О нежности, разнице в росте и любви

— Не расстраивайся так, — Ева протянула руку и положила еë поверх нервно постукивающих по столешнице пальцев. — И не нужно ничего переносить. Я просто присоединюсь к вам… Допустим, перед караоке. Как раз после экзамена соберусь спокойно, чтобы не бежать в мыле.       Даниэль развернул свою ладонь, чтобы обхватить девичью, и вздохнул. — Может быть поговорить с Котовским… Пусть поменяет расписание экзаменов, — тут же понимая насколько это глупая идея, протянул мужчина и снова вздохнул. Свободной рукой он в очередной раз перемешал коктейль трубочкой и отпил.       То, что это бесполезная идея поняла и Ева, тут же сказав об этом вслух. — Ага, этого точно делать не надо. Он же, засранец, наверняка специально это сделал! Гадëныш, — пробурчала Сырова. — И он сразу всë поймëт.       Совпадение или нет, но экзамен по философии культуры был поставлен на самое позднее время именно в день рождения Даниэля. Ни Ева, ни Даниэль, зная о дотошности преподавателей по философии, не сомневались — экзамен может сильно растянуться. Даже если Ева и была готова. В конце концов, она сдавала не одна. И хотя завуч, конечно, мог поменять расписание, обращаться к нему было не вариантом. — Простое совпадение, мышка, — мягко возразил Старов. — Ему никакой выгоды от этого не было.       А Ева, скользя взглядом то по мужчине, потягивающему малиновый молочный коктейль, то по кафе, в котором они сидели, подумала о том, что во всëм нужно искать плюсы. Качая ногой, она случайно пнула мужскую спортивную сумку, лежащую под столом, ойкнула и принялась за свой коктейль. — Ну ладно… — Ева обхватила губами розовую трубочку, слегка улыбаясь, поймав взгляд Даниэля. — Лучше расскажи, как прошла твоя тренировка.

***

— Предложение подождать тебя всë ещë в силе, — Старов перебрал пальцами по рулю и повернулся к девушке. — Это не только моë предложение, все согласны.       Ева покачала головой и улыбнулась, дотянувшись до руки Даниэля. — Мы уже говорили об этом, Дани. — Да, я помню, — мужчина погладил большим пальцем ладошку Сыровой. — Ты ведь думаешь, что будет легче найти контакт, когда они уже выпьют?       Ответом ему послужил короткий вздох — «раскусил». Да, это и правда было одной из причин, но ведь и еë можно понять. Во-первых, Еве казалось знакомство с друзьями очень важным, даже каким-то интимным шагом, что не могло не волновать. Во-вторых, компания у Даниэля состояла из людей за тридцать, а как с лëту найти с ними общий язык Сырова не знала. А вдруг не понравлюсь — вот о чëм думала она. Ей хотелось избежать неловкости, вот и всë. — Не без этого, но послушай, Дани… — Ева сделала маленькую паузу. — Ты ведь давно не собирался с ними всеми. Просто повеселитесь, старички. Без меня.       Она, безусловно, обожала проводить время с Даниэлем и успевала затосковать, когда они не виделись хоть день. И как же она любила, что мужчина, словно чувствуя потребность в его внимании, баловал еë этим самым вниманием. Нельзя сказать, что у Старова было много свободного времени, но он так же любил посвящать его Еве. Однако Сырова не хотела забирать Даниэля у друзей, и не хотела, чтобы те думали, будто она слишком прилипчивая и пытается влезть во всë, что касалось еë мужчины. — Хорошо, милая. Удачи тебе на экзамене, — Даниэль притянул Еву к себе и легонько поцеловал. Потом ещë раз, поглаживая еë коленку и бедро, и девушка, нервно втянув воздух носом, отстранилась, как и утром.       Самым большим испытанием оказалось не поддаваться на шаловливые провокации Старова, очень довольного врученным после пробуждения подарком. И сложно не потому, что Даниэль умел убеждать — напротив, он никогда не пытался склонить девушку к близости уговорами. Так было и предыдущим вечером, когда Ева сослалась на подготовку к экзамену, с трудом дождалась, когда мужчина уснëт и украсила гостиную совместными фотографиями, сердечками из бумаги и милыми записками. Мягко уклонилась от продолжения ласковых поцелуев Ева и утром. Но как же трудно оказалось не идти на поводу у собственного желания. Причина звучала просто — вечером она собиралась дать и выдержать максимум того, на что была способна. И утренний секс точно этому не поспособствовал бы.       Ева глянула на часы и потянулась за рюкзаком, а Даниэль выскочил на улицу, обежал машину и открыл девушке дверь. Та умилëнно улыбнулась, и еë очаровательная улыбка стала шире, когда мужчина подал ей руку. Они простились, Старов повторил время, в которое собирался заехать за Евой, и та, на прощание урвав ещë один поцелуй, лëгкими, быстрыми шагами направилась к университету. Она специально попросила привезти еë пораньше, чтобы хорошо повторить конспекты. Конечно, предстоящий экзамен не пугал Сырову — философию культуры, к удивлению многих одногруппников, она искренне полюбила. А из-за любви к размышлениям порой долго-долго рассуждала о чëм-нибудь с преподавательницей, быстро заслужив еë уважение. Но хоть Ева и верила в то, что проблем с экзаменом у неë не должно быть, расслабляться было рано. Хотя бы потому, что экзамен принимал не только Александра Сергеевна — их преподавательница.       И как девушка и планировала, возле аудитории она была заранее. Даже слишком. Так бы она и сидела с тетрадкой в полном одиночестве, пока не начали подтягиваться остальные студенты, но уже через несколько минут ожидания в конце коридора показалась низкая фигура Левиной, за которой тенью шествовал Котовский. — Денис! — осуждающе воскликнула Александра Сергеевна, но еë губы так и норовили разъехаться в широкой улыбке. — О, Ева, здравствуй. Не терпится на экзамен?       Ева преувеличенно серьëзно кивнула, а женщина лукаво глянула на Котовского. — Я же говорила. Хоть Ева сегодня точно порадует, — она зашарила по сумке в поисках ключа, рассуждая под нос. — Поставила бы тебе автомат, но тогда и слушать будет некого. Ещë, конечно, есть Никитин и Белявская, но…       Сырова вздохнула, а Котовский смерил еë любопытным взглядом и снова повернулся к Левиной. — Так она твоя любимица? — Прекращай. Никаких любимчиков. Но… У Евы так горят глаза, когда она отвечает, — Александра Сергеевна открыла дверь. — Сам знаешь, такие студенты на вес золота. А ты нас не слушай, девочка моя.       Женщина ступила в аудиторию, и только хотела предложить Еве зайти внутрь, как Котовский опередил еë. — Ева, подожди пока, — и дверь закрылась.       О чëм они говорили, Ева не слышала — да и не очень еë это интересовало. Довольно скоро начали подтягиваться одногруппники, а незадолго до начала экзамена в аудиторию стремительно ворвался второй преподаватель философии — пожилой мужчина с небольшим животиком и вечно недовольным лицом. Вместе с ним внутрь сплошным потоком хлынули и все студенты из коридора. Александра Сергеевна, румяная от смеха, что-то тихо и весело шептала Денису Максимовичу, едва обращая внимания на входивших, и сердце Евы заныло от жалости. Искренней внимательности в блестящих прищуренных глазах Котовского девушка не верила. Впрочем она не бралась судить о том, что происходило между другими преподавателями — особенно со случайно брошенных слов влюблëнной студентки.       Погруженная в размышления, Сырова не сразу обратила внимания на то, что Левина отправила ждать в коридор половину группы, и вызвала еë тянуть билет. Лëгкая неприязнь, зародившаяся в девичьей душе от взгляда Котовского, направленного в еë сторону, растаяла, стоило Еве прочитать вопросы. Она подняла сияющие глаза на преподавательницу, назвала номер билета и вернулась на своë место. Ей хватило десяти минут на подготовку, но один из студентов, тянувших билет, вдруг сказал: — Я хочу ответить.       Готов на отлично, да и на хорошо он не был. В попытке спасти положение, Левина вывела его на рассуждение, второй преподаватель всë время вставлял неудобные вопросы, будто наоборот хотел потопить парня, и, как Ева и предполагала, ответ в итоге сильно растянулся. Получив выстраданную четвëрку, студент наконец скрылся, и Сырова вызвалась отвечать. Котовский и Левина синхронно подняли заинтересованные взгляды, и Ева едва сдержалась от смешка, настолько одновременно они это сделали.       А уже через несколько минут Ева, которой даже не пришлось отвечать на каждый вопрос полностью, помахала тоскливо провожающим еë взглядом одногруппникам и выскользнула в коридор. Маленькая улыбка не сползала с еë губ — видеть уважение преподавателей оказалось весьма приятным. Да, она не была лучшей во всëм, но в некоторых вещах…       Ева спустилась со второго этажа, понимая, что у неë осталось достаточно времени на сборы, попрощалась с милой старушкой, сидевшей на входе, и вышла из университета. Радость так и сквозила в каждом еë пружинистом шаге. Это была и радость по поводу успешно закрытой сессии, и наконец настигшее еë ощущение, что лето наступило, и предвкушение от предстоящей ночи. Да, каникулы означали, что им с Даниэлем придëтся расстаться на это время, но они договорились, что Ева приедет перед своим днëм рождением, так что ей оставалось потерпеть всего полтора месяца вдали от мужчины. Во всяком случае она не хотела омрачать этими мыслями такой приятный вечер.       До нужной остановки она добралась чуть больше, чем за полчаса, и с наслаждением выбежала из душной маршрутки. А общежитие встретило еë, как обычно, шумом и разговорами. У многих студентов, особенно со старших курсов, сессия всë ещë была в самом разгаре. Несмотря на это, Кристина вызвалась Еве помочь со сборами, раз уж день выдался свободным. И этому Сырова была очень благодарна. Кристина, веселой болтовнëй отвлекая Еву от лëгкой нервозности, накручивала ей локоны, рисовала самые ровные стрелки, какие первокурсница только видела, и осыпала еë комплиментами. — Ты не можешь им не понравиться, — совершенно искренне говорила она. — Но даже если не понравишься… Ну и что, Чиз? Какое дело тебе или Михалычу до того, что у кого-то из его друзей нет вкуса?       Ева хихикнула, любуясь своим отражением, пока Лана, тоже удачно сдавшая экзамен и давно вернувшаяся из университета, сзади подтягивала ремешки на еë бюстгальтере. — И правда. Я не становлюсь хуже, если кто-то меня не любит. — Вот это правильно, молодчина.       Практически с трепетом ответив на поступивший звонок от Даниэля, Ева ещë раз крутанулась перед зеркалом, подхватила сумочку и выскочила из комнаты. — Ей и правда всë это пошло на пользу, — мягко протянула Кристина, отводя взгляд от захлопнувшейся двери. Белявская глянула на соседку. Нужды в пояснении того, что Тина имела в виду не было. — Точно.       Ева же, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на бег, спустилась и вышла на улицу. Вахтëрша вдогонку не без осуждения прокомментировала еë поздний выход, но Сырова не ответила. По пути сталкиваясь с другими студентами из общежития, Ева стучала каблучками по асфальту до назначенного места. Она даже поругала себя за то, что не настояла на месте подальше. Всë-таки такой тëплый летний вечер никого не оставил равнодушным, и некоторые из еë знакомых либо не спеша прогуливались, либо возвращались в общежитие. Но сейчас ей оставалось только дождаться Даниэля.       Ждать долго не пришлось. Только Ева дошла до входа в сквер и встала в тень деревьев, чтобы не привлекать внимание проходивших людей, на парковочное место заехал чëрный, до блеска чистый минивэн с доносящейся из окон музыкой. Сырова сделала маленький шаг назад, ближе к скверу, не уверенная в том, что это тот автомобиль, который ей нужен, но дверь открылась и из машины грузно вытащилась Марго. Ева, у которой сердечко уже зашлось где-то в горле от страха, облегчëнно вздохнула и вышла на свет. — Чизи, сладкая! — Маргарита, покрасневшая явно от алкоголя, (а на еë фарфоровой коже алкогольный румянец смотрелся весьма ярко), помахала и оказалась отпихнута с дороги мужской рукой. — Ай, блять.       Даниэль из машины выскочил гораздо более ловко, чем его сестра, а следом за ним посыпались незнакомые Еве люди. Точнее на фотографиях-то она всех видела, но это, как и случайные встречи в магазине и ресторане, не считалось. Но она не успела разглядеть каждого и соотнести имена в голове с их лицами. Даниэль, настолько невообразимо прекрасный, одетый с головы до ног в белое, практически сияющий, словно ангел, на фоне чëрного автомобиля и шевелящейся разномастной группки, что сердце Евы заныло, а сама она потеряла способность дышать, шагнул прямо к ней. И даже то, как он споткнулся и смачно выругался, а после наконец коснулся девушки, обхватил еë щëки ладонями и наклонился, а девичий нос уловил помимо любимой и хорошо знакомой туалетной воды яркую примесь крепкого алкоголя, не испортило общего впечатления. Разве что чуть-чуть. По крайней мере, Ева знала, что это всë ещë еë Даниэль, а не ангел, встречающий усопших. — Ты выглядишь… — Сырова хотела сказать, что он выглядел чудесно, но мужчина заговорил вместе с ней. — Ты выглядишь так… Сногсшибательно, — Даниэль вздохнул глубоко и мечтательно, выпустил щëки Евы только для того, чтобы взять обе еë ладони в свои и начать поочерëдно покрывать их поцелуями. — Если бы я был рыбкой в пруду, то всплыл брюшком кверху при виде тебя.       К лицу девушки прилил жар смущения, делая щëчки едва ли не ярче, чем покрасневшее лицо Марго или самого Старова, светлая кожа которого тоже выдавала выпитый недавно алкоголь. Ева неловко пискнула приветствие и кивнула остальным — некоторые всë ещë выходили из машины, другие весело переговаривались и потягивались после дороги, с любопытством, но не переходя черту, поглядывая на студентку. — Дани… — шепнула Сырова, а мужчина поднял практически чëрные от неяркого света глаза, не отрывая губ от сгиба еë локтя. — Знаешь… — Даниэль наконец выпрямился, посмотрел так серьëзно, что Ева успела испугаться, и едва заметно покачнулся. — Ах, чëрт, я так тебя люблю, я… Просто невероятно. Короче!       Старов подтянул девушку ближе, поставил перед собой, обвивая сзади руками. — Внимание! Ребята, это моя вишнëвая… — он сделал неопределенный жест рукой, подбирая слово. — Вишенка. Евочка моя. Самая чудесная. Я… — Даниэль переступил с ноги на ногу, покачиваясь вместе с Евой в такт песне, громко играющей из открытых дверей машины, и чмокнул девичий затылок. — Пиздец, как еë люблю. Вы бы знали. — Мы знаем, — усмехнулась Алиса, а невысокий шатен весело поддакнул и протянул ладонь для рукопожатия. — Привет, Вишенка, — он крепко потряс руку Евы, смотря ей прямо в глаза, а она заметила, что ростом он был гораздо ниже Старова. — Дима. Мы с твоим молодым… — Дима хрюкнул от смеха, — человеком в одной команде. На баскете, я имею в виду. А это Лëня, мой мужик.       Ева пожала руку второму мужчине — тому, которого шатен назвал Лëней. Тот, высокий, тощий, словно осинка, с немного расфокусированным томным взглядом подведëнных чëрным глаз, ответил на рукопожатие очень легко. Да и вообще казался полной противоположностью коренастого, короткостриженного Димы. Сырова отвлеклась от знакомства с парочкой на Марго, которая отлипла от мужа и теперь прилипла к Еве, пытаясь потеснить Даниэля, и не сразу заметила третьего мужчину — Алена, изящного, голубоглазого шеф-повара, когда-то уже осыпавшего еë комплиментами. — Ева… — весьма очарованно протянул он и прижался губами к еë пальчикам. — Мы уже знакомы, Mon cher, помните? Ваши глаза не выходить из моей головы всë это время. Вы всë ещë само очарование, Ева.       Девушка немного неловко улыбнулась, и без того смущëнно-пунцовая от поглаживаний Даниэля и поцелуев Марго в висок, а Старов осуждающе зацокал языком. К облегчению Евы, Ален ограничился этим; немногословному, самому трезвому и добродушно выглядевшему Роме — мужу Маргариты, хватило простого обмена именами, а Алиса, отчего-то вызывающая у Сыровой бесконечное чувство комфорта, и вовсе сказала, что они могут поболтать по дороге. Даниэль спохватился, велел всем забираться в автомобиль, помог залезть Еве и посадил еë к себе на колени, хоть в машине и было свободное место. — Вот же старый растлитель, — осклабился Дима, поворачиваясь к ним.       А Ален шутливо-возмущëнно поддержал, когда Старов повернул девичье лицо к себе и начал целовать долго и смущающе нежно. — Дантье, леди ведь не бутылка вина! — Присосался, — хмыкнула Алиса и увлекла Марго в разговор, смысл которого Ева всë никак не могла уловить.       Даниэль наконец отстранился и убрал руку с подбородка Евы. Намного легче Сыровой не стало. Его нос зарылся в еë волосы за ушком, а из груди вырвался звук, похожий на довольное урчание большого кота. — Чëрт, — мурашки стежками прошили позвоночник Евы от рычаще-раскатистой «р». — От тебя так сладко пахнет.       Ева судорожно, шумно втянула воздух, когда Даниэль продолжил тереться носом об волосы, обжигая шею и ухо горячим дыханием, а его ладонь крепко сжала еë бедро почти у кружевной границы чулка. — Дан говорил, что у вас любо-о-овь прям с первого взгляда, — Дима икнул и заинтересовано склонил голову. — Давай теперь свою версию. То есть, я его понять могу, но чем тебя-то наш старик охмурил?       Сыровой показалось, что на них посмотрели все — даже Рома на миг отвëл взгляд от дороги. Даже Старов почти перестал дышать на еë чувствительную шею, будто ожидая ответа. — Конфетами, — пискнула Ева, а Марго расхохоталась. — Моя школа! Я всегда говорила, что путь к сердцу девушки лежит через желудок.       Ева почувствовала усмешку Даниэля кожей. — Так это благодаря конфетам ты такая сладкая для меня? — тихо прошептал Старов, возобновляя поглаживания еë бëдер. — Я так сильно хочу попробовать тебя, принцесса. Ты выглядишь ещë вкуснее, чем обычно.       Ей пришлось подключить всю свою стойкость, чтобы не заскулить, чтобы не начать ëрзать, но еë голос всë равно едва не дал петуха во время ответа Лëне. Она легонько стукнула Даниэля по руке, а он лишь хрипло рассмеялся. — Мне нравится, что ты возбуждаешься с пол-оборота. — Даниэль! — тихо воскликнула она, сжимая бëдра.       Даниэль откинулся на спинку сидения с довольной улыбкой, но ладонь с еë ноги не убрал. — Я забыл, что только тебе можно смущать меня пьяными разговорами, малышка, — он спокойно выдержал недовольный взгляд Евы, а через несколько секунд молчания снова подался вперëд и практически прижался губами к еë уху. — Но я всегда получаю, что хочу, принцесса. Держи это в голове сегодня.