no time for us

Зайдя в дом и быстро закрыв дверь на все замки, парень устало прижался к косяку, стараясь унять бешено стучащее сердце. Мысленно посчитал до двадцати и обратно, пока пульс не вернулся в норму. Он не хотел больше пить таблетки и мечтал лишь снова взять свою жизнь под контроль. Почти невыполнимое задание. Уилла уже довольно давно не посещали приступы. Пока однажды по пути домой не увидел отдаленно похожий силуэт. Следующее, что он помнил, как его легкие обжигает. Уилл ускорил свой шаг и практически перешёл на бег. — Глупо, глупо, так глупо, — тараторил он, практически выкручивая себе запястья и убеждая самого себя успокоиться. — Тебе лишь показалось. Просто показалось. Уилл сполз по двери, прямо в коридоре, дыша так учащенно и громко, что, казалось, его могли услышать все соседи, пусть им и дела не было. Эта квартира мало того, что находилась в одном из самых неблагополучных районов, так еще и, в основном, тут жили люди, что были крайне нелюдимыми, ну это если мягко говоря. Хозяин здания принимал оплату в конвертах раз в неделю и не задавал лишних вопросов. Квартирка парня почти не содержала никакой мебели, а стены были сплошь облеплены штукатуркой, что уже практически осыпалась — полный пиздец авангардизма. Но на него эта атмосфера полного упадка действовала странно, заставляя чувствовать себя на удивление спокойно. Душа Уилла сгнивала под гнетом собственных мыслей, так почему бы ему не жить среди такого же абсурда? Он смог, наконец, успокоиться, насколько это было возможно, и встал с пыльного пола, который едва ли за эти два месяца, что он тут обитал, хоть раз протирали. Как и то, что тут гордо именовалось мебелью — было покрыто таким слоем пыли, что невозможно было понять, какого цвета она была. Красного? Коричневого? Да какая, нахрен, разница? Парень направился к холодильнику, скорее на автомате доставая из его недр то, что сегодня гордо служило ему ужином, хотя был уверен, что кусок в горло не полезет. Бросив быстрый взгляд на бутылку пива, сжимая руки в кулаки, парень захлопнул дверцу. Нет уж. Уилл не позволит лишь призрачному воспоминанию настолько разрушить его. Он итак был на дне. Дальше пробивать как-то не хотелось. Парень сел на старенький диван, что скрипнул под его весом с таким звуком, будто бы у него больше не было сил выдержать даже столь небольшой вес, как у него. Он опять похудел и выступающие кости на рёбрах, виднелись лишь сильнее, через почти прозрачную кожу, поэтому через силу он все же откусил свой сэндвич. Медленно пережевывая и сдерживая порывы пойти в ванную и опустошить итак пустой желудок. Мобильный в кармане завибрировал, сообщая о входящем звонке, и парень прекрасно знал от кого он, поэтому не спешил отвечать. Сейчас у него не было сил говорить с матерью, пусть и понимал, что это жестоко с его стороны, а Уилл никогда не был жестоким человеком, но сегодня у него действительно не было сил. Включилась голосовая почта. С видом полного отвращения парень отодвинул от себя свой ужин и все-таки решил выпить пива, проклиная себя за эту слабость, но в этот миг, когда первый глоток прошёл пищевод, Уиллу хоть немного стало легче. Наверное, именно это и чувствуют алкоголики, к коим он себя не относил. И если на чистоту, то эту бутылку парень купил в тот день, когда въехал в эту квартиру. Ее день наступил спустя два месяца — неоспоримый прогресс. Как только она опустела, в душе Уилла наступил мнимый покой, хотя бы достаточный, чтобы он смог обмануть самого себя. Поэтому у него появилась возможность поспать этой ночью. Из-за хронического недосыпа и недоедания, у Уилла залегли тёмные круги под глазами, что в купе с худобой, делали его похожим на наркомана. Плеснув себе в лицо водой, парень посмотрел в зеркало. В пустых каре-зелëных глазах не читалось ни одной эмоции, а отросшие каштановые волосы спадали на лоб, делая его скулы еще более острыми, а вид — и без того худым. — Заëбанный жизнью старик в свои восемнадцать лет, — с издевкой прошептал парень своему отражению и улыбнулся, но едва ли уголки его губ поднялись, хоть на миллиметр. — Поздравляю, Уилл Байрес, ты именно тот, кем он всегда хотел тебя видеть. Чертыхнувшись уже про себя, еще раз умывшись, будто бы это могло смыть все воспоминания, он поплёлся в кровать, сбрасывая вещи на все тот же грязный пол, и лëг. После, наконец, нажал на копку автоответчика. «Привет, мальш! Как там колледж? Я знаю, что сложно найти время на общение с мамой между занятиями и вечеринками, но будет здорово, если ты найдешь время позвонить. Перезвони мне, пожалуйста. Или мне придется приехать. Знаю, ты бы этого не хотел, но… Уилл, милый, я очень переживаю. Спокойной ночи. Люблю тебя.» Оттого, с каким тоном говорила Джойс, у Уилла защипали глаза, хотя он знал, что не сможет заплакать. В нем не осталось больше слез — только горло больно сжало от осознания, что он просто не может. Не может рассказать ей всей правды. О том, что Уилл за два месяца так и не появился в колледже и даже не был уверен, что он там все еще числится. О том, что Уилл так и не заселился в общежитие, вместо этого жил на отшибе, среди таких же сломанных вещей, как и он сам. О том, что Уилл так и не пошёл к тому психологу, что был той гарантией, почему его вообще отпустили в Нью-Йорк. Уилл не мог ей этого всего рассказать, поэтому просто написал сообщение: «Со мной все в порядке, просто на учебе запара и я пытаюсь завести новые знакомства. Мой сосед настолько смешной, что не дает мне унывать. Не переживай. Люблю тебя» Стоило еще смайлик какой-нибудь оптимистичный поставить, но у Уилла, по правде говоря, на это сегодня нет сил. Только бы поспать хоть немного. Немного покоя — это все, о чëм он сейчас мечтал.

***

Осень в Нью-Йорке была далека от романтичных фильмов, в которых чуть ли не воспевали это время года вместе с «прекрасной» любовью. Видимо, только не в этом году и не с Уиллом в нём. Промозглый ветер пробирал до костей, под ногами была лишь слякоть. Парню пришлось как можно плотнее натянуть капюшон своей толстовки, чтобы мелкие капли не пробирались за шиворот. Вставив наушники, отделявшие от суматохи окружающего мира, он медленным шагом поплёлся на работу без особого желания и сил — парню едва ли удалось поспать пару часов. В рюкзаке лежала упаковка со снотворным, как бы напоминая, что у него есть выбор, но Уилл еще ни разу не пил его с тех пор, как перебрался в Нью-Йорк. Контроль. Глупый и приносящий лишь усталость, но упрямо им соблюдаемый. — В снотворном нет ничего плохого, Уилл, — вспомнил он слова своего психолога, когда он в очередной раз сидел в кресле, под пристальным взглядом серых глаз. — Тебе ведь надо иногда спать. — А если я перестараюсь и выпью больше положенного? — с вызовом ответил Уилл с тем же безэмоциональным голосом, продолжая ковырять собственные ногти. Ни один мускул не дрогнул на лице мистера Диксона. — Дозировка — вещь обманчивая. — Думаю, ты достаточно сильный, чтобы с ней справиться. Уилл иронично усмехнулся от воспоминаний. Достаточно сильный. Это точно не та характеристика, которой он себя описывал. До бара, где Уилл работал, оставалось меньше десяти метров, поэтому он решил покурить. Не то чтобы парень был заядлым курильщиком, но в некоторые моменты курение было панацеей. Даже забавно. Таблетки, чтобы нормально спать, он пить отказывался, а вот никотин, что дарил мнимое спокойствие — так это запросто. Кретинизм в чистом его виде. В наушниках играла его любимая мелодия. Парень стоял, прислонившись к стенке и с закрытыми глазами втягивал в себя дым, настраиваясь на то, что ему придётся общаться с людьми. К счастью тут не принято было задавать вопросы. Что-то о том, почему Уилл в подсобке так сильно похож на живой труп. Прибывая в собственных мыслях, он даже не заметил, что к нему обращаются, и только когда рука незнакомца, легко дёрнула за рукав, Уилл резко вздрогнул. Сердце бешено застучало в висках, и легкая дрожь прошлась по спине. — Прости, не хотел тебя пугать, — очень аккуратно, будто бы подбирая каждое слово, сказал парень рядом, видимо, не ожидавший, что обычное прикосновение вызовет такой ужас. — Я просто хотел попросить тебя прикурить. — Что? — пульс все еще стучал в висках, и Уилл снова крепко затянулся, бросая взгляд на парня, который, кажется, уже триста раз пожалел, что решил попросить зажигалку у странного парня возле бара. — Прости за это. Не люблю, когда ко мне прикасаются. — Как и большинство тут, — парень забавно улыбнулся, будто бы и забыл о том, с каким чудиком общается и взял в руки протянутую зажигалку. — Это надо печатать на буклетах для приезжих. Город, в котором каждый сам по себе и считает, что других не существует вовсе. — Разве это плохо? — устало спросил Уилл, все еще не понимая, что этот брюнет рядом с ним делает. Зажигала — еще не повод для знакомства. Но тот продолжал стоять, улыбаться, словно его собеседник говорил очень забавные вещи, и всматриваться в лицо Байерса своими карими глазами. У шатена под этим взглядом всё сжималось от непонятного чувства. Едва ли хоть кто-то смотрел на него с таким интересом с тех пор, как он приехал в этот город. — Иногда хорошо, когда никому нет до тебя дела. — Никогда не думал об этом в таком ключе, — с легким непонимание ответил брюнет и выдохнул дым, отвернувшись. Возникла неловкая пауза, и ему стоило, наверное, уйти, но что-то не давало. Необъяснимое чувство. Почему-то, глядя на ссутулившуюся и одинокую фигуру парня, Майку хотелось поговорить еще немного. Вряд ли бы вид этого парня стал менее мрачным, но попытаться стоило. — Я Майк, кстати, — новый знакомый протянул ему руку, выжидая, но Уилл только смотрел на неё, не спеша пожимать в ответ. — Ах, прости. Ты же сказал, что тебе не нравится, когда к тебе прикасаются. — Да нет, думаю, что от одного рукопожатия я не развалюсь, — это можно было считать попыткой в юмор. Майк искренне улыбнулся, когда Байерс пожал его руку, пусть это и продлилось не более трех секунд. — Я Уилл. — Очень приятно, Уилл, — Майк уже докурил свою сигарету, как и его новый знакомый, и точно понимал, что находиться рядом уже нет причин, но будто не собирался сделать и шага, вновь вглядываясь в лицо напротив. Было что-то интересное за этой гримасой отчуждения, но Майк не мог понять, что именно. — Мне пора идти, — Уилл качнул головой в сторону бара и потушил свою сигарету в урну, игнорируя то, как его рассматривают. — Пока. — Ты забыл зажигалку. — Майк дёрнулся в сторону Байерса, но в сантиметре от его руки остановился, все же стараясь уважать чужое пространство. — Оставь себе, — даже не обернувшись на него, ответил Уилл и как-то странно дёрнул плечом, словно отгоняя какие-то мысли. — У меня их много. И только когда Байерс скрылся за дверью, Майк смог рассмотреть предмет в своих руках. Это была старинная зажигалка с гравировкой, точнее именем — «Итан».