Все демоны здесь

      Обедать Нацу решил в парке, хотя обед был скорее просто приёмом пищи между завтраком и ужином, потому что Люси и не заметила, сколько времени провела на фотосъёмке — окон там не было, так что девушку ждал сюрприз, когда она вышла на улицу. Воздух был прохладным, и в нём стоял запах дождя — второй из любимых запахов Хартфилии после аромата книг. Оказалось, что последний час на улице был ливень, поэтому Нацу услужливо протянул ей наколдованные резиновые сапоги такого же голубого цвета, как и утренний наряд блондинки. Быстро переобувшись, Люси протянула босоножки своему демону и побежала прыгать по лужам, каждым прыжком вызывая кучу брызг вокруг, так что прохожим приходилось резко менять свой маршрут подальше от сошедшей с ума девушки. Хартфилия же чувствовала себя как самый счастливый ребёнок в мире — из-за облаков выглядывало солнце, Джейсон был рад с ней работать, а Нацу просто находился рядом и помогал ей добиться своей мечты. Сейчас эмоции переполняли её, и она с радостью вымещала их на лужах, разбивая отражение неба в воде своими новыми резиновыми сапогами. Остановившись, чтобы отдышаться, девушка с улыбкой обернулась на Драгнила, мысленно хихикая над тем, как она выглядит со стороны. — Херня, смотри, как я могу! — розововолосый разогнался, в несколько широких прыжков по лужам догоняя девушку и прыгая в самую большую яму на дороге, заполненную водой настолько, что по щиколотку можно было промокнуть. Остановившись, парень довольно повернулся спиной к луже и, раскинув руки, плюхнулся в неё, специально отмахнувшись в полёте от руки Люси, которая пыталась его поймать. — Нацу, ты свинья! — взвизгнула девушка, мгновенно замёрзнув из-за воды, которая попала ей на одежду. — Хрю-хрю, — лишь довольно усмехнулся тот, поднимаясь. — И я тебя уделал. — Это было не соревнование! — выбираясь на сухой край улицы и обнимая себя обеими руками, чтобы хоть как-то согреться, наигранно надулась Люси. Конечно, это было соревнование, и Нацу её уделал. Но девушка бы ни за что этого не признала. — Ладно, иди сюда, — юноша подошёл к ней и слегка приобнял за плечи, распространяя по всему телу девушки волну мурашек. От его руки шло тепло, как от печки, и девушка удивлённо заметила, что это тепло разливается по её телу, словно кровь стала горячее. Ей больше не было холодно, а одежда стала высыхать быстрее, чем должна была. — Что ты сделал? — удивлённо оглядела она себя, замечая, как вместе со влагой уходят и пятна грязи с одежды. — Поджёг тебя, — невинно пожал плечами парень. — И сделал свою колдовство невидимым, хочешь посмотреть? — Хочу, — не задумываясь выпалила девушка, но через секунду уже пожалела об этом. Всё её тело действительно было в огне, и это выглядело жутко. Её глаза округлились от страха, что Нацу сразу же заметил, обеспокоенно уточняя: — Жжётся? Слишком горячо? — и температура вокруг девушки резко стала падать, как будто весеннее солнце несмело выглядывало из-за облаков. Она осознала, что горячо не было, но сам вид пламени вокруг её тела пугал. Успокоившись, Люси перевела взгляд на парня — тот тоже пылал, вот только это нисколько его не смущало. Теперь, когда мозг перестал паниковать от увиденного, блондинка облегчённо выдохнула, вспоминая, что Нацу никогда не навредил бы ей. — Нет, всё нормально, но можно ты снова сделаешь его невидимым, пожалуйста? Если честно, выглядит жутко, — попросила Хартфилия, пытаясь выровнять дыхание. Нацу послушно скрыл пламя, вновь настраивая его температуру на прежнюю. Когда Люси окончательно расслабилась, он смог вздохнуть спокойно. — Извини, что напугал, не ожидал такой реакции. — Да ничего страшного. Спасибо за заботу. Долго нам ещё идти? — Нет, совсем немного, вон в ту арку войти, — юноша махнул рукой на другую сторону улицы, вдоль которой тянулся длинный забор, отделяющий парк от дороги. Прохожих и гуляющих было всё ещё мало после ливня, поэтому Люси казалось, что город опустел или заснул — таким он обычно бывал по ночам. Только редкие собачники выгуливали своих питомцев, и девушка начала было беспокоиться за Плю и Хэппи, но демон, словно прочитав её мысли, успокоил блондинку, обещая, что перенесёт их к ним во время обеда. После того, как они вошли в ворота, Нацу отвёл девушку на небольшую полянку вокруг старого дуба, где от посторонних их скрывала листва кустарников. Убедившись, что их никто не видит, парень наколдовал большую скатерть, защищённую от проникновения влаги, а на ней — несколько корзинок с едой. — Люси, накрой, пожалуйста, а я сгоняю к тебе в квартиру.       Не успела девушка кивнуть, как вместо демона остались лишь искры. Она никогда не привыкнет к такому быстрому исчезновению. Устроившись поудобнее, Люси открыла первую корзину и стала раскладывать и нарезать фрукты, сложенные в ней. Тишину нарушали только капли, падающие с листьев, и птицы, что-то мило щебечущие на своём понятном только им языке. Вокруг царило такое умиротворение, что Хартфилия и не заметила, как стала тихонько напевать себе под нос. Мелодия была плавная и успокаивающая, словно колыбельная, из-за неё все движения были аккуратными и размеренными, потому что суетиться совсем не хотелось. Увлечённая выкладыванием бутербродов, она не заметила, как Нацу вернулся вместе с их питомцами и каким-то пакетом. Только когда Плю попытался схватить колбаску, девушка очнулась: — Плю, фу! Нельзя! — она попыталась отогнать его, но кусочек колбасы уже исчез в довольной пасти. — Ну тебе же потом плохо будет! — Не переживай, вылечим, — Нацу ласково потрепал Люси по волосам, присаживаясь рядом и убирая из-под рыжего носика Плю корзину с едой. — Я ему тоже принёс корма из твоей квартиры, так что голодным не останется, и нашу еду таскать не будет. — Будет, у нас же вкуснее, — улыбнулась девушка, заканчивая последний бутерброд и отправляя его себе в рот. Откинувшись на широкий ствол дуба, она наблюдала за играми Хэппи и Плю и довольно жевала долгожданный обед, надеясь, что он не скажется на её фигуре — вдруг Джейсону снова понадобится модель? — А что в пакете? — Мой обед, — довольно улыбнулся Нацу, доставая коробок спичек. Убедившись, что на них никто не смотрит, он зажёг одну из них и вытянул губы, словно желая задуть огонь, но вместо этого …всосал его? — Чего? — непонимающе уставилась девушка, не веря своим глазам. — Ты только что съел… огонь? Тебе не горячо? — Нет конечно, — усмехнулся в ответ Нацу, зажигая вторую спичку. Реакция у Люси была ровно такой, как он и ожидал. — У каждого демона есть своя стихия. Моя — огонь, так что я могу поглощать его и не бояться взрывов, поджогов и лавы. Жаль, что в аду такое не работает, я бы его целиком сожрал! — А… Другие демоны тоже так умеют? — Не, этому я выучился. У каждого из нас есть своя магия, предназначенная для обороны в мире людей на случай чего. У моей магии есть особенность — любой огонь может служить мне едой, ну кроме моего собственного, — ещё один огонёк исчез во рту Нацу. — А это… Вкусно? — всё ещё немного скептически спросила Люси, возвращаясь к своему бутерброду. — Каждый огонь имеет свой вкус, вот у спичек он вкусный, а у пожаров — не очень. Отдаёт мертвечиной, гадость, — зажигая очередную спичку, Драгнил подумал о том, что с радостью сейчас съел бы пожар. Чувство голода сводило его с ума, и он знал, что для его утоления потребуется очень много огня или еды. Главное — не подавать вида, чтобы Люси не волновалась. Всё-таки о том, как влияет мир людей на демонов, ей пока рано знать. — Ты так и не рассказал, как стал демоном, — вспомнила Люси об утреннем разговоре, открываю одну из упаковок с соком. Нацу вздохнул, задумчиво рассматривая очередную зажжённую спичку. Теперь отступать было некуда, всё-таки Хартфилия оказалась слишком настырной. — Посмертно.       Люси выдохнула, не зная, что спросить дальше. Она видела, что демону эта тема неприятна, но любопытство в ней брало вверх. Девушка положила руку на колено Драгнила, слегка сжав его в знак поддержки. Нацу накрыл её руку своей, задумчиво уставившись на их пальцы. Давно он так не разговаривал ни с кем. Когда он в последний раз впускал кого-то в свою душу? Почему впускает именно её? Наверное, потому что она просто очень хорошая… — Я умер совсем маленьким, когда на нашу деревню напали, было это примерно четыреста лет назад. Всех жителей убили, кроме моего старшего брата — его прокляли, превратив в демона. Тому, кто это сделал, показалось забавным подарить последнему выжившему бессмертие, чтобы он вечно вспоминал о том, как потерял родных, — юноша говорил совсем тихо, с каждым словом понимая, как тяжело ему даётся малейший звук. Он чувствовал, как Люси всё сильнее сжимает его колено, и это выдёргивало его из мрачных воспоминаний, возвращая в реальность, такую спокойную и безмятежную. — Моего брата зовут Зереф, и он оказался на редкость способным демоном, начавшего свою службу с карателя — это отдельный класс демонов, который наказывает тех, кто не исполняет своих обязанностей или нарушает законы Ада. Для него это было отдушиной — так он мог вымещать свою боль и злость, не причиняя при этом вреда людям. Работая каждую свободную минуту, Зереф быстро поднялся по карьерной лестнице, став главным из карателей. Он сеял смерть всюду, где находились демоны, в результате наведя страх на всех, кто живёт в Преисподней. Где-то через двадцать лет его сила перестала его слушаться, убивая всё живое вокруг против воли хозяина. Так он стал одним из Четырёх Всадников — Смертью. Ему известно время смерти каждого живого существа на планете, и в назначенный час он или его приспешники приходят к несчастному, отправляя его на Божий суд, — Нацу замолчал, убирая руку, чтобы зажечь сразу несколько спичек. Люси видела, что он глубоко задумался, и решила напомнить о своём присутствии: — Но ведь в секунду по всему миру умирает несколько человек, как он всё успевает? — Ты даже не представляешь, сколько в Аду его фанатиков. Кто-то боится, кто-то восхищается. Они помогают ему, а в случае чрезвычайных ситуаций, например, если где-то умирают сразу десятки, будь то несчастный случай или война, то в игру вступает повелительница времени Слезула, ставшая верной соратницей Зерефа. В её силах останавливать или ненадолго возвращать назад время, чтобы к каждому смерть пришла в назначенное время. — То есть её магия… — Да, её магия — время, — Нацу снова зажёг несколько спичек и поглотил их огонь. Дав Люси переварить полученную информацию, он быстро доел коробок, берясь за следующий. Чувство голода его не покидало. — Ну а что касается меня… Пока Зереф поднимался по карьерной лестнице, меня бросало между раем и адом, но умереть ребёнком значит практически не иметь на своей душе грехов, так что всё-таки больше времени я провёл в раю, играя в игрушки и жуя сладости. Не знаю, как, но Зереф договорился с архангелом Мёбиус о встречах со мной, поэтому иногда она спускала меня на землю, где я мог видеться с ним. Он был рад этим встречам, и я тоже, хотя с родителями ни один из нас так и не смог увидеться. Эти тайные свидания были нашим секретом, поэтому ни Зереф, ни Мёбиус, ни я никогда об этом никому не рассказывали. Я надеюсь, что ты тоже будешь держать рот на замке. — Конечно, Нацу, — выдохнула блондинка, кладя голову ему на плечо. Она не знала, как его поддержать, поэтому просто пыталась быть рядом. Впервые она задумалась о том, как, наверное, тяжело быть демоном — оставить свою земную жизнь позади и нести в мир горе, чтобы самому не гореть в Аду. Никакой поддержки, друзей, любимых, семьи… Только борьба за выживание. — Да и вряд ли я могу кому-либо проболтаться об этом. — Ну главное Хэппи не рассказывай, он то ещё трепло, — впервые за весь разговор улыбнулся Нацу, наблюдая за играми чёрного кота с белым щеночком. Они на удивление быстро сдружились. — Он был подарком от Мёбиус, которая видела, что в раю без друзей скучно. Чтобы не обижать его, я не рассказывал о встречах с Зерефом, так что Хэппи думал, что является моим единственным другом. Так и стало, когда братец обратил меня в демона, — лицо розововолосого передёрнуло от злости, он вмиг помрачнел, переводя взгляд обратно на коробок спичек. — Ты же говорил, что посмертное обращение — очень долгий процесс? — осторожно спросила Люси, пытаясь немного разбавить атмосферу, но при этом не потерять нить диалога. — Прошение, его рассмотрение, всё такое? — Это быстро, если прошение приносит один из Всадников, тем более такой властный и идеальный демон, как Зереф. Он подарил мне бесконечную жизнь, заставив обрекать на страдания других. Я знаю, что при плохой работе он собственноручно высосет из меня жизнь, за прошедшие годы моего демонического облика мы почти не общались, а он всё сильнее погружался во тьму, совсем забыв обо мне. Уже не помню, когда мы в последний раз виделись. Наверное, когда он настоял на обучении меня огненной магии. Приходил на тренировки и интересовался успехами, — Драгнил слегка улыбнулся, вспомнив своего тренера, который во всех смыслах заменил ему отца. Как там Игнил сейчас? Всё так же обучает маленьких демонов магии, разнося Ад на щепки? — А ты, Люси? Почему сбежала от отца? Жила как принцесса в замке, а потом взяла и уехала в Магнолию, никому ничего не сказав. Прислуга по тебе скучает. — Ты был у меня дома? — неожиданно встрепенулась девушка, невольно сжав кулаки. Видимо, теперь её очередь рассказывать грустные истории о семье. — Конечно, собирал информацию о своей новой подопечной, стандартная операция после заключения нового договора, — пожал плечами юноша, продолжив чиркать спичками и съедать зажёгшееся пламя. — Зачем тогда спрашиваешь? Наверняка всё разнюхал! — надулась Люси, отворачиваясь к новому бутерброду. — Мои возможности не безграничны, дорогая Люси, я всего лишь демон, — усмехнулся в ответ Драгнил. На противоположном конце поляны Хэппи и Плю уселись, чтобы отдышаться. — Я мог бы считать твою память, как сделал это с твоей прислугой, но я больше ценю откровенность. — На самом деле, всё просто. Мне надоело жить по указке отца, вот и сбежала. Все эти платья, дорогая еда, обслуга — к чёрту это всё, я просто хочу писать книги и радовать людей, а не быть богатой наследницей в золотой клетке, — Люси облизнула пальцы и развернулась обратно к Нацу. — Странная ты, многие заключают сделки ради такой жизни, — задумчиво протянул Драгнил, вновь закусывая огнём. — Странная Люси. — И ничего я не странная! Это вы, демоны, странные! И вообще, теперь моя очередь задавать вопросы. — А мы задаём их по очереди? — усмехнулся Нацу. — Ну хорошо, задавай. — А как же все вот эти исповеди, ангелы-хранители? Это всё тоже реально? — О, ещё как. Правда, ангелы-хранители не привязаны к каждому отдельному человеку, они так же, как и демоны, просто бродят по миру и толкают людей на добрые дела, а не на грехи. А исповеди вообще жульничество! Помнишь, я говорил, что хорошие и плохие дела складываются по разным мешкам? — Люси кивнула, но Нацу и без этого был намерен продолжить. — Так вот после исповеди тот грех, в котором человек раскаялся, исчезает из мешка с плохими делами. И вся работа коту под хвост! — Какой ужас, — хихикнула девушка. Злость Нацу почему-то её умиляла. Она невольно засмотрелась на его розовые волосы, складку между бровей и надутые щёки, внутри которых сейчас находился поглощённый огонь. — Знаешь, для демона ты очень мил и человечен, — неожиданно для самой себя произнесла Люси. Чёрт, это должно было остаться в её мыслях. Нацу удивлённо посмотрел на неё, проглотил пламя, а затем широко улыбнулся: — Спасибо, ты тоже на удивление приятная для того, кто заключил сделку с демоном. — Ха, так вот, как вы, демоны, воруете наши души? Очаровательно улыбаетесь? — А что, работает? — Ну как видишь, — улыбнулась девушка, кладя голову обратно ему на плечо. — Значит, если я раскаюсь в том, что заключила с тобой сделку, моя душа будет спасена? — А ты действительно жалеешь об этом? — Драгнил опустил взгляд вниз, на блондинистую макушку на своём плече. — Нет, — задумчиво ответила девушка. — Совсем не жалею. Я рада, что встретила тебя. Спасибо тебе за сегодняшний день, за издательство, за Джейсона, за мохито и за чудесный пикник. — Не за что, жёнушка, — улыбнулся Драгнил, щекой опираясь на голову девушки. Наверное, впервые за всю свою демоническую жизнь он слышал такое искреннее «спасибо». Где-то внутри стало тепло и хорошо. Сейчас он чувствовал себя самым везучим демоном в мире.