***
— Расстроили вы меня, Маргарита Степановна, — укоризненно цокал языком почтенный седовласый профессор, ловко приматывая Багиру к удобному стулу. — Я-то думал, интересная интеллигентная женщина, будет с кем об искусстве поговорить, по лесу погулять, чаю вечером выпить, а вы… Разочаровали, право слово, разочаровали! Багира только бешено сверкнула глазами, умудрившись одним взглядом выразить все, что она думает о милом соседе. Говорить-то все равно не могла… Да и могла бы, что толку — элитный поселок, заборы под два метра, а в обитателях сплошь пожилая тугоухая профессура, хоть оборись, никто не услышит… Вот же хрен старый! А как притворялся, соловьем разливаясь… «Пойдемте, составите компанию, кофейком вас угощу, мне племянница швейцарские конфеты в подарок прислала, уж не откажите старику, хоть какая-то радость — с красивой женщиной о жизни поговорить…» А она тоже хороша, уши развесила, надеялась вытащить из этого Дон Жуана престарелого хоть какую-то полезную информацию, пока тот ей в кофе какую-то дрянь намешивал… Интересно, с чего он вообще взял, что она не та, за кого себя выдает? Явно не сам догадался, он поначалу больше на ее ноги таращился, чем слушал легенду… Небось «племяшка» подсуетилась, пробила «соседку» по всем своим базам и докопалась-таки до истины… И что теперь? Пытать будет? С этого станется… — И что теперь? — спросила Рита непослушными губами. Интересно, что за гадостью он ее напоил, что даже говорить трудно… Профессор по-свойски похлопал ее по плечу, отчего Багира вся передернулась. — Прокатимся, милочка, — сказал задушевно. — Подозреваю я, что одного меня теперь никуда не выпустят, а вот в вашей компании… Леночка уже и яхту арендовала, домчимся с ветерком! Багира скрипнула зубами. Леночка-Хеленочка, «племянница» чертова! Как метко выразился Шумов, ее в дверь, она в окно! Багира и так в свое время натерпелась, пока Кот перед этой любительницей русских спецназовцев влюбленного идиота изображал, и вот опять она! Закрыть бы ее подальше да подольше, а еще лучше — вообще пристрелить, так-то оно надежнее, прости господи… — Воды, — прошептала Рита, старательно изображая умирающую. Пока неуважаемый профессор суетился с чашками, наливая кофе за неимением воды, Багира, восхваляя свой свежий маникюр, успела-таки распутать узлы, освободившись от веревок. Да уж, мастерство — это навсегда… — С первой встречи мечтала это сделать, — призналась искренне, саданув почтенному ученому каблуком в самое уязвимое место, пока тот пытался опомниться от горячего душа в виде кофе в лицо. Все детали биографии «объекта» она перед внедрением успела выучить наизусть, и что сказать… Да уж, приложить милейшего соседа было за что!..***
Сказать, что Кот был зол — это не сказать ничего. Он был в бешенстве, в ярости, вне себя… Как впрочем, всегда, если дело касалось какой-то опасности для «его девчонок». И если работу под прикрытием и затянувшееся расставание он, скрепя сердце, смог вынести, то новый поворот в этой истории его все-таки доконал. Когда Пригов, подозрительно мнущийся, позвонил Коту и признался, что операция под прикрытием пошла не по плану, Ионов, забыв о чинах и званиях, готов был рычать. Но устраивать разбирательства было некогда — и Кот вместе с группой, по счастливой случайности оказавшиеся неподалеку, бросились на подмогу Багире… Пока командир выжимал из машины все возможное, бойцы испуганно притихли, боясь попасть ему под горячую руку и живо представляя, что кап-три сделает с теми бандитами, которым не повезет остаться в живых. А потом еще и Пригов с Булатовым добавят, замучив до полусмерти на допросах… Возле дома, где окопался профессор, уже собралась небольшая армия недружественных войск. Причем не было особо заметно, что его собираются с боем отвоевывать у суровой русской спецназовки, скорее совсем наоборот, осаждающие были бы не прочь, если бы с уважаемым ученым что-то случилось. Как говорится, он слишком много знал… И если жизнь этого престарелого Казановы Кота не волновала от слова совсем, то Багиру надо было срочно спасать — им еще сегодня дочку замуж выдавать… Хотя, судя по тому, что бравые вояки опасались даже сунуться поближе к дому, Рита крепко держала оборону и сдаваться не собиралась… Закончилось все легко и красиво: пока ребята наводили суету в рядах противника, Ионов с ближайшего чердака изящно снял главаря, а дальше ничего не стоило упаковать нападавших, красивой икебаной уложив их в микроавтобус. Профессора запихнули следом — и, судя по взгляду Кота, не будь ученый источником важных сведений, Ионов с удовольствием просверлил бы ему дырку во лбу. Ну, или как минимум — как следует помял старику-разбойнику ребра, не проявляя никакого уважения к его регалиям, годам и сединам…***
О том, как Багира с Котом добирались до Калининграда, можно было сложить целую эпопею — на торжество они мчались буквально с корабля на бал. Уже в машине по пути к ЗАГСу Рита поспешно наводила марафет, а Кот, искоса любуясь, по телефону успокаивал Леську, обещая, что к церемонии они непременно успеют. Все-таки свадьба единственной дочери не такое уж частое событие. А если повезет, то и одним разом обойдется… — Рит, ты не жалеешь? — вдруг спросил Ионов, обернувшись к ней. Багира, старательно подкрашивая губы, удивленно взглянула на него. — О чем? Что такое? Ты уже не уверен, что Борька нашей Лесе достойная пара? — спросила, чуть усмехнувшись. Кот мотнул головой. — Да я не об этом… Просто вспомнил, как мы с тобой женились. После службы в ЗАГС заскочили, ты в форме, я вообще в камуфляже, только расписались и дальше по своим делам побежали… А отметили только через две недели, когда очередное задание закончили и смогли всей группой собраться. — И что? — не поняла Багира, убирая косметичку. Ионов мягко улыбнулся. — Ну, просто все женщины мечтают о Том Самом Дне, чтобы все красиво и идеально… Даже Уманова поплыла, когда Бизон для нее торжество устроил по высшему разряду. Рита легкомысленно махнула рукой. — Да брось ты! Был у меня один такой, — слегка нахмурилась от неприятных воспоминаний, — колечко, розы, Париж… Ничего хорошего из этого не вышло. Так что вся эта мишура… Все пустое. Кот широко улыбнулся. — А знаешь, может, ты и права… Неважно как, главное, что навсегда, — и задорно подмигнул, распахивая перед Ритой дверцу. — Мама! Папа! — радостно взвизгнула Леська и, подхватив широченный шлейф роскошного платья, кинулась к родителям. Багира рассмеялась, целуя дочь поочередно в обе щеки. — Я же говорила, успеем… — И обменялась с Котом коротким понимающим взглядом: по умолчанию было решено о своих недавних приключениях ничего не рассказывать. Ни к чему портить детям праздник…***
… Ионов в очередной раз убедился, что Багиру нельзя оставить ни на минуту, когда в ресторане отлучился только взять им шампанского, а вернувшись, обнаружил рядом с Ритой брутального усача с томным взором поэта. Кажется, папа одной из Леськиных подружек. Кажется, скульптор… — … Валькирия, крылатая обнаженная валькирия! — вдохновенно жестикулировал скульптор, не сводя с Багиры горящих глаз. — Или… или вечная молодость, вечная страсть!.. — Тоже обнаженная? — невинным тоном уточнила Рита, кусая губы. Ваятель, не заметив иронии, энергично закивал. — Разумеется! Какой же еще может быть страсть?! Ну так что, Маргарита, будете моей музой? Я вижу так… Кот не стал дожидаться, пока великий ваятель начнет делиться своими эротическими фантазиями, решив, что пора вмешаться. — А что насчет семейных скульптур? — осведомился мирно, неслышно подкравшись к творцу из-за спины. Собственнически приобнял Риту за плечи, сверкая обаятельнейшей улыбкой. — «Годы спустя», например. Или «Любовь и верность». Скульптор, заметно сбледнув с лица, пробормотал что-то невнятное и поспешно ретировался, даже не оглянувшись на свою «музу». Да уж, смена имиджа Рите пошла на пользу, и, превратившись из огненной рыжей бестии в элегантную до невозможности платиновую леди, она частенько ловила на себе заинтересованные взгляды и комплименты, порой очень сомнительные. А вот Коту приходилось несладко — свою жену он ревновал с не меньшим пылом, чем в первые годы совместной жизни. Хотя умные люди говорят, что капелька здоровой ревности отношениям даже на пользу… — Бенвенуто Челлини недоделанный, — покачал головой Василий, передавая Рите бокал с шампанским. И тут же злорадно улыбнулся: неугомонный скульптор ужом вился вокруг стоявшей в одиночестве Муры. Ионов переглянулся с Ритой и ехидно предсказал: — Ну, сейчас адмирал Булатов вернется, и тогда этому искателю муз небо с овчинку покажется… Багира смешливо фыркнула. — Жестокий ты, Васька! Ионов ответил таким же смешком. — А вот будет знать, как к чужим женам приставать! Багира рассмеялась, прислоняясь щекой к его плечу. — Ты неисправим!.. Так, подожди, а где у нас Умка с Бизоном?.. Кот растерянно обвел взглядом зал ресторана. — Из ЗАГСа вроде с нами ехали… Потерялись, видимо, где-то по дороге… — и потянулся к мобильному. — Опять, что ли, Уманова куда-то вляпалась…***
Уманова действительно вляпалась. Хотя к сложившейся ситуации это слово подходило не совсем удачно. Тем более что вляпались они с Бизоном оба… — Лесь, ты как?! Леся! Уманова, открой дверь, или я ее сейчас снесу к чертовой матери! Из-за створки послышался невнятный всхлип, а потом измученный голос Умы: — Бизон, да не ори ты, и так плохо… Ой, блин… Когда спустя полчаса шатающаяся от слабости нежно-зеленая Ума вползла на кухню, там уже вовсю кипела работа: пыхтел чайник, дымился чай, пахло лимоном. Все-таки за время первой беременности дорогой жены Тарасов выдрессировался как следует и знал об интересном положении столько, сколько обычному мужику и в кошмарах не приснится. Хотя первая беременность у Умановой как раз проходила на удивление легко, вызывая жгучую зависть у многочисленных мамочек в поликлинике… — Ужасно… — простонала Олеся, делая жадный глоток горячего сладкого чая. Тарасов не на шутку перепугался. — Чего ужасно-то? Что у нас ребенок будет? Или чувствуешь себя ужасно? — В комплексе, — прошептала Ума, снова зеленея. — У нас уже внуки скоро пойдут, а тут я… Бабушка на сносях, блин! — Так, Уманова, а ну выброси всю дурь из головы! — рявкнул Бизон совсем как в былые времена, когда его «солдат удачи» выкидывала какой-нибудь фортель. — Это приказ! — Командир… — пробормотала Уманова, меняя зеленоватую окраску лица на пепельно-серую. И тут же в панике уставилась сначала на зазвонивший мобильник, потом на мужа. Бизон, встретив ее взгляд, только в полной растерянности развел руками. Миссия и правда оказалась еще та… Надо было как-то сообщить БорисБорисычу, что почетное звание единственного ребенка в семье ему теперь не грозит. Или что ко всему прочему его ждет еще один подарок на свадьбу — сестренка или братишка…