𝙲𝚊𝚕𝚕 𝙼𝚎 𝙺𝚊𝚛𝚒𝚣𝚖𝚊 — 𝚂𝚎𝚛𝚘𝚝𝚘𝚗𝚒𝚗
Сильно зажмурив глаза и надавив на них тыльной стороной ладоней, Тэхён старается держать себя в руках и не поддаться панике. Чёртов четвёртый раз он переживает это утро. Что он там думал про День Святого Валентина, что это прекрасный праздник влюблённых? Это грёбаная хуйня! Самый адский день в его жизни… или смерти? Может это персональный ад? Протяжно застонав, он запрокинул голову к потолку… Он злится, он чертовски злится на всё! На весь этот дурацкий мир! С клокочущей где-то в районе груди злобой, он натягивает самые что ни на есть драные чёрные джинсы, чёрную толстовку. Тэхён чувствует, как по венам, вмешиваясь в кровь, течёт и распространяется по всему телу ярость и что-то ещё… что-то противное, поедающее изнутри, не оставляющее сил… Он небрежными движениями кое-как укладывает волосы, смотрится в зеркало — кожа бледная, землистого оттенка, под глазами чернеют круги от недосыпа, губы почти сливаются по цвету с кожей, волосы торчат в разные стороны. — Уродство, — недовольно цедит он сквозь зубы. Раньше он сделал бы всё возможное, чтобы исправить свой внешний вид. Сделал бы какую-нибудь экспресс маску, патчи да даже бы подкрасился декоративной косметикой, в конце концов. Оделся бы куда более прилично и празднично что ли. Но это было бы раньше. Сейчас ему всё равно, переживая один и тот же день, перестаёшь обращать на это какое-либо внимание. В этот момент телефон оживает уведомлением. Тэхён кривится и закатывает глаза, схватив телефон и рюкзак, он выходит из комнаты. Спускаясь по лестнице, он надеется, что никто не станет вести с ним беседы. Тэхён кутается в капюшон толстовки, пытаясь натянуть его как можно ниже на лицо. — Доброе утро, сынок! — ему почти удалось преодолеть путь к прихожей незамеченным, но голос Чо Исо ловит его в дверях, ведущих из кухни в небольшой коридор перед прихожей. Тихое «блять» срывается с его губ. Он мычит что-то неразборчивое в ответ матери, выметаясь из кухни окончательно. — Эй-эй-эй! Тэхён-и, а как же позавтракать с семьей?! — Как по часам блять, — шипит он себе под нос, не утруждаясь ответить матери и как можно быстрее шнуруя кроссы. Его ответом была громко хлопнувшая входная дверь. Лэндон Маркс стоит в той же неизменной позе, неизменной одежде, неизменном дне, облокотившись на тёмно-синюю Алтиму. Тэхён чёрной грозовой тучей преодолевает расстояние от дома до машины друга. — Привет, красавчик! Запрыгивай, — отталкиваясь от машины, он похлопал Тэхёна по плечу и открыл дверь, усаживаясь в салон. Его тошнит от этих слов и движений. Бросив нелюдимое, холодное «привет», он садится в салон машины. Лукаво ухмыляясь, Лэндон передаёт ему картонный стакан с кофе. — Спасибо, — с той же интонацией отзывается Тэхён и прикладывается губами к отверстию в крышечке на стакане, чтобы не разговаривать и случайно не послать ко всем хуям друга. — Тэ, что-то ты не в духе, что-то случилось? — Лэндон не выдерживает тишины, нарушаемой только музыкой и шумом дождя о корпус машины. — Не выспался, — коротко отвечает Тэхён, продолжая смотреть в окно. Они уже подъезжают к дорожке возле дома Тодда. Скотт уже классически завёрнутый в свою ветровку и бухтящий про своё одиночество в «такой» день. Тэхён стоически молча ждёт, пока они поедут дальше. Положенный кофе оказывается в руках Тодда, его спасибо сказано, и, слава богам, они двигаются дальше. Дурацкий дождь набирает силу, создавая ещё больший фоновый шум к их поездке. Сегодня к дому Сынёна они едут молча. Тэхён закрывает глаза и пытается хоть что-то придумать, как это закончить, как выбраться из этого дебильного дня. Вариантов ноль, даже ни одной годной мысли. Из своих мыслей он выныривает и открывает глаза, когда машина тормозит. Счастливый Сынён вприпрыжку двигается к ним, Тэхён же натягивает капюшон пониже и отворачивается. Его всё бесит. Бесит погода, бесит Лэндон с дурацкими шутками, бесит Тодд с его нытьём об утраченных отношениях, даже солнышко Сынён бесит своим ярким зарядом. Да он даже сам себя бесит, что он так бессилен. Ничего не может сделать, не может выбраться, проснуться в следующем дне. Пережить всего одну минуту. — Холодно же, дурила, — хлопок двери и фраза Сынёна возвращают Тэхёна в реальность. В эту сраную реальность. Он и не заметил, что так глубоко закопался в своей злости и бессилии. Тэхён тяжело вздыхает. В этот же момент друг получает свой стакан кофе от Лэндона, и они снова трогаются с места. Как пережить школьный день и никого не сожрать — большой вопрос. Тэхён опирается головой о стойку и расфокусированным взглядом смотрит в окно, пока друзья орут неизменную песню. На улице серо и уныло. Что ещё хотеть от дождливого февраля в Северной Калифорнии. Сегодня никаких предложений презервативов и радости от предстоящего «первого раза» друга. Тэхён слишком погружён в себя, чтобы отвлекаться на других. Он почти убеждён, что до вечера с ним ничего не случится. На парковке он вспоминает про то, что у него ещё и девушка есть. Блять. Вообще как-то не до неё. — Фига, у тебя джинсы сегодня, с пумой дрался? — Сынён, присвистнув, пялится на ноги Тэхёна. И видит бог, он держится из последних сил, дабы не рявкнуть как собака что-то оскорбительное на друга. Он только зло стреляет глазами в парня, тот молча поднимает руки в знак капитуляции. — Хён, ты сегодня не в духе, — не вопрос, утверждение. Сынён приобнимает одной рукой за плечи, слегка потряхивая. Тэхён готов реветь от злости, собственной беспомощности и уязвимости. — Что за хён? — встревает Тодд, притираясь со второго бока к Тэхёну. — Ты не поймёшь, — отмахивается Сынён от Тодда, как от назойливой мухи. Тодд клацает зубами в сторону друга. Они смеются. Парни идут по коридору и останавливаются у того самого окна, ведущего в спортзал. Сегодня Тэхён уверен, он никому ничего не будет дарить. В жопу. От всей красно-розовой волокиты вокруг тошнит, от «влюблённых» тошнит ещё сильнее. Тэхён кривит губы. За стеклом, внизу, в спортзале девушки суетятся, расставляя розы в ёмкостях, складывают аккуратными стопками открытки. Что раньше бы вызвало мысль о Оливии и лёгкую улыбку, сейчас заставляет отвернуться. Как раз в этот момент Сынён подбадривает расклеившегося Тодда. Который своей кислой рожей сегодня бесит неистово. Наверное Тэхён хуевый друг. Пусть. На рассуждение Лэндона о количестве открыток в этом году Тэхён очень тактично закатывает глаза, да так, что увидел свой богатый внутренний мир. Надоело. Сомнительный повод для радости и гордости. К обеденному времени Тэхён внутренне похож на адского пса. Каким-то чудом на английской литературе он не срывается на учителе, который всего-то вызвал его к доске. Отвратительно царапая мелом и своими ногтями по доске, он пишет окончания строк небольшого отрывка из стихотворения, которое было необходимо выучить. Но Тэхён же грёбаный отличник, конечно, он выучил. Поэтому и остервенело пишет эти слова, кроша мел и испытывая весь класс на прочность. У него самого бегут мурашки и скручивает уши от звука ногтей о доску, но Тэхён продолжает. Это его отрезвляет, не даёт сорваться.***
Тэхён безучастно пьёт сок, воткнувшись взглядом в одну точку, когда чувствует, что рядом садятся, боковым зрением видит Оливию. Она счастливо улыбается, вероятно, всё ещё ждет, что Тэхён просто томит её и ещё подарит что-нибудь. «Хуй тебе, дорогуша», — думает Тэхён, когда она целует его в щёку в знак приветствия, он же даже не поворачивается. Девушка не реагирует, начинает оживлеёно трепаться о всякой фигне. «Причёски, тряпьё… она всегда так много болтала? Всегда о таком?» — думает Тэхён под аккомпанемент её голоса и трёпа о новой сумочке из капсулы гуччи. Кажется, реально всегда. Сколько смог вспомнить Тэхён, так было всегда. Ну да, они чуть больше полугода встречаются, но времени проводили вместе не так много. Им было удобно — пожалуй, это всё, что нужно знать об их отношениях. Видимо отсутствие реакции всё же возымело свой эффект. Хоть Тэхён и надеялся остаться просто незамеченным. — Что такое, Тэхён-и? — легко толкает его плечом девушка. «Сука», — думает Тэхён, глубоко вдыхая и закрывая глаза, пытаясь досчитать до десяти. — Я — Тэхён! Тэхён! Блять, сколько раз повторять тебе, чтобы дошло, без каких-либо уменьшительных приставок, — злобно шипит он на Оливию и ядовито смотрит на девушку. Она на это только пожимает плечами и отворачивается, встревая в разговор друзей Тэхёна. Он на мгновение замирает, цокает и закатывает глаза, n-ный раз за сегодня. — Ооо, смотрите, — тянет Лэндон, смотря за спину Тэхёна. А вот и псих. Тэхён резко, с жутким скрежетом отодвигает свой стул и уходит из столовой, больше он в этом участвовать не намерен. Научаствовался. Спасибо. Он плещет себе холодной водой в лицо, давая той свободно стекать по коже на одежду, похер. Он сильно жмурит глаза, стараясь дышать ровно, дверь в уборную открывается. Он разлепляет глаза, через зеркало смотрит на Макса Спенсера. Одноклассник, не раз попадавший под лавину из буллинга от компании за свою ориентацию. Макс — открытый гей. «Господи», — думает Тэхён. — «Что за стрёмная причина для травли? Учитывая, что чуть ли не каждый третий — бисексуален, а каждый пятый — гомосексуален. Грёбаный пиздец. Где были его мозги все эти годы?» — Тэхён, хреново выглядишь, — говорит Макс, проходя к кабинкам. — Что ты делаешь в моей уборной? — усмехается парень. Действительно, сегодня Тэхён пошёл в уборную на втором этаже, в которую никогда раньше не ходил, потому что она была самая расписанная и чаще почему-то кишела неформалами. Сегодня Тэхён отлично вписывается в текущую обстановку. Он горько усмехается и поднимает голову к потолку. — Крутая толстовка, — усмехаясь, говорит Макс. Тэхён разворачивается лицом к парню, тот привалился к стенке около кабинок. На нём чёрные узкие джинсы, толстовка серо-чёрного цвета, увешанная всякими кольцами, клепками, парой цепочек, с небольшими порезами на рукавах, на ногах у парня объёмные ботинки на толстой подошве, напоминающие берцы, но более изящные что ли. — Мгм, у тебя тоже, — он кивнул на толстовку одноклассника. — Тэхён, за что вы меня так ненавидите? — он смотрит прямо в глаза. — За мою ориентацию? — приподнятая бровь и ухмылка. Тэхён тяжело выдыхает и отводит взгляд на дверь. Молчит. Нет, он не хочет отвечать, он просто-напросто не знает. У него нет ответа на этот вопрос. — Я не знаю, — всё же выдыхает он и переводит взгляд на Макса. — Ты же и сам бисексуал, а ваш Тодд скорее только по парням, чем по тем и тем. Я молчу про Лэндона, который в детстве дружил с Уиллом Стиллом, был с ним неразлучными бестфрендс, а потом годами лил на него тонны говна, — каким-то обиженно-ленивым тоном говорит Макс. А Тэхён удивлённо уставляется на парня. Одноклассник, увидев реакцию, усмехается. — Что? Лэндон дружил с Уиллом? Мы про одного и того же Лэндона? Лэндона Маркса?! — Тэхён не может в такое поверить. На его вопросы Макс только дёргает бровью в знак согласия, продолжая ухмыляться. Тэхён стекает на пол по тумбе раковины. — Я не знаю, что у них случилось в четвёртом классе, но тогда они перестали общаться, а твой дорогой Лэндон стал травить бедного парнишку, — Макс подходит к Тэхёну и присаживается возле него на корточки. — Школа — это мгновение, которое пройдёт, и заметить не успеешь, я никого из вас не вспомню. Тэхён смотрит на одноклассника и грызёт губы. — Макс, ты когда-нибудь переживал один и тот же день, менялись только небольшие события, незначительные детали? — он чуть подаётся вперёд, смотря прямо на парня. Макс смеётся. — Тэхён, ты буквально описал мою жизнь. По дороге в класс его неизменно нагоняет Чонгук. — Привет, мама сегодня уезжает на несколько дней, я устраиваю вечеринку, придёшь? — выпаливает, как и обычно парень. Тэхён, чуть откинув капюшон, пристально смотрит на Чонгука, чуть дольше положенного задерживаясь взглядом на лепестках нежно-алых губ. — Нет, Чонгук, я не смогу. — Эй, ну может планы ещё изменятся, у меня, если что, есть всё для оказания первой помощи, — посмеивается парень. Тэхён тормозит. Не останавливается, а не догоняет, о чём говорит Чонгук. А спустя пару мгновений на него обрушивается воспоминание детства. — О Боже, Чонгук! Это было так давно, я был маленький! — Тэхён прижимает ладони к вспыхнувшим щекам. Когда им было по девять лет, Чонгук учил его кататься на скейте, тогда Тэхён, разогнавшись, не сумев затормозить, полетел коленями по асфальту, конечно же сильно содрав кожу, а у Чонгука ничего не нашлось для оказания первой помощи. Больше на скейт Тэхён не вставал. — Ну, мало ли, — улыбается Чонгук. — Так придёшь? — Извини, Чонгук, нет.***
𝙰𝚕𝚎𝚡 𝙲𝚕𝚊𝚛𝚎 — 𝚁𝚎𝚕𝚊𝚡 𝚖𝚢 𝚋𝚎𝚕𝚘𝚟𝚎𝚍 (𝚍𝚞𝚋𝚜𝚝𝚎𝚙)
Тэхён просыпается от звука будильника. 7:30am, 14 февраля. Он обречённо зарывается пальцами в волосы, дёргая их. Чёрные драные джинсы, чёрная толстовка, отражение в зеркале. Короткий сигнал телефона. Окей, сегодня он скажет, что думает. Тэхён спускается по лестнице, перекидывая рюкзак через плечо, кутаясь в капюшон. Быстро пересекая кухню, его догоняет голос мамы у выхода в коридор. Он молча идёт дальше. — Тэхён-и! А доброе утро, а завтрак! Тэхён-и, стой! — голос Чо Исо приобретает сердито-тревожные ноты. — Я Тэхён, мама! Тэхён! Запомни это уже! Ты мне сама дала имя! — кричит он. — А ну сбавь тон, — сердится Чо Исо. — Чёрта с два! — Минсу, ты не хочешь помочь? — мать взывает на помощь отца. — Тэхён, сейчас же извинись перед мамой, иначе будешь наказан! — журит его отец. Тэхён заливается злобным смехом, шнурки кроссовок наконец поддаются, и он, громко хлопнув дверью, выметается из дома под аккомпанемент из своего имени из уст родителей. — Привет, красавчик! Запрыгивай, — тот едва успел договорить, как Тэхён сдвигает друга рукой в сторону и открывает дверь. — Эй, ты чё, не выспался?! — сердито бросает Лэндон, пока обходит машину. Вопрос остаётся без ответа. Тэхён молча садится в машину, изрядно хлопнув дверью. Предложенный другом кофе он не принимает. Лэндон раздражённо фыркает, но молчит. Они забирают как обычно хмурого Тодда. Парни, как и всегда, перебрасываются парой фраз, и Тодд замолкает на заднем сидении с кофе. Когда они подъезжают к дому Сынёна, Тэхён кутается глубже в капюшон и сползает ниже по сидению, отворачиваясь к окну. Ему противно и зло. Лэндон кричит про пропуск, парни смеются, Сынён залезает в салон и жалуется на холод, Лэндон отшучивается, Тодд смеётся. У Тэхёна подгорает, его бесит абсурд, который несёт Лэндон, типа заботясь, бесит эта ложь, этот день. Бесит всё. — Может хватит уже! — орёт он на Лэндона. С лица друга сползает улыбка, и он, до этого повёрнутый к парням, разворачивается к Тэхёну. — Что, блять, не так, Тэхён?! — пока более менее спокойно отзывается Лэндон. — Забота твоя якобы, зачем врать, мы все знаем, что тебя только ты сам волнуешь! Не нужно притворяться! Все и так всё знают! — Что, ты, чёрт возьми, несёшь?! — Эй парни, не ссорьтесь, — тихо вмешивается Тодд. — Твоя мнимая дружба, то, что я как идиот за тобой повторял, что ты поливаешь за спинами парней, — злость Тэхёна обретает слова. — Эй, Тэхён, успокойся, парни, поехали, — говорит Сынён. Тэхён не обращает внимания на их обеспокоенные взгляды. — Оо, Тодд так вешается на Брендона, он такой жалкий… — Замолчи, — шипит Лэндон. Тэхёна уже несло, как поезд без тормозов. — А Сынён такой ведомый, интересно, он сделает всё, что ему скажут… — Заткнись. — А Тодд такой пьяный, от него так несёт, он не заблюёт мне маш…. — Выметайся нахуй! Пошёл вон из машины! Выметайся! — орёт Лэндон, потеряв терпение. Тэхён смотрит на него с мгновение, кривится. — Интересно, что же ты говоришь за спиной про меня, — после этих слов он вылезает и хлопает дверью машины. Синяя Алтима срывается с места, Тэхён остаётся один на дороге. — Ничего, доберусь сам, — бубнит он себе под нос, до автобусной остановки не больше квартала. Дорога в школу занимает полчаса, что примерно на минут пятнадцать больше, чем обычно. Он вымок под мелким, ледяным дождём. Но не чувствует, что сделал что-то не так. Всюду снуют девушки и парни с цветами, блевотошный розово-красный декор угнетает, все эти сердечки поперёк горла. «Может я уже умер и попал в ад?» — думает Тэхён, пока идёт по заметно пустеющему коридору, до начала урока минута, но он даже не думает ускоряться. Математика, английский язык и английская литература проходят спокойно. На литературе его как обычно вызывают, и он, испытывая общие нервы, царапает по доске окончания стихотворных строк. Обед Тэхён проводит вне столовой, сидя на широком низком подоконнике между этажами. Когда он решает сгрузить часть учебников в свой ящик, проходит примерно половина перерыва. За этим занятием его и застаёт Чонгук.Astrid S — Hurts so good
— Привет, — парень облокачивается на соседние дверцы шкафчиков и улыбается. — Привет, Чонгук, — тяжело выдыхает Тэхён, ставя последний учебник на полку. Он звонко захлопывает дверцу и поворачивается к парню. — Мама уезжает на несколько дней, я устраиваю вечеринку, придёшь? — неизменная фраза слетает с губ Чонгук. Губы. Тэхён склоняет голову набок и залипает на этой части тела. «Когда же ты успел так вырасти, Чонгук?», — думает Тэхён, пока рассматривает парня, скользя взглядом по лицу. Тот тепло улыбается и ждёт ответ, слегка поджимая губы, от чего улыбка выглядит странновато, нервной что ли. — Ну, что? — Мгм, — мычит Тэхён и кивает в сторону коридора. Они идут рядом, Тэхён высматривает место, где можно упасть, Чонгук неспешно катится на скейте. Пожалуй, первый человек сегодня, которого не хочется послать сразу. — Чонгук, а можно я попробую, — кивает он под ноги. Парень переводит взгляд вниз, чуть хмурясь, а потом до него доходит. Его лицо озаряет счастливая улыбка, а глаза блестят: — Да-да-да, Тэ, конечно, — он спешно спрыгивает со скейта, предоставляя Тэхёну возможность. — Когда ты последний раз меня так называл, — закатывает глаза Тэхён. — И вообще, дай руку, я же не становился на скейт с тех самых времён, как тогда упал с тобой, — Тэхён ставит одну ногу на поверхность скейта и протягивает руку Чонгуку. Тот смотрит каким-то неверящим взглядом, но руку подает. Тэхён ловко (как он думает) встаёт двумя ногами на скейт и тут же крепко вцепляется в руку и плечо Чонгука. Со стороны это кажется проще, он думал, уже успел и забыть, каково это. Они стоят очень близко, буквально в нескольких сантиметрах, Тэхён может посчитать каждую ресничку на лице Чонгука, каждую пору, мелкие прыщики на подбородке. Чонгук медленно поднимает голову и смотрит на Тэхёна. Глаза у Чонгука красивые, что-то вроде кофе с молоком, с более тёмными, как будто хрустальными, вкраплениями. Тэхён бездумно облизывается и чуть приоткрывает губы, продолжая рассматривать лицо Чонгука. Тот же замирает, как олень в свете фар, как кот, которого застигли врасплох, как человек, когда ему угрожает что-то. Он пару раз моргает, прочищает горло и отворачивается. — Давай, Тэ, становись поудобней, эту ногу — вот так, да, опирайся, а эту — так, мгм, молодец, — Чонгук довольно ловко поправляет стойку Тэхёна. — А теперь отцепись от моего плеча, — он за локоть отводит руку Тэхёна от себя. — Ой, — Тэхён неловко хихикает, он и забыл, что вцепился в парня до побелевших костяшек. — Держись крепко, — после этой фразы Чонгук идёт чуть вперёд и, держа за руку Тэхёна, начинает катить его за собой. Тэхён, неловко качнувшись, крепче хватается за руку парня. — Чонгук-а, такой опытный, — тихо говорит он, смотря на парня из-под опущенных ресниц. Чонгук не отвечает и не оборачивается, но качает головой, и Тэхён видит, как заалели мочки ушей парня. Да, Тэхён какого-то хрена флиртует, да, они так едут через весь школьный коридор, пусть и немноголюдный, да, держась за руки. Да, они проводят остаток перерыва, сидя на подоконнике между этажами. Тэхён понимает, что он очень скучал. Очень скучал по простоте тем, по лёгкости общения, по комфорту рядом с человеком. Скучал по Чонгуку.Diplo feat. Faustix & Imanos, Kai — Revolution
Настроение снова смурнеет с приходом четвёртого урока. Во-первых, от уже десятой смс от Оливии, даже во время урока. Ни на одну из них он не ответил. В перерыв он её не встретил, а специально искать желания не было. Для него их отношения закончились, наверное, ещё вчера закончились, но это только у него есть такое вчера. Которое он бы предпочёл не иметь вовсе. Французская литература — в начале года ему казалось это хорошей идеей. Теперь же нет. Пятый День Святого Валентина подряд на этом уроке поменял его взгляды на предмет. Проходят закатные десять минут тишины в кабинете под сопровождение речи учителя, как в дверь стучат и входят несколько девушек с открытками и цветами. Тэхён на неведомых силах молча сносит этот обряд. Как только девушки скрываются за дверями, он хватает всю свою «коллекцию» и идёт к учительскому столу, выбрасывая сие добро в урну, которая стоит слева от стола. — Оо, мистер Ким, вы вероятно разбили много сердец сейчас, — учитель комментирует его действие, когда Тэхён уже на пути к своему месту. После этой фразы он останавливается и оборачивается, осматривая фигуру учителя. — Ваше тоже? — слова слетают с губ раньше, чем он успевает подумать. — Простите, что? — черты на лице учителя заостряются, а взгляд становится удивлённым. Тэхён ухмыляется уголком губ и подходит ближе, почти становясь вплотную. — Ваше сердце тоже разбил? — это даже не на грани фола, это за чертой. Учитель смотрит на Тэхёна удивлённо, но твёрдо: — Нет, мистер Ким, не разбили, а вот терпение моё достаточно испытали, присаживайтесь на своё место. Тэхён хмыкает. — Прекрасно, — и действительно возвращается за парту. Не проходит и тридцати секунд, как ему передают записку, «это не ты», гласит она. Спрашивать, от кого, не приходится. Тэхён устало трёт глаза, даже вернее давит на них. Остаток урока проходит без инцидентов. После уроков Тэхён сталкивается с «друзьями» в коридоре. Те, вероятно, увлечённо обсуждали открытки, но, завидев его, сделали морды кирпичами. Чудесно, Тэхён закатывает глаза и обходит парней, направляясь к выходу из здания. Дурацкий дождь так и не закончился, Тэхён натягивает капюшон толстовки пониже и шлёпает кроссовками по лужам. Автобусная остановка совсем близко.***
Тэхён аккуратно паркует машину у дома Чонгука, машин много, но ему везёт найти место недалеко от входа. Вероятно, кто-то недавно уехал. Из дома громко пробивается музыка. Он проходит в гостиную и взглядом натыкается на «друзей», те сидят на диване. Его взгляд перехватывает Тодд, к удивлению Тэхёна, парень поднимается и идёт к нему. — Ты не хочешь извиниться? — подойдя почти вплотную, говорит Скотт. — А кто тебе разрешал со мной разговаривать? — перебивает его Тэхён. — Тэхён, брось, ты его обидел, извинись, — продолжает друг. — Я сказал правду, мне не за что извиняться, — стоит на своём Тэхён, хмуро глядя на Тодда. — И что? Кого это волнует, это же Лэндон, мы же друзья, извинись, — продолжает друг, берёт за руку Тэхёна и тянет за собой к компании. Лэндон Маркс упирается победным взглядом в Тэхёна. Тодд Скотт отпускает его руку и садится на диван к остальным. Тэхён, оглядевшись и не найдя лучше места, садится на небольшой журнальный столик из дерева, немного сдвигая стоящие на нём стаканы. Он сглатывает и смотрит в упор на Лэндона, тот ухмыляется. — Ты заботишься только о себе, всегда делаешь, как тебе хочется, я просто ведомо за тобой повторял, унижал людей, а за что? — Лэндон явно не это ожидал, выражение его лица меняется. — Ты ведь дружил с Уиллом, что произошло, за что ты его так ненавидишь? — явное удивление проскакивает на лице парня, он стреляет глазами на парней по бокам и возвращает злой взгляд на Тэхёна. Удивлённые взгляды парней перемещаются с Лэндона на Тэхёна. — Не твоё собачье дело, Тэхён, — шипит Лэндон, сжимая челюсть и играя желваками. — Почему только я один расплачиваюсь за это? — грустно и как-то обречённо добавляет Тэхён, смотря на друга. Его совсем не задевает, что тот злится или ему некомфортно от его слов. — О чём ты вообще говоришь?! — бросает Лэндон Маркс, но тут же его взгляд падает за спину Тэхёна. — Да не может быть, смотрите кто тут, — он теряет всякий интерес к парню напротив. Чтобы узнать, кого увидели парни, Тэхёну нет необходимости поворачиваться. Он и так знает Оставаться тут больше нет смысла. Резко встав, он быстро уходит из гостиной, по пути сталкиваясь с Оливией, которая вцепляется в его предплечья ногтями и смотрит волком. — Мы расстаёмся, Оливия. Давай не тратить время, — Тэхён отцепляет руки девушки от своих, девушка замирает, хлопая глазами и открывая рот как рыба, а он уходит дальше по коридору. Тэхён не останавливается, пока не оказывается за дверью с надписью «Не входить». Он осматривается и проходит вглубь, комната красивая, уютная. В ней много вещей, но это не захламляет пространство. На стенах множество полок с различными наградами и статуэтками, книгами и картинами, даже отдельная полка с фигурками Лего. Большая высокая кровать, огромный стеллаж с книгами у дальней стены, вертикальная подставка с тремя скейтами. Тёплый свет заливает комнату, создавая комфорт. Но самое красивое тут: огромная панорамная дверь и окно с видом на двор и большое старое дерево, обмотанное сейчас гирляндой. Когда-то Тэхён неплохо так полетел с него. Это вызывает лёгкую улыбку. — Тэ. Тэхён и не заметил, как открылась дверь, впуская крики из гостиной, от которых он вздрогнул и развернулся. — Прости, не хотел напугать, — Чонгук тепло улыбается, аккуратно прикрывая дверь. Тэхён пару мгновений смотрит на парня, улыбается, а потом в несколько больших шагов преодолевает расстояние между ними и целует Чонгука, порывисто и отчаянно, обнимает, обвивая руки вокруг шеи. Чонгук судорожно вдыхает через нос и отвечает уже через несколько секунд, притягивая Тэхёна к себе за талию. Они нелепо сталкиваются зубами, смеются и всё же нормально целуются, нежно касаясь губами друг друга. Губы Чонгука мягкие, а ладони большие и горячие, в его объятиях так тепло и спокойно. Тэхён стаскивает резинку с волос парня и зарывается двумя руками в волосы, проникает языком в рот, получая тихий стон в награду. Он прикусывает нижнюю губу Чонгука, когда слышит хлопок двери. И нет, это не дверь в комнату, где находятся они. Крики в гостиной стихают, Тэхён отрывается от губ Чонгука. Проводит большими пальцами по его щекам, целует в губы ещё раз, простым сухим касанием, мимолётным прикосновением губ к губам. — Прости, Гук-а, прости… — шепчет Тэхён, запечатляя лицо Чонгука в этот момент, и выбегает из комнаты через ту самую панорамную дверь во двор. Вероятно, это был его последний поцелуй, такой сладкий, такой нужный, с правильным человеком. Ему жаль. Жаль, что он не понял раньше, что потерял столько времени, столько был не с тем человеком. Но сейчас ему нужно успеть, нужно добежать, нужно помочь, предотвратить, пока спина Уилла ещё в поле его зрения. Небольшая площадка дворика переходит в относительно густой лес. Он бежит, не разбирая дороги, тёмный лес не способствует бегу, мокрая листва, крупные корни деревьев, торчащие из размытой дождями земли, лишь бы не упустить парня из виду. Ноги вязнут в грязи, замедляя бег, он несколько раз подворачивает ноги и чудом не падает. Сзади он слышит, как его зовёт Чонгук, скорее всего бежит следом. Тэхён выдыхает и что есть сил кричит: — Уилл, стой! Я хочу тебе помочь! Стой! Но парень не обращает на это внимание, бежит с завидной скоростью, перепрыгивая особо высокие корни и углубления. Тэхён старается ускориться, он уже куда ближе к парню впереди. Если бы не этот чёртов лес с его грёбаными перепадами высот, корнями и мокрой землёй. Тэхён поскальзывается на мокрой листве и падает на одно колено. Блять. Он встаёт как можно быстрее и вытирает грязь с рук о джинсы, бежит снова. Его заминка была всего на несколько секунд, но таких ценных секунд. — Уилл, прошу тебя, стой! — дыхание, сбитое от бега, сбивается окончательно от криков. Лёгкие саднят и горят, во рту привкус железа, голова начинает кружиться. Впереди сквозь стволы деревьев уже виднеются фонари трассы. Ещё немного, несколько метров и они окажутся на дороге. «Вашу ж мать», — ругается Тэхён про себя и ускоряется ещё, выжимая из себя остатки сил. — Уилл! — его крик тонет в шуме. Ему не хватает буквально метра, всего лишь сто сантиметров. Не хватает. Уилл Стил выбегает на дорогу трассы и его тут же сносит проезжающей мимо фурой. Тэхён оседает в мокрую листву, ноги дрожат и не держат, слёзы застилают глаза и размывают реальность. Он не успел, не успел… Ещё через несколько секунд рядом с ним приземляется Чонгук, парень тяжело дышит и сбивчиво что-то говорит. Тэхён не вслушивается, он как будто помещён в вакуум. Ему не нужно смотреть в телефон, чтобы знать время. Чонгук обнимает его и прижимает к себе, беспорядочно гладя по спине и плечам, прижимая голову к своей груди. Тэхён не сопротивляется, он закрывает глаза и проваливается в темноту.***
Просыпается он в своей кровати от неизменной мелодии будильника в телефоне, тяжело вздыхает и потягивается. Рукой он находит телефон, лежащий возле подушки, зевает и смотрит в экран. 7:30, 14 февраля. Он смахивает бегунок будильника — отключая сигнал. Это первое утро — когда он знает, что ему делать. Первое утро — когда ему не страшно. Первое утро — когда он встаёт в хорошем настроении. Шестой раз он проживает этот день. Шестой и, похоже, последний в его жизни.