Бракованные. Хроники принцессы Бореи

Происходящее с ней за последние несколько дней, отдавалось дрожью во всем теле. До этого Нив не подозревала о способности метисов к быстрой регенерации. Ничего подобного в воспоминаниях Селвена и Шимуса не встречала. Значит, мужчины либо не знали об этом, либо не принимали участия. Девушка подумала о том, что может хранить память Кассии и ее затрясло от предположений. Соседки по комнате не знали подробностей о том, через что проходили «девочки Кассии», упоминая лишь, что те надолго не задерживались. Уровень кри, применяемый на них, превышал в разы «дозу» остальных. Если местных подчиняли постепенно, то «девочки Кассии» получали заряд, сравнимый со смертельным. Своеобразный экспресс-курс «Как живого человека превратить в марионетку». Принцессу несколько дней подвергали воздействию галлюциногенных препаратов, которые помимо прямого эффекта, усиливали и мет-регенерацию, необходимую для восстановления после операций. «Операции» слишком мягкое описание процесса. Лучше бы подошло слово «убийство». Иначе нельзя назвать то, что делали с Нив. Несколько раз ее буквально препарировали на столе, а порой Кассия, когда ей надоедала роль наблюдателя, сама брала в руки скальпель. Женщине доставляло особое удовольствие видеть боль и страх в глазах девушки. — Ты такая молодец, так долго держишься, — с недобрым блеском в глазах как-то заметила Кассия, поглаживая ее по волосам после очередной операции. От притворной нежности принцессу начинало трясти. В тот раз Нив была готова сдаться и прекратить бороться, используя пси- и мет-регенерацию, так как понимала, эта сумасшедшая в следующий раз придумает что-то более изощренное. Перед глазами большими красными буквами всплывало слово «опасность». Сбежать из этого места было невозможно, способности метисов блокировались, возвращая их только на время экспериментов. Пара девушек, что попытались выбраться, вернулись в черных пакетах. Их тела отправили на очередные эксперименты. Безотходное производство, как говорят на Терре. — Ты человек вообще? — вскинув брови, спросила как-то Ханна, глядя, как белые халаты приволокли и бросили Нив на кровать. В тоне старшей читалось восхищение, та, видимо, думала, что принцесса недостаточно сильная, чтоб справиться с чем-то подобным. Заметив на сорочке девушки пятна крови, старшая быстро сообразила, чему ту подвергли. — Ты как? — Все еще жива, — присев, усмехнулась Нив. — Сколько дней меня не было? Где остальные? — Эру и Тари забрали вскоре после тебя, — ответила Ханна, — Ты отсутствовала пять дней. Судя по внешнему виду и синякам под глазами Ханны, ту тоже забирали на эксперименты, просто раньше отпустили. Когда вернутся остальные девушки, неизвестно. Метисы могли отсутствовать несколько часов, иногда несколько дней. Все зависело от характера эксперимента. Психологические занимали больше времени. Однако в случае с Нив было иначе. Все решало настроение Кассии, а та почти всегда пребывала в отвратительнм состоянии духа. Как-то женщина проронила, что из-за Нив сбежал Ниалл. Это заставило принцессу вздохнуть с облегчением. По-крайней мере, с братом все в порядке, и он не встречает эту сумасшедшую каждый день. Где бы принц ни находился, пусть лучше там, чем во дворце рядом с королевой. Видимо, в этом и заключалась причина, почему Кассия присутствует почти на каждом эксперименте. Вымещает свою злость, думала Нив, пока лежала ночью на кровати. Она теребила кольцо на пальце, подаренное Ксандром. Отличный ход — оставить метисам по одной личной вещи, чтобы хоть какая-то маленькая деталь держала их сознание на плаву. Но в то же время это навевало отчаянную мысль, что счастья они больше не увидят. Помимо физического и психологического воздействия девушек заставляли вести записи после экспериментов, где следовало в подробностях описать свои ощущения. Отказаться было невозможно. Не согласишься добровольно — тебя заставят, применят галлюциногены или отправят в черную комнату. «Если Ксандр увидит это…» — пронеслось в голове Нив. Она, сдерживая слезы, закусила нижнюю губу. О том, придет ли парень и как скоро, девушка не думала. Просто знала, что это однажды произойдет. Ей не хотелось, чтобы он знал подробности. Если на тот момент она будет в состоянии здраво мыслить, возьмет с него клятву никогда не открывать этих записей. Воспоминания о смерти Фланна и Маска меркнут на фоне того, что творится в лабораториях. Непричастным лучше пребывать в неведении. — Закончила или нет? — послышалось над ухом. Девушка не стала поворачиваться, и без того прекрасно знала, что один из мужчин в белых халатах в этот момент смотрит на нее с презрением и раздражением. Дописав несколько строчек, закрыла тетрадь и положила ручку на стол, ожидая, когда ей позволят встать. Украдкой взглянула на мониторы, силясь рассмотреть дату. Наступил ли уже август? Спустя время она потеряла счет дням, ведь иногда, возвращаясь после очережных экспериментов в комнате, ее встречала пустота. Не у кого было спросить, сколько она провела времени там, в закрытом помещении, наедине с Кассией. Пару раз принцессе посчастливилось попасть во внутренний двор, куда метисов выпускали на прогулку. Однако и это не помогло определить, какой сейчас месяц. Насколько помнила, в августе на Тиде начинались сильные ветра, но ощутить это здесь невозможно. Внутренний двор находился под куполом из толстого матового стекла, даже неба разглядеть не удавалось. Словно террариум, где метисы — муравьи, копошащиеся в земле. Все, что ты видишь — это свет, проникающий сквозь стекло. — Сколько ты здесь? — тихо спросила Нив одной ночью, когда они вместе с Эрой остались вдвоем в комнате. На вопрос младшая долго не отвечала, ее кровать располагалась напротив и принцесса наблюдала за тем, как девушка отчаянно пытается вспомнить хоть что-то из прошлого. Неожиданно какая-то мысль посетила ее, в глазах появился задорный блеск. — Два года. Я здесь два года, — теребя кулон на шее в виде ракушки, ответила Эра. — Кажется, я с мамой скрывалась в одном из поселений метисов. Когда меня привезли, Тари и Ханна уже были здесь. Воспоминания о прошлом слишком размытые, но я все еще помню что-то. — На что это похоже? Стирание памяти. — Они делают это несколькими способами, — перевернувшись на спину, ответила Эра. Девушка вскинула вверх руку, разглядывая свои пальцы на фоне белого потолка, продолжила. — Самый простой — это препараты, что они колют. По сравнению с остальным, это самый гуманный способ. Второй — воздействие кристаллами. Не очень приятно, но терпимо. Белые халаты делают это достаточно деликатно, не желая повредить наш разум. Он ведь им еще пригодится, — на этих словах брюнетка печально усмехнулась и, немного помолчав, добавила. — Есть еще один способ, но я никогда не слышала, чтобы его применяли. — Что за способ? — Расщепление личности, — прошептала Эра, прижав руку к груди. Видимо, этот способ по-настоящему страшный и болезненный, раз даже говорить о нем спокойно невозможно. — Я не знаю точно, только слышала от Ханны. Она здесь очень долго и однажды видела, как ее соседка после этого за один день изменилась до неузнаваемости. Если тебе интересно, спроси ее. Думаю, Ханна расскажет тебе. Поговорить с Ханной у Нив не получилось. На следующий день принцессу забрали. Ее впервые повели в подземные помещения. Темные, тускло освещаемые коридоры, по которым вели белые халаты, нагнетали тоску. Девушка то и дело теребила кольцо с азулом, пытаясь сосредоточиться на чем-то приятном, ведь чутье сейчас било тревогу, что заставило на какое-то мгновение застыть перед дверями, ведущими в лабораторию. — Чего встала? Вперед! — рыкнул один из сопровождающих и грубо толкнул Нив в двери. Попав внутрь, огляделась. Экраны, много экранов, на которых пока что не было никаких показателей. Посередине помещения всего одна койка, на которую девушку уложили, привязали ремнями руки, ноги, талию и голову. Что они собираются делать, раз буквально обездвижили ее физически? Ранее белые халаты лишали возможности шевелиться при помощи кри. Неужели сегодня этого будет недостаточно? Чутье подкидывало неприятные картинки в голове, от чего засосало под ложечкой. — Вы еще не начали? — недовольно поинтересовалась Кассия, входящая в помещение. Судя по давящей ауре, исходящей от женщины, сегодня она была, мягко говоря, не в лучшем расположении духа. Выйти бы отсюда целой, подумалось Нив. Она почувствовала себя так же, как в детстве, когда из-за отсутствия способностей не могла защититься от королевы. — Ждали вас, — ответил один из экспериментаторов. — Какой уровень поставить? — Подними до девяноста процентов, — бросила женщина. — Госпожа, вы уверены? Подопытная может не выдержать, — осторожно заметил экспериментатор, на что получил недовольный взгляд Кассии. — Выдержит, — заверила женщина, добавила еле усмехнувшись, — а, может, сдохнет, наконец-то. Хотя, хотелось бы подольше понаблюдать за ее превращением в ничто. Начинаем. «Запись №23. Я не знаю, сколько меня там держали. Руки трясутся до сих пор. Не от страха. Страх остался там, в лаборатории. Все конечности сложно контролировать. Я слишком долго проспала. Часть воспоминаний было сложно вернуть, но я пыталась. Отчаянно пыталась это сделать. Я все еще помню всех. Я помню тебя. Не ускользай от меня, ладно?» «Запись №24. До комнаты меня несли на руках. Они пошли мне навстречу и позволили сделать запись на следующий день, так как руки не могли удержать ручку. Воспоминания путаются. Но я все еще могу уловить их.» «Запись №25. Спросила, сколько прошло времени, но в ответ на меня посмотрели так, будто я ничтожество, посмевшая открыть рот. Сегодня пыталась вспомнить отца. Она будет крайне расстроена, когда прочтет это. Пусть знает, я все еще помню, чьей дочерью являюсь.» «Запись №26. Они узнали, что я говорю на тидианском. Наверное, пока была без сознания вспомнила что-то из прошлого. Теперь они настаивают, чтобы записи велись на этом языке. Нет, не дождутся. Я все еще помню, как ты хмуришь брови, когда слишком серьезен. P.S. Кто такой Макс?» «Запись №27. В этот раз я провела там неделю. Увидела показатели на экранах. Воспоминания. Помню черный песок и лифрент на фоне заснеженных гор. Кто-то обнимает меня сзади. Это ты? P.S. Эта женщина злится, что я слишком упертая, не позволяю эксперименту закончиться. Она постоянно говорит о каком-то Ниалле. Я правильно записала его имя?» «Запись №28. Не могу. Сознание покидает меня. Жасмин.» «Запись №29. Ксандр. Ксандр. Ксандр. Ксандр. Ксандр. Ксандр.» «Запись №30. В прошлый раз было больнее. Я даже не помню, как выводила это имя. Кольцо на среднем пальце обжигает, стоит только напрячь память. После появляется смутный образ перед глазами. Твое лицо почти стерлось. Ты начал ускользать от меня.» «Запись №31. Голос в голове постоянно что-то кричит и подкидывает мне яркие картинки. Они мчатся мимо с такой скоростью, что я не успеваю их как следует разглядеть. У тебя красивые глаза. Того же цвета, что и мои, только светлее. Я все еще помню как тебя зовут. Эта женщина злится каждый раз, стоит мне произнести твое имя. Наверное, поэтому оно остается в памяти.» «Запись №32. Сегодня пыталась вспомнить свое имя. Это оказалось непросто. В голове почему-то проскакивает Лайра. Но я не Лайра. Кто я?» «Запись №33. Вспомнила название камня в кольце. Азул. Очень красивый, мне нравится его цвет. Эта женщина пыталась снять его, но оно словно вросло в кожу. P.S. Отделалась сломанным пальцем. Даже не почувствовала. Меня переселили в одиночную. Наверно, боятся, что буду общаться с соседками.» «Запись № 34. Сегодня я видела солнечное побережье во сне. Коралловый риф. Вода так красиво переливалась на соль. P.S. После эксперимента я не могла двигаться несколько дней. Сколько я здесь? Посмотрела на стену рядом с кроватью. Там выведено всего одно слово. Ксандр. По прошлым записям поняла, что ты очень важен для меня. Прости, но твой образ стерся из памяти. Попыталась представить твои глаза, пока смотрела на свое отражение в ложке. Они на днях забрали из комнаты зеркало.» «Запись №35. Ты звал меня Ниви. Я жду тебя, Ксандр.» «Запись №36. Они запретили читать предыдущие записи. Боятся, что так я вспомню прошлое. Но в моей голове совершенно пусто. Эта женщина сегодня была очень довольна результатами эксперимента. Интересно посмотреть на ее лицо, когда она прочтет эту запись. P.S. Я вспомнила твою фамилию. ВанДонохью. Александр ВанДонохью. Получается, Ксандр — сокращение.» «Запись №37. Эта женщина приказала сломать мне руку, когда увидела предыдущие записи. Не могу вспомнить, что там писала. Однако, как оказалось, левой писать тоже могу. Коряво, конечно. P.S. Они опять стимулировали мои мет, чтобы я могла быстрее залечить руку. Просчитались. Галлюцинации подкинули много образов и имен. Саймон ВанДонохью. У него такое же лицо, как у тебя. Так похож. Мурашки по коже. Кристофер МакШехи. Ниалл МакКуллон. Скард Кетиллссон. Фланнаган МакКуллон. Других не буду упоминать. Внутренний голос подсказывает, что не стоит их подвергать опасности. Получается, с ними эта женщина не знакома. «Запись №38. Кажется, я ее разозлила. Она кричала и обещала меня убить. До сих пор ощущаю ее руки на шее. Эту женщину еле оттащили от меня. Говорили, что все делается ради эксперимента, и я скоро не выдержу. Но если это тридцать восьмая запись, видимо, у них плохо получается.» «Запись №39. Забери меня отсюда, Ксандр.» «Запись № 40. В этот раз достаточно времени, чтобы посидеть и подумать. Я прочитала все предыдущие записи. Больше нет необходимости переживать за то, что меня накажут. Наконец я могу не торопиться. Дорогой Ксандр. Твое имя держало меня на плаву все это время. Прошло два месяца. Твой образ перестал возникать в моем сознании. Я больше не знаю, как это — чувствовать что-то помимо пустоты внутри. Они забрали все, оставив лишь отчаяние и осколки воспоминаний, что кричат где-то на задворках подсознания. Они теплые. Мне это нравится. Это моя последняя запись. Я покидаю это место. Эра сказала, скоро придут люди зачищать то, что осталось от лаборатории. Внутренний голос отчаянно кричит не отступать и бороться за то, что теплится внутри. Однако моя личность полностью утеряна. Не уверена, что человек, каким я стала, может еще за что-то бороться. Оставляю это на тебя. Кольцо будет ждать тебя в этом месте. При нашей следующей встрече подари мне его вновь. Я буду ждать. Твоя Ниви.»