Связанные Равой

Царство Земли. Город Омашу.

      Совершенно пустынная, гористая местность, где, кажется, нельзя даже найти и намёка на какой-нибудь источник воды. Сухой ветер, смешиваясь с песком, обжигает кожу. Каким именно образом Руфиина оказалась в этом местечке вместе со своими товарищами, память начала умалчивать. Голова жутко раскалывалась из-за пережитого, однако никто так и не дал ответа, что случилось тогда, после инцидента с поджогом деревеньки острова Киоши. Случай серьёзен настолько, что даже после пробуждения спина ощущает некоторые ожоги после той… Бойни?       Разум запамятовал всё из-за пережитых негативных эмоций. Поворачиваясь в пол оборота к Катаре, девочка с лёгкой хрипотцой просит воды. Водянка сейчас же выполняет её просьбу, приставляя к потрескавшимся губам флягу с, утоляющим жажду, бодрящим напитком. — Г-где мы? — разносится её голосок. — Мы прилетели в Омашу. Аанг сказал, здесь проживал его давний друг, — русоволосая чуть приобняла дизорентированную подружку.       Более Руф не стала задавать вопросов. Это было бы всё равно, что горох о пустую стену бросить. Непонятно одно: почему же она сама ничего не помнит? ***       Мальчишки непроизвольно спорили, каким именно образом им будет лучше проскочить в город через охрану, чтобы быть незамеченными. Катара в сторонке не отрывается от Ру, следуя за девчушкой по пятам, подобно курице-наседке. От южанки сквозило напускной заботой. Даже в какой-то степени излишней. Руфиина старалась сделать вид, будто бы не замечает данного факта. Ничего не вышло. От Катары нельзя даже на метр квадратный сбежать. Настолько чрезмерная опека граничила с помешательством. У неё что какие-то комлексы мамочки? Наследственное? Или уже привычка? Ведь Катара осталась без матери слишком рано. Или так она пытается возместить что-то, заменить кого-то?       Закралось в голову ещё больше вопросов, чем раньше. — Мы сделаем так! Напялим шерсть на голову и лицо Аанга, а затем сделаем вид, будто бы мы его внуки! Ну как вам идея? А? — с воодушевлением выдал Сокка в тот момент, когда Ру намеревалась устроить допрос другу по поводу всего происходящего. — А что, это неплохая идея. Только вот шерсть Аппы жёсткая… — ответил Аанг, почёсывая лысый затылок. — В любом случае, больше хороших идей нет!       Рыжевласка мысленно представила перед собой монашка в роли седовласого, сморщенного старикашки, едва заметно прикрывая рот ладошками.       Дальнейшее представление лишь усугубило комичность момента. Уже сейчас сдержать смех было невозможно. Шерстяной тюрбан был больше головы кочевника, а длинные усы закрывали рот. Вид того насколько комичен, что даже вечный меланхолик по имени Ру покатилась от новой волны заразительного смеха. Сокка будучи итак смешливым, подхватил её ритм, задыхаясь. Лишь одна Катара сумела сдержаться, хотя этого нельзя сказать по её заблестевшим глазам. — Что смешного? — обиженно пробубнил «дедуля», — Ай, чешется и колется… Аппа… Как ты вообще живёшь с такой шерстью? — адресовал летучему другу вопрос Аватар, но тот лишь обдал кочевника горячим воздухом из ноздрей. — Здорово, точь в точь мой дедушка, — показал свой сарказм Сокка. — У т-тебя его нет, вообще-то, — заметила иронично Руф. — Вообще-то Аангу сто двенадцать лет, — вставила свои три копейки русоволосая. — Мы с Руфи ровесники, так что давай ты будешь бабулей! — воздушник напялил ей почти такой же парик на голову. Сам покатываясь со смеху и держась за живот. Ребята загоготали ещё громче. — А ты… Ч-чем-то п-похож на Г-гияцо, — выдала Ру с улыбкой. Однако тут же улыбка поникла у обоих, и ей и Аангу до сих пор было трудно смириться с его смертью. До сих пор не могли принять то, что человека, который тебя поддерживал, уже нет в живых. Очень горько, но им надо было жить дальше. Отбросив лишние мысли, она заявила, то, что посчитала куда важнее. — Сейчас не до д-детских игр… нужно п-попасть в Омашу. — Ворчишь, как старая… — заявил Аанг, не обращая внимания на тут же надувшуюся Руфиину. — Иногда мне кажется, что тебе реально уже сто лет. — С бабулей перебор, Руф совсем не идет седина! — прагматично заметила Катара, стягивая с нее имитацию парика и приводя рыжую копну в порядок. Ру продолжала дуться. — С таким маскарадом нам могут не поверить, — внёс долю резона Сокка. — Хватит рассуждать, трусишки! Большой город ждёт! — весело воскликнул Аанг, вливаясь с нарочитой серьёзностью в новую роль. Маски всегда служили ему способом спрятать свои истинные эмоции. И он сгорбившись, опираясь на свой шест, по старчески зашагал к воротам города.       Песок хрустел под ногами. Стояла неимоверная жара. Нещадно дарить коже солнце лучи, судя по всему, желая довести путников до состояния сваренного овоща. Кому пришло в голову построить город посреди пустыни? Наконец-то виднеются ворота города, у которых стоят два стражника. — Вот увидите, в городе Омашу самые дружелюбные люди на свете, — заверял друзей Аанг. — Пока ты, Руфиина, училась на Севере, я подружился здесь с… — Это что за гнилая капуста?! И ты этим торговать собираешься?! Пошел вон! — кричал один из стражников на торговца капусты с тележкой. Ребята невольно замерли, прерывая свой разговор и уставились на происходящее. Магией земли стражник вызвал толчок камней под тележкой. Капуста с тележкой взлетели на несколько добрых метров вверх и провалились в искусственно образованное магами земли ущелье. — Моя капусточка! Нет! — взвыл торговец, хватаясь за лысую голову в зелёной тюбетейке.       «Воу, какие дружелюбные, прямо-таки образец для подражания, » — подумала Ру, переводя взгляд на мужчин. — Главное — улыбайтесь, — растягивая губы в фальшивой улыбке, как бы предупреждая, прошептал кочевник друзьям. Все заулыбались подражая ему. Хотя улыбаться совершенно не хотелось. Казалось щеки треснут от этой жары. Вот они уже подошли к городскому посту с охраной: — Остальное на мне.       Аанг медленно, но деловито шагал прихрамывая на раскоряченных ногах, подражая старческой походке. Он опирался на посох и даже слегка дрожжал в коленях. — А ну стоять! — остановил друзей сторож, поднимая булыжник над головой лысого артиста. — По какому делу?!       Аанг, сведя брови к переносице, неодобрительно стукнул по земле тонким посохом. — Моё дело — это моё дело, молодой человек, а не твоё! — заявил он копируя противный старческий голос, а дальше ещё и пригрозил, как нерадивому внуку. — Сейчас сниму ремень и как следует тебя отшлёпаю!       Кажется, или угроза действительно сработала? Что-то не верится. Этих ребят так легко провести… — Ладно-ладно. Успокойся старик, как Вас зовут? — произнёс второй стражник, испугавшись напористости «старика». — Зовут меня Бонзу Пипинподол Абсокополис третий. А это мои внуки: Джун, Бин и Ли-Лу Пипинподол Абсокополис.       Водянка подошла поближе, одарив всех самой лучезарной улыбкой, на которую только была способна. Теперь очередь Сокки с Руфииной. — Здравствуйте. Джун Пипинподол Абсокополис, очень приятно!       Далее представился воин Южного полюса, подавляя в себе желание не расхохотаться ещё сильнее. Ладно у них с Катарой имена самые банальные, чрезвычайно простецкие! А вот над Руф словно решили поиздеваться. Ли-Лу! Да где вообще Аанг смог откопать такое прозвище? — Ли-Лу, — в конце концов чуть согнулась девочка, не выражая ничего подозрительного. — Как-то вы не похожи друг на друга, — бородатый хранитель границ Омашу ткнул пальцем на веснушчатую: — Джун и Бин ещё как-то можно назвать родственниками, но вот тебя — прирожденную уроженку царства Земли. Лишь кожа бледнее обычного.       В чём-то они правы. Её отец родом из колониальных земель народа Огня, которые те отхватили себе более ста лет тому назад. Неудивительно, что ей достались яркие, зелёные глаза — первостепенный признак всех магов твёрдой стихии. — Так ли это важно?! — возмутился вновь переодетый Аватар, указывая на бескультурье этих людей: — Или хотите сказать, она приёмная? Хотите оскорбить мою семью, мои старые кости и посыпать мою седую голову пеплом позора? Я думал, путников приветливо встречают в Омашу. Но, похоже, я ошибся. Какая досада!       Чувство оскорблённой чести мгновенно повержено укором какого-то сухонького, сгорбленного старичка, поэтому пришлось немного поддакнуть, чтобы успокоить настырность семейки новоприбывших.       Ворота открылись. Нижний ярус города прятался за очередной противоосадной стеной. Удивительна по сути земная магия! Как ладными рядами плавно сплетаются под чьей-то чужой гибкой волей камни, видоизменяясь. Две, на первый взгляд, непреодолимые стороны защитной стены мгновенно сместились в противоположные стороны, открывая поразительный вид на огромный город с многочисленными виднеющимися вдали, словно спичечными коробками, по всей песчаной площади домами с тёмно-болостистой черепицей.       Город поднимался огромной ступенчатой пирамидой. Ру охватывает странная, беспочвенная тревога. Видя великолепие столь огромного по размерам города, её изрядно напрягли сети почтовых «рельсов», что пролегают через весь Омашу. Тачки с посылками неслись с невероятной скоростью то вниз, то вверх. — Ох, тут нечего пугаться. Когда-то давно мы с Буми здесь часто катались на этих тачках. Весёлое время.       Рассказ Аватара о давнем друге заставил отвлечься. Насколько допускающие историй просто невозможно слушать. Рыжевласка подошла чуть ближе к каменному уступу, где начинается линия транспортной «горки». В нескольких метрах, на соседней дорожке скользило несколько пустующих телег без колёс. «Значит, ворчу как старая, да?» — прикусила губу Руфиина.       А вот тут можно начинать настоящее, гораздо более стоющее, чем предающийся воспоминаниям Аанг, неволей в своём «прикиде», став похожим на самого видного старикашку. Даже манера поведения соответствует. Лишь рассказывает о былых забавах. Она же повеселится прямо сейчас!       Веснушка лишь легонько улыбаясь, помахала ладошкой на прощание прежде, чем спрыгнуть прямо на проезжающую под ней тачку. — Ру-Ру! Вот же ж!       Громкий смех оповестил мальчонку об удачном приземлении слишком смелой подружки. Едва та скрылась за линией одной из почтовых дорожек, кочевник силком заставил друзей буквально полететь за шалопайкой.       Воздух вместе с адреналином развивал курчавую шевелюру. Давно девочка не испытывала такого незабываемого ощущения истинной свободы действий, к которому её приучил Гияцо. Глаза покрылись яркой поступью мимолётного счастья. Вызвав воду из ближайших бочек, хулиганка облила местных жителей с ног до головы, паралельно управляя при помощи стихии направлением стремительно быстрой поездки.       Голубая лазурь небес с перистыми, длинными-длинными облаками, что тянулись кругом к светилу, ошеломляют воображение. В сравнении с сухим, серебристым, практически вечно покрытым ворохом звёзд, ночным небом Севера, здешние виды придают ностальгические нотки из детства.       Однако… Поездка вскоре окончилась. Так же скоро, как и началась. Руф поймали ловкие, сильные ручища стражи, обездвиживая конечности каменными наручниками. Аанг с водниками, нагнавший девчонку, больше не мог скрываться под прикрытием. Вся шерсть спала с мальчика ещё во время маленького приключения по городу, оставив лишь веревку вокруг лысого черепа, да пару почти выпавших пучков белых волос. Татуировку на голове стало видно.       И, кажется, в нём узнали Аватара? Или поймали просто за проступок? Скорее всего так. Потому под предлогом явки к царю Омашу Ру-Ру освободили. Хотя, по сути дела, они по вине её шалости теперь являются пленниками. — Эх, Ли-Лу, ну спасибо тебе, — начал ворчать Сокка. Катара неодобрительно цокнула языком. А Аанг вздохнул. — В-вас н-никто не п-просил гнаться за мной, — показала Ру язык.       Вот так выглядит самый большой провал в её жизни… Вот же чёрт. Давно такого не было… ***       Виновников привели к царю и бросили на колени. Тут же был и обвинитель и пострадавший — продавец капусты. Каким образом он попал сюда и как так быстро доставил новую партию — оставалось загадкой. Ребята даже не особо запомнили, когда именно в лихой погоне повредили его товар.       Глаза царя, неотрывно смотрящие на Аанга, стоит заметить — были самые пугающие в его образе, они слишком различались в размере и были не симметричны. Рождалось подозрение, что старик давно выжил из ума. Он грыз капустный лист и смеялся ненормальным смехом. Вердикт, вынесенный им, лишь подтвеждал его безумие. Но как ни странно он был в пользу ребят. Можно сказать, их насильно заставили устроить пир. Плен у сгорбленного старика в мантии со множеством блестящих перстней на скрюченных, морщинистых пальцах оказался приятным. Всех усадили за стол, наполненным различной едой. Он буквально ломился от изобилия той. Грех не попробовать. Поэтому, поддавшись повадками ребёнка, оголодавшая Ру первая запихала за обе щеки свежие кусочки хорошо прожаренного, говяжьего стейка, на что получила недопонимание со стороны друзей. Особенно, Аанга. Но Руф давно отвыкла от монастырских постов и вегетарианских запретов.       Царь лишь посмеялся над торопливостью младшей, располагая перед остальными своим гостеприимством. Он начал о чём-то охотно беседовать со своими «пленниками», но Ру вновь и в ус не подула на разговор тех. До тех пор, пока Аангу не приспичило воспользоваться магией воздуха. Она точно не приметила, по какому поводу он так внезапно раскрыл себя, но вот огромный кусок пирога, угодивший прямо в лицо, дал чётко понять недовольство окружающих. Катара тоже не ожидала такого рода поступка от монаха, поэтому сидя на своём месте, широко раскрыла от изумления глаза.       Вода, содержащаяся в кувшине, быстро скользнула змейкой по ладоням разгневанной рыжеволосой, резво окатив лысого с головы до самых рёбрышек. Они смотрят друг на друга, накаляя пространство вокруг себя. Перепачканная во фруктовой начинке начинает активно натирать щеки тканью, молча не отрывая взгляда от наглеца.       Они бы и дальше могли посылать глазами кого куда и как можно дальше, вот только царь быстро смекнул, что перед ним стоял сам Аватар. Или же он давно знал, лишь прикидываясь сумасбродным дурачком.       В любом случае… Их, уставших и желающих принять хотя бы омовение, послали во вполне неплохо оборудованную для тюремной камеры, комнатушку.       Присев рядом с голубоглазой, Руф начала весело щебетать о своих впечатлениях во время покатушек на тачке. — Ох, даже так! А меня чуть не стошнило, — призналась магесса воды, приложив ко лбу ладонь: — Я искренне поражена. У тебя настолько сильно развито бесстрашие? Наверное потому что ты росла с нашим безбашенным "дедулей" ?       Ру-Ру шутливо откатывается назад, ложась на спину: — Эт-то ещё что! Я в-во время п-прибывания н-на Севере смогла прокатиться н-на целой л-ладье самостоятельно. Правда, э-это произошло под п-покровом н-ночи. Но зато к-какие я видела звёзды, К-катара… — Ты насколько беспечна, Руфиина, что я даже удивлён! — вспылил Аанг, сидящий на противоположной кровати. Его явно сильно задели её сегодняшние выходки: — Тебя что, совершенно не заботит то, что именно из-за твоей инициативы мы угодили сюда? Ты забыла все нормы этикета? — Кто тут о б-беспечности? Сам такой! С-считай это местью за кусок персикового п-пирога, — приоткрывает один глаз девочка, бесстрастно улыбаясь ему, этим ещё больше взбесив друга. — И ведь ни капельки совести у тебя нет, Ру! — продолжает возвращаться мальчик, даже встав на ноги из-за её железного спокойствия граничащего с наглостью. — Да ты у нас всевидящее око, я смотрю. Будто бы знаешь, что мы находимся в относительной безопасности, а?!       Душу сжал напор его по-детски наивной обиды. Как же хочется заткнуть этот рот одним из фруктов, что сейчас лежат в тарелке на ближайшем столике. — М-много болтаешь, — напряглись мышцы тела прирожденной спутницы Аватара. — Да ладно?! — полез было выяснять отношения мальчик.       Водники попытались унять ещё сильнее вспыхнувшую злобу Аанга. Сначала словами, затем — крепкими объятиями. Не совсем помогло. Однако оба улеглись по разным угловым кроватям, лишь бы не видеть и не слушать друг друга. — Вы что, ролями вздумали поменяться? — начал Сокка. — Ребята, да что с вами сегодня? — продолжила Катара. — Д-да мне почём з-знать, Катара, — раздался спустя какое-то время тихий смешок со стороны Руфиины: — Ну, у кого-то в-возможно п-просто скоро г-голос начнёт л-ломаться, в-вот и гармоны д-дали о себе знать. А я в-вот ещё ребёнок. Почему б-бы не побыть им ещё х-хотя бы один год? — Как ни старайся, мальчишки — вечные дети! Даже когда бороду отпустят, — иронично ответила Катара. — Что за грязные намёки, младшая? — встрял братец, покосившись на сестру. — Я давно мужчина! Мне уже на почти два года больше четырнадцати! — Но ты даже не целовался с женщинами, — заявляет сестра, прищурив хитрый взгляд. — Целовался! — упрямо заявляет Сокка и надувает губы. — Бабушка не в счёт… — хихикает в ладошку Катара и уворачивается, от едва не замахнувшегося старшего братца.       Тот надувшись еще больше демонстративно отворачивается, сопит и бубнит что-то под нос. — А-а ты целовалась? М, Катара? — спрашивает Руфиина. — С кем бы я это делала? Ты видела нашу деревню? — зевая, замечает водянка. — Н-ну да… Выбора просто ноль! — ухмыляется Руф: — Н-не с н-нашим достопочтенным монахом же! — За последнюю пару лет, кроме Аанга никто из парней не входил в нашу деревню… — складывает в задумчивости руки к подбородку южанка. — А к-как же тот… С-со шрамом? Забыла? Миловидный носиком, стройный… Словно п-принц! Только вместо к-коня… Корабль! — подкалывает Ру. — Ах, да! Точно! Но… Разве можно воспринимать врага как парня? — задаётся вопросом Катара. — Т-точно также невозможно, к-как и Аанги! — Ахахахах!       Девчата хихикают. О чём-то шепчутся.       Глаза Аанга начинает пробирать сон. Однако он из последних сил держится, в отличии от Сокки, который уже во всю храпел на всю комнату. Воздушный кочевник обладает тонким слухом, магия воздуха способствует усилению звуков. Он прислушивается, притворяясь спящим. — Странно… Я давно заметила, что только у вас двоих то и дело случаются такие стычки. Давно это происходит? — русоволосая перебирает пряди волос подруги, заплетая той причудливые, маленькие косички по бокам, как у неё самой. — З-знаешь, да нет… После айсберга всё и-и началось, — смысла попросту скрывать ничего нет, рыжеволосая пожимает плечами. — Я ещё многого не знаю о том, каково быть спутником Равы, возможно… Это у вас своеобразная связь? — ещё тише предположила Катара, осторожно прислонившись к уху девочки. Так, чтобы кочевник ничего не услышал. Мало ли.       Личико Руф неожиданно скривилось. Совершенно по-детски засияв лёгким отвращением и недоверием.       Одна бровь девчушки изгибается, надломавшись. — Что т-ты имеешь ввиду? В м-мои немногочисленные о-обязанности лишь в-входит его н-наставление и з-защита. Как только он обретёт с-семью, я п-покину его. — Почему? Ты же тоже как-никак являешься частью его семьи. Как и я, и Сокка… — Н-нет, ты меня немного не так п-поняла, Катара. Я имею ввиду, когда он в-возьмет в жены достойную д-девушку там и всё такое. М-мне после этого даже нет смысла находится р-рядом, понимаешь?       Аанг едва заметно вздрогнул после её слов. Она оставит его? А как же обещание всегда оставаться рядом? Хотя… Если подумать с рациональной точки зрения, Руф во всём была совершенно права. Не будет же она с ним за ручку до глубокой старости ходить. Однако представить себе привычную жизнь без её помощи и, пускай редкой, но такой дорогой поддержки, сложно. Ладонь медленно сжимает подушку, хочется закусить губу до посинения.       Что значит «спутник Равы»? Он и сам того пока не ведал. Связано ли данное понятие с тем, что тогда на острове Киоши его внезапной волной захлестнула бурная ненависть к народу Огня, хотя он бы этого никогда не почувствовал даже по отношению к самому злейшему врагу. Он бы никогда не пожелал тому… Смерти.       Грозовые радужки глаз поступью накрыли образы из недавнего прошлого. Её искажённое болью лицо, написанное вкраплениями слёз с кровью. Иссушенные пряди волос, обрамлённые прахом от подожженой древесины.       Почему же тогда она этого не помнит? Как и тогда, что произошло в храме воздуха… И оба при этом молчат, не желая рассказать правду. Действительно… С каких пор они начали лгать друг другу?       Мимоходом достав из карманов, Аанг рассматривает криво вырезанные из дерева фигурки, подаренные ему когда-то на день рождение Руфииной, которые он хранит у себя в карманах шировар в знак их вечной дружбы, и оттого становится, глядя на них, больнее на душе, чем прежде.