Глава 5. Неоднозначный ответ
20 февраля 2023 г. в 16:38
– Тише ты, – попросила Марго, двигаясь в полной темноте с лёгкостью кошки.
Если бы Маргарита не придерживала Поттера за локоть, тот бы точно свалился с узкой лестницы на чердак. Литара уже поднялась наверх и даже начала зажигать свечи. Гарри даже зажмурился, оказавшись в тускло освещённом помещении.
– Ты пауков прогнала? – спросила Марго деловым тоном.
– Я ещё днём сюда пару ящериц выпустила, они сами сбежали давно, – сообщила водяница, кивнув на двух крупных чешуйчатых.
– Умно, – признал Поттер, доставая из кармана флакон с кровью. – Что с ним делать?
– Поставь пока на полку, – кивнула Литара. – Рано ещё для неё.
– Я помогу вам, если вы объясните, что делать, – сообщил Гарри.
– Хорошо, – кивнула Маргарита.
Девушки принялись рыться в старых сундуках, доставая большой железный поднос, небольшую триногу и совсем мелкий котелок.
– Вы часто тут колдуете? – спросил Поттер с любопытством.
– Почему «мы?» Тут все втихаря время от времени тут колдуют, – сообщила, улыбаясь, Литара. – Где сухой спирт?
– Опять кто-то израсходовал и не пополнил запас, – открыла ящик старого комода Марго. – У тебя есть с собой или сбегать?
– Конечно, есть, – заверила водяница и достала пару белых кругляшей.
Гарри наблюдал за тем, как девушки принялись колдовать, сбрасывая в котелок ингредиент за ингредиентом, и шепча себе под нос заклинание. Маргарита и Литара ходили вокруг котла; постепенно их нескладный шёпот слился во что-то единое, монотонно-мелодичное, завораживающее.
Поттер заслушался, чуть покачиваясь, и пришёл в себя, лишь когда над котлом появилась темно-фиолетовое бесформенное нечто.
– Налей в котёл крови Валеры, – приказала Марго.
– Сейчас, – подскочил Гарри, лихорадочно хлопая по карманам.
– Ты поставил флакон на полку, – напомнила водяница.
– Спасибо, – кивнул Поттер, схватил флакон, открыл его и вылил в котелок.
– Кровь, кровь, вода, что по венам течёт, как по руслу, всё тело омывает, ответь нам, – потребовала Маргарита.
Фиолетовая субстанция над котелком шевельнулась, но молча.
– Кровь, что питает тело, расскажи, что за тело ты питаешь, – вновь обратилась к котелку Марго.
– Сильное тело, – прошелестело что-то из фиолетовой субстанции.
– Человеческое тело? – спросила Литара.
– Человечессское, – шепнула по-змеиному субстанция.
– Только человеческое тело? – спросил, не выдержав, Гарри, понимая, что кровь – врёт. Не мог быть Валера человеком, просто не мог.
– Не только человечессская, – прошепелявил ответ.
– А кто ещё? – спросила Маргарита. – Каким ещё может быть тело?
– Холодным, – сообщила кровь.
– Оборотень? – спросил Поттер с сомнением.
– У волков и котов кровь теплее, чем у человека, – напомнила водяница.
Маргарита накрыла пламя железной кружкой и та прекратила кипеть, фиолетовая субстанция исчезла, и Гарри обеспокоенно спросил:
– Что пошло не так?
– Всё так, – покачала головой Марго, выразительно посмотрев на Литару. – Кровь большего не скажет.
Поттер наблюдал за молчаливым обменом взглядами, понимая, что новые подруги что-то решили недоговаривать. Водяница, похоже, сама не поняла, что произошло, но вот Маргарита, кажется, догадалась, неожиданно, кем является Валера, и это открытие напугало девушку.
– Кровь может сказать большее, – не согласилась водяница.
– Не в это раз, – потёрла виски Марго.
– Что ты скрываешь? – спросил откровенно Гарри.
– Ничего, – сообщила Маргарита тихо, и повторила, – у него кровь холоднее.
Литара испуганно прикрыла рот руками, испуганно посмотрев на подругу, и кивнула. Поттер посмотрел на девушек, понимая, что ему не скажут правду, но про холодную кровь запомнил.
– Гарри, тебе не стоит общаться с Валерой, – попросила, взяв себя в руки, водяница.
– У нас общий проект, – напомнил Поттер, вспомнив, как Незнайка обрадовался, когда кто-то, пусть и ученик по обмену, сел рядом и просто поговорил с ним.
Валера даже жил один в комнате. Пария в школе, полной нечисти. Гарри не хотел спорить с девушками: ему тоже нужны были подруги тут, в новой школе, но избегать Незнайку, как все остальные, Поттер не собирался.
– А Малахит – человек? – спросил Гарри, внимательно наблюдая за водяницей.
Литара хуже владела собой, и Поттер рассчитывал, что, если его догадка о родственной связи Валеры и Азовки верна, то водяница выдаст это.
– Нет, хозяйка медной горы в большей степени ящерица, чем человек, – уцепилась за возможность сменить тему Маргарита. – Может, заварим чайка?
– Было бы неплохо, – кивнула Литара. – Я сполосну котелок и принесу печенье. У меня ещё запасы, привезённые из дома, есть.
Гарри кивнул, соглашаясь, а сам задумался: у ящериц кровь холодная, но девушек этот факт не волновал. Или Незнайка не был сыном или братом Малахита, или Поттер не мог никак понять логику подруг.
Водяница ненадолго ушла, а затем вернулась, принеся вымытый котелок, пучок душистой травы и пакет с медовыми печеньями. Маргарита вновь развела огонь, и они с Литарой принялись готовить чай. Запахло вкусными, сладковатыми травами. Гарри потёр лицо, сообщив:
– Как-то неудобно, что я сижу, а вы хлопочете.
– Ничего, – отмахнулась Марго. – Это всего лишь чай. Я же тебе не борщ готовлю.
– А ты умеешь готовить борщ? – откровенно удивилась водяница.
– И главный вопрос – что такое борщ? – добавил Поттер, вызвав дружный смех девушек.
Литара принялась рассказывать о красном супе со свеклой, а Маргарита налила чай в чашки. Гарри взял свою, грея руки. На чердаке было прохладно: он не отапливался и был рассчитан на хранение хлама, а не на ночные посиделки учеников.
Поттер глянул в кружку, увидел всплывший листок и невольно вспомнил, как Демьян рисовал в его тетради лист сон-травы, поясняя: «Есть ещё трава забвения, она отнимает память; то, что произошло за последние сутки, забудешь. И от сон-травы она отличается тем, что края листиков покрыты зубчиками».
Гарри улыбнулся, поняв, почему водяница не вздрогнула от неудобного вопроса о Малахит – уже тогда они задумали напоить его зельем забвения. Пока «чай» был слишком горячим, но вскоре должен был остыть, и Поттер лихорадочно соображал, как, с одной стороны, не забыть этот день, а с другой – не поссориться с девушками. Гарри не хотел, чтобы Маргарита или Литара рассказали о произошедшем преподавателям или Малахиту. В том, что те могут заставить забыть об открытии, Поттер не сомневался.
Валеру же заставили. Гарри всё чаще ловил себя на мысли, что Незнайку заставляли непосредственно преподаватели забыть о прошлом. И именно поэтому Валере казалось перед очередным обрядом, что его имя – не его. Незнайку явно звали по-другому.
– Что вы тут делаете? – раздался скрипучий голос Ягини.
Старушка с удивительной лёгкостью забралась по крутой и узкой тёмной лестнице на чердак.
– Чай пьём, – сообщила Марго, указав на печенье и подняв чашку вверх, слегка подрагивая.
– На чердаке? В час ночи? – удивилась Баба-Яга.
– А чай, выпитый тайком, самый вкусный, – заверила глупо водяница.
– Очаровательно… Пить отвар забвения с печеньем среди ночи, – нахмурилась Ягиня, принюхавшись. – Брысь по комнатам. Перед первым уроком буду ждать вас троих в своём кабинете.
– А что такое отвар забвения? – притворился Поттер дурачком, и взял огромный глоток горячего чая в рот, сделав вид, что проглотил.
– И вроде бы не Иван… – вздохнула Ягиня, махнув рукой. – Ты можешь не приходить… Хотя зачем тебе теперь моё разрешение… Иди уже.
Гарри растеряно глянул на девушек и поспешил на лестницу. У первого же горшка Поттер остановился и выплюнул отвар. Оглянувшись, Гарри понял, что никто этого не видел, и направился к себе, надеясь, что этого спектакля хватит, и Марго с Литарой никому не сообщат об их ночном занятии магии.
В комнате Поттер первым делом вырвал из тетради листок, быстро написав в темноте: «Валера – не Валера, он сын или брат Малахит. Учителя заставляют Валеру всё забывать?». Лихорадочно осмотревшись, Гарри спрятал записку за подкладку ящичка с волшебной палочкой. Поттер не был уверен, что девушки его не сдадут, решив, что он всё забыл.
Заснуть в этот раз было сложно, и Гарри долго вертелся в постели, прекратив, лишь когда Алесь запустил в него подушкой, злым шёпотом приказав:
– Спи!
Едва чужая подушка попала в голову, как Поттер отрубился. Алесь, тихо ругаясь себе под нос, поднялся, и забрал назад свою подушку:
– Крутится он! То ли трением огонь добывает, то ли глисты замучали. Послал же Перун соседа. Лучше бы Емелю ко мне подселили. Он хотя бы спит целыми днями.
Ворча, он улёгся на постель, и, тихо продолжая ругаться, заснул.
Утром проснулся Гарри от того, что Алесь энергично тряс его за плечо.
– Утро. Ты проспал, – сообщил Поттеру сосед. – Прости, я сильно тебя припечатал заклинанием. Ты даже завтрак проспал.
– Мерлин, – выдохнул Гарри, потирая виски. – Я и не почувствовал, в какой момент ты меня заколдовал.
– Если тебе будет от этого легче – я и сам не почувствовал, что кинул в тебя магией, а не только подушкой, – сообщил Алесь и кивнул на стол. – Там два пирожка с капустой и стакан киселя. Приятного аппетита.
– Спасибо, – отозвался Поттер, поднимаясь, и, потянувшись, нащупал очки.
Пирожки с капустой выглядели вполне аппетитно, демонстрируя Гарри пухлые, румяные бока. А вот странная жижа, похожая на красные сопли, не казалась Поттеру даже съедобной. Решив, что перед тем, как начать запивать этим завтрак, стоит набраться мужества, Гарри вышел в коридор и отправился в ванные: привести себя в порядок.
– Ты волосы специально так поставил? – спросил высоченный богатырь, что учился в параллельном классе.
– Нет, – попытался пригладить непослушные волосы Поттер. – Гарри.
– Илья, – ответил богатырь и улыбнулся. – Не запоминай. Всё равно перепутаешь меня с кем-то из моих побратимов.
Илья кивнул на длинную очередь, в которой стояли ещё пятнадцать-шестнадцать богатырей. Рослых, русых, чем-то неуловимо похожих между собой.
– Вас по внешности выбирали? – спросил с любопытством Гарри, с тоской понимая, что позавтракать не успеет.
Ванных комнат у мальчиков было шесть штук и очередь была общей.
– Отчасти, – не стал спорить богатырь. – Мы – парадная охрана Черномора. Так-то войско у него поболее будет.
Поттер рассмеялся и кивнул:
– Прям вижу, как вы представительно все вместе смотритесь!
– Лепо мы смотримся, – кивнул Илья и предложил. – Становись передо мной. Я быстро свои дела сделаю, а тебе ещё воронье гнездо разбирать.
Гарри поблагодарил, став неожиданно для себя третьим.
– Так нечестно! – возмутился стоящий за богатырем блондин с пустыми, но красивыми карими глазами.
– Что нечестно, Иван? – спросил богатырь, положив на плечо Поттера тяжёлую руку, не давая выйти из очереди.
– Я теперь не четвёртый, – сообщил возмущённый Ваня.
– А какой? – спросил Илья, улыбаясь по-доброму.
Иван задумался, что-то считая на пальцах. Кто-то вышел из ванной, и первый в очереди ушёл в ванную.
– Четвёртый… – растерянно сообщил Ваня.
– Был четвёртым, и остался четвёртым, – подвёл итоги богатырь. – Что нечестно?
– Ничего, – подумав, кивнул Иван.
– С ним всё нормально? – спросил Гарри, понимая, что, кроме Валеры, в этой странной школе учатся и другие люди с особенностями.
– Он третий сын, Иван, – пояснил Илья охотно. – Они разумом никогда не отличались, но… Удача к ним прилипает и любое дело спорится. Где-то убыло, где-то прибыло.
Поттер кивнул, рассматривая Илью внимательнее, и сообщил:
– Я тебя от твоих одноклассников отличу.
– Неужто? – спросил богатырь чуть насмешливо.
– Спорим? – протянул руку Гарри.
– Спорим, – согласился Илья.
– Скажи, а кисель… Его пить можно? Это какое-то волшебное зелье? – спросил тихо Поттер, проведя ещё двоих взглядом в ванные.
– Он вкусный, – заверил богатырь. – Главное, привыкнуть к тягучести. Но, если что, могу тебя квасом угостить, если не рискнёшь киселя отведать.
– Я рискну, – заверил Гарри, вдруг поняв, что ему хочется покрасоваться перед этим спокойным великаном, быть не хуже. – Я смелый.
– Даже не сомневаюсь, – заверил Илья, слегка подтолкнув Поттера в спину. – Иди, ванная свободна.
Поттер кивнул и направился в ванную, твёрдо решив, что выпьет кисель, пусть ему даже будет и невкусно. Гарри решил доказать и себе, и Илье, что он не слабак.
Поттер привёл себя в порядок, тщательно уложил волосы, толком не понимая ещё, зачем так старается: обычно ему было всё равно, почти, как он выглядит. Но в этот раз он вспоминал Илью, тот даже после сна выглядел опрятно, красиво. Светлые волосы богатыря, казалось, лежали волосок к волоску, одежда, простая рубаха, была выглажена, а ногти на руках ещё и подпилены. Чувствовалось, что Илья служит в каких-то элитных войсках, и привык выглядеть безукоризненно.