Прелюдия:
Музыка имеет свойство запечатлеваться в нашем сознании. Мы можем слышать, как она звенит у нас в ушах, возвращает к нашим чувствам даже в полной тишине. Достаточно самой безобидной отсылки, простого воспоминания о мелодии, чтобы перенести нас в тот момент, когда мы только что выучили слова и гордо пропели их, набрав в легкие побольше воздуха. Иногда она меняет смысл или значимость, но растет вместе с нами. Она принимает нужную нам форму, будь то спокойная или энергичная, ностальгическая или новая. Это история о двух людях, которые учатся петь вместе.***
Апрель 2007
***
Группа тонко и плавно переходит к песне, но у Драко перехватывает дыхание при первой ноте знакомой мелодии. Он вертит в пальцах бокал с шампанским, чувствуя, как слезы подступают к глазам. Его сердце колотится, пытаясь идти в ногу с ритмом юной любви, танцем, который не забывается, но, возможно, слишком быстрый, слишком интенсивный, чтобы следовать за ним после всего. Он мог бы оглядеть толпу, чтобы найти единственного человека, который знает мелодию так же, как и он, но скорее чувствует, чем слышит знакомые шаги, когда стоит у бара, опершись одной рукой о столешницу. Набрав в грудь побольше воздуха, Драко оборачивается. Гарри улыбается, коротко, застенчиво приподнимая уголок рта, его руки в карманах брюк от смокинга. — Не смог удержаться. — Я думал, мы позаботились об этом несколько месяцев назад, — забавляясь, фыркает Драко. Гарри выдерживает его взгляд, глаза добрые, но проницательные. — Думаю, ты знаешь, что я имею в виду. Драко делает глоток шампанского, чтобы почувствовать в животе пузырьки, а не бабочек. — Не мог найти лучшего применения галлеону на сборе средств, чем подкупить группу? Гарри ухмыляется. — Я отдал тысячу сегодня вечером, плюс еще несколько сотен анонимно. И я хотел услышать, как они играют эту песню. Я думаю, что хорошо распоряжаюсь деньгами. Не хотел бы, чтобы это пропало даром. — Песня или галлеон? — Оба? В зависимости от того, что заставит тебя потанцевать со мной. Драко приподнимает бровь. — Должен ли я беспокоиться о своих ногах? Гарри хихикает. — Нет, но ты можешь наступать на мои каждый раз, когда я наступаю на твои, — он протягивает руку к Драко. — Договорились? Драко позволяет своим губам дрогнуть. Он проглатывает шампанское и оставляет бокал на барной стойке. Он пытается подавить дрожь в руке, когда кладет свою ладонь в ладонь Гарри. — Договорились. Держась за руки, они выходят на танцпол, и это одновременно знакомо и совершенно ново. Они начинают раскачиваться в такт музыке, и Драко чувствует, как губы Гарри касаются его уха: — Ну что? Тебе нравится? — Что? — шепчет Драко в ответ. — Это, — голос Гарри низкий и рокочущий у него в ухе, и Драко приходится стиснуть челюсти, чтобы сдержать нахлынувшие на него эмоции. — Песня. Драко закрывает глаза. — Просто удивлен, что ты помнишь.***
Август 2006
***
— Это не так уж и страшно. Драко и Робардс недоверчиво посмотрели на Гарри. — Как ты можешь так равнодушно к этому относиться? — зашипел Драко. — Это не значит, что мы должны все время прикасаться или с-спать вместе, — Гарри почувствовал, как его щеки вспыхнули. — Это не влияет на наш разум. Мы просто должны быть в одной и той же области. Что касается связи, то это довольно банально. Драко раздраженно усмехнулся. — Мы должны жить вместе, а это значит, что один из нас должен переехать. Мы не можем выйти на поле на случай, если всё всплывет и подозреваемые используют это против нас. И ты знаешь, что это больше, чем близость. Такое чувство, что в моей магии есть еще одно… присутствие. — Драко заметно вздрогнул, и Гарри удержался, чтобы не закатить глаза. — Это тревожит. Робардс, неужели мы действительно ничего не можем сделать? Робардс покачал головой. — Нет, пока разрушители проклятий и целители не найдут контрзаклятие. Поттер прав, Кантикум Винкули довольно эффективное проклятие для связи. Мы знаем о его эффектах, но оно достаточно редкое и слабое, чтобы разрушители проклятий уделяли ему должное внимание в исследованиях. Драко прищурил глаза. — Они решили потратить свое время на изучение того, что делает проклятие, но так и не удосужились выяснить, как его снять? — Разрушители проклятий не виноваты, что мы здесь, Малфой, — вздохнул Гарри. Драко резко повернулся к Гарри, его губы скривились. — О, не думай ни на мгновение, что я не виню тебя в этом, Поттер. — Я не виноват… — Ты единственный не хотел вызывать подкрепление! Я хотел послать за Шеберг и Боуэри, но ты сказал: «Нет, Малфой, мы справимся!» Плюс, если бы ты со своим дурацким комплексом спасителя не выскочил передо мной… __ Ты мой напарник! И ты не слышал, как я крикнул… — Чушь собачья… — Ты хочешь увидеть воспоминание в Омуте памяти? Я тебе покажу! У меня дома есть один, я… Робардс стукнул кулаком по столу, заставив Гарри и Драко подпрыгнуть. — Прекратили ссориться! Я предлагаю вам обоим привести себя в порядок. У вас есть две недели отпуска, чтобы разобраться с этим, а затем я ожидаю, что вы оба вернетесь сюда и будете готовы к работе. Если к тому времени связь будет снята, вы сможете выйти на поле. В противном случае вы будете дежурить, пока мы не разберемся. Вопросы? Гарри нервно прикусил губу. — А что насчет прессы? — Используйте чары Гламура или Оборотное по своему усмотрению. Как сказал Малфой, если подозреваемый знает, что вы двое магически связаны друг с другом, это может быть опасно. Если вы не хотите придумать другую причину, по которой вы связаны, я предлагаю вам говорить об этом только людям, которым вы доверяете, и быть осторожными на публике. Драко приподнял бровь. — Вы не думаете, что у людей возникнут вопросы, если Спаситель и его ручной Пожиратель Смерти исчезнут из общественной жизни, кроме работы, на время действия связи? Гарри поежился, затем с вызовом сузил глаза. — Ты не Пожиратель Смерти. И я думаю, что такие вещи, как вечера в пабе, все равно должны быть в порядке вещей, так? То есть, мы друзья и коллеги. Ты даже приходишь в Нору по воскресеньям раз в несколько месяцев… — Уизли чуть ли не тащит меня туда, да… Гарри закатил глаза. — О, как будто тебе это не нравится. Но вот что я хочу сказать: пока мы не будем появляться на публике, помимо того, что мы обычно делаем, не думаю, что кто-то подумает, что что-то изменилось. Робардс вздохнул, проводя рукой по лицу. — Просто не делайте ничего глупого. Драко толкнул локтем Гарри, который сверкнул глазами и повернулся, чтобы возмущенно ответить, прежде чем Робардс поднял руку. — Я имел в виду вас обоих. И я не хочу больше слышать никаких споров. Для всех нас это был долгий день, особенно для вас двоих, поэтому я предлагаю вам выбрать место, куда пойти, пока вы будете приводить себя в порядок. Бросив последний взгляд на Гарри, Драко встал и с важным видом вышел из кабинета, позволив двери захлопнуться за ним. Гарри одарил Робардса натянутой улыбкой, пока поднимался со своего места, и когда он вышел из комнаты, ноги его слегка дрожали.***
Гарри плюхнулся на кровать, лениво взмахнув рукой в сторону камина, чтобы языки пламени заплясали в очаге. Он закрыл глаза, позволив исходящему от него теплу слегка коснуться его кожи, кровать была достаточно далеко от огня, чтобы он не перегрелся. Он вздрогнул, когда в ванной заскрипели половицы, его сердце забилось быстрее, прежде чем он вспомнил, почему он больше не один в доме. Он услышал журчание воды по старым трубам, вероятно, почти заржавевшим от неиспользования; в эту ванную никто не заходил целую вечность. Дом был слишком большим для него. Он не занимал много места, как раз хватало для одной тарелки, одного набора столового серебра. Все, что ему было нужно — одна кровать, один шкаф и одна ванная. На самом деле дом был предназначен для семьи, и иногда желудок Гарри скручивало от чувства вины за то, что величественные комнаты пылятся без людей, которые могли бы наполнить их жизнью и смехом. Но каждый раз, когда он думал о продаже дома и, наконец, покупке квартиры, он представлял будущее с Тедди, бегающим по заднему двору, и тоскливый блеск в глазах Андромеды, появлявшийся каждый раз, когда она переступала порог. Предложение передать им ключи застревало у него в горле, но он неизбежно его проглатывал. Он заметил, как Андромеда вздрагивала и хваталась за бедро, когда поднималась по крутой лестнице, и его передернуло при мысли о том, чтобы Тедди рос в доме с темными, затянутыми паутиной коридорами. И было чувство вины при мысли о том, что он откажется от дома, подаренного ему крестным отцом. Он знал, что в конечном счете, Сириус бы хотел, чтобы он делал то, что делает его счастливым. Но когда Гарри представил себе жизнь в квартире поменьше, он остро осознал, что вместо того, чтобы сжимать окружающий мир, он хочет заполнить его и максимально увеличить пространство. Жить в месте, где свет горел более чем в одной комнате одновременно. Чтобы было более одной вымытой тарелки. И чтобы было слышно, как льется вода более чем из одной ванной комнаты. Шум душа внезапно сменился помехами от включенного приемника. Гарри услышал, как Драко произносит слова по буквам, бормочет свои инструкции, чтобы добраться до определенной станции. Мгновение спустя Гарри услышал тихую игру пианино из динамиков. Он закатил глаза; конечно, этот шикарный мерзавец увлекался классической музыкой. Тем не менее, прислушавшись, он обнаружил, что звук раздражает его меньше, чем он думал. Музыка звучала из радиоприемника, плавно перетекая в песню за песней, даже после того, как душ был выключен, и еще долго после того, как Гарри вышел из комнаты и спустился вниз, чтобы начать готовить ужин. Однако через несколько минут он почувствовал подступающую тошноту, от которой у него скрутило живот и закружилась голова. Тем не менее, он справился с этим, продолжая готовить, даже когда ему показалось, что ноги могут подогнуться в любой момент. Он был полон решимости закончить готовить для Драко, даже если внезапная тошнота Гарри означала, что он не будет это есть. Сосредоточение на музыке тоже помогло. Хотя она была далеко, он обнаружил, что раскачивался в такт мелодии, даже подпевал, когда определял ритм, как раз когда начиналась новая песня. Он погрузился в легкий, почти бездумный процесс приготовления и наслаждался звуком, поминутно морщась, когда желудок напоминал ему о своем недовольстве. Но через некоторое время музыка прекратилась, и он застонал, больше не отвлекаясь от своей тошноты. Однако страдания Гарри продолжались не слишком долго. Он вздрогнул от звука шагов, но едва успел заметить свое удивление, как почувствовал, что тошнота мгновенно прошла, сменившись пустым голодом. Его колени задрожали от внезапного облегчения, а в животе заурчало. Он обернулся и увидел тяжело дышащего и прислонившегося к столу Драко, его челюсть отвисла, а щеки покраснели. Гарри вздрогнул. — Ты почувствовал… — Тошноту? Да, довольно интенсивно. — Но сейчас ты чувствуешь себя лучше? — Как только вошел на кухню, — подтвердил Драко. Гарри нахмурил брови. — Но я думал, мы должны находиться в одной и той же области? Драко пожал плечами. — Параметры очень расплывчаты. — Но у нас все было хорошо, когда ты был в примыкающей к моей спальне ванной. — Мы были всего в одной двери друг от друга. Похоже, связи не нравится, что мы находимся дальше, чем были. — Понятно. Что ж, мы с этим разберемся. — Нам определенно придется это сделать, да? Стиснув зубы, Гарри повернулся обратно к плите и помешал макароны в кастрюле, лапша легко скользила в горячей воде, следуя за деревянной ложкой. Позади себя он услышал, как Драко выдвигает ящики шкафа, и Гарри задумался, должен ли он спросить Драко, что он ищет или воздержаться от нарушения хрупкой тишины, которую они в основном поддерживали с момента их прибытия в старый дом. Гарри выудил ложкой одну из макаронин и поднес ее к губам, сначала подув на нее, прежде чем взять зубами, чтобы проверить текстуру. Удовлетворенный, он осторожно поднял кастрюлю с водой и повернулся к дуршлагу, который уже ждал его в раковине, чтобы слить лапшу. Он замер на месте и моргнул от сюрреалистического зрелища. Драко накрыл стол и делал последние штрихи, водя вилкой прямо по салфетке. Их глаза встретились. Несколько мгновений никто из них не двигался, и Гарри почувствовал, как у него участился пульс. Он не заметил этого, когда Драко впервые спустился вниз, но теперь он смог рассмотреть джоггеры и футболку на Драко. Его волосы были влажными и потемневшими, и Гарри заметил случайную каплю воды, стекающую по его шее, наблюдая, как она исчезает за воротником футболки. — Ты не посушил чарами волосы? — выпалил Гарри. Драко приподнял бровь. — Мои волосы слишком нежные для этого. Я дал им высохнуть на воздухе. — Э-э, верно. — А ты не собираешься их выбросить? — Драко посмотрел на кастрюлю в руках Гарри. Гарри внезапно вспомнил, что держит в руках довольно внушительную кастрюлю с почти кипящей водой. Он быстро подошел к раковине, осторожно опустил кастрюлю и успешно откинул большую часть макарон на дуршлаг. Сначала они ели молча, не говоря ничего, кроме: «Пожалуйста, передай пармезан» (Драко) и «Хорошо искупался?» (Гарри), и «Нормально, за исключением той части, когда я думал, что потеряю сознание» (Драко). «Извини» (Гарри). При этих словах Драко отложил вилку. — За что? — О чем ты? — За что ты извиняешься? — Тебе стало плохо. Я знаю, что ты чувствовал; я подумал, что возможно, мне придется отправиться в Мунго. — Так ты не извиняешься за то, что втянул нас в эту передрягу? Гарри застонал. — Я же говорил тебе! Я защищал тебя! Я не знал, что делает заклинание… — Я раньше уже слышал это… Эти слова для был как удар, как будто из его желудка вышибло весь воздух. Лицо Драко побледнело, и он открыл рот, чтобы что-то сказать, Гарри не знал, потому что он не дал ему шанса. Гарри резко встал из-за стола, кипя от злости. — Я не обязан это слушать. Моей вины в этом не больше, чем твоей, и чем быстрее ты поймешь это и перестанешь обвинять меня только потому, что я удобная боксерская груша для твоего гнева в этой ситуации, тем лучше. А теперь, если ты меня извинишь, я покину эту комнату и пойду в соседнюю, чтобы спокойно съесть ужин, который я приготовил для нас, несмотря на огромный физический дискомфорт, который я испытывал, пока готовил. Кстати, не за что; за это и за попытку спасти твою жизнь — снова. Гарри заметил, как Драко вздрогнул от силы последнего слова, но он не обратил на это внимания, когда вышел из-за стола и вошел в комнату, хлопнув дверью. Только когда он сел за свой стол, запустив руки в волосы, он понял, что оставил свою тарелку на столе. Некоторое время спустя раздался тихий стук в дверь. Гарри поднял голову от стола, поморщившись, когда его шея и верхняя часть спины запротестовали от долгого нахождения в неудобном положении. — Да? — прохрипел он, его голос был усталым от того, что он был на грани сна, а тело измучено, но недостаточно расслаблено, чтобы погрузиться в мирный сон. Дверь со скрипом открылась, и Драко вошел с тарелкой в руке. Закусив губу, он подошел к Гарри и поставил перед ним некогда пустую тарелку вместе с салфеткой и вилкой. — Ты оставил её на столе, — сказал Драко, не встречаясь взглядом с Гарри. — Подумал, что она тебе может понадобиться. — Они не холодные? — Я поместил их в стазис, пока мыл посуду. — Ты не должен был этого делать. — Только из справедливости. Блюда не сложные, а я так и не научился готовить, — Драко пожал плечами. — Я могу научить тебя, — мягко предложил Гарри. — Готовить не так уж сложно, если знать основы. — Думаю, теперь у нас будет много времени вместе. Так что стоит попытаться, — Драко вздохнул, глядя на свои ноги. — Поттер, мне жаль. Я вымещал свой гнев на тебе. И я прошу прощения за то, что поднял этот вопрос… сам знаешь. — Все в порядке. — Нет, это не так, ты был таким добрым и милосердным, и открыл свой дом, и глазом не моргнул, прежде чем встать между мной и опасностью, и… — Драко… пожалуйста, — Гарри покачал головой. — Мы напарники. Друзья. Ты бы сделал то же самое, если бы заклинание летело в мою сторону. — Ты этого не знаешь. — Я знаю, — настоял Гарри. — Ты уже делал так раньше. Ты так много говоришь о том, как часто я спасал твою жизнь, но никогда не упоминаешь, сколько раз ты спасал мою. Челюсть Драко сжалась, но он кивнул. — Спасибо тебе, Гарри, — он указал на тарелку на столе между ними. — Ты должен поесть, — сказал он. — Я буду в гостиной. Не волнуйся, я не отойду дальше, чем на дверь. — Ага, — тихо фыркнул Гарри, беря вилку. — Спасибо. Позже той ночью, ворочаясь в постели, Гарри напрягся, чтобы услышать Драко в соседней комнате. Он все еще не спал? Встал и читал? Или он заснул, и веки его трепетали во сне? Погодите, если он спал в постели, это означало, что он сменил свою дневную одежду. Вероятно, на нем была пижама или ночная рубашка, или… Гарри яростно покраснел и отказался следить за ходом этих мыслей. Он повернулся на бок с покорным вздохом и попытался вообще ни о чем не думать.***
Гарри ударился головой о дверь. — Драко! — позвал он. — Ты все? Я умираю с голоду! — Ну так поешь! — донесся приглушенный ответ Драко из-за стены. Гарри стиснул зубы. — Я не могу выйти из чертовой комнаты, пока ты этого не сделаешь, иначе не будет особого смысла класть что-либо в мой желудок! — Разве ты не волшебник? Призови батончики! — Я не буду есть твои отвратительные протеиновые батончики. Они на вкус как мел. Кстати, что ты там делаешь? — Это называется уходом за собой, Поттер, я и не ожидал, что ты много об этом знаешь, учитывая, что у тебя едва есть расческа. — Просто…! — Гарри сделал глубокий вдох, затем выдохнул. — Поторопись, Малфой. Мы опаздываем. Внезапно дверь позади Гарри открылась, заставив его отшатнуться назад и упасть. Он посмотрел на Драко, пока тот, приподняв бровь, возвышался над ним, а губы его подергивались в усмешке. Драко перешагнул через него, выходя из комнаты. — Хватит бездельничать, Поттер! Погнали! Гарри нахмурился и вскочил на ноги, затем поправил мантию, прежде чем последовать за Драко вниз по лестнице. Работа была почти невыносимой, по крайней мере, в первые несколько часов. Гарри был раздражен, и он знал это. Он знал почему, но именно ему повезло, что в комнате отдыха закончились закуски. Вдобавок ко всему, Робардс держал их спина к спине без перерыва, так что у него не было возможности ненадолго выйти, чтобы взять хотя бы булочку. Так что он застрял в ожидании обеда, что означало часами сидеть на работе с урчащим животом, а он это терпеть не мог. Драко сначала пытался подколоть его, но когда Гарри огрызнулся с таким уровнем яда, которого обычно не использовал, Драко на некоторое время заткнулся. В тот момент, когда часы пробили 11:30, Гарри встал из-за стола и схватил свое пальто с вешалки, бросив Драко его собственное. — Вставай, мы идем обедать. Сейчас же. Ты платишь. Они остановились в ближайшей закусочной, и в тот момент, когда Гарри вонзил зубы в хрустящее-мягкое-горячее-жирное лакомство, он почувствовал, как напряжение покидает его тело, а облегчение поглощает его. Всё было как в тумане, он быстро все съел и когда, наконец, вынырнул, чтобы глотнуть воздуха, Драко с беспокойством изучал его. Чувствуя себя неловко, Гарри сжался в комок. — Чего? — Поттер, что случилось до этого? — О чем ты? — У тебя явно было что-то в заднице; ты был не совсем таким, как обычно, знаешь, бодрым гриффиндорцем. Предполагается, что я весь такой злюка, и все же ты был решительно зол на весь мир, особенно на меня. — Я становлюсь раздражительным, когда голоден. Я не люблю пропускать приемы пищи. — Почему? Я не думаю, что завтракал каждый день с тех пор, как… с Хогвартса, наверное. — Что? — Гарри поднял брови. Затем он покачал головой. — Неважно. Ты взрослый человек, делай, что хочешь. Но мне нужна еда, чтобы функционировать. Что приводит меня к тому, что, я думаю, нам следует обсудить. — Да? — Нам нужны основные правила. — Ладно. — Драко пожал плечами. — Э-э, ты хочешь начать, или это должен сделать я? — Как бы то ни было, Поттер, это была твоя идея. — Хорошо, — вздохнул Гарри. — Ну, для начала, мне нужно иметь возможность что-нибудь съесть, прежде чем мы уйдем на работу. — Никто тебя не останавливает. — Вообще-то, ты, — Гарри фыркнул. — Ты можешь есть по утрам все, что захочешь, но мне нужно топливо. Так как ты думаешь, сможешь ли ты сократить свой распорядок дня на достаточное время, чтобы мы оба смогли быть внизу? — Я не буду ничего сокращать, Поттер… — Тогда ты можешь хотя бы проснуться пораньше? Мне все равно. Я уделяю туалету пять минут. Драко фыркнул. — Заметно. Гарри тупо посмотрел на него. — Тогда ты проснешься пораньше? Значит, внизу в 7 утра? Драко на мгновение задумчиво поджал губы, а затем наклонил голову. — Ладно. Но мне нужно быть в спальне не позднее 10 часов вечера. Я не собираюсь прерывать свой сон или спать на твоем диване только потому, что ты все еще в гостиной смотришь телик. И если ты не спишь после 11 часов вечера, наложи заглушающее, пока не ляжешь спать. — Достаточно справедливо. — Значит, договорились? — Драко протянул руку через стол. Он поколебался, прежде чем, казалось, обрести уверенность в своем выборе, решительно глядя на Гарри. Гарри не смог сдержать легкой, слегка насмешливой улыбки, которая изогнула его губы, когда он накрыл руку Драко своей. — Договорились.***
— Мальчики, вы уверены, что у вас все есть? — Андромеда нервно переводила взгляд с Гарри на Драко. Ее рука сжимала сумочку, как будто она не была уверена, стоит ли хватать Тедди на руки, бежать к камину и отменять еще одно первое свидание. — Да, у нас все под контролем. Не волнуйся, с нами он в безопасности, — сказал Гарри, делая шаг вперед и кладя руку на плечо Драко. Драко обернулся и бросил на него насмешливый взгляд, но если жест и показался ему странным, он никак это не прокомментировал. Андромеда кивнула, прежде чем изобразить улыбку на лице, когда она наклонилась и потянулась к кроватке, позволив Тедди ухватиться за один из ее пальцев пухлым кулачком. Ее улыбка стала искренней, хотя и немного задумчивой, когда он одарил ее липкой беззубой улыбкой и немного булькнул. Она высвободила палец из хватки Тедди, выпрямилась и посмотрела на Гарри и Драко. — Хорошо. У меня есть мой мобильный, и у вас обоих есть мой номер. И еще, помните, Ральф отвезет меня в Ля Виолетт, так что, если возникнут какие-то проблемы, я позвоню или приду через камин. На самом деле, почему бы вам обоим не написать мне, просто чтобы убедиться, что все нормально, и… — Энди, пожалуйста, — усмехнулся Драко. — Иди. Он ждет тебя. Мы обещаем позвонить, если нам что-нибудь понадобится. Гарри пронаблюдал, как она согласилась и вошла в камин. Ее глаза все еще были тревожными и широко раскрытыми, даже когда она позволила зеленому пламени унести ее прочь от подгузников и пролитого сока всего на несколько часов. Он и Драко были рады дать ей передышку и провести время со своим крестником и кузеном соответственно, даже если с их стороны потребовалось некоторое убеждение. Но теперь, когда она наконец ушла, Гарри почувствовал себя немного обескураженным жизнью, которую ему доверили. Сначала он был так взволнован и так уверен в себе и Драко; в том, что они могли легко заботиться о Тедди. Но теперь он столкнулся с этим совершенным, обычно улыбающимся младенцем, который увидел, как Андромеда вошла в камин, и теперь сильно покраснел. Гарри и Драко обменялись обеспокоенными взглядами. Осторожно, Драко приблизился к кроватке с небольшой, ободряющей Тедди улыбкой. — Привет, Эдвард. Не нужно беспокоиться; бабушка вернется всего через несколько часов. А до тех пор мы с Гарри будем очень заботиться о тебе. Не так ли, Гарри? — спросил он, оглядываясь на Гарри. — Да, — сказал Гарри, кивая на Драко, затем снова на Тедди. — Да. Они оба наблюдали, как щеки Тедди начали сморщиваться, а глаза наполнились слезами, и даже когда Гарри протянул руки и сказал: — Нет, нет, нет, не плачь… — Тедди громко взвыл, а слезы потекли по его лицу. Гарри обмяк. Драко вздохнул, подошел к кроватке и поднял Тедди на руки, перекинув его через плечо и успокаивающе погладив по спине, пока тот всхлипывал. — Ш-ш-ш, Тедди, любимый, все в порядке, — прошептал он в голубые волосы, и сердце Гарри чуть не разлетелось вдребезги, когда он увидел, как серые глаза Драко наполнились слезами, а крики Тедди продолжались. — Э-э, почему бы мне не принести ему бутылочку? — предложил Гарри. — Стоит попробовать, — сказал Драко, запечатлев поцелуй на влажной щеке Тедди и продолжив прижимать младенца к своей груди. Гарри кивнул и развернулся на пятках, почти бросившись к холодильнику и осматривая полки в поисках бутылочек со смесью, которую Андромеда дала им ранее. Он нашел одну и вытащил из-за двери, захлопнув ее. Он застонал, когда она снова открылась от силы его удара, и ему пришлось потратить драгоценные секунды, чтобы закрыть ее должным образом. Закрыв холодильник, он бросился обратно в гостиную, замедляясь по мере того, как приближался к Драко и Тедди. Выражение лица Драко сменилось облегчением, когда он увидел Гарри. Он попытался подхватить Тедди на руки, но ему с трудом удалось правильно его переставить. — Вот, — сказал Гарри, ставя бутылку на кофейный столик. — Я возьму его, — он осторожно взял Тедди из рук Драко и устроил его в своих объятиях. Драко взял бутылочку и осторожно вложил ее в рот Тедди, держа ее, пока малыш удивленно моргал и выплевывал бутылочку обратно. Драко нахмурился и попробовал снова, но Тедди снова отказался. — Интересно, что за… о! Я кое-что вспомнил. Энди всегда так делает, — Драко взял свою палочку и наложил согревающее заклинание на бутылочку, позволив ей нагреться. Он капнул немного на свою руку, вероятно, проверяя температуру, и, похоже, остался доволен. Гарри смотрел, как он снова протянул бутылочку, и Тедди взял ее губами, начав сосать. Казалось, Драко, крепче сжал бутылку, а Гарри использовал обе руки, чтобы поддержать Тедди. Оба вздохнули с облегчением. Гарри фыркнул от смеха. — Это было напряженно. Драко кивнул. — Да. Я боялся, что он будет плакать всю ночь. Как ты узнал, что ему нужна бутылочка? Гарри пожал плечами. — Удачная догадка? Я имею в виду, — он взглянул на дедушкины часы в углу комнаты, — уже почти время ужина, так что он, вероятно, был голоден. Драко промычал. — Верно. Наверное, нам лучше сесть на диван, чтобы твои руки не устали. Я уже видел, как Энди делала так в течение двадцати минут. Они устроились на подушках, их бедра и колени соприкоснулись, когда они прижались друг к другу; Драко управлялся с бутылочкой, в то время как Гарри поддерживал тело Тедди. После того, как Тедди прикончил бутылочку, Гарри с изумлением наблюдал, как глаза ребенка отяжелели, но не совсем закрылись, просто на грани сна. Они с Драко затаили дыхание, ожидая, когда Тедди наконец уснет, но по ощущениям это тянулось вечность. В животе у Гарри заурчало, и он видел, как Драко время от времени поглядывал на кухню. Но он был полон решимости увидеть Тедди крепко спящим, прежде чем они уложат его в кроватку. — Может быть, нам стоит попробовать спеть ему, — предложил Драко низким голосом. — Колыбельную. Гарри покраснел. — Я… на самом деле ничего не знаю. А ты? — Да, я просто… ну, это не совсем колыбельная. Это полноценная песня. Но моя мама обычно пела мне ее по ночам. Дай минутку, мне нужно вспомнить слова, — Драко закрыл глаза, задумчиво сдвинув брови. Через несколько мгновений Гарри увидел, как Драко открыл глаза и посмотрел на Тедди сверху вниз, нежно проводя рукой по его гладкой голове. — Может быть, любовь — это точка покоя, убежище от гроз. Она существует, чтобы приносить утешение и хранить тепло, — пел Драко. — И в те часы невзгод, когда тебе особенно одиноко, воспоминание о любви приведёт тебя домой. Гарри зачарованно наблюдал за тем, как Драко пел низким и мелодичным голосом. Глаза Тедди закрылись как раз в тот момент, когда Драко дошел до того, что было похоже на припев, и Гарри попытался скрыть свое разочарование, когда Драко перестал петь на середине. Тем не менее, он с благодарностью взглянул на Драко. — Я думаю, он уже уснул, — прошептал он. — Я положу его в кроватку. Ты не посмотришь, что у нас есть в холодильнике на ужин? Драко кивнул и встал с дивана, уходя на кухню. Гарри последовал его примеру, стараясь не толкнуть Тедди, пока укладывал его в кроватку. Когда малыш уютно свернулся калачиком и уснул, Гарри бросил на него последний нежный взгляд, прежде чем пойти на кухню. Когда Андромеда вернулась через несколько часов, улыбающаяся и розовощекая от вина, Гарри и Драко привели ее посмотреть на крепко спящего в своей кроватке Тедди. Она посмотрела на них с такой глубокой и поразительной благодарностью, что у Гарри перехватило дыхание. Они с Драко направились к точке аппарации. Теперь они привыкли избегать каминной сети после того, как связь плохо отреагировала на то, что они находились далеко друг от друга даже такое количество времени. Они вместе шли по мощеной улице, и Гарри почувствовал, как его мышцы расслабляются от удовлетворения после напряженной, но успешно выполненной работы. Драко взглянул на него с полуулыбкой. — Мы сделали это. Гарри улыбнулся. — Верно. Мы довольно хорошая команда. — Если бы только ты принял мою руку в знак дружбы раньше. Все это время мы могли бы быть дуэтом нянек, — Драко ухмыльнулся, его глаза наполнились весельем. Гарри весело рассмеялся. — Думаешь, если бы мы не ненавидели друг друга все это время, мы бы вместе занялись бизнесом нянек? — Думаю, мы никогда не узнаем, так как мы решили посвятить нашу жизнь раскрытию преступлений, — вздохнул Драко. — Я не знаю, что бы случилось, если бы мы были друзьями в школе, — сказал Гарри. — Но мне нравится думать, что в конечном итоге мы бы работали вместе, вот так, несмотря ни на что. Гарри смотрел, как Драко на мгновение замолчал, уставившись на свои ноги на булыжной мостовой. Затем серые глаза поднялись, чтобы встретиться с зелеными. — Я тоже, Гарри.***
Октябрь 2006
***
Вспышки страдальческих лиц людей, которых он потерял, чьи улыбки он больше никогда не увидит, кроме как на фотографиях. Насмешливая ухмылка Тома, наблюдающего за ними с веселым блеском в темных глазах. Его конечности бесполезны, неподвижны. Он почувствовал, как его челюсть широко растянулась, губы почти треснули, когда он попытался закричать, пока его горло не пересохло. Но сильный ветер хлестал его по ушам, заглушая все остальные звуки. Затем ладони — твердые, теплые и крепкие — схватили его за руки, тряся и возвращая кровь в его тело. Он задохнулся от крика, когда ладони успокаивающе прошлись по его шее и поднялись к подбородку. Он моргнул и увидел, что Драко стоит над ним и озабоченно хмурится, его лицо освещено свечой с ароматом ванили на прикроватном столике. — Ну же, Гарри, все в порядке, — руки Драко заставили его сесть на подушки на кровати, пока он переводил дыхание. — Это просто сон. Ты в безопасности, — прошептал Драко ему на ухо, и Гарри ухватился за эти слова, как за спасательный круг. Когда Драко прижал ладонь к груди Гарри, его сердце, наконец, перестало колотиться. С последним тяжелым вздохом Гарри откинулся на подушки, напряжение покидало его тело. Гарри почувствовал потерю теплой руки Драко на своей груди, когда тот отстранился. Драко стоял у края кровати и внимательно, почти неуверенно смотрел на него. — Спасибо. Прости, — прошептал Гарри. Драко отмахнулся от этого взмахом руки. — Не за что. И не извиняйся… — нахмурившись, он на мгновение замолчал, прежде чем спросил: — Хочешь поговорить об этом? Гарри выдохнул через нос. — Не особо, нет. Но спасибо, — он взглянул на будильник рядом со своей кроватью и съежился. — Тебе следует поспать. Нам вставать через несколько часов. Глаза Драко слегка сузились. — Ты тоже будешь спать, верно? Часть Гарри опасалась снова провалиться в сон, но из-за усталости он зевнул в ответ. — Я постараюсь. — Хорошо, — Драко отошел и открыл дверь, одарив Гарри легкой полуулыбкой. — Спокойной ночи, Гарри. Гарри сжал губы. — Спокойной ночи, — пробормотал он, когда дверь закрылась с мягким щелчком. Он уставился в потолок, пытаясь очистить свой разум, пока его глаза не закрылись. Однако, несмотря на все его усилия, он не смог отдохнуть больше тридцати минут без того, чтобы что-то не разбудило его — шелест деревьев на ветру, отдаленный звук лая крапа. За завтраком он игнорировал обеспокоенные взгляды, которые Драко бросал на него каждые несколько минут. — Я в порядке, — пробормотал он, когда Драко спросил его, все ли с ним хорошо. Он попытался собрать в кулак столько энергии, сколько мог. Принял восстанавливающее зелье перед уходом и выпил две чашки кофе на работе, хотя все, что у них осталось в офисном шкафу, было дерьмовым. Драко позволил ему снова затащить их обоих в забегаловку, где, по крайней мере, горячая, соленая еда подняла ему настроение. Но к тому времени, когда они пришли домой, у него разболелась голова. Все его тело болело, и в глазах начало немного плыть. Он рухнул на диван, пробормотав: — Просто вздремну. Пожалуйста, не поднимайся наверх. Гарри проснулся от проникнувших в комнату звуков музыки. Он открыл глаза, остальные его чувства приспосабливались к пробужденному состоянию тела. Он понюхал воздух, вдыхая аромат специй, который он не мог точно определить, но от которого у него потекли слюнки. Он поднялся с дивана и побрел на кухню, музыка становилась громче с каждым шагом. Драко стоял у плиты, нарезая что-то на столе, чего Гарри не мог видеть. В духовке горел свет, и запах, который он заметил, теперь был гораздо более концентрированным; он наполнил комнату. На плите мерно кипела кастрюля. Проигрыватель, стоявший в углу, играл классическую пьесу, которую Гарри не знал. Его взгляд вернулся к Драко. Он приготовил еще несколько отбивных, прежде чем переложить их в большую серебряную миску. Затем он остановился, оглядел кухню и с тихим цоканьем обернулся, вздрогнув, когда увидел стоящего позади него Гарри. — Мерлин, Поттер, предупреждать надо, — выдохнул Драко, слегка вздымая грудь. Гарри виновато улыбнулся. — Извини, я не хотел тебя напугать. Ты, должно быть, не услышал меня из-за музыки. Драко взглянул на проигрыватель, который все еще довольно громко играл в маленькой комнате. Взмахнув палочкой, Драко убавил громкость. — Извини, — пробормотал он. — Должно быть, мое заглушающее ослабло. Гарри пожал плечами. — Не волнуйся, — он оглядел кухню. — Ты готовишь? — спросил он, подняв обе брови. Драко фыркнул. — Я слышу веселье в твоем тоне, Поттер? Ты не веришь, что я могу приготовить еду? Гарри умиротворяюще поднял руки. — Честно говоря, это ты сказал мне, что не знаешь как. — Да, хорошо, — Драко скрестил руки на груди. — Оказывается, приготовление пищи довольно похоже на зелья. Знаешь, я не совсем бесполезен. Я нашел рецепт, который ты на сегодня выбрал, и ингредиенты, которые ты вчера купил. А ты спал в гостиной, как убитый, так что мне пришлось готовить для нас ужин. Но я всегда могу выбросить твою порцию, если ты собираешься быть неблагодарным из-за этого… — Нет, нет, — покачал головой Гарри. — Пахнет потрясающе. Драко покраснел, но повелительно поднял бровь. — Да. Ладно. Оказывается, я прирожденный шеф-повар. — Да, я вижу, — сказал Гарри, подходя к духовке и присаживаясь перед ней на корточки. — Не открывай дверь! Ты выпустишь жар наружу! — воскликнул Драко, хмуро глядя на Гарри сверху вниз. Гарри усмехнулся. — Не волнуйся, я всего лишь посмотрел через стекло. Кстати, что ты готовишь? — Я делаю то, что, как я предполагаю, ты планировал. Жареный цыпленок, картофельное пюре и салат, — ухмыльнулся Драко. — С курицей все нормально, с картофелем тоже. Я как раз занимался салатом. Гарри был ошеломлен и по-настоящему впечатлен. Для парня, который, вероятно, никогда раньше не брал в руки лопатку, Драко определенно быстро научился. — Я могу как-то помочь? Драко поджал губы. — Можешь накрыть на стол, пока я дорезаю салат. И прежде чем ты это сделаешь, не мог бы ты, пожалуйста, взять заправку для салата из лоходильника? Гарри подавил улыбку, поднимаясь на ноги. — Вообще-то, это холодильник. — Да неважно, из этой штуки. Не мог бы ты её достать? Следующие несколько минут они провели в довольно непринужденной тишине, если не считать звучащей из проигрывателя песни. Гарри забрал салфетки и пластиковую посуду, прежде чем передумал и убрал их в пользу красивой скатерти и столовых приборов. Он даже схватил пару свечей и поставил их в центр стола, а затем взмахнул рукой, чтобы зажечь их. Драко несколько раз оборачивался во время процесса и одобрительно приподнимал бровь. К тому времени, как Гарри закончил, Драко все еще работал, поэтому он сел на стойку рядом с проигрывателем и принялся наблюдать за работой Драко. В какой-то момент Драко снова прибавил громкость, и, хотя это было немного громко для Гарри с того места, где он так близко сидел к нему, ему было все равно, пока на лице Драко была эта мягкая улыбка. Песня снова изменилась, и хотя Гарри обычно испытывал апатию, если не раздражение, к классической музыке, он слушал мелодию с пристальным вниманием. Она была простой, но динамичной. Легкие струйки нот переросли во что-то более интенсивное, прежде чем снова стихли. Произведение было короче, чем любое другое произведение классической музыки, которое он слышал раньше, и когда оно закончилось, сменившись на какую-то оптимистичную мелодию, Гарри внезапно выпалил: — Это все? Драко в замешательстве повернулся к нему. — Прошу прощения? — Песня, — настаивал Гарри. — Она такая короткая! Драко пожал плечами. — Наверно. — Почему? — Тебе придется обсудить это с Брамсом. — С кем? — Композитор. Иоганнес Брамс. Он написал её. — Я хочу услышать её снова, — сказал Гарри, спрыгивая со стойки и наклоняясь, чтобы вытащить иглу из винила. — Как она называется? — Вальс ля-бемоль, опус 39, номер 15. Гарри моргнул, медленно поворачивая голову обратно к Драко. — Чего? Драко усмехнулся, отходя от плиты и наклоняясь к Гарри. — Вот, позволь мне сделать. Драко отрегулировал иглу, и пластинка снова заиграла песню. Гарри на мгновение уставился на нее, как завороженный, прежде чем сосредоточиться на нотах, на этот раз позволив музыке наполнить его чем-то вроде легкомысленного головокружения. Этого чувства было достаточно, чтобы заставить его поднять руки и обнять воображаемую партнершу. Он беспорядочно скользил по комнате, двигая ногами в своей лучшей попытке попасть в такт музыке. Он взглянул на Драко, который закатил глаза. — Варвар. Это вальс. Гарри криво улыбнулся. — Я так и не научился. Драко покачал головой. — Как ты продержался на протяжении многих лет на министерских балах без унижения, выше моего понимания. — Легко. Я не танцую. — Почему? Гарри пожал плечами. — Я так и не научился. Драко шагнул вперед. — Я могу научить тебя, если хочешь. Гарри замер, чуть не споткнувшись из-за внезапной остановки посреди танца. Он почувствовал, что кивает. — Ладно. Сделав несколько шагов, Драко оказался перед ним, достаточно близко, чтобы Гарри заметил легкую россыпь веснушек на бледной коже переносицы. Его отвлекла теплая рука Драко на его левом плече, это чувство одновременно укрепило его и заставило желудок наполниться бабочками. Когда Гарри уставился на свои ноги в носках в нескольких дюймах от ног Драко, он нахмурился, сдвинув брови. — Я не знаю как, — сказал он, глядя вниз, туда, где их ноги почти соприкасались. — Ты и не обязан, — прошептал Драко, приподняв подбородок Гарри, чтобы их взгляды встретились. — Просто следуй за мной. Они медленно двинулись по кухне. Гарри слегка споткнулся и даже несколько раз наступил Драко на ногу. Он рассыпался в извинениях, когда Драко зашипел от боли. Но Драко поддерживал их темп неторопливым и легким, и Гарри быстро научился делать противоположное тому, что делал Драко. Когда песня закончилась и Драко начал отстраняться, Гарри импульсивно щелкнул пальцами по проигрывателю, чтобы песня возобновилась. Драко посмотрел на него, явно забавляясь, но снова начал танцевать. Через несколько минут Гарри просто поставил проклятую штуку на повтор, и песня заиграла сама по себе снова, и снова, и снова. По мере того, как Гарри становился более плавным, Драко время от времени добавлял вращение, безмолвно поощряя Гарри выходить из круга его рук и возвращаться обратно. Гарри не был уверен, как они избежали столкновения с чем-либо, особенно со столом или кухонным островком, но он полностью доверял Драко, позволяя себе потерять ощущение пространства и времени, пока они двигались. Его тело чувствовало себя свободным и легким, позволяя Драко направлять себя. «Слишком рано», печально подумал Гарри, когда прозвенел таймер духовки. Драко только что вывел Гарри из очередного пируэта, и песня только начала затихать, прежде чем неизбежно возобновиться. Они оба подпрыгнули, когда сработал таймер, выйдя из оцепенения. Драко моргнул, его взгляд метался между Гарри, накрытым столом, все еще работающим проигрывателем и духовкой. Покраснев, Драко сжал губы в тонкую линию, быстро отстранился и прошептал: — Ужин готов. — Затем он повернулся на пятках и направился к духовке, заглушив проигрыватель взмахом волшебной палочки.*** Декабрь 2006 ***
К моменту прибытия Гарри и Драко, Нора выглядела так, словно была почти готова взорваться. Гарри искоса взглянул на Драко, приятно удивившись относительной непринужденности, которую увидел на его лице. В первый раз, когда он потащил Драко с собой на семейный ужин в Норе, они только начинали как напарники, и это были одни из самых неловких и напряженных часов, которые Гарри когда-либо испытывал. Но когда они сели обедать, Драко добродушно рассмеялся, когда Джордж подсыпал ему в вино зелье, от которого его волосы стали ярко-оранжевыми. Когда Драко язвительно заметил: «Спасибо, Джордж. Теперь я чувствую, что вписываюсь сюда», остальные члены семьи хихикали вместе с ним. С тех пор, похоже, Гарри чуть ли не приходилось соревноваться с Драко за внимание. Флер заставляла его разговаривать по-французски — и с их озорными выражениями лиц Гарри был уверен, что они сплетничали об остальных. Затем Молли уводила его, чтобы обсудить советы по садоводству, прежде чем Артур пытался втянуть его в свое новое маггловское увлечение. Джордж и Фред отводили его в сторону, чтобы обсудить бизнес-стратегию Вредилок. Рон, конечно, вызывал его на партию в волшебные шахматы, во время которой они с Гермионой пускались в обсуждение политики, литературы, истории, теории магии или любых других тем, от которых у Гарри темнело в глазах. Гарри пытался найти в себе силы ревновать, но, видя, как легко Драко вписался в его семью, как будто он всегда был своим, в груди Гарри потеплело. — Гарри! Драко! О, я так рада вас видеть! — сказала Молли, открывая дверь. — Заходите скорее, холодно же! — она схватила их обоих за руки и потащила в дом. Молли первой подошла обнять Драко, и Гарри со смесью благоговения и веселья наблюдал, как Драко легко принял объятия, несмотря на свою ограниченную терпимость к оным. Когда они оторвались друг от друга, Драко улыбнулся, а Молли коснулась его щеки. — Спасибо, что пригласили меня, миссис Уизли. Молли фыркнула. — Драко, ты же знаешь, что тебе здесь всегда рады, — затем она повернулась к Гарри и заключила его в такие же крепкие объятия. — Гарри, милый, как ты? — Я в порядке. Извини, что опоздали, Молли, — сказал Гарри, слегка хрипя в её крепком захвате. Молли отстранилась и посмотрела на него с милой суровостью. — Гарри, дорогой, до тех пор, пока эти часы, — Гарри взглянул на волшебные часы на стене, на которых было указано его имя в категории «Дом», — не показывают, что ты в смертельной опасности, все, что тебе нужно сделать, это вернуться домой. Гарри проглотил комок в горле и кивнул. Прошло несколько лет с тех пор, как Молли добавила его на семейные часы, но он всегда поглядывал на них с легким чувством недоверия, которое, похоже, исчезало с каждым посещением Норы. Его всегда согревало то, как Молли и Артур приняли его как еще одного члена семьи, но, увидев свое имя на часах — как сына, — все стало куда официальнее, чем до этого. Как будто они освободили для него место не только за своим столом. Из задумчивости его вывел заключивший в объятия Рон, которые по своей крепкости соперничали с объятиями Молли. — Счастливого Рождества, дружище, — пахнущее алкоголем дыхание Рона щекотало ухо Гарри, заставляя его хихикать и морщить нос. Гарри легонько хлопнул его по спине. — И тебя, приятель. Рон отстранился и улыбнулся Гарри красными от пунша губами, прежде чем поприветствовать Драко с таким же энтузиазмом. Гарри усмехнулся в ладонь, когда Драко принял объятие, подняв брови почти до линии волос. Гермиона подошла, чтобы встать рядом с Гарри, покачав головой, когда она посмотрела на Драко, пытающегося освободиться от Рона. — Я сказала ему, чтобы он был полегче. Гарри усмехнулся. — Есть идеи, что Джордж подложил ему на этот раз? — Нет, это «секретный рецепт», как всегда. Клянусь, он добавляет в эту дрянь растворитель для краски. Гарри фыркнул. — Я бы не стал сбрасывать это со счетов. Следующие пару часов прошли в потоке смеха, раскрасневшихся щек и новых сокрушительных объятий. Было легко и весело, как всегда, даже если Гарри оглядывался и видел Драко и Молли, сидящих рядом друг с другом на диване и рассматривающих то, что Гарри был почти уверен, было фотоальбомом. Драко время от времени поднимал на него глаза с веселой, почти нежной улыбкой, и Гарри каждый раз вопросительно поднимал бровь, но каждый раз получал еще более подозрительную усмешку. Несколько минут спустя он оглянулся и увидел Драко и Молли, полностью повернувшихся друг к другу на диване, а фотоальбом остался открытым и забытым на кофейном столике. Ее ладони были сжаты в его, и он покраснел, пока они разговаривали вполголоса. Но этот момент вскоре отошел на второй план в сознании Гарри, как только прозвенел таймер духовки, отправляя Молли обратно на кухню. Она попробовала еще одно блюдо, прежде чем объявить, что всё готово. Ужин был таким же шумным и сытным, как и всегда. Все столпились вокруг уютного столика; они могли и, вероятно, должны были поколдовать над ним подольше, но никто, похоже, не возражал сидеть плечом к плечу. Разговоры наполняли воздух, некоторые шептались между двумя людьми, некоторые кричали через стол в лихорадочных групповых дебатах. Гарри ел до тех пор, пока его желудок не начал разрываться, осторожно потягивая вино после и проверяя его с помощью контролирующих заклинаний каждый раз, когда он оставлял его вне поля зрения — привычка, которая стала второй личностью после стольких лет употребления напитков с добавлением любого продукта, который тестировали Фред и Джордж. Он взглянул на сидевшего напротив него Драко, между Молли и Флер, его серые глаза немного затуманились, когда он потягивал из красной чашки. Гарри заметил, что губы Драко были окрашены в тот же вишнево-красный цвет, что и у Рона. Гарри покачал головой, но ничего не сказал, решив воздержаться от выпивки до конца вечера, зная, что пунш, приготовленный близнецами, был таким легким, что Драко едва не выпил весь бокал. Немного позже он устроился на диване, наслаждаясь ощущением наполненности в своем теле и сердце, когда почувствовал, как что-то твердое, теплое и прижимающееся почти врезалось ему в бок. — Уф, — проворчал Драко, затем хихикнул в плечо Гарри. — Прости, — невнятно пробормотал он, обнимая Гарри за плечи в попытке умиротворяюще обнять. — Э-э, все в порядке, Драко, — сказал Гарри, неловко похлопывая его по спине и игнорируя бабочек в животе. — Ты в порядке? Драко отстранился и посмотрел на Гарри с глупой ухмылкой. — Лучш’, ч’м когда-либо. Я нервничал, ик, по’му чт’ никогда р’ньше не был здесь на Р’ждество, но Джордж дал мне немного пунша, и я п’чувс’вовал себя хорошо после него. — Хм, правда? — Гарри посмотрел на Джорджа, который подозрительно забился в угол с Фредом, когда тот перевел взгляд с Драко на Гарри, прежде чем преувеличенно подмигнуть ему. Гарри почувствовал, как вспыхнули его щеки, и позволил Драко высвободиться из объятий и сесть рядом с Гарри, сверкая глазами. Часть Уизли начали устраиваться на ночь. Молли и Артур пожелали всем спокойной ночи, прежде чем отправиться спать, и, как предположил Гарри, использовали заглушающее заклинание особой мощности, когда заметили, что остальные члены семьи собрались в гостиной. Гарри почувствовал, что его нервы на мгновение успокоились, когда Гермиона села с другой стороны от него, но понимающий взгляд, который она на него бросила, заставил его желудок снова перевернуться.***
— Пойдём-ка, давай отведем тебя в постель, — проворчал Гарри, ковыляя вверх по лестнице под тяжестью навалившегося на него Драко. — Потом мы дадим тебе зелье, и ты сможешь заснуть. — Не-е-ет! — крикнул Драко в ухо Гарри, заставив его вздрогнуть. — Я не х’чу зелье, я чувствую себя хорошо-о-о. Гарри закатил глаза. — Ладно, — выдохнул он, испытав облегчение, когда смог перенести их обоих через верхнюю ступеньку, не упав назад. — Но не вини меня утром. Они направились в ближайшую спальню, и Гарри старался не думать слишком много о том факте, что это была его спальня, когда Драко со стоном плюхнулся на кровать, уткнувшись лицом в подушку. — Полагаю, ты не хочешь свою пижаму, а? Драко ответил неразборчивым ворчанием, а Гарри покачал головой и достал с прикроватного столика зелье от похмелья. — Утром ты будешь рад, что оно тут, — сказал он. Он собирался уйти через мгновение, но не смог удержаться, чтобы сначала не протянуть руку и не убрать волосы с лица Драко. — Спокойной ночи, Драко. — ‘ди сюда, — пробормотал Драко, хватая Гарри за запястье и таща его на кровать. — Ммм, — все тело Драко расслабилось со вздохом. Он перекатился рядом с Гарри, положив голову ему на плечо и закрыв глаза. Гарри сглотнул. Его рука потянулась, чтобы нежно расчесать мягкие светлые волосы, прежде чем он заметил, что происходит. Покраснев, он попытался убрать руку, когда собственная рука Драко обвилась вокруг его запястья. — Приятненько, — пробормотал Драко, и Гарри втянул воздух и снова запустил пальцы в волосы Драко. Губы Драко дрогнули в мягкой, удовлетворенной улыбке, а затем превратились в нечто довольное. Они лежали так некоторое время — рядом друг с другом на кровати Гарри, и часть Гарри чувствовала противоречие. Должен ли он встать и позволить Драко занять кровать? Должен ли он остаться, на случай, если Драко ночью станет плохо и ему понадобится зелье? Они были друзьями — люди так поступали, верно? Делили постель? Чтобы поспать? Он заснул, пытаясь принять решение.***
— …закончить это сообщение, пожалуйста, используйте контрзаклятие, — Гарри потер глаза, просыпаясь, когда звук просочился в его разум. Он взглянул вниз и увидел Драко в таком же состоянии, приходящего в сознание от шума в комнате. Светящийся, мерцающий герб Святого Мунго плавал в центре комнаты. — Мистер Гарри Поттер и мистер Драко Малфой, — произнес автоматический голос. — Это автоматическое сообщение Патронуса от… — компьютерный голос прервался и воспроизвел записанный звук человека, произносящего «Целительницы Харкнесс», прежде чем продолжить голосом робота. — Есть срочная информация о вашем состоянии. Пожалуйста, обратитесь в больницу Святого Мунго в отделение магических заболеваний и травм. Чтобы закончить это сообщение, пожалуйста, используйте контрзаклятие. Нервный трепет пронзил Гарри, едва не заставив его вскочить с кровати. Глаза Драко были широко раскрыты, и Гарри заметил, что его руки задрожали, когда он потянулся за зельем от похмелья и выпил его одним глотком. Драко вытер рот тыльной стороной ладони и поднялся с кровати. — Должны ли мы? — сказал он, прежде чем схватить свою палочку и быстрым движением заглушить сообщение. Всё было как в тумане. Гарри в основном занимался тем, что одевался, а затем аппарировал с Драко в вестибюль Святого Мунго. Он не позволил себе слишком много думать об этом, когда колдоведьма провела их в комнату дальше по коридору. — Целительница Харкнесс будет здесь через минуту, — сказала колдоведьма, прежде чем тихо уйти, закрыв за собой дверь с мягким щелчком. Они ждали в напряженном, тревожном молчании прихода целительницы. Гарри обнаружил, что ему так сильно хочется… что-нибудь сказать. Чтобы заверить их обоих, что все будет хорошо. Но он был в полной растерянности. И если молчание Драко было чем-то примечательным, то и он решил промолчать. Наконец, целительница вошла в комнату. Она посмотрела на них обоих с доброй улыбкой. — Здравствуйте, меня зовут целительница Харкнесс. Я целительница по вызову на праздник, но я также одна из целителей, работавших с разрушителями проклятий, чтобы придумать контрзаклятие для вашей связи. Если вы, джентльмены, готовы, могу я произнести заклинание? Гарри увидел, как сжалась челюсть Драко. — Да, давайте покончим с этим, ладно? Поттер? — Да, — услышал Гарри свой ответ. — Давайте. Кивнув, целительница Харкнесс подняла свою палочку, бормоча заклинание на языке, которого Гарри не мог понять. На мгновение он не заметил перемен, но затем почувствовал, как что-то скрутило его в животе и груди. Оно затягивалось все туже и туже, пока не лопнуло, и от силы этого движения у него чуть не перехватило дыхание. Судя по виду Драко рядом с ним, заклинание, вероятно, возымело на него такой же эффект. Его кожа, обычно бледная с некоторыми теплыми оттенками, была пепельной и бледной. Она опустила палочку и прикусила губу. — Связь должна быть разорвана сейчас. Хотели бы вы это проверить? Мистер Малфой, почему бы вам не пройти в комнату через две двери? Драко кивнул, не встречаясь взглядом с Гарри. — Хорошо, — сказал он, прежде чем быстро выйти из комнаты. Гарри отдаленно услышал, как открылась и закрылась соседняя дверь, и затаил дыхание, ожидая, когда тошнота охватит его тело. Когда этого не произошло, тошнотворное чувство совершенно другой природы начало скручиваться в животе Гарри. Драко вернулся в комнату со стоическим, пустым выражением лица и подтвердил, что связь была успешно разорвана. Позже Гарри одарил его легкой, ободряющей улыбкой, пока медсестра готовила документы для заполнения. Драко улыбнулся в ответ, слабо и вежливо, и в груди Гарри защемило от чего-то не поддающегося описанию. Съехать для Драко оказалось проще, чем Гарри думал. Ему почти ничего не нужно было делать; он просто наблюдал, как Драко торопливо запихивает свои вещи в сумку с помощью заклинания незримого расширения. Когда Драко очистил дом от всех своих следов, он повернулся к Гарри с решительным выражением, его лицо было жестким, когда он протянул руку. — Спасибо за твое гостеприимство, Поттер. Гарри собрался с духом и крепко пожал руку Драко, сопротивляясь желанию притянуть его ближе. — Нет проблем, Малфой. Увидимся в понедельник, ладно? Драко кивнул и почти побежал к камину, исчезая в зеленом пламени. Мгновение спустя тишина дома начала смыкаться вокруг Гарри, отчего его дыхание стало тяжелым, а ладони вспотели. Он аппарировал в Нору прежде, чем осознал это. Он распахнул дверь и был встречен Роном и Гермионой, которые ухмыльнулись, прежде чем вопросительно посмотреть на него. — Где Драко? — нахмурилась Гермиона, пытаясь вглядеться через плечо Гарри в снежное пространство позади него. Гарри пожал плечами. — У себя дома, наверно. Сегодня они разорвали связь. — Хм, жаль, что он не смог прийти. Но эй, поздравляю, приятель! Проходи на поздний завтрак, чтобы отпраздновать это событие. Рождественское чудо, да? — сказал Рон, хлопая Гарри по спине и протягивая ему пиво. Гарри натянуто улыбнулся ему, хотя его желудок скрутило. — Да. Спасибо, дружище. Позже в тот же день, когда Гарри прошел через камин обратно в свой собственный дом, он почти убедил себя, что площадь Гриммо всегда была такой затененной и затемненной после захода солнца, что в углах всегда было так много паутины. Он приготовил себе поздний ужин и нахмурился, когда понял, что приготовил для двоих. Покончив с едой, он отправил тарелки в раковину и закрыл глаза, откинувшись на спинку стула, прежде чем вспомнил, что теперь грязная раковина — его обязанность. К счастью, посуды было немного: одна сковорода, одна тарелка, один набор столового серебра. Бросив заклинание в стоявший на полке проигрыватель, он решил, что это просто для того, чтобы немного разрядить усталость после тяжелого дня. Даже если его глаза наполнились слезами при виде расколотого дерева и плавящегося пластика. Даже если он, не глядя, бросил в него еще одно заклинание, не заботясь о том, куда оно попадет. Он услышал, как что-то заискрило и зашипело, пока тащился вверх по лестнице с онемевшим сердцем, заставляя ноги нести его вперед. Этого следовало ожидать. Он в порядке. Он не позволил этому беспокоить себя. Было понятно, что он чувствовал себя не в своей тарелке после того, как внутри него разорвалась магическая связь, оставив его обездоленным и одиноким в доме, который он никогда не смог бы заполнить самостоятельно.***
Январь 2007
***
Гарри никогда не любил Новый год. В детстве его запирали в шкафу, пока Дурсли праздновали, и говорили, чтобы он не «портил настроение» своим присутствием. В тот год, когда он научился определять время, он пронес в свою комнату маленький будильник, чтобы отсчитывать минуты до Нового года. Он отключался от звуков празднования за дверью и наблюдал, как минутная стрелка блуждала по циферблату часов, пока, наконец, не приближалась к полуночи. Он закрывал глаза и желал, чтобы год, на этот раз, действительно был новым. В первые пару лет после войны было получше. Встреча Нового года со своими друзьями и семьей была первым случаем, когда у него появилась надежда на будущее, что оно будет действительно лучше, чем прошлое. Течение времени, обещание следующего года — это то, чего он должен был с нетерпением ждать — в кои-то веки. Но в этом году, впервые с тех пор, как он, Рон и Гермиона были в бегах, ему не на что было рассчитывать. Ничего, на что можно было бы указать в его сознании и подумать: «Это стоит того, чтобы начать обратный отсчет». Он появился на вечеринке в Норе и собрался снаружи вместе со всеми остальными, в то время как Фред и Джордж спрятались в нескольких ярдах и, к большому огорчению Молли, готовили фейерверк. — …Шесть! Пять! Четыре! Три! Два! Один! С НОВЫМ ГОДОМ! — парочки наклонились для поцелуя, Джордж и Фред дали пять, Тедди крепко спал в объятиях Андромеды, а Виктуар с радостным хихиканьем приняла поцелуи в щеки от каждого из своих родителей. Гарри, однако, просто стоял. В первые несколько мгновений нового года ему не к кому было обратиться. Часы изменились. Звуки вечеринки звучали приглушенно в его ушах, как будто были спрятаны за дверью, которую он не мог открыть. Он пошел домой, натянуто улыбаясь в ответ на запоздалое «С Новым годом, Гарри!» от своих друзей. На этот раз он шел пешком. Не было никакой необходимости в срочности, ничего, что требовало бы скорости использования каминной сети или аппарации. Прогулка показалась не такой уж долгой, но к тому времени, когда он добрался до площади Гриммо, его ноги ныли, и он понял, что пальцы онемели от холода. Тем не менее, в доме было достаточно тепло, и он плюхнулся на свою кровать, не обращая внимания на то, что простыни были откинуты с матраса. Он заснул под тиканье часов. Гарри испытывал смешанные чувства по поводу возвращения к работе. С одной стороны, идея наконец-то вернуться на поле после стольких месяцев была волнующей. Он скучал по этому, особенно после нескольких месяцев бумажной волокиты. Тем не менее, Драко каким-то образом делал её забавной. Он вошел в их общий кабинет и обнаружил Драко уже за своим столом, склонившего голову над какой-то папкой. Драко посмотрел на Гарри, поприветствовав его кивком, на который Гарри ответил. Первая светская беседа была мучительной. — Как прошел твой отпуск? — Хорошо, спасибо. Твой? — Хорошо. — Хорошо. И после этого первый час или около того был проведен в тишине. Они оба просматривали оставшиеся папки на своих столах — вернее, это делал Драко, в то время как Гарри уставился на бумаги перед собой, сжав руки в кулаки под столом и впившись ногтями в ладони с нарастающим иррациональным гневом. Пока внезапно не вошел Робардс, сказав в знак приветствия: — Вы оба сегодня снова в патруле, — а затем так же быстро ушел. Патрулирование было и лучше, и хуже, чем пребывание в кабинете. Свежий воздух был крайне необходим, чтобы немного успокоить нервы Гарри, и поначалу было облегчением больше не находиться за одним столом с Драко. Но теперь между ними не было никаких физических барьеров. Ничто не могло помешать Гарри схватить его за плечи и просто встряхнуть. Или что-то типа того. Он был зол. И он не знал почему. Драко не сделал… ничего. Он обращался с Гарри с той же вежливой прохладой, что и с любым другим человеком. И, несмотря на его растущее негодование, Гарри не мог сказать, даже если бы его попросили, что Драко поступил неправильно. Поэтому он держал свой гнев при себе в течение нескольких недель. Он говорил, когда это было необходимо, Драко тоже, и на этом все. Он ждал нормальной жизни — даже попытался вызвать у Драко некоторую язвительность. Время от времени он задавал очевидный вопрос, ожидая закатывания глаз, но вместо этого его встречал данный, как ни в чем не бывало, ответ. Он намеренно пару раз споткнулся во время патрулирования, надеясь, что Драко назовет его «неуклюжим олухом», но Драко просто замедлил шаг, чтобы дождаться Гарри — если вообще заметил. Январь, словно патока, медленно перетекал в февраль. Наконец Гарри вошел в их кабинет, на этот раз, чтобы посмотреть, вызовет ли пролитый кофе на его мантию какую-то реакцию, только чтобы увидеть, что стол Драко был пуст. Он сел в свое кресло и нахмурился. Не только кресло было пустым, но и не было ни стопок папок, ни полупустой чашки кофе, ни пиджака на вешалке, кроме его собственного. Он прождал около получаса — что, действительно, было для него подвигом, — прежде чем влететь в кабинет Робардса. — Где Малфой? — сказал Гарри, ворвавшись внутрь. Робардс не дрогнул и не вздрогнул. Он вздохнул, как будто ожидал этого. — Почему бы вам не присесть, Поттер, — тон Робардса был мягким, даже добрым, и это заставило кожу Гарри покалывать от беспокойства. Итак, на дрожащих ногах Гарри прикусил губу и сел на один из стульев перед столом. Робардс сложил руки на столе перед собой. — Малфой запросил перевод напарника. Сердце Гарри упало, и — он запоздало заметил — его челюсть тоже, потому что, когда он двинулся, чтобы заговорить, его рот уже был открыт. — Что? — У Малфоя новый напарник. Он сделал запрос на прошлой неделе; запрос был обработан сегодня. — Кто… кто его новый напарник? — прохрипел Гарри. — Шеберг. Отныне вы будете в паре с Боуэри. У Гарри пересохло в горле. — Я… я не хочу Боуэри, — заикаясь, пробормотал он. Робардс моргнул. — Он совершенно прекрасный аврор. Он… — Я знаю это! — огрызнулся Гарри. — Но он не мой напарник! Малфой мой напарник. Он… — он сжал губы. — Прекрасно. Если это то, чего он хочет, то прекрасно. Гарри повернулся на каблуках и вышел из кабинета, и если Робардс и сказал что-нибудь о своем внезапном уходе, Гарри не услышал. Все, что он сделал, это вернулся в свой кабинет, достал пергамент и перо и набросал письмо. Это заняло около десяти минут, но когда он закончил, то встал из-за стола, вложил письмо в конверт и вернулся в кабинет Робардса, держа его между ними. — Я ухожу. Робардс мгновение пристально смотрел на Гарри, переводя взгляд с него на протянутый конверт. — Вы уверены в этом, Поттер? Гарри кивнул. — Возьмите. Я больше не могу так. Робардс вздохнул. Он взял конверт, качая головой. — Вы не использовали отпускное время, так что это может засчитаться за ваши две недели. Удачи. — Спасибо. Я ценю это, — Гарри снова кивнул и вышел из кабинета. Он пошел по коридору к камину. Но как раз в тот момент, когда он собирался подойти к двери в офисное крыло, он заметил Драко, разговаривающего с Шеберг у тележки с кофе. Взгляды пересеклись и они смотрели достаточно долго, чтобы Шеберг заметила это. Она остановилась на полуслове и попятилась, оставив их одних в комнате отдыха. — Гарри, это не из-за тебя, я… — Я ухожу. Глаза Драко расширились. — Ты что? — Я ухожу. Только что передал Робардсу мое заявление об отставке. Драко прикусил губу. — Если это из-за… Гарри невесело рассмеялся. — Не надо. Просто не надо. Драко замолчал. — Я не сделал ничего плохого, — его голос был тихим, но непоколебимым. Гарри напрягся. — Знаю. Ты ничего не сделал. На самом деле, ничто не является в точности тем, что ты сделал. — Ты не можешь просто… просто уйти! — внезапно закричал Драко. — Просто так? — Почему? Ты же ушел, — огрызнулся Гарри. — Ты не единственный, кому разрешено уйти, Малфой. Драко стиснул челюсти. — Точно. Что ж, тогда тебе лучше идти. — Тебе тоже. Лучше познакомься со своей новой напарницей. Надеюсь, она не попытается причинить тебе неудобства, спасая твою жизнь, как тот последний придурок, — выплюнул Гарри. Он не стал дожидаться ответа, прежде чем вышел из комнаты, все еще кипя от злости и сдерживая слезы, когда его горло сжалось. Спотыкаясь, он прошел через камин и пробыл внутри меньше тридцати секунд, прежде чем уставился на пустую, освещенную только солнечным светом, пробивающимся сквозь пыльное оконное стекло, гостиную. Внезапно он упал на колени, позволив, наконец, пролиться слезам.***
Март 2007
***
— Но, дружище, ты должен пойти! — Рон застонал, откусывая кусочек карри. — Я не справлюсь с этим в одиночку! Гермиона легонько толкнула мужа локтем в бок. — Я что, рубленая печень? Рон закатил глаза. — Ты заканчиваешь тем, что сплетничаешь с Булстроуд и Паркинсон, и мне не с кем поговорить, кроме Гарри, — Рон повернулся к нему с безжалостным взглядом, — который бросает своего лучшего друга в трудную минуту. Гарри выдавил легкую улыбку, пожимая плечами и откусывая кусочек наана. — Я ненавижу эти вещи, и у меня нет причин идти. Гермиона потянулась за контейнером с рисом, накладывая его ложкой себе на тарелку. — Это для благого дела. И, кроме того, Панси сказала, что Драко будет там. Гарри проигнорировал скрутившийся в узел желудок. — Еще меньше стимула идти, — пробормотал он. — Гарри, что, черт возьми, произошло? — фыркнула Гермиона. — Вы двое так хорошо ладили! — Я не виноват! — воскликнул Гарри. — Это он начал вести себя так странно, как только разорвали связь! И он тот, кто запросил перевод напарника! — Да, после того, как ты не связался с ним! — возразила Гермиона. Гарри усмехнулся. — И он тоже! И как только мы вернулись к работе, я попытался, Миона. Я пытался заставить его вернуться к нормальной жизни, но он просто оттолкнул меня. — Ну, — сказала Гермиона, проглотив еще кусочек карри. — У меня есть достоверные сведения, что Драко не в своей тарелке на работе. Гарри закатил глаза, даже когда его грудь загорелась интересом. — Меня это не волнует. — Очевидно, он более угрюм, чем обычно. И он сводит свою новую напарницу с ума. — Ладно, — фыркнул Гарри. — Пусть он увидит, как хорошо у него получилось. Гермиона удивленно приподняла бровь. — Ты имеешь в виду с тобой? Гарри покраснел. — Ну, из нас получилась хорошая команда, вот и все, что я хочу сказать. Рон закатил глаза. — Приятель, ты почти не выходил из дома с тех пор, как уволился. — Неправда! — защищаясь, сказал Гарри. — Я пришел сюда, так? — Только потому, что мы притащили тебя, — указала Гермиона. — Ты неделями не появлялся в пабе, — проворчал Рон. — Потому что Малфой был там! Гермиона покачала головой. — Он не приходил уже несколько недель. Брови Гарри поползли вверх. — Правда? — Панси говорит, что он был «болен», — Гермиона использовала воздушные кавычки и закатила глаза. — Скорее, душевно болен, — сказал Рон себе под нос, и Гермиона спрятала смешок в свой стакан. Гарри с минуту обдумывал эту информацию, уставившись в свою тарелку. Если Драко и правда отсутствовал по вечерам в пабе и испытывал трудности на работе, тогда, возможно… — Ты сказала, что Драко собирается на бал, верно? Губы Гермионы изогнулись в легкой улыбке. — Да. Панси сказала, что собирается затащить его туда, «брыкающегося и кричащего». И если есть что-то, чему я научилась, работая с ней, так это тому, что эта женщина — сила, с которой нужно считаться. Рон поднял брови. — Высокая похвала от тебя. Гарри был уверен, что у Гермионы был какой-то ответ, но он начал отключаться от их разговора, пока всё обдумывал. Может быть, он мог бы быть более откровенным в своих намерениях, в своих чувствах. Он прокрутил в голове их последний разговор и съежился от самого себя; он был немного резок и вообще не позволил Драко объяснить свою версию истории, прежде чем взорваться. Гарри подумал о площади Гриммо, полной только потенциальных возможностей. Тогда он понял, что ему нужно сделать. Он вздохнул, заставив Гермиону и Рона прекратить препираться достаточно надолго, чтобы вопросительно взглянуть на него. — Когда бал? — спросил он. — Через пятницу, — добавила Гермиона, ухмыляясь. — 13 апреля. Гарри кивнул, затем тихо выругался. — Мне нужно найти свою парадную мантию. — Да! — Рон вскинул кулак. — Я буду не один! Гермиона похлопала Рона по руке. — Любимый, боюсь, Гарри может быть немного занят той ночью. Лицо Рона вытянулось, а нос сморщился. — Эх. Верно. Малфой. Гарри фыркнул. — Посмотрим, как все пойдет.***
Апрель 2007
***
— Каков конкретно твой план? — спросил Рон, его голос был тихим, но все еще достаточно громким, чтобы его было слышно сквозь музыку группы. Они стояли в стороне от бального зала, осматривая толпу. Гарри пожал плечами. — У меня его нет. — Конечно, нет. Чем ты думал, прежде чем признаться в любви своему бывшему заклятому врагу? Гарри поперхнулся своим языком. — Я не влюблен в него, — прохрипел он. — Мы друзья! — Дружище, — Рон безучастно посмотрел на него, — это смешно, даже для тебя. — Чего? — защищаясь, сказал Гарри. — Я просто поговорю с ним. Посмотрю, сможем ли мы все исправить. Друзья так делают. Рон хмыкнул. — Ты помнишь, несколько лет назад мы с Мионой расстались на несколько недель? Гарри фыркнул. — Да, приятель. Без обид, но ты был чертовски растерян. Рон кивнул. — Да. Потому что я был влюблен в нее, и она знала это, а я нет, и она ушла, потому что я был слишком туп, чтобы понять это. Я почти не спал. Почти ничего не ел. Дом казался… более пустым без нее. И я понял, что не могу представить свой дом без нее… Звучит знакомо? Это было так пугающе. Гарри почувствовал, как все это нахлынуло на него. Бабочки, которых он чувствовал, глядя на лицо Драко, светящееся в свете камина. Какая у Драко была нежнейшая улыбка, когда он пел Тедди. Как Драко — каждый день, в обязательном порядке — следил за тем, чтобы Гарри ел, когда был голоден, спал, когда уставал. Как по-доброму, терпеливо Драко вёл его по кухне. — О боже, я влюблен в него, — сказал Гарри, тяжело дыша. — О боже. Рон хлопнул его по плечу. — Да, дружбан. Ладно, не злись на меня, но он стоит один у бара. Теперь у тебя есть шанс, — он легонько подтолкнул Гарри. — Иди и возьми его! Гарри слегка пошатнулся вперед. Когда он повернулся, Рон уже ушел, чтобы присоединиться к Гермионе на другом конце комнаты. Он неуверенно вздохнул и посмотрел туда, куда указал Рон. И действительно, Драко стоял у стойки, что-то говоря бармену, который кивал. Мерлин, он выглядел великолепно, в темно-синей мантии, подбитой серебром, которое блестело в свете свечей. Гарри вытер вспотевшие ладони о брюки, засунув руки в карманы, пока составлял план. Его пальцы обхватили галлеон, о существовании которого он и не подозревал, и он задумчиво нахмурился, слушая, как группа играет какую-то песню, которую он не узнал. С другой стороны, он никогда не ожидал, что разберется в музыке на этих мероприятиях. Это всегда был какой-нибудь сет-лист старых инструментальных песен, которые наверняка были написаны каким-нибудь надутым старым придурком сто лет назад. Затем, сжав галлеон в руке, у него возникла идея. Он шел к группе, с каждым шагом становясь все увереннее. Лидер группы с удивлением посмотрел на него, когда он подошел к ним. Гарри одарил его своей самой очаровательной улыбкой и протянул ему галлеон, который он взял, растерянно моргая. — У меня есть запрос на песню. Не могли бы вы сыграть… — Гарри на мгновение замолчал, пытаясь вспомнить название. — Черт. Я не могу вспомнить, как называется, но типа… да, да-да-да-да, да-да-да-да-да-да-да… — он замолчал, смущенно покраснев. — Вы, э-э, знаете, что это может быть? Лидер группы кивнул. — Да, приятель. Будет сделано. Гарри вздохнул с облегчением. — Серьезно, спасибо. — Нет проблем, — лидер заставил музыкантов допеть последние несколько нот текущей песни, и когда Гарри ушел, он услышал первые новые ноты песни, которую он попросил, и его желудок наполнился бабочками. Он продолжил идти к бару и увидел, как Драко замер с бокалом шампанского в руке, прежде чем удивленно обернуться. Гарри застенчиво улыбнулся, снова засунув руки в карманы. — Не смог удержаться. — Я думал, мы позаботились об этом несколько месяцев назад, — забавляясь, фыркнул Драко. Гарри выдержал его взгляд, глаза были добрыми, но проницательными. — Думаю, ты знаешь, что я имею в виду. Драко сделал глоток шампанского, и Гарри прикусил губу, ожидая ответа Драко. — Не смог найти лучшего применения галлеону на сборе средств, чем подкупить группу? Гарри ухмыльнулся. — Я отдал тысячу сегодня вечером, плюс еще несколько сотен анонимно. И я хотел услышать, как они играют эту песню. Я думаю, что хорошо распоряжаюсь деньгами. Не хотел бы, чтобы это пропало даром. — Песня или галлеон? — Оба? В зависимости от того, что заставит тебя потанцевать со мной. Драко приподнял бровь. — Должен ли я беспокоиться о своих ногах? Гарри усмехнулся. — Нет, но ты можешь наступать на мои каждый раз, когда я наступаю на твои, — он протянул руку к Драко. — Договорились? Гарри, затаив дыхание, наблюдал, как дрогнули губы Драко. Он опрокинул остатки шампанского и оставил бокал на барной стойке. Гарри попытался не закричать от волнения, когда Драко вложил свою ладонь в ладонь Гарри. — Договорились. Держась за руки, они вышли на танцпол, и это показалось им знакомым и совершенно новым. Они начали раскачиваться в такт музыке, и Гарри собрался с духом, чтобы позволить своим губам коснуться уха Драко. — Ну что? Тебе нравится? — Что? — Это, — Гарри надеялся, что его голос не дрогнул от нервов. — Песня. Он наблюдал, как Драко закрыл глаза. — Просто удивлен, что ты помнишь. Гарри слегка отстранился, ровно настолько, чтобы посмотреть Драко в глаза. — Позволь мне показать тебе.________________
Драко чувствует, как его вытаскивают из воспоминаний, мир вокруг него тает и деформируется, пока он не поднимает голову из Омута памяти. Глаза Гарри сияют, и Драко уверен, что его глаза так же блестят от слез. — Я думал… — голос Драко хриплый. — Ты ничего не сказал, после того, как я ушел, я… Гарри качает головой. — Я так сильно этого хотел. Но ты, похоже, не мог дождаться, чтобы уйти. — Я думал, что это сломает меня, если я услышу, как ты попросишь меня уйти, — шепчет Драко. — Вот я и ушел. Мне жаль… Боже, Гарри, мне так жаль. Гарри подходит и заключает Драко в объятия. — Все в порядке. Я тоже мог бы протянуть руку… я должен был. Но ты просто… в течение нескольких недель ты практически игнорировал меня, и это сводило меня с ума, Драко, а потом ты поменял напарника, и я больше не мог этого вынести. Драко чувствует, как слезы текут по его щеке, и дрожит, когда Гарри вытирает их мозолистым большим пальцем. — Было слишком больно находиться рядом с тобой, когда я знал, что не могу получить то, что хочу. Я не мог быть твоим напарником; я никак не мог защитить кого-либо из нас в любой опасной обстановке. Я не мог сосредоточиться ни на чем другом. Было легче быть в… — он делает глубокий вдох. — Быть влюбленным в тебя, прежде чем я узнал, каково это — быть с тобой. Я был доволен тем, что у нас было, зная, что мы никогда не будем вместе. А потом случилась эта тупая гребаная связь, и это была самая сладкая пытка, потому что в течение нескольких коротких месяцев это было как… как… — Как будто я был твоим, — шепчет Гарри. — А ты был моим. Драко шмыгает носом и кивает, не в силах говорить. Они стоят так несколько мгновений, позволяя словам осесть между ними. Наконец, Гарри нарушает молчание. — Итак, — говорит Гарри. — Итак, — выдыхает Драко. — Что теперь? Гарри слегка улыбается. — Почему бы нам не сесть и не поговорить? Они входят в гостиную, где Драко со странным облегчением видит, что все выглядит так же, за исключением… — Гарри, что здесь произошло? — выдыхает Драко, видя почти разрушенный проигрыватель. Гарри краснеет. — Точно. Возможно, я наложил на него несколько заклинаний после того, как ты ушел. Драко фыркает. — Грубиян, — говорит он с нежной улыбкой. Он указывает палочкой на беспорядок и произносит Репаро, удовлетворенно наблюдая, как кусочки волшебным образом встают на свои места, как новенькие. Драко чувствует, как Гарри подходит к нему сзади и обнимает за талию. — Почему ты не отремонтировал его? — спрашивает Драко. — Может быть, он еще не был готов. Драко хмурится. — Возможно, его нужно было немного сломать, прежде чем снова сделать новым. — Гарри… — Может быть, тебе нужно было его починить, — бормочет Гарри, и Драко поворачивается в его объятиях, поднимая руки и обнимая Гарри за шею, заглядывая в сверкающие зеленые глаза. Драко чувствует, как пальцы Гарри слегка дергаются на его спине, и он втягивает воздух, когда знакомая музыка начинает играть. — Я не знаю, что я делаю, — признается Драко, глядя вниз, туда, где их ноги почти соприкасаются. Гарри приподнимает его подбородок, чтобы их глаза встретились. — Я тоже, — шепчет он. — Но сейчас, почему бы тебе не позволить мне вести? Драко кивает, затем вздрагивает, когда Гарри приближает их губы в нескольких дюймах друг от друга. Короткое мгновение они ничего не делают, только смотрят друг на друга, ловя секунды перед падением. Затем Гарри наклоняется, чтобы впервые прижать их губы друг к другу. Глаза Драко закрываются. А музыка продолжает играть.