Все демоны здесь

      В случаях опасности Дождия всегда подчинялась советам со стороны. Если говорят бежать — она так и сделает, скажут спрятаться — спрячется. Ее собственная голова отключалась, и тело подчинялось результатам мозговых процессов извне. Если никого рядом не было — она замирала и ждала перезагрузки серого вещества, стараясь не шевелиться, чтобы от необдуманных действий ситуация не стала еще хуже. Сейчас она как можно крепче сжала бутылку, чтобы превратиться в каменную статую, ведь никто не станет нападать на камень, верно? Дрожь в медальоне стихла, передавая импульс в руки — теперь тряслись они, словно в лихорадке. Новых приказов от Грея не поступало, а мозг все еще не включался, пребывая в состоянии глубокого шока. Только что человек на ее глазах превратился в пепел — пожалуй, самая страшная ситуация за всю ее жизнь. — Джу, — Грей выставил руки вперед, постепенно поднимаясь с земли. — Теперь все хорошо. Мы в безопасности. Пожалуйста, не пугайся моего вида, я знаю, что он может шокировать, но все хорошо, видишь? Я жив. — Что… — девушка сглотнула ком в горле и глубоко вдохнула. — Что произошло? — Это очень долгая история, поэтому давай ты сейчас забудешь это как страшный сон, а вечером я смогу тебе все объяснить, — Грей подошел ближе и аккуратно выхватил бутылку из ее рук, нежно сжав хрупкие пальцы. — Я обещал тебе ужин, и я его устрою. А пока тебе надо делать вид, что все как обычно, хорошо? — Да, — Джувия выдохнула, получив долгожданный приказ телу. Теперь у нее есть план действий. От пальцев словно прошел ток, источником которого был Грей — он воскресил ее, вдохнув в тело новую жизнь. — Но Дождия задержится, чтобы помочь вам с ранами. Это ее работа. — Не боишься опоздать? — аккуратно поддерживая ее, он повел девушку в сторону своего дома, стараясь идти в такт ее шагам, не поторапливая. — Дождия что-нибудь придумает.       Она занималась его ранами молча, пребывая в состоянии шока. Как бы Грей ни пытался спросить у нее о ее мыслях, девушка отвечала односложно и полностью сосредоточилась на перевязке. Видимо, ее это успокаивает. То, что у нее нет истерики — уже хорошо. — Не переживай, она сильная. Быстро придет в себя, а мы ей в этом поможем, — успокаивал его Жерар, когда Джувия уехала на работу. Грей тяжело вздохнул, понятия не имея, как ему все ей объяснить. Но теперь у него есть целый день, чтобы подумать об этом, а пока надо прибраться, чтобы ужинать в чистоте и уюте, к которому Дождия привыкла в своей квартире. — Я не переживаю, — буркнул в ответ Грей. Жерар знал, что он врал. Конечно, переживает.       В больнице уже кипела жизнь, когда девушка приехала с двумя коробками воды, припарковав повозку к черному ходу. У входа стояла и руководила переноской медицинского оборудования Шерия, активно давая советы уставшим от ноши медбратьям. — О, Дождия, ты как-то поздно сегодня… — приветливо улыбнувшись, заметила Бленди, оглядывая сотрудницу, пока та слезала с козел. — Дождии очень жаль, больше такого не повторится, — отсутствующе ответила Локсар, соединив руки снизу и склонив голову. Розововолосая смотрела на нее удивленным взглядом и постепенно осознавала причину опоздания: на платье тут и там виднелись большие капли крови, особенно на рукаве и груди, словно раненый прижимался к ней в этих местах. — Дождия, твое платье… — Джувия удивленно оглядела себя, словно впервые видела. — Что произошло? — Извините, Дождия умылась, но времени переодеваться не было, она сейчас же пойдет в раздевалку, — и девушка двинулась мимо Шерии, но та перегородила ей вход. Аккуратно ущипнув, проверила реакцию на боль и убедилась в своем диагнозе, кивнув при этом сама себе. — Дождия, у тебя шок, ты не в состоянии работать. Возьми себе отгул, — обеспокоенно протянула девочка, встревоженно пытаясь поймать ее взгляд. Такая маленькая и такая милая. Хотелось ее утешить, и Дождия натянула на себя как можно более естественную улыбку. — Пожалуйста, не переживайте, Дождия просто оказывала помощь раненому, — и аккуратно протиснулась мимо, войдя в здание, пропахшее спиртовыми растворами и болезнью. В раздевалке опаздывающие врачи заметили ужасающий вид Локсар, но промолчали, решив не лезть не в свое дело. Да и никому особо интересно не было. Еще раз проверив свою внешность, Дождия смело вышла в коридор, надеясь отвлечься от утренних событий.

***

      Ей не хотелось возвращаться к милому Грею. Она знала, что их ждет непростой разговор, и что это может в корне поменять их взаимоотношения. Ей понравилось свидание, понравился букет, понравились их разговоры, а самое главное — ей понравился сам юноша. Холодный, молчаливый, но до умиления аккуратный и осторожный в общении — кажется, его взгляд проник куда-то глубоко в душу, и ничто не могло его оттуда выгнать. Откуда девушке было взять решимости обсудить с ним то, что может привести к непредсказуемому повороту в ее жизни? А ноги сами несли ее в сторону собора, словно повинуясь глубинному зову сердца, решив рискнуть, а не прятаться.       Вечер выдался прохладный. Подойдя к арке, Дождия остановилась. Утром здесь сгорел заживо человек. Без огня, долгих мук и видимых причин самовозгорания. Даже пепел уже давно разнесся по улицам Магнолии, подгоняемый легким ветерком. Небо окрасилось в багровые оттенки, прощаясь с прошедшим днем, а мимо пронеслась вырванная у кого-то из рук страница газеты — с очередным изгнанным из Альвареса дипломатом. Девушка несмело сделала шаг, погружаясь в тень арки, затем еще один — и словно вошла в туман собственных мыслей, ощутив зябкий холод, предвещающий беду. Влажный воздух окутал ее, навевая самые ужасные исходы этого вечера. Ей не хотелось снова носить бутылки в одиночестве.       Аккуратный стук в дверь пробудил ее — Дождия уже даже не помнила, как дошла сюда. Грей открыл моментально — теперь за его спиной царил более упорядоченный бардак, чем царивший утром. Он молча проводил ее за стол, приглашая сесть, а потом вышел, обещая вскоре вернуться. Девушка осматривалась: уже более осознанно, пытаясь взглядом собрать все больше кусочков пазла, из которого состоял милый Грей. У двери висело еще одно пальто — темно-синее с черным, аккуратно обшитое белыми полосами по краю. Где-то под ним виднелся белый мех какой-то куртки — похоже, вся верхняя одежда висела у двери, готовая вот-вот быть собранной в путешествие. Сумки внизу тоже намекали на то, что их владелец не любит сидеть не то что дома, а просто в одном городе. Вот только трофеев охоты нигде не было — ни шкур, ни чучел, ни какого-либо оружия. Просто путешествует? Что-то ищет по миру? — мысли перебивали одна другую, заставляя осматривать жилище дальше, проводя взглядом по книжным полкам со странными знаками и латынью, по кухне с древними следами жира и копоти, замечая ножи причудливой формы, какую-то странную склянку в углу, ту самую канистру со святой водой, которая так удивила девушку в первый день их знакомства. Порыв ветра из-за открывшейся двери отвлек ее — из-за капюшона гостя торчала красная татуировка и синие волосы, в руках — привычный крест. — Здравствуй, Дождия, — приветливо обратился к ней Жерар, стараясь всем своим видом подарить спокойствие ее ожидающей беды душе. Пожалуй, немного у него получилось — девушка была почему-то рада, что будет не наедине с Греем. — Меня попросили помочь в объяснениях утренних событий, а еще я заварил тебе мятный чай, чтобы ты не нервничала, — из-за его спины вышел Фуллбастер, аккуратно держащий чашку с поднимающимся к потолку ароматным паром. Его взгляд прошелся по девушке, словно оценивая ее состояние — удовлетворенный, опустился обратно к напитку, не желая пролить ни капли. — Спасибо, святой отец, выдохнула Дождия, чувствуя, как постепенно расслабляются мышцы спины и плеч. Фернандес разделся и сел на соседний стул, не оставив хозяину дома сидячего места — тот поставил чашку перед девушкой и отошел в тень угла, скрестив руки на груди и оперевшись о стену. Глубоко вздохнув, Жерар аккуратно начал: — Как твое самочувствие? Сегодня все в порядке было на работе? — Да, спасибо, все хорошо. Правда, Шерия немного испугалась внешнего вида Дождии, — нервно усмехнувшись, девушка принялась разглаживать воображаемые складки на платье, а затем сжимать его в кулаки, чтобы было, что расправлять. — Хорошо, — мужчина глубоко вдохнул, аккуратно переглянувшись с Греем. Тот незаметно кивнул головой, и Жерар глубоко выдохнул, готовый вести обдумываемый весь день диалог. — Я предлагаю начать издалека, поэтому задам тебе один очень простой вопрос. Ты веришь в Бога? — Конечно, отец Жерар, — моментально выпалила девушка, слегка удивленная таким вопросом. Он об этом знал, зачем же спрашивать? — Значит, веришь в ангелов и демонов? — продолжил мужчина, ненавязчиво подвигая чашку к девушке. — Да, Дождия верит, но… — девушка задумалась, пытаясь сформулировать мысль, но слова ускользали от нее. — Никогда не думала, что они могут быть среди смертных? — пытался подсказать Жерар. Грей внимательно наблюдал за ними, а точнее, за тонкими пальцами Дождии, нервно обнимающими чашку с чаем и аккуратно подносящими ее к губам. — Да, наверное, — неуверенно протянула девушка, слегка дуя на горячий напиток. Она начинала понимать, к чему идет разговор, но отказывалась верить. — Они еще как есть, и я думаю, ты уже поняла, что я необычный охотник, — подал голос из темноты Грей. Серьезнее больше обычного. Тверже. Холоднее. — Охотитесь на демонов, — подытожила Дождия, оглядывая неровную поверхность стола. Оторвать взгляд было почему-то страшно. — Все самое важное ты должна уже знать, — ровным тоном продолжил Жерар. — Они толкают людей на грехи, заключают с ними договоры о продаже душ, а иногда просто… — священник умолк, не зная, какое мягкое слово можно подобрать для убийств, грабежей, изнасилований, расчленения и пыток. — Веселятся, — сурово подсказал Грей из своего угла. — Тебе лучше даже не представлять, что может сделать сущность со сверхъестественными способностями с человеком. — Кажется, сегодня утром Дождия это видела? — дрожащим голосом спросила девушка, опуская так и нетронутую чашку обратно. Страшно. Не за себя. За него. — Ты знаешь, что я способен защищаться. А значит, это лишь малая доля всех их способностей, — его взгляд замораживал ее, словно в комнате разбушевалась метель. — По большей части, демонами становятся те, у кого во время божьего суда чаша весов практически полностью перевешена злом — маньяки, садисты и детоубийцы. — И наш загадочный преследователь — переродившийся демон? — кажется, ответа на этот вопрос она не хотела слышать. — И он же сегодняшний пепел, — подытожил Грей, выходя из своего угла. Контраст от его нежного прикосновения к плечу отрезвлял, а неожиданно ставший мягким голос успокаивал лучше любых снотворных. — Пей чай, тебе станет легче.       Дождия снова поднесла чашку к губам, сделала аккуратный глоток, погруженная в свои мысли. Его шрамы, его слова, его действия — все теперь выглядело по-иному, не как собранность, а как осторожность, опасение, страх. Мужчины, переглянувшись, вышли из комнаты. Судя по шуму ткани, Жерар стал собираться. — Ты был прав, — тихо сказал ему на прощание Грей. — Она сильная. — Каково тебе — ввести в свой мир кого-то еще? — Если бы я мог, я бы стер ей память о сегодняшнем дне.       Хлопнула входная дверь. Чашка была уже наполовину пуста, а за окном зловеще темно. Раньше ночной мрак не пугал, лишь окутывал уютным сном, теперь — заставлял обращать внимание на обычный шорох. Неужели милый Грей провел так всю свою жизнь? — сердце сжалось от этой мысли, желая прижать и утешить дорогого человека. Когда успел стать дорогим? Слишком быстро, наверное, свойственно для первой любви. — Еще вопросы? — раздалось у входа на кухню. Вопросы были. Много. Кажется, целой жизни на них не хватит, но девушка ограничилась одним, самым волнующим: — Как ваше самочувствие, милый Грей? — Нормально. Поверь, и не такое переживал, — он сел напротив, пытаясь придать этой фразе успокаивающий тон, но разволновал девушку только больше. Он мог и не дожить до этой встречи. До этого разговора. До нее. Она допила чай молча и растеряно посмотрела в окно, осознавая, что уже стемнело. Локсар молча встала, а он также молча пошел за ней, накинув свое пальто ей на плечи. Они шли вдвоем по пустой набережной и обменивались короткими фразами. — Шрамы из-за вашей работы? — Да. — Вы расскажете, из-за чего начали охоту? — Нет. — И вы знаете, насколько жестокими демоны могут быть? — Возможно. — Мы в безопасности? — Ты — да. Я — нет. — Потому что вы хотите защищать Дождию? — Я буду защищать тебя. И всех, кого в состоянии защитить.       По последней улице они шли молча. Перед входом в дом Грей остановился, придержав девушку за локоть и прошептав что-то на латыни. На несколько секунд ловушка проявилась, и юноша пояснил: — Если кто-то из них появится рядом с твоим домом, я сразу же узнаю с помощью того креста, который я дал тебе сегодня. Он предупреждает меня об опасности.       Дождия в ответ лишь кивнула. Кажется, она сегодня не заснет. Он тоже думал о том, что сон ему не светит. — Вы не могли бы… — Джувия замолчала, смущаясь. — Остаться с Дождией на ночь? Кажется, ей слегка не по себе. — Конечно, — выдохнул Грей. Он и так собирался провести здесь ночь, охраняя сон подруги. Теперь ему не придется торчать на мостовой все это время. Ему хотелось остаться рядом с ней и оберегать вверенную ему жизнь. Он ни за что не мог подвести ее. Ул он уже подвел. — Скажите, милый Грей, а что все же произошло с тем демоном? — спросила девушка, разуваясь в квартире. — Земля около церквей, храмов и соборов освещена, именно поэтому кладбища обычно строят рядом с ними, — спокойно пояснил юноша, вешая свое пальто. — Для демонов это как адский огонь для людей. Один шаг — и ты покойник. — Поэтому вы там живете? — Нет, меня пригласил отец Жерар.       Она готовилась ко сну, полностью погруженная в раздумия. О своей жизни, о его. О том, что их ждет. И чувствовала удивительное спокойствие. Потому что Грей рядом? Потому что она верила в его защиту? — Милый Грей, — стоя в ночнушке, тихо позвала девушка. Он невольно засмотрелся на ее струящиеся распущенные волосы до груди, аккуратно лежащие на плечах. На бледную кожу и стройную фигуру, такую хрупкую и нежную, словно фарфоровая кукла. — Вы позволите Дождии помогать вам? — Нет, — холодно отрезал он. Больше никого он не обречет на собственную судьбу. — В таком случае, знайте, что Дождия никому не расскажет о том, что узнала сегодня, но вы должны пообещать ей, что будете беречь себя. — Обещаю.