которых он сейчас и думал. К тому же, ему трудно угодить в том плане, что он терпеть не может, когда его не слушаются, а тем более, когда что-то запрещают, что означает постоянные ссоры. Но Поттер… Исключение из правил. Как и всегда. — Блядь, пока в обезьяннике побудешь, провоняешься вся. — Агата забежала в лабораторию, снимая верхнюю одежду и натягивая на себя специальный стерильный халат, после чего прошла с флешкой к компьютерному столу. — Изабелла у матери, не сможет приехать, так что будем сейчас сами химичить с программой. — А ты умеешь? — Гарри выгнул бровь, он считал, что подобная работа не нужна для изучения фотографу при отделе полиции. — Естественно, Гарри, тут каждый должен уметь выполнять обязанности другого на такой случай, как сейчас. Если бы не умела, то результат мы получили бы только дня через три. — Агата ввела код на компьютере и вставила флешку в разъем, также заполняя поле для пароля в нужной им программе, после чего загрузила сделанное фото в нее. — Из-за того, что шрам старый, нам придется ждать херову тучу времени пока прога выдаст что-то приблизительное. — Док сказал, когда примерно была перекрыта татуировка таким образом? — Драко откинулся на столе назад, упираясь в него руками, и следил за процентами на экране компьютера. — Примерно лет пять или шесть назад. Я выпаду, если окажется, что это не связано с нашим делом, блядь. — Агата встала с компьютерного кресла и прошла к своему рюкзаку, доставая из него термос с зеленым чаем, усаживаясь обратно. — А это мы и узнаем, Алекс скоро должен явиться с Дэвидом. — Это кто? — Наш профайлер, Поттер. Человек, который составляет психологические портреты преступников. Я сказал Алексу, чтобы он показал ему материал с видеокамер, когда мы обнаружили шрам у Виктора, послушаем, что он нам скажет. — Драко не отрывал взгляда от монитора, чувствуя непонятное волнение, словно разгадка всего настолько близко, что можно ухватить ее рукой. Пятнадцать процентов. — Босс говорил, что Торген подал прошение на передачу дела в их отдел? — Между прочим поинтересовалась Агата, чтобы чем-то занять себя в ожидании, и Драко шумно выдохнул, кусая от злости нижнюю губу. — Говорил, блядь. Торген даже не понимает, в какое дерьмо влипает. Хотя ему лавры достанутся при таком случае, а жопой рисковали мы. Хрен ему, а не дело. Мудак. — Драко хрустнул суставами пальцев, и размял шею, глаза начали неприятно щипать от недосыпа, но за годы работы он настолько к этому привык, что едва ли обращал на это внимание. — Почему у вас такие контры с Торгеном? Из-за того дела с Алексом? — Гарри было интересно понять такую тягу Торгена им насолить, потому что обычно в аврорате такого не было, разве что иногда друг с другом собачились авроры и мракоборцы, но до такого не доходило. Тридцать процентов. — Он козел просто, — вклинилась в разговор Агата, делая пару глотков из термосной чашки, — хотя уважения заслуживает. Ему было очень тяжело пробиться в академию полицейских, там бабла нужно немеренно, а еще знаний хренова гора, а он из бедной семьи, сам не отсюда родом, ему было трудно наш язык выучить, хотя отец у него сам из Британии. Он быстро пошел вверх по карьерной службе, должен был занять пост еще выше, но наши достопочтенные дружки ему этого не позволили. — И каким образом? — Раскрыли дело его участка, — усмехнулся Драко, складывая пальцы рук в «замок», упираясь в них подбородком, — хотя дело изначально было в тупике, они забили на него и даже не расследовали, вот нам и пришел приказ сверху, чтобы мы посодействовали, а потом его отделу дали втык за то, что мы нашли преступника за три дня, когда он вошкоебился* с этим делом месяц. Теперь хочет нам нос утереть, только вот не своими силами, а как крыса, забрать себе уже почти доведенное дело до конца. Сорок пять процентов. — Приветствую, молодые люди, — в лабораторию вошел пожилой мужчина с проседью в волосах сразу же за Алексом, по его добродушному лицу никогда нельзя было бы сказать, что именно он профайлер, — итак, перейдем сразу к делу, верно? — Дэвид поправил прямоугольные очки на лице, присаживаясь на край стула, стоящего около стены, Алекс встал рядом с ним. — Верно, Дэвид, времени нет от слова «нихера». — Малфой наконец-то отвел взгляд от монитора, посмотрев прямо на профайлера, к которому испытывал огромное чувство уважения. Дэвид был мастером своего дела, и если бы не он, то у них было бы много висяков, он здорово помогал на допросах или же при составлении психологического портрета, из-за чего можно было исключить некоторый тип людей из числа подозреваемых. — Итак, я просмотрел видеоматериалы, и могу сказать, что Виктор Бронд испытывает ужас, а не лишь испуг. То, что ранее было под шрамом, доставляло ему ощущение некой гордости, но как только речь зашла о том, что вы узнаете про татуировку, то по его взгляду можно понять, что этого он боится из-за человека, с которым она и связана. Если бы у него выпал шанс, то он бы с гордостью продемонстрировал бы ее вам. Из чего я делаю вывод, что босс Виктора Бронда не один. Шестьдесят пять процентов. — Хочешь сказать, их несколько? — Алекс нахмурился и ударил себя ладонью по бедру, там, где в кармане находились сигареты. — Не совсем. Позволю себе сделать вывод, что главный в данном деле имеет подручных, а также могу точно сказать, что Виктор Бронд страдает нарциссическим расстройством личности,* что говорит о том, что работать он может лишь на человека, которого превозносит выше себя, на человека, который чем-то схож с ним по мнению к женскому полу. Это пока что все, что я могу сказать. — Спасибо, Дэвид. Передавай жене привет. — Агата улыбнулась профайлеру, который кивнул им, после чего покинул лабораторию. Малфой пока что не спешил ничего говорить, у него было пару догадок, но он решил сначала дождаться результата программы, а уже после отталкиваться от этого. Если это татуировка какой-то преступной группировки в Британии, то будет легче простого схватить их, устроив облаву. Но… Его что-то смущало, смущал один простой вопрос. Девяносто пять процентов. Почему Виктор сказал, что они узко мыслят, если поиски информации среди соседних городов не дали результатов? — Готово! — Агата резко повернулась в кресле к монитору, остальные подошли близко к нему, рассматривая результат. На экране была изображена карикатурная голова человека, которую проткнули каким-то мечом. Изображение было не четким, но все же шанс узнать ее значение был. — Пробей ее через интернет, посмотрим, что выдаст поисковик. — Кивнул Алекс на вкладку для выхода в интернет, и Агата сохранила полученный результат, заходя во всемирную сеть. Драко постукивал пальцами по столу, ожидая наконец какого-то прояснения ситуации. — Вот. — Алекс ткнул пальцем на похожую фотографию татуировки, и Агата щелкнула по ней мышкой, и ее глаза тут же округлились. — Драко, это знак принадлежности к японской мафии. Якудза.