You're on Your Own, Kid

Тик-Так Тик-Так — Смотрите, ребята! Это стапелия, она похожа на звездочку, да? Уилл ложится на пол и не шевелится, он насвистывает мелодию из песни, стуча пальцами по своей груди в ритм, посетители дендрария обходят его стороной, как сумасшедшего, он поднимает взгляд, сталкиваясь с Джейн, она стоит рядом, разглядывая его с сущим недоумением в глазах, упирает руки по бокам, пытаясь изобразить строгость. Уилл усмехается. — Иди купи себе мороженое, — кидает он. Джейн фыркает и разворачивается, обиженно топая в другую часть зала. Уилл потерял счет минутам — сцена длится около пятнадцати перед тем, как обломки придавливают Джейн к полу, падает лифт и балка валится на мисс Мэгги и её детишек-школьников, потерял счет часам, возможно, даже дням. Он не знает, сколько Зандер уже его здесь держит, но его план по лечению психотравм не работает от слова совсем. Уилл пытался спасти Джейн, но каждый раз что-то выходило не так: то какой-нибудь мужик врежется в него, откинув в сторону в панике, а затем Уилл потеряет Джейн в толпе людей, пытающихся выбраться из рушащегося здания, то мисс Мэгги умоляет его вытащить её детей, впадая в истерику, то, блядь, из неоткуда появляется Макс, которой здесь не было, и умирает вместе со всеми. Он пробует разбить окно самостоятельно, вытаскивая людей по паре за раз, спуская их на паутине, пробует воспользоваться пожарной лестницей, прокладывая им путь, пробует дождаться вертолета со спасателями — полнейший бред, это не помогает тоже. Ни один из вариантов, где он спасает Джейн или кого-либо ещё, не помогает. Иногда всё происходит в точности так же, как это было в реальности, но он уже не может сказать со стопроцентной уверенностью, его начинают посещать мысли о том, что за пределами этой стеклянной коробки не существует ничего вовсе. Так что он сдается. Ему плевать. Всё, о чём он теперь думает, это Майк и друзья, которые его разыскивают — он уверен. Он пытался требовать ответов от Зандера, пытался разнести камеру симуляции, сломать что-нибудь, но это не помогло. Пару раз он спрыгивал из окна, разбиваясь о землю без всякой боли — игра просто запускалась по новой, один раз он, эксперимента ради, ходил по дендрарию без штанов (но в нижнем белье), чтобы проверить реакцию толпы, он заводил с Джейн пространные разговоры, вспоминая былые деньки, делясь с ней историями, которые она пропустила, когда умерла, но Джейн лишь смотрела на него с тем же жутким непониманием, думая, что Уилл слетел с катушек. Теперь он просто лежит и не шевелиться, уверенный в том, что рано или поздно Зандеру это надоест. — Уи-и-и-лл, — раздается наконец из динамиков, — это не по правилам. — Мне, — Уилл ухмыляется, — плевать. Каждый раз, когда окно разбивается в щепки, когда орёт во всё горло Джейн, или визжит маленький ребёнок, у него дергается глаз. Карта за пределами этого этажа не прогружается, поэтому он не может свалить отсюда, приходится тупо терпеть. — Выпусти меня, — говорит Уилл, не знает, в который раз, — поговорим по-мужски. Зандер отвечает ему абсолютным молчанием, датчики на теле тихо попискивают, посылая по коже бесполезные вибрации.                      Дастин влетает в цветочный магазин, толкнув дверь, в нос тут же ударяет симфония запахов — тюльпанов, ромашек, розочек, всего что на продаже. Он застывает, оглядывая странную картину и ощущая напряжение, повисшее в воздухе, которое можно хоть ножом резать. Сью занимается цветами, порхая возле витрины с пульверизатором, тихо подпевает радио, Макс листает журнал, сидя за стойкой, а Лукас стоит в нескольких футах от неё, просверливая затылок девушки взглядом. — Здравствуйте, миссис Синклер, — с улыбкой машет Дастин, и женщина подходит, чтобы быстро обнять его. — Сделай с этим что-нибудь, — просит она, наклонившись к его уху, — мои георгины не терпят плохой энергетики. Дастин нервно усмехается, понимая, что не в его силах решить эту проблему. — В подсобку, — строго указывает он, привлекая внимание друзей, — сейчас же. Макс закатывает глаза, шлепая журналом по столу, Лукас сует руки в карманы, с гордым видом следуя за ней. Подсобка не меняется с годами: здесь все ещё стоит стол со стулом на колесиках, пара табуреток и компьютер, на котором они играли в Dark Souls, но, кажется, Сью переклеила обои, а стеллажи больше не выглядят такими забитыми, будто стало больше пространства, но они уже такие большие, что даже втроем тут находится тесно и неловко. Когда Дастин и Макс пытаются вкратце пересказать Лукасу ключевые события, его первой реакцией становится: — Что? — с вздернутой бровью, не впечатленной улыбкой одним уголком, и скрещенными в недоверии руками на груди. — Это прикол такой? Уилл — Человек-Паук? Да он на физре даже не… — Помнишь он забросил трехочковый, — Дастин важно поднимает палец, — когда мы были на той площадке, в Бушуике, и вы поспорили на двадцатку. Макс фыркает. — Да он просто выделывался. — Подождите, — взгляд Лукаса бегает с места на место, будто в его голове проносится миллион мыслей, — вы… Вы знали? Всё это время? Вы все?! Дастин вздыхает. — В свою защиту, скажу, что это не мой секрет, чтобы его рассказывать. — О, — Лукас с сомнением поджимает губы, — но сейчас ты вдруг решил, что это подходящий момент? — Ты мог догадаться и сам, — попрекает его Макс, — если бы был чуть внимательнее. Лукас улыбается. — Я догадался, что ты Чёрная Кошка, типа, сразу. — Что?! — Макс краснеет от злости, кидая взгляд на Дастина. — Ты знал, что он знает?! — Я… — Дастин растерянно хлопает открытым ртом. — Нет. — Ты знал, — кидает Лукас. — Дастин! — кричит Макс. — Да что я-то?! — мечется Дастин. — Знаете, у нас сейчас есть гораздо более важная тема для обсуждения! Наших друзей похитили! — Что? — выпаливает Лукас. — Какого хрена вообще происходит?! В дверь подсобки стучатся, ребята синхронно поворачивают головы в сторону, Дастин мысленно готовится извиняться перед миссис Синклер за шум… Из приоткрытой двери показывается фигура Билли, раздраженно сжимающего в руке телефон, а за его спиной настырно выглядывает над плечом незнакомая девушка, очень недовольная. — А ты какого хрена здесь делаешь? — шипит Макс. — А ты какого хрена не отвечаешь на звонки? — язвит в ответ Билли. — Я тебя отследил. — Да как ты… — Ребята, — громко прерывает их миссис Синклер, — я не думаю, что вы все поместитесь в эту коморку, а ещё вы распугиваете моих покупателей! Проваливайте-ка! — Ма-а-ам, — тянет Лукас, — это важно. — Так, — незнакомая девушка хлопает ладонями, и Дастин с легким раздражением и недоумением прослеживает, каким влюбленным взглядом на неё смотрит Билли, — давайте все сходим перекусить. Заодно обсудим наш… — она оглядывается на миссис Синклер. — Нашу экскурсию в музей, в каком-нибудь спокойном месте. — Точно, — Билли кивает с полной готовность, клыкасто ухмыляясь миссис Синклер, — при всём уважении, Сью, здесь очень мило, я загляну на днях ещё раз, принесу тебе кофе. Лукас, грозно хрустнув шеей, выглядит так, будто готовится надрать ему зад.                      Тик-Так Тик-Так Уилл думает: в какой момент жизни он так сильно проебался? Может, всё началось ещё в седьмом классе, когда он понял, что он гей, и вся эта затея Зандера с психотерапией — на самом деле конверсионная католическая муть, и в конце выбегут прихожане с палками, чтобы отбить ему ребра. Или всё началось, когда он устроился лаборантом к Курту Коннорсу, который, очевидно, был связан с Оскорпом, или, когда он решил, что приживется в роли супергероя или… Когда стащил из супермаркета зубную пасту, чтобы не переплачивать, потому что с неё сняли скидку, все те разы, когда он не платил за проезд, не сортировал мусор, не выкидывал батарейки отдельно, не уступал бабушкам в метро, убитый после двенадцатичасового рабочего дня. — Брехня, — вздыхает Уилл. Он осматривается по сторонам, зная, какой момент сейчас происходит внутри симуляции, примерно четвертая минута — пролетевшая мимо окна птичка, толпа людей заходит в лифт, а Джейн не может его найти. Уилл идёт к ней навстречу, встает прямо напротив и пытается заглянуть в глаза. — Где ты был? — невинно хлопая ресницами, спрашивает она. — Я хочу… — Слушай, — говорит Уилл, любопытно склонив голову набок, — ты помнишь, когда мой день рождения? Джейн вздыхает. — Двадцать второе марта… — Когда твой день рождения? — в ту же секунду спрашивает он. — Одиннадцатое мая, — быстро отвечает Джейн, чуть нахмурившись, — зачем… — Твой любимый цвет, — продолжает Уилл, наклонившись ближе, он вглядывается ей в глаза, замечая странный синтетический блеск. — Розовый. — Любимая группа. — Coldplay, — без запинки, резко. — В каком классе ты в первый раз поцеловалась с парнем? Джейн вжимает голову в плечи. — В четвертом. Уилл идет на неё, пока Джейн не врезается спиной во флорариум. Он шлепает открытой ладонью по стеклу рядом с её головой, не давая двинуться или сбежать. — Уилл, ты пугаешь меня. — Работа твоей мечты. — Телеведущая! — Две недели назад, — Уилл облизывает губы, ощущая сухость во рту и маниакальную уверенность в себе, — ты встретилась с Макс, а вечером позвонила мне, ты попросила у меня совет, помнишь? — Да… — Джейн оглядывается по сторонам. — Я спросила у тебя, как поступить, когда нужно выбрать, но оба варианта кажутся неправильными. Она позвонила не совсем вечером, на самом деле за окном была ночь, а Уилл возился с фотиком и новой линзой. Голос Джейн звучал тише, чем обычно, с трепетом и волнением, будто бы она в чем-то провинилась, она всё ходила вокруг да около, не признаваясь в том, что произошло на самом деле. — Что Макс сказала тебе? — не отрывая от неё взгляд, выделяя каждое слово, спрашивает Уилл. — Ты попросила совет, потому что Макс сказала тебе что-то важное. Что она тебе сказала? — Что? — Джейн дергается, пытаясь пролезть под его рукой, но Уилл ей не дает. — Я… Я не… — Ты знаешь, — холодно утверждает Уилл, — ты знаешь, Джейн. — Это не твое дело, — она пихает его в грудь, бесится. Уилл наклоняется ближе. Бинго! В её глазах, прямо внутри зрачков, бегают строчки кода. — Я не знаю, — с улыбкой говорит Уилл, — ты можешь сказать только то, что я знаю и помню. Ты запрограммирована под мои воспоминания, поэтому ты, как и я, понятия не имеешь, что такого сказала в тот день Макс. У Джейн дергается глаз, она замирает с приоткрытым ртом — робот, выведенный из строя — Уилл отступает в сторону и, оглянувшись назад, видит, что все симулянты также деактивированы. Он усмехается. — Что дальше, доктор? — произносит в сторону предполагаемого местонахождения динамика. — Стоило запариться над мелочами, теперь я не верю ни единой… Снова раздается этот звук, шипение открывающихся при разгерметизации дверей, но Уилл не видит источник, не видит никаких новых щелей и лазеек, а потом осознает, что пол под ногами вращается — ему намеренно не показывают выход, но он есть. — Решили пообщаться лично? — Уилл оборачивается через плечо, почувствовав за спиной чужое присутствие, вот только открывшаяся перед взором картина выбивает у него из легких остатки воздуха, пальцы начинают дрожать, а из уголков покрасневших от раздражения глаз катятся крошечные капли, которые он пытается сморгнуть. — Майк?.. Он не уверен, что это — Майк, это может быть ещё одна симуляция, просто выглядит слишком реально, и слишком ужасающе. Майк стоит, одетый в ту же одежду, что и Уилл — странная белая пижама, его волосы мокрые и свисают сосульками вдоль лица, через них проглядываются глаза, горящие ярко-желтым, его рот плотно сжат, а губы искусаны и покрыты капельками крови. Майк сжимает и разжимает руки в кулаки, и Уилл обреченно нежно вздыхает, понимая, что тот ужасно нервничает, вот только между костяшек у парня торчат когти. Целые, на обеих руках. — Что они с тобой сделали? — с придыханием спрашивает Уилл, подлетая к нему и хватая за плечами, он встряхивает Майка, но тот реагирует лишь расширившимися зрачкам, молча наблюдая за Уиллом. — Майк, ты слышишь меня? Он не может ничего с собой поделать, он гладит его плечи, едва ли не плача, потому что этот Майк, совсем как настоящий, он теплый, тощий, но с легким жирком на боках, оставшимся после попыток Уилла его накормить. Уилл кладет ладони ему на лицо, убирая волосы назад, заглядывает в глаза, но не находит там ни крупицы осознанности. Майк пыхтит, горячо вдыхая и выдыхая через нос, бестолково моргает и не размыкает губ, но Уилл видит, как он сглатывает, как движется его кадык, потому что парень хочет что-то сказать. — Хэй, — Уилл успокаивающе улыбается, оглаживая его щеки, — всё в порядке, всё будет хорошо, мы выберемся отсюда… Динамик шипит с помехами. — Икс-Двадцать-Три, — говорит доктор Зандер, и Майк широко распахивает глаза, вслушиваясь, — боевая программа номер семьдесят два, проект «Банановая резня». — Что? — Уилл не отпускает Майка, но уже знает, что произойдет в следующую минуту. — Нет, не слушай его! Симуляция перезапускается, персонажи оказываются на своих начальных позициях, все, кроме Уилла и Майка, застывших посреди зала дендрария. Майк, словно в замедленной съемке, поднимает руки вверх, и Уилл отпихивает его от себя, спасаясь от лезвий, со свистом прошедшихся по пустому пространству. Уилл касается своего подбородка, стирая пару капель крови, рана тут же заживает, но, подняв взгляд, он видит, как Майк идёт на него снова. — Майк, это не ты, — Уилл качает головой, не в силах поверить, — они вкололи тебе что-то… Эта дрянь помутнила твой рассудок, и ты вдруг снова возомнил себя убийцей, но ты — не убийца! Майк не отвечает, зомбированный, он не добирается до вертлявого Уилла и, вместо этого, прирезает первого попавшегося на пути посетителя дендрария, проехавшись когтями ему по шее. Уилл испуганно вздрагивает, наблюдая за тем, как тело валится на пол, как человек держится за свое горло, и все вокруг впадают в панику, начиная кричать. Он знает, что эти люди — не настоящие, он уже сотню раз видел, как они умирают. Но не так. Не от рук Майка. — Да какого хрена! — вопит Уилл, пихая Майка в сторону, он уворачивается от удара когтей, бьет парня в плечо, пытаясь привести его в чувства, но он понятия не имеет, как это сделать. — Очнись! Майк застывает, а затем оборачивается назад. За его спиной стоит Джейн, испуганно обнимающая себя руками. Уилл продолжает повторять себе, что это — не настоящая Джейн. — Майк, пожалуйста… Майк не слушает его и порывается напасть на девушку, тогда Уиллу приходится повалить его на землю, пригвоздив руки к полу, толпа разбегается, параллельно их драке гремит взрыв, Уилл вскидывает голову, крича Джейн, чтобы она убиралась отсюда, возвращается к Майку, и тот оказывается в разы… В десятки раз сильнее, чем Уилл предполагал. Он не знает — может быть, это режим Берсерка, а может быть, Майк никогда не использовал свои силы против него в полной мере. Майк легко перекатывает их по полу, балка рушится рядом с головой Уилла, и столп пыли поднимается в воздух, застилая обзор. Уилл лежит под парнем, пиная его ногами по бокам, лезвия снова оказываются у самого горла, но он выворачивается из-под них. Ещё немного, балка упала, дальше лифт, окно, обломки… Сцена перезапускается. Тик-Так Тик-Так Майк растерянно оборачивается по сторонам, издавая странные рычащие звуки, зубами он прокусывает губы до крови, и, когда Уилл снова встречается с ним взглядом, он видит, как из глаз Майка катятся слёзы. — Майк, — Уилл вздыхает, у него щемит в груди от этого вида, он знает, что там внутри, в этой клетке сознания сидит его Майк, который не хочет всего этого, — ты должен послушать меня, ты должен бороться! Майк издает громкий рык и несется на него с полной скоростью, выставив когти перед собой, Уилл уворачивается с громким «Чёрт!» и встает, злобно сжав руки в кулаки, понимая, что ему придется бесконечно убегать, ведь он не в силах причинить боль Майку.                      — Дети, прошу, не отставайте! — кричит Нэнси Уилер, её волосы собраны в пучок, на глазах очки, а юбка целомудренно опускается ниже бедра под пальто. — Выстроились по парам и за мной! Она входит через двери Оскорп Индастриз, ведя за собой толпу из «детей», условно лет шестнадцати, чтобы подходили под возрастное ограничение для школьников. Обернувшись, её губы дергаются в нервной улыбке, но Нэнси приказывает себе успокоиться, потому что это очень важная миссия. Макс с капюшоном на голове показывает ей два больших пальца вверх, Лукас уверенно кивает, замыкая ряд, а Дастин проходит вперёд, чтобы договориться на пропускном пункте. — Привет, Мелани, — здоровается он с ресепшионисткой, — у нас на сегодня назначена экскурсия для десятиклассников, им должны были подготовить временные пропуски неделю назад. Мелани растерянно бегает взглядом по толпе детей, возвращаясь к монитору компьютера, и быстро вбивает данные. Дастин победно ухмыляется: он сказал, что внести информацию об экскурсии в базу будет проще простого, ведь для этого нужно обойти всего-то пятую линию защиты. Самую слабую, как поняла Нэнси. — Ох, Дастин, — Мелани виновато кусает губы, — этим должна была заняться Эбби, но ты же знаешь, у неё в одно ухо влетает, из второго вылетает. — Чёрт, — Дастин очень убедительно расстроенно хмурится, — и что нам теперь делать? — он наклоняется ближе. — Понимаешь, Мелани, это ученики Мидтаунской школы, они на хорошем счету у мисс Аллан, мы спонсируем их учебную программу, поэтому выйдет очень неловко… Эта экскурсия тоже заранее оплачена. Мелани мечется взглядом, Нэнси наблюдает за тем, как краснеют кончики её ушей. Наконец, дернув плечом, девушка кивает. — Вы можете пройти без пропуска, — говорит она, — только… — она добавляет чуть тише, — пожалуйста, пригляди за ними, чтобы ничего лишнего не трогали? Иначе мне влетит… — Конечно! — восклицает Дастин. — Ты — чудо, Мелани. Мелани смущенно отводит взгляд, расцветая в улыбке. Нэнси слышит за своей спиной громкое фырканье, догадываясь, что это Макс. — Ну что, дамы и господа! — хлопнув в ладони так, чтобы все в холе обратили на них внимание, Дастин подзывает толпу к себе поближе. — Начнем с самого интересного, я покажу вам лабораторию, где мы изучаем плесень. Ребята молча переглядываются, а затем Нэнси, вздрогнув, слышит голос в голове. Она такая не одна, уж точно, но привыкнуть к этому, кажется, невозможно. «Дастин передает, что мы должны будем подняться на этаж, где стоят заглушки, а уже там начнем разделяться. Ведите себя как обычно, создавайте как можно больше шума». Нэнси поворачивает голову в сторону, рядом с ней стоит мальчик, вроде бы Нейт, самодовольно ухмыляясь. — Арчибальд! — улыбается Нэнси, схватив Нейта под руку. — Надеюсь, в этот раз ты заранее сходил в туалет? Нейт краснеет, и его друзья позади гаденько хихикают. — Будь проще, — говорит Нэнси, наклонившись к его уху, — и люди к тебе потянутся. Нейт ничего не отвечает ей, но его щеки заливаются милым румянцем. Какой хорошенький ребёнок!               — Бу-у-у! Стив сидит напротив четырехлетнего пацана в кабинете его матери и пытается заставить того хотя бы улыбнуться. Норми всё ни в какую, он всегда спокойный, но сегодня просто лицо-кирпич. — Ну, давай, — Стив обреченно вздыхает, — может поиграем во что-нибудь? Хочешь, я принесу свой геймбой? Он держит его в верхнем ящике рабочего стола и достает только в крайних случаях, когда заёбывается перепечатывать накладные. Норми сидит за низким столиком возле дивана и тихо рисует восковыми мелками, аккуратно выводит каждую линию, но получается что-то странное, как мозаика. Лиз одевает его в штаны с подтяжками: Стив может понять, почему у ребенка нет друзей в его частном детском саду. Дверь тихо приоткрывается, в неё входит бледная тень его давней подруги. Лиз поменяла каблуки на лоферы, стерла с губ красную помаду и теперь кутается в большой кардиган. Если раньше она внушала страх, чтобы заработать авторитет, то теперь людям страшно смотреть, как она идет вдоль коридоров, кажется, вот-вот и свалится. Лиз прижимает к груди металлический цилиндр, внутри которого что-то гремит, и оставляет его в лежать на своем длинном рабочем столе. — Что там? — аккуратно спрашивает Стив, просто чтобы разрушить эту тишину. — Меры предосторожности, — тихим хриплым голосом отвечает Лиз. Стив отодвигается, давая ей место, чтобы присесть, и подруга опускается рядом с ним, её губы дергаются в улыбке. Он не уверен, возможно, она начала принимать таблетки, поэтому такая уставшая и сонливая, но что-то подсказывает, что беда всё в том же. — Ты собрал вещи? — отстраненно спрашивает Лиз и тянется, чтобы подобрать с пола один мелок, возвращая его сыну. — Да, — мягко отвечает Стив, поправив очки на носу, — ещё вчера вечером, там не так много, загружу в машину пару коробок, технику трогать не буду. — Понятно, — Лиз заторможенно кивает, откинув волосы за плечи, некогда пышные кудри теперь кажутся тонкими и сухими, Стиву кажется, что если прислушаться, он услышит, как они шелестят друг о друга, словно наждачка. — Придумал, куда дальше? Стив поджимает губы, боясь выдавить из себя лишнее слово, будто Лиз расплачется, осознав, что он уходит окончательно. Он протягивает руку и осторожно касается её плеча. — Хэй, — с нежной улыбкой произносит Стив, — мы все ещё будем видеться, да? Ужинать вместе, собираться, как раньше. Я буду сидеть с Норми, когда тебе будет надо, тайком покупать ему сладкое… — Ему нельзя сладкое, — нахмурившись, говорит Лиз, — у него может начаться диатез. Стив закатывает глаза. — Он у тебя совсем тепличный. Норми оборачивается с очень сложным лицом, пытаясь понять, почему его обсуждают. — Иди сюда, малыш, — Лиз протягивает руки, и мальчик поднимается, забираясь к ней в объятия. — Ты уже такой большой, ух… Норми хихикает, и Лиз целует его в макушку, сжимая крепче. Стив мечтает, чтобы Гарри был рядом в этот момент. Он бы точно знал, что нужно сделать, чтобы заставить Лиз улыбаться, как раньше.                      — Опять же, без веских доказательств мы мало что можем сделать, — говорит глава Нью-Йоркского SWAT, грозно скрестив руки на груди, за его спиной стоит ещё с десяток таких. Эдди беспокойно мнётся позади капитана Хоппера, который, не смотря ни на что, нагло ухмыляется, прижимая к боку папку. Он подходит ближе и шлепает ею о стол. Мужик из отряда специального назначения вопросительно дергает бровью, но, смирившись с грозным молчанием капитана полиции Куинса, открывает папку. Чем дальше он её листает, тем сильнее округляются его глаза. — Откуда?.. — От свидетеля, находящегося под программой защиты, — выдает капитан, — поэтому не могу разглашать деталей. Эдди отводит взгляд: он тут вообще делает вид, что тоже работает в полиции — главный помощник капитана вообще-то, так что к нему теперь надо с уважением, а не как к дворовой шавке. Добыть эту папку было не так уж трудно, стоило лишь зарыться поглубже в архивы северян после смерти Марселя, Эдди был уверен, что этот придурок бы не обошелся без инструкции к применению, когда заводил для себя двух мутантов из лаборатории. А где инструкция, там и все данные, одна ниточка вела к другой, но все они сплетались в центральной точке — Оскорп Индастриз. Хоппер отводит его в сторону, пока отряд обсуждает план быстрого реагирования, ведь там, в здании посреди центра Манхэттена, могут быть дети, запертые в качестве подопытных кроликов. — Спасибо, парень, — говорит капитан, пожав ему руку, — ты сделал правильный выбор. Эдди сглатывает, уверенно кивнув в ответ. — Когда начинаем? Хоппер качает головой. — Ты поедешь домой, — указывает он, — а мы справимся сами, поверь, тут полно специалистов. — Да? — Эдди ухмыляется, кивая капитану за спину. — Хоть кто-то из них сталкивался с мутантами вживую? Напоминаю вам, Кэп, что это те же самые люди, что совершали убийства по всему городу, опасные и… Когтистые. — Я не могу взять тебя с нами, — хмурится Хоппер, — это не по регламенту… Я не могу подвергать гражданского опасности. — Я? Гражданский? — с веселой улыбкой спрашивает Эдди. — Приятно даже. Хоппер фыркает и принимается почесывать усы. — Давай так, — предлагает он, — ты отсидишься в фургоне, с рацией, и если что вдруг — пойдешь с группой внутрь. Ни в коем случае не один! — Есть, сэр! — салютует Эдди.                      Макс выныривает из-за дверей женского туалета, сталкиваясь с парой ребят-мутантов, Изгоев, и Дастином с Лукасом, Нейт присоединяется к ним через минуту, дав указания другим о дальнейших действиях, к сожалению, его способности не работают на слишком большом расстояние, для этого нужен какой-то дурацкий шлем. — Итак, — говорит Дастин на правах лидера, ведь он отлично знает поэтажный план здания, — первым делом предлагаю отключить электричество в здании, тогда охрана не сможет заблокировать двери… — Нет, — нахмурившись, выдает Лукас, — чувак, если мутантов держат в камерах на минус первом, то они откроются, как только мы вырубим всё, они сбегут и… Всех поубивают. Нейт соглашается с ним. — Нам нужно для начала пробраться на минус первый и заставить их успокоиться, — говорит он. — Ты сможешь сделать это? — в нетерпении спрашивает Макс, чувствуя, что Уилл и Майк находятся где-то совсем рядом. Дастин качает головой. — Мы не знаем, сколько их там точно и как телепатия на них воздействует, — он хмыкает, — с Росомахой же не сработало? — Это было в комиксах, — поправляет его Лукас, — и там была Джин Грей. — Чувак! — Дастин бьет Нейта в плечо. — Твоя мама встречалась с Росомахой. Нейт устало вздыхает. — Не верьте всему, что пишут в комиксах, — твёрдым тоном говорит он, — в них Росомаха убил мою мать. Макс несдержанно фыркает от того, как странно это звучит, и все синхронно поворачиваются к ней, пиля взглядом. — Так! — восклицает она. — У нас есть дела намного важнее, соберитесь… Сколько ещё телепатов ты привел с собой, Нейт? — Они рядом с тобой прямо сейчас, — с улыбкой отвечает он. Макс смотрит на двух незнакомых парней и ей становится ужасно неловко, словно она находится под микроскопом, ведь ничего не мешает им залезть к ней в голову. — Тогда вы сможете использовать силу одновременно? Нейт переглядывается со своими друзьями. — Думаю, да. Было бы у них чуть больше времени, Дастин бы смог разузнать о мутантах побольше, может, они нашли бы какое-нибудь лекарство от бешенства, хотя бы успокоительное, чтобы спокойно вывести их из здания. — Тогда так, — говорит Дастин, доставая из рюкзака коробку, он открывает её и раздает каждому по наушнику, — сигнал может быть хреновым, но вы держитесь. Как только вы, Нейт и ребята, которых я не знаю, встанете на свои позиции на минус первом, дадите сигнал, и я отключу в здании электричество, проблема лишь в том… — Как они проберутся в секцию с ограниченным доступом? — сомневается Лукас. — Ты говорил, там нужен пропуск. — Они же телепаты, — Дастин закатывает глаза, — запудрят кому-нибудь мозги, их и пропустят. Макс всё это не очень нравится, тут она больше согласна с мнительностью Лукаса, чем со слепой уверенностью Дастина и его фанатизмом по супергероям. — В общем! — продолжает Дастин, и Нейт рядом с ним морщится от громкости. — Нужно убедится, что в лифте не будет людей, для этого придется вырубить охранников и контролировать изображение с мониторов. — Я попрошу кого-нибудь, — говорит Нейт, — что насчёт Майка и Уилла? Лукас напрягается, заранее зная ответ. — Вы хотите вытащить их последними. — Мы не можем рисковать, — говорит Дастин, — на минус первом полно детей и… Сильно покалеченных мутантов, если Майка все ещё держат там, мы вытащим его вместе с остальными, но я почему-то уверен, что их с Уиллом не просто так похитили одновременно. — Ты знаешь что-то, чего не знаем мы? — спрашивает Макс, обнимая себя руками, от жути перед лицом неизвестности её спину покрывают мурашки, и всё внутри холодеет. — Хотелось бы, — вздыхает Дастин. — Нам придется разделиться… Лукас, я покажу тебе, где можно будет включить пожарную сигнализацию. — Для чего? — не понимает Макс. — Мы и так отрубим электричество. Дастин ухмыляется, а она в ответ закатывает глаза, потому что считает его слишком самоуверенным. — Во-первых, вместе с сигнализацией приедет служба спасения, а это хорошая подстраховка, — говорит он, — во-вторых, при включении пожарной сигнализации всё оборудование, которое перейдет на экстренный режим, питаясь резервной энергией, отключится, так что остаешься только… Ты. — Я найду Уилла, — твердо решает Макс и ловит на себя изучающий взгляд Нейта, — мне кажется, эта сука, Лиз Аллан, что-то с ним делает, а она наверху. Стоит проверить. — И что? — вступается Лукас. — Ты пойдешь одна? Макс хмыкает, доставая из карманов кофты перчатки с когтями. — Я подготовилась, — с налетом гордости заявляет она. — Ладно! — Дастин приобнимает Нейта за плечо, — остальные Изгои разбредутся по этажам, чтобы проконтролировать ситуацию, заодно сообщат что-то, если найдут Уилла или Майка… Или их обоих. Уже собираясь расходится, Лукас вдруг стопорится. — А как же другие? — спрашивает он. — Типа, ученые и персонал? Нам нужно вывести их из здания… — О, — Нейт вдруг смущенно отводит взгляд, — об этом позаботятся за вас. — И кто же? — спрашивает Макс, глубоко в душе надеясь, что это не то, о чем она подумала.                      Нэнси грызет ногти, выглядывая из-за угла в лобби на первом этаже, когда двери наконец раздвигаются, и в здание входит представительная компания мужчин и женщин, одетых в строгие костюмы. Билли разглаживает пальцами накладные усы и поправляет съехавший набок парик Пола Маккартни из магазина приколов. Она смотрит, как у Мелани за стойкой ресепшена проносится перед глазами вся жизнь. Билли подходит к ней, вытаскивая из кармана пиджака липовое удостоверение, и Нэнси крадется ближе, чтобы подслушать. — Санэпидемстанция, — говорит он, очень плохо изображая британский акцент, — Уильям Грэнтхем, прибыл со своей бригадой по случаю ежегодной проверки. — Что, прямо сегодня? — с тусклой улыбкой спрашивает Мелани, снова вбивая в компьютер данные. — Ох, точно… Как же так, всё из головы вылетает… — Пора в отпуск? — ухмыляется Билли. — Такой милой леди стоит больше отдыхать и ни в чем себе не отказывать. Мелани вежливо смеется, но Нэнси уверена, что они обе сейчас мечтают, чтобы этот день поскорее закончился. Когда Билли проходит мимо, Нэнси делает вид, что говорит по телефону, но они успевают незаметно обменяться кивками. Пока что всё идет согласно плану.                      Словно заезженная пластинка, сценарий повторяется из раза в раза, до бесконечности, в мельчайших подробностях, не меняется ничего. Уилл оказывается внутри все той же сцены, только теперь он занят тем, чтобы отвлечь Майка от убийства случайных людей-симуляций и Джейн, не потому что ему есть до них дело, а потому что он физически не может больше смотреть на то, как чужие когти разрезают глотки и вспарывают кому-то брюхо. Это, блядь, уже ни в какие рамки. Но он устает. Он так чертовски устает, больше, наверное, морально. У Уилла паутина на исходе, поэтому он тупо валит Майка на землю и держит там до тех пор, пока его не скидывают, это всё равно не помогает. Майк, как хомяк в колесе, только вместо бесконечного бега он продолжает бесконечно нападать. Уилл пробует все варианты — пытается достучаться, пытается поговорить и вытащить сознание парня наружу, но это не срабатывает. Ничего не срабатывает. — Ты ищешь не там, — говорит ему мерзкий голос Зандера из колонок, — напрягись, Уилл, включи голову. — Выпусти меня отсюда, — цедит сквозь зубы Уилл, уворачиваясь от атак Майка и получая новенький порез на щеке. — Сейчас же! Майк спотыкается о собственные ноги, падая на задницу, и, лишь на одно мгновение Уилл видит в его глазах проблеск сознания. Он смотрит на свои руки, пытаясь понять, может он сейчас нажал на какую-то странную точку или тайную кнопку, поэтому Майк так отреагировал. Что-то же должно было повлиять… — Твой друг поломан физически… Но это легко исправить. Что касается тебя — тут уже сложнее. Твоя проблема здесь, — Зандер стучит пальцем себе по виску. — Но не волнуйся! С ней мы справимся тоже. Чего добивается доктор Райс — так это излечения каких-то психологических травм в голове Уилла, если так подумать, именно поэтому он из раза в раз попадает в сцену с терактом одиннадцатого сентября. Это и есть тот момент, на котором его мозг зафиксировался, день, в котором он застрял. Зандер пытается вытащить его оттуда, вот как он хочет проверить свой аппарат, починив Уилла, как сломанную игрушку. Но Уилл не собирается играть по его правилам, он не даст ему того, что доктор хочет. Он собирается с силами и, мысленно извинившись, пихает Майка в дальний угол дендрария, приклеивая его остатками паутины к стене. Ему нужно всего пару секунд, он дотрагивается до датчиков, пищащих, колющихся и облепляющих всё его тело, он снимает их один за другим, отрывая от себя, словно куски кожи, и, дойдя до двух последних, чувствует, как доктор, разозлившись, ударяет его электрическим зарядом. — Что такое, док? — усмехается Уилл, уже не чувствуя боли. — Не нравится? Картинка вокруг распадается до дефолтной, Майк потерянно оглядывается по сторонам, прилепленный к невидимой стене, стоя посреди заднего двора дома, в котором никогда не был. Зандер воссоздал его до мелочей. Уилл набирает датчики в руку и снова стреляет в Майка паутиной, получая в ответ громкий злобный рык. Он подходит к нему ближе, коротко чмокая в нос и уворачиваясь от попытки парня укусить его. — Только не бойся, хорошо? — мягко говорит Уилл и лепит первые два датчика ему на виски. — Выпусти меня отсюда, — вдруг спокойно и лишь с легкой тенью угрозы произносит Майк. — Сейчас же. — Нет, — фыркает Уилл. Майк со всей силы шлепает ладонью по кровати. — Это не просьба! — кричит он. Остальные Майк выбивает у него из рук, и те рассыпаются по полу, когда он вырывается из кокона. Картинка трещит по швам, превращаясь в лютую кислотную карусель из смешанных красок, обрывков фраз и мелькающих лиц. Даже Майк не может собраться, жмурясь от головной боли. — Что ты наделал?! — кричит доктор Зандер, но его становится слышно всё хуже. — Немедленно верни всё на место! Датчики, разбросанные по полу, беспомощно пищат, карусель прекращается, Уилл твёрдо встает на ноги, оглядываясь по сторонам. Ливень, темный переулок и сетчатый забор. Как ни странно, дождь совсем не мокрый, Уилл подставляет ладонь, но симуляция остается симуляцией, он был прав по поводу недоработок. Майк хватается за теперь уже кирпичную стену, нервно дергая плечом, он наблюдает за тем, как шайка бандитов прижимает… Его же, только другого, к забору. — Хороший пёсик. Сидеть! Майк грозно рычит, прыгая, чтобы напасть на мужчину, сказавшего это, но его когти проходят сквозь голограмму. Уилл любопытно склоняет голову набок, понимая, что с только двумя датчиками программа не может подстроиться под телесные ощущения. Сейчас они правда внутри фильма. — Майк… Уилл подходит к нему со спины, положив руку на плечо, и Майк скидывает её, пригвождая его к стене одним движением. Он приподнимает Уилла над землей, держа за воротник кофты, смотрит прямо в глаза, и его собственные становятся красными, из уголков стекают маленькие капли слёз, которые он, кажется, даже не замечает. Уилл касается пальцами его щеки, ничуть не боясь, и стирает мокрые дорожки. Майк не шевелится. Уилл скользит выше, заправляя прядь волос ему за ухо с нежной улыбкой на лице, он гладит его по голове, пытаясь успокоить. Он чувствует, что это работает. Картинка начинает меняться: вот они уже стоят посреди темного леса, и Уилл смотрит над плечом Майка, как группа детей бежит под защитным энергетическим куполом. Майк щелкает зубами, пытаясь укусить его за нос. Опять помехи… — Майк, — Уилл снова пытается достучаться, — я знаю, что ты здесь. Я вижу тебя. Майк дергается, когти снова выдвигаются между его костяшек, грозясь пройти через горло Уилла, но что-то внутри него переклинивает. Майк роняет голову Уиллу на плечо, его плечи трясутся, затылок покрыт холодным потом, он загнанно дышит, словно едва сумел оторваться от погони. — Тише-тише, — шепчет Уилл, зарываясь пальцами в его волосы, пропуская между ними всклокоченные крупные пряди, второй рукой он водит по его спине, чувствуя бешенное сердцебиение, — всё хорошо, — Уилл сжимает его крепче, — я держу тебя. Картинка меняется, с леса переключается на одинокий автовокзал, где маленький Майк садится в автобус, оттуда они переносятся… Куда-то. Некий заброшенный дом или квартира, где Уилл узнает ещё молодого Эдди среди толпы людей, а рядом с ним испуганный большеглазый мальчишка, который очень хочет, чтобы его заметили. Уилл целует Майка в макушку, продолжая повторять ему, что всё в порядке. Заказные убийства, бандитские расправы, одна кровавая резня за другой, и всё это ведёт к тому, что они оказываются… На крыше бруклинского небоскреба. Он наблюдает, как две фигуры сидят на парапете, свесив ноги, и едят сэндвичи. — Ты не ненавидишь меня? — осторожно спрашивает Майк. — Я… Я много чего делал. Это не были хорошие поступки, Уилл. И я даже, блять, не понимаю, почему никогда не думал об этом, как о чём-то плохом. Сейчас я просто не знаю, я просто больше не знаю, что хорошо, а что плохо. Ты — герой, ты спасаешь людей, значит ты хороший. Я, выходит, полная противоположность, потому что я… Уилл вслушивается и, по тому как Майк напрягается, делает вывод, что он такой не один. — Хреновый из меня герой, — вздыхает Уилл, слушая себя в воспоминаниях Майка. — Я не ненавижу тебя, — Уилл придвигается к нему ближе, они держатся за руки. — Майк, я не могу сказать тебе, что хорошо, а что плохо, я и сам этого не знаю, никто не знает этого, нет какой-то, блин, прописной истины, от которой мы могли бы отталкиваться… Но есть обстоятельства. И, может я полный придурок, но я верю, что у тебя тоже были обстоятельства, чтобы делать то, что ты делал. Уилл чувствует, как его сердце ухает и падает куда-то вниз. Он хватает Майка за плечи и отодвигает от себя, чтобы заглянуть ему в глаза. Майк смотрит на него совершенно так же, как делает это всегда. С гребаной любовью. — Ты боишься? — нахмурившись спрашивает Уилл и следит за тем, как Майк пытается выдавить из себя хотя бы одно слово, чтобы ответить, но он не может до конца контролировать своё тело. — Тигр, — он снова касается его щеки, ощущая как кожа становится всё теплее и теплее, — я не ненавижу тебя. Я люблю тебя, могу хоть сотню раз повторить. — Я… — Майк хватает воздух ртом, борясь с самим собой, его руки непроизвольно дергаются, но Уилл не дает ему вырваться — чем бы его ни накачали, скоро оно потеряет свой эффект. — Я… Д-да, блядь! Уилл тихо смеется, нежность затапливает его с ног до головы. — Что? — он с улыбкой изучает его лицо взглядом, будто видит впервые после долгой разлуки. — Ты… Зандер снова вмешивается. — Икс-Двадцать-Три, — грозно вещает голос из колонки, — ты должен слушать меня! — Нет, — испуганно выпаливает Уилл, видя, как Майк снова теряет рассудок, — Майк, пожалуйста… Майк глубоко вдыхает и на резком выдохе шипит: — Беги. Уилл уворачивается в самый последний момент, когда когти проходятся серебряной вспышкой над его головой, врезаясь в невидимую стену, и стеклянные трещины застывают будто бы в воздухе, пока они вдвоем все ещё находятся на крыше. Уилл не теряет надежды — получилось один раз, получится и второй.                      Отряд санэпидемстанции разгоняет персонал один отдел за другим, а когда пытается вмешаться кто-то из руководства, Билли начинает качать права, размахивая значком. Макс наблюдает за всем этим, гоняя между этажами и вламываясь во все закрытые двери. — Прием, это Дастин, — слышит она в своем наушнике-коммуникаторе. — Что у тебя? — Ты должна была сказать прием… — Давай быстрее, — Макс нервно взбегает вверх по запасной лестнице, теперь уже на следующий этаж, чтобы продолжить поиски, но Майка и Уилла, очевидно, очень хорошо спрятали. — Ладно, Нейт со своими выводят сейчас мутантов через парковку, — говорит Дастин, — я собираюсь отключить электричество, а затем Лукас врубит пожарку. — Хорошо, — Макс кивает сама себе, зная, что Дастин этого не увидит, — а мы не… Связь вдруг прерывается, на линии перебои, голос Лукаса врывает неожиданно и очень неразборчиво. — Реб… Реб-бята, — сквозь скрип и шорох говорит он, — п-р-… Бле-м… Мы. Макс останавливается посреди коридора, пока мимо неё проносится очередная шайка мутантов, она только гадать может, что творится сейчас в кабинете охраны, жив ли там кто вообще. — Какие проблемы? — обеспокоенно спрашивает Дастин. — Чувак, я уже у рубильника… — На каком ты этаже? — спохватывается Макс. — С… Сорк… — Сороковой? — неуверенно спрашивает она, разворачиваясь обратно к лестнице. — Д-д… Да… — Иду. Макс перепрыгивает ступеньки, ей всего несколько пролетов вниз до сорокового, она толкает дверь черного хода и идет вдоль коридора в поисках аварийной комнаты, где находится рубильник, отвечающий за всю пожарку в здании. Она врывается в одну дверь за другой, какие-то заперты на магнитный замок, за другими же оказываются простые кладовки и скучные кабинеты… Наконец, она находит аварийку. — Я не знаю, что делать, — первым делом говорит ей Лукас, стоя в тесной каморке среди щитков и проводов, он тянет рубильник то вверх, то вниз, — оно не работает. — Блядь, — Макс вздыхает, поправляя волосы, стучит пальцем по наушнику в ухе, — Дастин, прием, рубильник сдох. — Чт-то, — Дастина тоже ужасно плохо слышно, — како-го… Ху… Макс понимает, что из этого ничего не выйдет. Она прислоняется спиной к двери, позволяя себе передохнуть лишнюю секунду перед тем, как снова пойти искать Уилла. Лукас отводит взгляд, между ними повисает неловкая тишина. — Может к чёрту эти резервные генераторы, — предлагает Макс, — пусть просто вырубит электричество, а там разберемся. Лукас кивает головой в сторону взломанной дверцы одного из щитков, за которым находится мигающая панель с кучей микрочипов. — Если бы я понимал в механике столько же, сколько Дастин, — хмыкнув, говорит он, — то смог бы починить рубильник. — Никто не Дастин, кроме самого Дастина, — Макс с улыбкой пожимает плечами, — знаешь, я… Лукас слушает её с приоткрытым ртом, его глаза сияют, и он выглядит таким ужасно влюбленным, что Макс становится стыдно. За последний год она не могла думать ни о чем, кроме как о мести, поэтому отношения и влюбленности отошли на второй план, всё это время она пыталась заполнить зияющую черную дыру в своей груди, но ничего не помогало — словно она пихала салфетки в сквозное пулевое, надеясь остановить кровь. Сколько бы она не пыталась убеждать себя, что Лукас — тот самый, что стоит подождать ещё немного и нужные чувства к хорошему парню проснутся внутри… Этого не случилось. Сколько бы она не пыталась убегать от реальности и прятаться в детских воспоминаниях, где всё было легко и просто, цепляясь за Дастина, как за спасительную соломинку, жизнь продолжалась, время шло дальше. Дастин тоже никогда не был тем, кто ей нужен. Они оба — её лучшие друзья, её семья, и она не променяла бы их ни за что на свете и ни на кого. Она любит их, просто по-другому. Если и был в этом мире человек, которому принадлежало её сердце… Что ж, она уже никогда не узнает, было ли это взаимно. Но это просто было, и это было важно, и она будет помнить об этом, хранить воспоминания, как драгоценность. Что Макс знает точно, так это то, что она больше не хочет жить прошлым. — Лукас, — вздохнув, негромко произносит она, — я не… — Я знаю, — робко кивнув, с улыбкой говорит он. — Брось, это ничего. Сейчас нам реально надо подумать о важном. Макс делает шаг к нему навстречу. — Это не менее важно, — говорит Макс, но все равно бросает взгляд на мигающую панель, — но да, ты прав. В самом краю, снизу, она замечает знакомую эмблему, и тут же приходит озарение. Эту панель изготовил Синдикат, и, если Макс что-то и знает о технике, которой занимается её брат, так это то, что любую развалюху можно заставить работать, если выключить её и включить заново. Она отыскивает провод сбоку щитка, и машет Лукасу рукой. — Выйди в коридор, поймай сигнал, и скажи Дастину, что он может вырубать через пять секунд. — Пять секунд?! — Иди! Макс смотрит, как гаснет панель, пока Лукас вылетает за дверь. Она втыкает провод обратно и молится всем известным богам, чтобы это сработало… Панель загорается, Макс подходит к рубильнику, Лукас кричит из коридора «четыре» и, когда доходит до пяти, она дергает его. Раздается громкий трещащий звон сигнализации, Макс выбегает в коридор, и с потолка со всех пожарных датчиков начинает литься вода. Макс смеется, запрокинув головы к потолку и раскинув руки в стороны, свет повсюду вырубается, и она слышит, как лифт останавливается на их этаже с приглушенным из-за дверей: «Добро пожаловать в Оскорп Индастриз, на какой этаж вы хотите попасть?»                      Дастин пересекается с Макс и Лукасом где-то посередине небоскреба и они начинают очень сильно жалеть, что отключили электричество и тем самым остановили работу всех лифтов, потому что бегать здесь — нереально. Дастин, запыхавшись, держится за перила лестницы, с его волос ручьем стекает вода. — Всё круто, — говорит он, — вы… Нашли Уилла и Майка? — Их не было внизу? — расстроенно спрашивает Макс, убирая с лица мокрые волосы. — Чёрт, так и знала! — Что нам теперь делать? — спрашивает Лукас, выжимая свою рубашку снизу. — Скоро приедут пожарные, из здания вывели всех, кроме них двоих. — Макс, — Дастин вдруг вспоминает, — ты нашла Лиз Аллан? — Я так и не дошла до последнего этажа, — говорит она. — А последний этаж — это… — начинает Лукас. — Сто двенадцатый, — Дастин вымученно стонет, — пиздец. — Её может там и не быть, — заявляет Макс, — скорее всего, она уже сбежала, либо сейчас где-то внизу… — Дастин, — прерывает её Лукас, — мозговой штурм, зачем они держали тут мутантов? — Для опытов, — нахмурившись, отвечает Дастин. — И Майка тоже? — подгоняет Лукас. — Типа… — Тогда зачем им Уилл? Зачем они оба, одновременно? Дастин копается в своей голове, пытаясь вытащить наружу все по частям и анализировать, он вспоминает и про документы, которые передал Уиллу, об опытах переноса паучьего гена людям, вспоминает о всем, что происходило в компании за последнее время. Вспоминает долбанный аппарат МРТ. — Большая комната, — говорит Дастин, приложив пальцы к вискам, — они… в очень большом пространстве, надо подумать. Точно не столовка, и не спортзал, и не конференц зал… Чёрт! — Что?! — одновременно кричат Лукас и Макс. Дастин щелкает пальцами. — Внизу раньше был зал для испытания глайдеров, — говорит он, — таких летающих хреновин, но проект перестали спонсировать и… — Какой этаж? — злобно шипит Макс. — За мной, — машет рукой Дастин. Они спускаются вниз до десятого этажа, который сдвоен с девятым, и добираются до тяжеленной металлической двери, ведущей на закрытую летную площадку. Вода уже не льется с потолка, но все вокруг мокрое, полы покрыты лужами. Лукас дергает за ручку, открывая дверь нараспашку, и они входят внутрь, в шоке застыв на небольшом балконе возле лестницы, ведущей вниз, туда, где стоит гигантская стеклянная клетка с одной проломившейся стеной, разбитой на крупные острые куски. — Уилл! — выкрикивает Макс. Уилл поворачивается на её голос, широко улыбнувшись, но тут же возвращается к драке с… Майком. — Это и есть Майк? — настороженно спрашивает Лукас. — Типа того, — хмуро отвечает Дастин, потому что тоже так и не успел познакомиться с парнем, пока тот был в адекватном состоянии. Макс бросается вперед, но Уилл кричит ей, чтобы не подходила слишком близко. — Ты спятил?! — выпаливает Макс, продолжая идти. — Он тебя убьёт! Что ему вкололи? — Я не знаю! — кричит Уилл, и когти Майка проходятся по его плечу, оставляя на некогда белой кофте красные полосы. — Блядство… Вы видели Зандера Райса?! Этот придурок за всем стоит! Он должен знать, где противоядие! Макс оборачивается к Дастину, сигналя ему одними глазами. — Понял. — Ребят, — вздыхает Лукас, — а мне что делать… — Будь в безопасности, — просит Макс, — пожалуйста. Дастин выбегает из испытательного зала, пытаясь понять, где ему достать чёртово противоядие. Оно может быть у Зандера, но он не знает, где Зандер. Оно может быть на минус первом, раз уж там держали мутантов-икс. Ладно, чуть больше десяти этажей туда и обратно, не страшно. Он бежит по лестнице вниз, и, как только оказывается в лобби на первом этаже, сталкивается со Стивом, мать его, Харрингтоном. — Стив! — кричит Дастин. — Стив! Господи Иисусе! Стив оборачивается к нему в полном шоке, его волосы мокрые, а очки где-то потерялись, он прижимает к себе металлическую штуковину и облегченно вздыхает, увидев Дастина. — Ох, чувак, что здесь творится, — Стив качает головой, — я так виноват, я должен был знать… — Так, послушай! — кричит на него Дастин. — Я очень рад, что у всех у нас есть совесть, но щас вообще не до этого! Если хочешь как-то исправиться, то возьми и помоги мне найти противоядие! — Противоядие?.. — с задумчивым видом спрашивает Стив. — Да, потому что там, наверху, мой друг, который просто слетел с катушек… — Майк? Дастин стопорится. — Да, Майк, — настороженно кивает он. Стив размахивает перед ним той штукой, которая оказывается цилиндровым футляром для переноса особо опасных химических веществ из лаборатории. — Мне кажется, ему нужно это.                      Уилл пытается загородить Макс собой, не давая Майку напасть на неё, но Макс делает всё, чтобы пролезть к нему под руку и вмешаться. — Ты его поранишь! — кричит Уилл. — А что ты предлагаешь?! — кричит она в ответ. — Мне принести чая с печеньем?! Устроим церемонию перемирия?! Вдруг Майку в лоб прилетает маленький мячик, и он, сбитый с толку, оглядывается по сторонам, пытаясь найти источник угрозы. Уилл и Макс поднимают головы, увидев Лукаса, держащего в руках гребный мешок с мячами для гольфа. — Прикиньте, — говорит он, — я нашёл в соседнем кабинете целый набор, — он достает из-за спины клюшку, гордо ею размахивая. — Даже не думай, — угрожает ему Макс. Дверь снова распахивается, и влетают Дастин с незнакомым Уиллу парнем. — Эй, Байерс! — кричит Дастин. — Лови! Уилл отпихивает Майка в сторону, подпрыгивает и налету ловит металлический футляр, откручивает крышку, и достает оттуда гигантский укол с мутно-синей жидкостью. Он смотрит на него с подозрением, неуверенный до конца, что это противоядие. — Вы его как-то проверили? — громко спрашивает Уилл, пока Макс отвлекает Майка. Дастин переглядывается со своим взрослым другом, тот уверенно кивает. — Я точно знаю, что это, — говорит он. Уилл не знает, можно ли ему верить, но не то, чтобы у него было много вариантов. Однако, эта хрень может убить Майка при самом худшем раскладе. Он, потерянный, не знает что делать, что ему предпринять. Дастин спускается по лестнице, приближаясь к Уиллу. — Чувак, поторопись… — Если подождать, — жалостливо просит Уилл, — то он сам придет в норму. — Да ты глянь на его глаза! — указывает Дастин. — У него давление скачет, там же убойная доза адреналина, поэтому он такой… Слушай, он сам себя убьет от перенапряга, вариантов не много. — Да какого хрена?! — вымученно стонет Уилл. Макс подлетает к нему, выхватывая из рук шприц, и Уилл почти ловит её за запястье, но она ускользает от него. Пока Майк снова отвлекается на новые лица, Макс с разбега прыгает ему на спину, втыкая иглу в шею и нажимает на поршень, выдавливая жидкость до конца. Майк ранит её, оставляя глубокую царапину на бедре, но Макс терпит, плотно сжав зубы. Майк, наконец, оседает все ниже и ниже, пока не валится на пол. Ребята подбегают к нему, облепляя кругом и проверяя пульс — но Майк, кажется, в порядке. Он дышит, просто выглядит очень заебанным, на грани бессознательного состояния. Уилл со всей строгостью смотрит на Макс, прижимающую к бедру руку, а затем садится рядом с Майком, укладывая его голову к себе на колени. — Не хочу вас напрягать… — Стив, — Дастин вздыхает, — рожай быстрее, нам надо сваливать отсюда. — Так и я о том же, — говорит Стив, и Уилл встречается с ним взглядом, — там внизу гребаный спецназ. Так что, мы либо в безопасности, либо нам пиздец. Конкретно мне, возможно, пиздец. Лукас размахивает в воздухе клюшкой для гольфа. — Тогда мы можем просто подождать, пока… Хлопает дверь, ребята поднимают головы и сталкиваются с Зандером Райсом, замершем на балконе. Доктор осматривает разрушенную стеклянную клетку, покалеченного Майка и сердитого Уилла, вскоре его взгляд встречается со взглядом Стива. — И ты, Брут, — усмехается доктор, медленно спускаясь вниз, его лицо белое, как бумага, а зрачки лихорадочно трясутся. Уилл снимает Майка с себя, передав его в руки Макс, он поднимается, чувствуя, как горячая кровь бежит по венам, как паутина сращивается под кожей, волоски по всему телу встают дыбом, мурашки покрывают затылок — паучье чутье доводит его до точки кипения, обостряя каждую сторону восприятия. Перед глазами всё краснеет, Зандер продолжает шевелить губами, но Уилл лишь молча наблюдает за ним, как хищник за своей жертвой. — Вы хоть понимаете, — надломленным голосом говорит доктор, и в этот момент приборная панель на стеклянной клетке взрывается искрами, поднимая в воздух дым, — что вы наделали… Это была революционная технология! Она могла изменить жизнь многих людей! Она могла… Стив уверенно делает шаг к нему навстречу, выставив руки перед собой. — Чувак, ты зашёл слишком далеко, — говорит он, — ты ведь и сам понимаешь это, разве нет? В стеклянных глазах Зандера не мелькает ничего, кроме отчаяния. Уилл тяжело дышит, пропуская горячий воздух через нос, его пальцы подрагивают, намереваясь нажать на центре ладони, чтобы выпустить паутину, он сдерживает себя из последних сил, оглядываясь через плечо на Майка, который все ещё не приходит в сознание. Открывается вторая дверь, выходящая на девятый этаж, за ней женщина, не менее бешеная, чем Зандер. Уилл начинает думать, что весь Оскорп — это сумасшедший дом, полный больных ублюдков. — Лиз? — Стив хмурится. — Что вы здесь устроили?! — кричит Лиз, выходя на свет, и размахивает пистолетом в руке, её губы дрожат, и она не прекращает кусать их, чтобы сдержать слезы. — Вы вывели из строя многомиллионное оборудование, распугали всех моих сотрудников, привели в мой… В мой дом гребаных мутантов! Макс фыркает. — Вы держали в клетках гребаных детей! Лиз направляет на неё пистолет, и Уилл тут же встает у неё на пути, прикрыв подругу спиной. — Я прошу тебя, — говорит Стив, — вас обоих, — он попеременно смотрит на своих друзей, надеясь, что его услышат, — давайте закончим весь этот цирк. Лиз опускает голову, звучно хмыкая. Раздается первый всхлип. Уилл дергается, ощущая, как в горле встает ком обиды — он мог бы убить эту женщину с одного маха, мог бы убить Зандера, если бы не они, ничего бы этого не произошло. Джейн была бы жива, Майк был бы в порядке, его друзьям не пришлось бы проходить через это вместе с ним, неудачником-Человеком-Пауком. — Прости меня, Уилл, — говорит Лиз, глотая слезы, её щеки и нос тут же распухают, делая лицо каким-то детским, — я не… Я не знала, что он, — она машет пистолетом на Зандера, стоящего с отрешенным взглядом в стороне, — что он делает здесь. Я просто хотела показать ему, что я чего-то стою. Что я могу управлять компанией сама, что мне это по силам. — Кому? — вдруг спрашивает Дастин. Стив отвечает за Лиз. — Норману Озборну. Лиз дергано кивает. — Я ненавижу гребаных мутантов, — на выдохе произносит она, — всегда буду ненавидеть, потому что они отняли моего мужа, отца моего ребёнка, — женщина стирает слезы рукавом большой кофты, висящей мешком на её плечах, — я думала, что смогу отомстить за его смерть, но всё начало выходить из-под контроля! И все… И никого не было рядом, чтобы помочь мне. Ты! — она машет пистолетом в сторону Стива. — Всегда был не при делах! — в сторону Зандера. — А ты торчал здесь, занимаясь бог знает чем! Что это вообще за коробка?! Сюда ты потратил полмиллиарда?! Дастин присвистывает, Стив понуро кивает. — Я сделал это для тебя, — тихо и нежно произносит Зандер, не пытаясь пошевелиться, — я хотел вылечить тебя, Лиз, ты больна! Ты несчастна, ты постоянно в депрессии, постоянно закрываешься от других… Да ты просто бледная тень себя прошлой с того самого дня! Ты говоришь, что мы не были рядом? — Зандер усмехается. — Стив постоянно нянчился с твоим сыном, я приходил к тебе, чтобы успокоить, когда ты впадала в истерику, когда ты плакала… Мы всегда были рядом! Это ты — та, кто отдалилась! Ты умерла вместе с Гарри! Лиз резко направляет на него пистолет, все в зале замирают, испуганно вздыхая. — Уилл, — шепчет Макс, — нам нужно что-то сделать! Лиз держит пистолет дрожащими руками, но в её глазах дикая решимость и злость. Зандер стоит с глупой улыбкой. — Если ты убьешь меня сейчас, — спокойно говорит он, — то потеряешь последнего человека, который способен тебя полюбить. Лиз нажимает на спусковой крючок, в этот момент ей в висок прилетает мячик для гольфа, а следом за ним Лукас подбегает к ней и, взмахнув клюшкой, выбивает пистолет из рук, пиная его ногой в дальний угол. — Страйк! — выкрикивает Лукас. Пока Лиз растерянно стоит, не зная, что ей делать, Уилл расталкивает всех на пути, подбираясь к Зандеру Райсу, он прет на него, словно танк, хватает за лацканы белого халата и одним движением опрокидывает на пол. Мужчина под ним наконец показывает свой страх, он дрожит, как испуганный кролик, и Уилл медленно сжимает руки на его горле. — Какого хрена? — шипит Уилл ему в лицо, заставляя мужчину смотреть ему в глаза, не отворачиваясь, его шея под пальцами теплая, сонная артерия пропускает пульс, свернуть ему голову будет проще простого. — Кем ты и твоя подружка себя возомнили? — с улыбкой, шепотом спрашивает он. — Гребаные Бонни и Клайд? Богатые придурки, которые думают, что могут распоряжаться чужой жизнью? Играть в бога? — Уилл… — он слышит голос Дастина, словно через толщу воды. — Не надо, это ничем не поможет… — Нет, я хочу, чтобы он меня понял, — отвечает Уилл, сжимая горло мужчины сильнее, наблюдая, как его лицо краснеет, а глаза будто надуваются. — Почему ты решил, что твоя жизнь важнее, чем моя? Чем жизни моих друзей? Кто ты такой?.. Перед глазами Макс, скейт-парк, её разбитое выражение лица и дрожащий голос. — Заткнись. Ты просто переводишь тему, Уилл. Ты даже сейчас не можешь признать того, что это просто, сука, произошло. Ты продолжаешь бегать, ты не хочешь разобраться в том, как… Кто! Кто в этом виноват, тебе просто плевать. Ты думаешь, что можешь сделать вид, будто ничего не произошло вовсе, да? Будто это произошло не с тобой даже, а? Он знает, кто в этом виноват. Он точно знает, этот человек сейчас издает под ним предсмертные хрипы. Он больше никому не навредит, никому и никогда. Если бы не он… Если бы не он, Уилл бы прожил свои восемнадцать лет. Сейчас они будто бы стерлись, но, в перспективе — он мог бы быть обычным восемнадцатилетним ребёнком, он мог бы поступить в колледж со своими друзьями, он бы ходил на все игры Лукаса, он бы задирал вместе с Макс её старшего брата, проводил бы дурацкие опыты с Дастином и Робин в лаборатории, он бы… Он бы познакомил Джейн и Майка, и они бы стали лучшими друзьями. Он бы наслаждался каждым мгновением, взрослея вместе с остальными, шаг за шагом, а в итоге оказался ребёнком, выброшенным на одинокую холодную дорогу, он закрылся в себе, посчитав, что одному будет легче, лучше, один он никому больше не причинит боли, никого не подвергнет опасности. — Уилл, — говорит Дастин из воспоминаний, когда они стояли в его мастерской. — Я знаю, что это больно. И я знаю, что всем требуется разное количество времени, чтобы пройти через это… Через, блядь, это дерьмо. И это паршиво, правда, это полный отстой, тебе кажется, что ты один во всём мире и всё просто разваливается. Но это не так, чувак. Это не так, ты сейчас здесь. Один. Двери снова раскрываются, Уилл поднимает голову, чувствуя, как по лицу стекают слезы, он шмыгает носом, пытаясь справиться с этой болью, но ничего не помогает, даже то, как больно сейчас Зандеру. В зал врывается отряд спецназа, они расступаются, из-за их спин выходит капитан Джим Хоппер. Уилл разжимает руки, Зандер хрипит, ещё живой. — Вы спасаете кучу людей, — не понимает Уилл, сидя в кабинете капитана полиции Куинса. — Да, — отвечает Хоппер. — Но я когда-то думал, что смогу спасти всех. Знаешь, старая история — если у тебя есть возможность спасти кого-то, но ты не делаешь этого, то ты всегда будешь в ответе за то, что случится. Работа в полиции не изменила того факта, что люди вокруг меня продолжают погибать. И в этом нет ничьей вины. Уилл всхлипывает, утирая слезы рукавом драной белой кофты, перепачканной кровью. Хоппер мягко улыбается ему, застыв на полпути. — Такова жизнь, — говорит Хоппер. — Бесконечный цикл насилия, который невозможно прервать. Можно попытаться изменить это, да, но в конечном итоге мы — всего лишь люди. Мы не всемогущи. Кто-то снимает Уилла с тела доктора, в следующее мгновение друзья обнимают его со всех сторон. Он утыкается в плечо Макс, пытаясь подавить плач, но не справляется, чувствует большую ладонь Лукаса на своей спине, и кудряшки Дастина, которые щекочут ему затылок. — Он мой любимый не просто так, — обижается Питер в его голове, — Человек-Паук никогда не пользуется оружием! У Железного Человека есть лазеры в перчатках, у Капитана Америки щит, а у Тора молот… Человек-Паук никогда никому не причиняет боль… Уилл — всего лишь человек, не только Человек-Паук. Может, ему никогда не удастся прервать этот цикл насилия, но это не значит, что он должен быть его частью. Это не значит, что он не должен пытаться его прервать. Макс кладет ладони ему на щеки и прижимается лбом ко лбу, она плачет и смеётся. — Мы немножко проебались. Уилл улыбается в ответ. — Ага. Он слышит стон боли, раздающийся сбоку, друзья расступаются, и Уилл медленно подходит к Майку, опускаясь перед ним на колени, пока за его спиной спецназ выводит Лиз Аллан и Зандера Райса, надев на них наручники. — Блядь, почему так ярко, — ворчит Майка, протирая глаза, — и почему так пахнет гарью… — Проводка сгорела, — Уилл помогает ему подняться, и, как только Майк видит его перед собой, накидывается с удушающими крепкими объятиями, заставляя Уилла удивленно ойкнуть. — Хэй… Привет. Майк отстраняется, шевеля губами, но не находит нужных слов и сдается. — Какой же пиздец, — говорит он. Уилл согласно кивает. — Я просто хочу домой. — Да, — Майк улыбается, быстро целуя его в губы, держась за плечи, чтобы не упасть на ещё слабых после обморока ногах, — да… Я ужасно голодный, знаешь? Жрать охота. Чувство такое, будто вернулся из концлагеря. Сзади восторженно пищит Дастин. — О, боже, чувак! — он подлетает, отпихивая Уилла в сторону, протягивает Майку руку. — Дастин Хендерсон, лучший друг Уилла номер один. Давно хотел с тобой познакомиться. Майк неловко улыбается, пожав руку в ответ, и тогда к ним присоединяется Лукас. — Номер один, прости? — Лукас пихает Дастина плечом, и тоже протягивает руку. — Лукас Синклер, капитан баскетбольной команды. — Это тут вообще причем? — фыркает Дастин. — Если уж на то пошло, то я работаю в Оскорпе! — О! — Лукас усмехается. — Вот это сейчас повод для гордости, да? Макс стоит с Уиллом в стороне, плечом к плечу. — Какие они дети, — она качает головой, осторожно заглядывает Уиллу в глаза. — Как ты? Уилл нервно смеется. — Едва не перешёл на темную сторону, но вовремя вспомнил, что я джедай, — с улыбкой выдает он. — Боже! — Макс шлепает его по руке. — Опять твои задротские штучки!               Стив оглядывается по сторонам, находясь в эпицентре бедлама. Спецназ только что вывел его лучших друзей под конвоем, дети рядом, кажется, в безопасности, все живы, все здоровы. Он стирает пот со лба, уперев руки по бокам, раздумывает о том, чтобы дать полиции показания, как вдруг, повернувшись, видит застывшего в проеме Эдди Мансона. Эдди грозно шагает к нему, злобно нахмурившись. — Что ты здесь делаешь, Харрингтон? — спрашивает он. — Ты должен был… — Ох, Стив! — Дастин подбегает к ним с горящими глазами. — Чувак, если бы не ты, не знаю, что бы мы делали! Стив краснеет, смущенно потирая затылок. — Да ладно. — Нет, не да ладно, — заявляет Дастин. — Откуда ты достал противоядие?! Стив пожимает плечами. Наверное, он просто сделал правильный выбор в этот раз. Расставил приоритеты. Пробить ту мутную жидкость по базе данных заняло всего пару минут, пока Лиз вышла, чтобы передать Норми его учительнице, затем, когда сработала сигнализация, он просто взял футляр с собой и выбежал, намереваясь добраться до минус первого этажа, вот только там уже было пусто. Тогда-то он и столкнулся с Дастином. — Оказался в нужном месте в нужное время, полагаю, — отвечает Стив. Эдди вздыхает, опустив плечи, когда выглядывает в толпе детей Майка, а затем снова поворачивается к Стиву. — Так ты… Помог? — Эдди, — Стив качает головой, положив руку на сердце, — я никогда не хотел делать тебе или Майку больно, или тем, другим людям в лаборатории. Я просто… Я думал, что помогаю друзьям, понимаешь? Это были мои самые близкие люди, я доверял им. И теперь, когда всё обернулось вот так, я чувствую себя ужасно глупо. Эдди кладет руку ему на плечо, скользит вниз и, наконец, переплетает со Стивом пальцы. — Я тоже не святой, — говорит он, хмыкнув, — но никогда не поздно попытаться исправиться, да? Сердце громко бьется в груди, губы растягиваются в улыбке, Стив сгребает Эдди в охапку и прижимает к себе, намереваясь никогда больше не отпускать. — Я люблю тебя, — бурчит он ему в шею, — прости меня, пожалуйста. Я люблю тебя… — Да понял я! — смеётся Эдди и тоже немножко тает. — И я тоже тебя люблю. Дастин все ещё стоит рядом, и Стив ловит краем глаза его брезгливое выражение лица. — Я очень рад, что вы друг друга любите, — говорит он, — но нам реально надо выбираться отсюда, потому что пожарным нужно потушить стабилизатор, пока он не взорвался. — А ты кто такой? — спрашивает Эдди, оторвавшись от Стива. — Друг Харрингтона? Дастин с лучезарной улыбкой протягивает ему руку. — Дастин Хендерсон, — представляется он который день за сегодня, — но друзья зовут меня Мегамозг. Рыжая девчонка проходит мимо, отвесив ему подзатыльник. — Никто тебя так не зовёт.               Нэнси стоит рядом с Билли перед зданием Оскорпа, где территорию огородили от прохожих и журналистов, столпившихся рядом, чтобы узнать, что происходит. Множество машин скорой помощи пытаются помочь мутантам — детям и взрослым, которых держали в лаборатории всё это время, пока у сотрудников берут показания. — Ну, так, — спрашивает Билли, отклеив усы резким движением руки, — ох… Есть планы на вечер? Нэнси хихикает, она все ещё в стрессе от всего, произошедшего сегодня, от этой беготни по этажам и странным поручения, от вида мутантов, обессиленных и безрассудных, от того, что Нейт копался в её голове с тем же самым вопросом «Есть планы на вечер?» и ей пришлось долго объяснять ему, что у них слишком большая разница в возрасте, к тому же — он не совершеннолетний. — Я бы с удовольствием поужинала, — отвечает она, — но завтра. Нэнси держит туфли в руках, на её коленке ссадина, а волосы растрепаны и похожи на совиное гнездо. Из здания выводят толпу детей, спецназ и сотрудники полиции, среди которых она узнает знаменитого в Куинсе Джима Хоппера. Там же видит Уилла Байерса, фотографа, а рядом с ним Макс, которая бросается к ним на встречу. — Мы сделали это! — кричит она, и Билли отбивает ей пять. Вот как. Нэнси улыбается, с нежностью наблюдая, как эти двое начинают ругаться уже через секунду. — Ты опять влезаешь во всякое дерьмо! — А ты из него и не вылезаешь! Она делает шаг в сторону и вдруг сталкивается взглядом с парнем, незнакомым ей, у него темные кудрявые волосы и очень знакомые глаза. Ей требуется немного времени, чтобы сопоставить его и мальчика из воспоминаний — надоедливого и капризного, жутко громкого и вечно гуляющего там, где не разрешают. — Это?.. — Нэнси растерянно оглядывается на Билли и Макс. — Это Майк? — спрашивает Билли у сестры. — Это… Да, это он, — и только потом до неё доходит. — Ох. Нэнси делает первый шаг, затем второй, чем ближе подходит, тем быстрее теряет уверенность, наконец, остановившись перед Майком и другими ребятами. Уилл отходит в сторону, не понимая, что происходит, а Дастин и Лукас, которые уже в курсе, утягивают его подальше, чтобы дать Нэнси и Майку поговорить. — Привет, — она старается звучать дружелюбно. Майк тощий, высокий, его волосы сбиты в клоки, а одежда испачкана в крови. Он вытирает нос рукавом и кивает ей, нахмурившись. — Я не знаю, как правильно начинать такие разговоры, — говорит она, — у меня это впервые… Майк любопытно наклоняет голову. — Ты из полиции? ФБР? — спрашивает он. — Журналистка? — Нет, — отмахивается Нэнси, — то есть, да, я журналистка и… Я думаю, что я — твоя сестра. Майк весело хмыкает. — Думаешь? — он удивленно дергает бровями. — Нам нужен ДНК-тест или типа того… Погоди, ты серьёзно? — он оглядывается на своих друзей. — Ребят, чё за херня происходит сегодня? Уилл всплескивает руками, уже ничему не удивляясь. Дастин и Лукас смеются между собой. Майк вдруг становится совершенно серьёзным. — Как тебя зовут? — спрашивает он. Она откашливается, перед тем, как ответить. — Нэнси. Нэнси Уилер. — Уилер, — проговаривает Майк по слогам. Позже, в больнице, он всё равно настоял на ДНК-тесте.