Four Seasons In One Day

Чон Чонгук родился и рос в простой, счастливой семье. Его родители были одногодками, встретились ещё в старшей школе, влюбились, начали встречаться и после выпуска поженились. Так получилось, что его отец и его папа всегда были на равных. Их никто этому специально не учил, у них это вышло как-то само собой. Ещё с детства Чонгук, их старший сын, помнил, как они молодые, подтянутые, активные и весёлые, всё и всегда делали вместе. Они были даже похожи внешне, словно братья, а не супруги, и были словно попугаи-неразлучники — постоянно бок о бок. Отец Чона отучился в университете и стал инженером, а папа, хоть и был без высшего образования, но тоже почти всегда работал в собственном небольшом магазине канцелярских товаров. Исключение составил только период декрета, — у Чонгука родились братья- двойняшки, когда на пару-тройку месяцев папа оставил магазин на наёмного работника. Любовь к спорту у Чонгука была также от родителей. Зимой они все вместе ходили на лыжах или катались на коньках, а летом играли в футбол или плавали. В счастливых семьях и дети, как правило, растут счастливыми, без особых тараканов в голове. Чонгук был живым, шустрым ребёнком, позитивным и общительным. Он без труда заводил друзей и в детском саду, и в школе. Учился Чон не то чтобы отлично, но почти без троек, и конечно же был первым спортсменом школы, — играл за школьную сборную по футболу. В шестнадцать Чонгук впервые влюбился. Это была чистая первая школьная любовь, которая как-то сама сошла на нет, когда настало время расставаться, — Чонгук принял решение уехать из родного Пусана в Сеул учиться на экономическом, — но оставила самые светлые воспоминания в душе. Так что как-то так вышло, что Чон не задумывался ни о проблемах несчастных этого мира в силу присущей юности беспечности, ни о тем более неравноправии, что сказывалось на омегах, потому что в его близком окружении ничего такого не было. (На самом деле, конечно, было, просто парень этого не замечал) В свои 18 он только закончил школу и готовился к поступлению в универ. Баллы у него были неплохие, характеристики тоже, он почти не сомневался, что всё получится. О личной жизни всерьёз Чон пока не размышлял. В его сердце пока всё ещё был тот омега, Сынмин, его первая любовь. Тем не менее, Чонгук ехал в Сеул из Пусана в экспрессе, полный надежд и предвкушений жизни в столице. У Хосока же в это время вовсю шла работа по раскрутке собственного бренда, своего бизнеса. Уже через три года его компания станет одной из самых крупных и известных в своей области, а он сам одним из самых молодых миллиардеров своей страны. Но пока всё только начинается и пробиться в бизнесе, сделать так, чтобы тебя уважали и тебе доверяли потенциальные инвесторы и спонсоры, совсем непросто. То, что Хосок омега, знают совсем немногие, самые близкие. Со стороны он кажется либо бетой, либо альфой неудачного роста и комплекции. И с чьей-то лёгкой руки один инвестор его как раз за альфу и принимает. Чон хочет его поправить, но потом понимает, что матёрому вальяжному дельцу-альфе гораздо приятнее иметь дело также с альфой, как и доверить ему свои деньги для вложения в проект Хосока. Чона это, конечно, немного коробит, он ни в коем случае не стыдится того, что он омега, но что поделать, ради бизнеса, ради развития, ради других омег, которым он сможет дать рабочие места и платить достойную зарплату, он идёт на это. «Не мы такие, мир такой», — говорит он себе в утешение. Дальше больше, — его рекомендуют, его продвигают, его зовут на важные деловые встречи. Чон понимает, — зовут как альфу, общаются как с альфой, говорят вещи, которые при омегах говорить непринято. И Хосоку приходится принять эту роль на себя, иначе его репутация погорит, а компания обанкротится. Чон покупает себе дорогие подавители израильской фирмы, которые только поступили на рынок в Корее, а также парфюм, который можно истолковать как естественный альфийский запах, начинает носить массивные часы и одеваться чуть более строже, чем раньше. Ему не приходится подделывать свой голос или походку. По ним его и так раньше ошибочно принимали за альфу. Хосок нигде открыто не говорит, что он альфа. В конце концов, есть люди достоверно знающие его половую принадлежность. Но нигде и не афиширует, что он омега. Очень часто люди делают выводы о нас сами и верят им безо всяких доказательств. Ради компании, ради своего бренда Чону приходится вот так вот недоговаривать и скрывать. В то же самое время Хосок открывает для себя прелести свободных отношений и секса. Да, он по-прежнему не хочет стабильных отношений и не сказать, чтобы его либидо постоянно гнало искать партнёров на каждую ночь, но время от времени Чон позволяет себе приятные встречи с продолжением на ночь. Он пускает в свою постель и бет, и омег, и альф. Хотя последних с большой толикой недоверия. С омегами спокойнее, — с ними безопасно. Беты тоже обычно не агрессивны, так что по симпатии у Хосока случается секс и с ними. А вот альфа у него пока был только один, и то после того, как Чон несколько раз с ним встретился и убедился, что тот не представляет опасности. Своим партнёрам Хосок сразу честно говорит, что отношения предпочитает исключительно свободные и ничего, кроме секса, обещать и предложить не может. С кем-то случается секс на одну ночь, с кем-то на большее количество, с кем-то Хосок общается и вне постели, но на постоянные, серьёзные отношения его попросту не хватает. Он слишком много работает, он слишком любит своё личное пространство и свою свободу. К тому времени у Хосока уже есть своё собственное жильё и та сумма денег на счету, что греет его сердце и душу. Он добился своего, — он не от кого не зависит. У него есть крыша над головой, он может себя прокормить и даже более того. Тем не менее, Чон Хосок знает, что его компания и он сам способны на гораздо большее, у него есть потенциал и то, что он делает, всё ещё уникально в своём роде. На дворе 1993 год и Jung Seoul Style ещё только ожидает триумфальное восхождение на Олимп делового мира Кореи. *** — У меня завтра серьёзное мероприятие, и я хотел бы снова взять у вас украшения на прокат, — Хосок сидит в своём офисе в огромном мягком кожаном кресле коричневого цвета, которое крутится вокруг своей оси. — Да, господин Чон, — отвечают ему на том конце провода по громкой связи, — разумеется, ведь вы — наш постоянный клиент. Могу порекомендовать вам ожерелье из новой коллекции Van Cleef & Arpels из белого золота с тонкой инкрустацией бриллиантами и такой же браслет. — Хорошо, мне подойдёт. — Часы? Ролекс или Patek Phillippe? — Спасибо, я недавно приобрёл для себя пару, в прокате больше нет надобности. — Отлично, поздравляю с покупкой! Завтра пришлю вам посыльного. Адрес тот же? — Благодарю, — сдержанно отвечает Чон, — адрес тот же. В 17-30, пожалуйста. — Будет минута в минуту. Нажав на кнопку отбоя, Хосок смотрит в зеркальную поверхность шкафа с документами. Оттуда на него смотрит уверенный молодой мужчина в хорошем костюме. Сейчас Хосоку двадцать девять, его компания Jung Seoul Style занимает первое место в своём секторе рынка, а он сам, как её президент, входит в десятку самых богатых и влиятельных бизнесменов Южной Кореи. У него недвижимость на Мёндоне, на Чеджу и в Майами. Он подумывает прикупить домик в швейцарских Альпах. У него три автомобиля в его личном гараже, у него есть всё, о чём он мечтал и в десятки раз больше. Но не деньги самое главное. Самое главное это та независимость и свобода, которую они даруют, те возможности, которые открывают многие двери. Чон теперь может помогать кому захочет, делать то, что захочет, вкладывать туда, куда захочет. Конечно же с богатством и влиятельностью приходит и много негативного. Например, нечистые на руку люди, которые норовят укусить кусок от твоего пирога. Его семья, которой до него не было никакого дела несколько лет, прознала о том, что Хосок теперь богат и тут же потянулись просьбы, — купи то, купи это, помоги. Чон для себя решил этот вопрос практически одним днём, — купил родителям дом и ресторанное дело, а всей родне твёрдо сказал, что помогать он им не намерен, — они не бедствуют и не болеют. У Хосока к родным нет никаких чувств, но так он решил вопрос с тем, что когда-то они в него вложили деньги и воспитали, а теперь, он вернул им долг и он им больше ничего не должен. Родственнички ещё какое-то время помельтешили на горизонте, а потом и отстали, поняв, что с Хосока ничего не урвёшь просто так. Паре дальних кузенов, правда, Хосок потом помог, — трудоустроил омег в свои филиалы. Чон по-прежнему на сто процентов доверяет только Юнги и его мужу Сокджину. На них он денег не жалеет. Те, правда, отказываются от его подарков, — Хосок действует хитро, — через детей. Открыл на имя Намджуна и Тэхёна счета и перевёл туда деньги на их обучение и совершеннолетие. Пару раз Хосоку всё-таки удавалось отправить друзей в путешествие за его счёт, но, в целом, они у него денег не просят и не берут, как бы он ни старался всучить им хоть что-то, разве что подарки на дни рождения и Чусок. На следующий день, в субботу, Хосок встаёт около полудня, неспеша завтракает и пьёт кофе, читает новости и быстро просматривает рабочие бумаги. До вечера ещё много времени, и он расслабляется, — принимает ванну, потом к нему приходит массажист, а после приходят стилист и визажист. К вечеру Чон полностью готов. Его волосы зачесаны назад и уложены гелем, на лицо нанесён неяркий макияж, руки приведены в полный порядок, а ногти покрыты бесцветным лаком. В качестве наряда Хосок выбрал широкие брюки тёмно-серого цвета и шёлковую белоснежную рубашку с широкими манжетами и с V-образным вырезом. У него будут туфли в цвет брюк один в один и украшения, которые вот-вот принесёт посыльный из ювелирного. Чон уже выпил подавители, но ещё не нанёс парфюм. Сейчас он пахнет нейтрально, — может быть, гелем для волос, а, может быть, пудрой, которой воспользовался визажист. Из яркого у Хосока только крупный перстень с синим сапфиром, который подчёркивает изящество его пальцев и запястий. Едва часы на стене показывают 17-30, как в дверь раздаётся звонок. Посыльный пунктуален, — Хосоку это по душе. За пару минут до этого Чон как раз надел туфли, пытаясь понять, удобно ли ему будет в них целый вечер. Похоже, что продавец не обманул, туфли действительно удобные, а не только эффектные. Хосок идёт к двери и открывает её. На пороге молодой посыльный, мальчику, наверное, едва исполнилось двадцать. — Здравствуйте, господин Чон, — произносит он вежливо и слегка кланяется, — Я… На этом месте курьер замирает и смотрит на него так, словно увидел привидение. Хосок поднимает на него глаза. Такое чувство, будто он уже где-то видел альфу раньше. Парень очень привлекательный. Высокий, хорошо сложен, что отчётливо видно под простой белой футболкой и обычными голубыми джинсами. Волнистые чёрные волосы до плеч, круглые большие глаза и чистая кожа. Пахнет очень приятно, — сандал, ветивер и горький оттенок, который Хосок пока не может распознать, но всё это сочетание буквально кружит голову. Обычно Чон так не падок на запахи, тем более, ароматы альф. — .посыльный из ювелирного, — договаривает за младшего Хосок и протягивает руку к фирменному пакету. — А вы — мой истинный, — выпаливает парень, — Вы так приятно пахнете… Жасмин, свежесть и древесина. О, нет. Всё сошлось, запах, это его истинный! От шока Хосок чуть было не захлопывает дверь перед самым носом парня, но потом отступает на шаг и приглашает войти. — Чон Чонгук, — представляется посыльный, — а вы — Чон Хосок. Я, кажется, вас раньше где-то видел… Или это мне кажется, потому что мы — истинные? Вы очень красивы. Я — Чонгук, кстати. Я уже это говорил, да? Я — студент, это моя подработка. Чонгук переминается с ноги на ногу и очень волнуется, мнёт в руках пакет, который так и не отдал Хосоку. А Хосок, между тем, думает, что так можно и опоздать. — Послушайте, — наконец, прерывает он тираду младшего, — я сейчас очень занят, мне нужно идти, меня ждут. Давайте поговорим завтра, да? Вы же придёте за украшениями. Я их на сутки забронировал. Чонгук несколько раз кивает в ответ, всё ещё сильно волнуясь. Хосок мягко берёт пакет из рук альфы, а потом почти выталкивает его за дверь. — Прошу прощения, — говорит он холодно и закрывает дверь перед носом парня, а потом сам прижимается к ней спиной. Чёрт. Чёрт. Чёрт. Только этого ему не хватало. Истинный. Какой на хрен истинный? Зачем он ему?.. Чон раздосадован и разозлён. Но ему, действительно, уже пора. Он надевает ожерелье и браслет, пшикается духами и, подумав, накидывает пиджак. Если что, его потом можно будет снять. Хосок вовсю старается собраться, но у него плохо получается. В конце концов, не каждый день истинный стучится в твою дверь, как бы Чон к этому не относился. Чтобы успокоиться Хосок идёт к своему домашнему бару и наливает себе немного виски. Это должно помочь снять стресс и расслабиться. Он подумает об этом обо всём по дороге. Машина с шофёром его уже ждёт, как и организаторы благотворительного бала, на котором он должен сделать солидный взнос для фонда помощи пострадавшим от насилия омегам. Хосок спускается на лифте, выходит на улицу и садится в автомобиль. Его мысли сейчас не о бале и даже не о работе, о которой он обычно думает чуть ли не 24/7. Сейчас он думает о появлении в его жизни истинного и о том, как это скажется на нём самом и на его компании. Никаких радостных эмоций по этому поводу Чон не испытывает. Он готов признать, что его истинный красивый альфа с потрясающим запахом, но на этом всё. Хосоку не нужны ни отношения, ни его истинный. И теперь ему нужно только донести это до Чонгука.