Кто в доме хозяин?

Старая тележка без двух колёс скрипя продолжала свой путь, с каждым поворотом целуя боком пыльную дорогу. Вот если бы у неё было не два, а четыре колеса, то, может, она и доехала бы до города. Может, через несколько часов ее потрескавшиеся борты уже увидели бы высокие ворота... Надежда тянула ее вперёд, а отчаяние подкидывало ей острые камни под колёса, но старая тележка продолжала свой путь, не представляя удастся ли он ей.   *** Она взяла чайную ложку. Нет, сначала - чашка. Положила чайную ложку. Протянула руку к кухонному шкафу, достала гостевой фарфор. Затем, сахарница. Она в столовой. Тогда без сахара. Ложка кофе. Ещё одна. Достаточно, пожалуй. Теперь горячая вода. Слишком много. Капля, кажется, обожгла кожу. Чайник тяжелый. Ложка размешивает тающие в кипятке зерна. Глоток обжигает язык. Ещё один... - Я не успела помыть посуду, - голос сзади. - Ничего, - горячая горькая жидкость согрела связки, голос звучал увереннее. Ветер завыл с новой силой. Сухие ветки цеплялись за водосточные трубы, хлеща нещадно по жести. Тучи плакали и от своего горя стреляли редким дождем по окнам, пытаясь пробить стеклянную защиту дома. Мимо пролетающий мокрый листок прибился к окну, жалко трепеща крылышками. В его стуке слышалось отчаяние, но вскоре его попытки удержаться на одном месте прервала воздушная холодная волна, бросив его в неконтролируемый круговорот. Он скрылся за деревянной рамой, не дав намёка наблюдающим на то, достигнет ли он ещё когда-нибудь земли. - Я приготовлю лазанью на ужин. Пусть лазанья. Почему бы и нет. - Почему бы и нет... Тишина. Ожидание следующего вопроса. - Напомни, когда вернётся Делия? Белый дым закручивался над чашкой, своим теплом касаясь щёк. - В семь. - Адам будет раньше. Должен быть... Адам. Он сейчас не дома. Но должен вернуться раньше Делии. Кофе уже не обжигало. - Какое хочешь платье, чтобы я постирала? Со скрепками или с сетчатым воротником. Она любила платье с сетчатым воротником. В нем она ходила на свидание с мальчиком из ее клуба. Это был хороший вечер. - Можешь со скрепками. - Хорошо. Зачем его стирать, она давно его не носила. Но если Барбара так хочет, то пусть постирает, конечно. - Ты умывалась сегодня? Умывалась ли? Не помнит. - Нет. Когда бы она успела?... - Хочешь сходить в душ, а я пока погрею тебе айдахо с уткой? Звон в ушах. Это чашка разбилась о плитку. Она не ожидала, что звук будет настолько громкий. - Прости, - проговорили вяло губы. «Лидия!» - тихий стон, затем ледяные руки, по-матерински сжимающие голову и плечи. Попытки сесть на пол. Не от усталости. Нужно убрать осколки, они портили вид пустой кухни. Бросались в глаза, раздражали чувства. Нельзя было допускать хаоса. Барбара хочет помочь, хочет согреть ее сердце. Забота сочится из каждого ее движения, и это согревает. Но ей не нужно тепла. Ее душа погребена в снегах Северного полюса, ее разум законсервирован в морозильнике на верхней полке. Статичность спасает. Горько. Горько во рту, в плечах, в волосах, везде. *** Неделю спустя. Впервые за долгое время Тихие Сосны осветило солнце. Не смотря на осеннюю прохладу, которая, к слову, дарила только свежесть, пейзаж напоминал прошедшие летние деньки. Под колёсами Порше 87-ого года скрипела дождевая вода. Дорога уходила в бок. Машина резво летела мимо редких городских домов, поднимая в воздух сухие листья. Погода стояла обнадеживающая. Лидия высунула своё бледное лицо, подставляя его солнечным лучам и бодрящему холодному ветру. Ее ресницы трепетали, а нос то и дело вздрагивал. Осень всегда приносила спокойствие ее сердцу, и, кажется, сейчас она продолжала это делать. Вчера похоронили отца. Шёл дождь, и все участники этого мероприятия дрожали под своими зонтами, кроме Лидии. У той на такие случаи была широкополая шляпа с чёрной вуалью. Несмотря на это, Делия стояла рядом, накрывая их обеих своим зонтом. Лидии было интересно, как долго она сможет держать его над ее головой, защищая от ненастной погоды... Сейчас мачеха сидела рядом. Чуть тише, чем обычно. Но она неплохо держалась. Может, дело было в ее неудержимой жизнеустойчивой философии, которой та была так предана. Временами Лидии становилось жалко ее. Не прошло и полугода с ее свадьбы, а она уже стала вдовой, оставшись в который раз за свою жизнь одна, только с тем исключением, что в этот раз на ее плечи повесили чужого 17-летнего подростка. А, может, это было связано с маленьким стремительно растущим существом в ее организме. - Я клянусь, мы сделаем, наконец, ремонт в мастерской Адама. Поедем и купим обои завтра, что думаешь? - ее голос был, как будто, обыденным. Лидия заметила за этот год, что взрослые любят с отчаянием погружаться в бытовые заботы, чтобы спрятаться от нависшего над ним горя. - Окей. - Ты повзрослела, Лидз. Когда девушка провернулась, она увидела, что Делия, продолжая смотреть на дорогу, мягко улыбается. Несколько мускулов на ее лице дрогнули, но женщина слегка покачав головой и вздёрнув свой длинный нос вверх, ещё шире улыбнулась. Настоящая «стальная магнолия». Лидия задумалась над тем, почему Делии показалась, что она повзрослела. Потому что в этот раз она не устраивает спектакль, играя роль безутешной дочери, как делала это год назад? Не удивительно. Она не видела большого смысла сейчас в дешёвых манипуляциях. «Посмотрите на меня кто-нибудь, я так несчастна!» - какой же жалкой она была, как многого не ценила. Порше плавно пересекал городок, приближаясь к дому Дитцев. Лидия подумала, что им совсем не нужно было делать ремонт в мастерской Адама. Эта несчастная комнатка, которую не тронул модернистский интерьер Делии при переезде, была в два раза меньше ее спальни и содержала в себе только большой потрёпанный дубовый стол, удобное старое кресло и простой шкаф, на котором покоилось различное барахло для ручной работы. В этой комнате стоял необыкновенный воздух старины и кропотливого труда, и за эту атмосферу Лидия любила мастерскую. Она часто пряталась в ней, когда у них с отцом происходили разногласия. Ещё ей нравилось, что два небольших окошка выходят на задний двор, где росла внушительных размеров пихта. Люди не считали ее живописной, скорее, она выбивалась из милого пейзажа города тем, что ее нос был немного наклонён, и все время создавалось впечатление, что дерево сейчас либо упадёт, либо сломается пополам. Но пихта стояла, и ее не смогли согнуть ни жёсткий мороз, ни сезонные ветра, и даже ни стандарты красоты природы жителей Тихих Сосен. Дом приблизился к глазам девушки, и машина спокойно заехала во двор. Делия что-то сказала про обед, когда открывала дверь автомобиля. В гостиной горел свет, и у Лидии почему-то закрутил живот. - Я за чашку крепкого кофе сейчас бы убила, - прохрипела мачеха, заходя в их дом. Лидия тихо улыбнулась. Обычно люди не используют подобные выражения в их обстоятельствах, и ее нестандартное отношение к тому, что произошло с их семьей в эти дни, немного облегчали душу девушки. Делия не убивалась горем и не боялась случившегося. Такой настрой давал Лидии силы. Дом был наполнен сладким запеченным запахом. Барбара в эти дни была особенно хозяйственна. Все вокруг блестело и искрилось от чистоты, а на кухне постоянно стояло что-нибудь безумно аппетитное. Но не смотря на весь уют, искусственно создаваемый Миссис Мейтленд, гнетущая пустота бросалась в глаза, предательски проникала внутрь. Это было постоянное ощущение, что чего-то не хватает в доме. То ли сладкого табачного дыма, тянущегося из гостиной, то ли свежего выпуска Wall Street Journal на кухонном столе. В их доме перестало играть радио, хотя не было ни дня, чтобы кто-то не включал его на радиоволне, по которой крутили бейсбольные матчи. Это ощущение было хорошо забытым старым для Лидии, и она знала, что оно ещё долго не смоется с ее тела. Делия сказала, что хочет принять душ, ее голос звучал легко. Девушка одобрительно улыбнулась и пошла в гостиную комнату. Лидии  хотелось побыть одной, но в эти дни ей почти не удавалось этого. Рядом с ней постоянно кто-то ходил, разговаривал, следил... Люди, не уставая, дарили ей своё внимание то из любопытства, то из-за страха. Близкие боялись оставлять ее без присмотра, все время держа на виду. Она упала на диван, устроив голову на подушке. Где-то на кухне бегала Барбара, ее аккуратные шаги отчетливо доносились до ушей. В какой-то момент они стали громче, потом замерли и снова захлопотали где-то рядом с плитой. Лидия давно выработала своё поведение - чтобы оставаться в относительном одиночестве, нужно находиться на виду у взрослых. Уйди она в свою спальню, захлопнув за собой дверь, через минуту рядом с ее кроватью уже стояли бы домочадцы со своими «Ты будешь есть?», «Хочешь прогуляемся?», «Пойдём разберём вещи». Они считали, что ее нужно контролировать, а она в действительности чувствовала себя нормально. Ее мысли были чисты как природа после грозы, и она знала, что переживать ее семье не из-за чего. Но в то же время Лидия смиренно принимала их заботу, поддерживая относительную гармонию в их небольшим мрачном мире. На лестнице раздались тяжелые мужские шаги. Кто-то спускался, чтобы обязательно спросить у Лидии, как они съездили с Делией в Хартфорд. - Лидз, вы уже вернулись! Как прошла поездка? - голос Адама был слишком заинтересованным. Она думала, что призраку может быть тяжело оставаться сейчас единственным мужчиной в доме. Это проявлялось в его чересчур бодром тоне, в которым он обычно задавал вопросы. Иногда он командовал, но Барбара и Делия, как правило, молчали в ответ и делали по-своему. Лидия старалась ему улыбаться, каждый раз когда он обращал на неё обеспокоенный взгляд. Ей казалось, что он был самым растерянным в их компании, и та начинала мысленно жалеть ещё и его. - Не так уж и плохо, кэп, - она старалась звучать непринужденно.  - Надеюсь проблем не возникло? Лидия не знала, что ответить, но ее опередила Делия, появившаяся в этот момент в гостиной, завернутая в свой сиреневый халат. - Мистер Спинчез очень приятный мужчина, но моя голова постоянно устаёт от мысли, что мне нужно будет ещё три раза в этом месяце приехать к нему в офис. - Он слаб в утешениях, - пояснила иронично Лидия, взглянув на Адама. - Зато в имущественных договорах просто бог, - саркастично добавила Делия, проходя на кухню через столовую, - Но документы мы подписали. Правда, решение комиссии по запросу на опекунство придётся ещё подождать. Кстати, Лидия с пятницы будет ходить к школьному психологу. - Это обязательно? - послышался тревожный голос Барбары. - Да, - что-то пережевывая, ответила Делия, - Это обязательно. Рекомендация комиссии. Ей нужно отходить четыре сеанса. Лидия ещё раз взглянула на Адама, который настороженно продолжал слушать ее мачеху, и свела глаза к переносице, в шуточной форме показывая своё отношение к решению опекунского совета. Призрак только нахмурился в ответ. - Может, это и к лучшему, - глухо пролепетала Миссис Мейтленд, ни на минуту не переставая, судя по звукам, заниматься приготовлением обеда. - Завтра я отвезу тебя в школу пораньше, - Делия вернулась в гостиную с чашкой кофе, - У меня встреча в восемь с моим агентом. - Как скажешь, - Лидия звучала расслабленно. Женщина улыбнулась и протянула к ней руку. Лидия сразу поняла, что от неё требуется и захватила ее аккуратные сильные пальцы в свой кулак, на что та сжала их. Этот жест означал «Ничего, мы это преодолеем», и девушка будто соглашалась с ней. Конечно, преодолеем. Она скрылась. Только топот по лестнице оповещала о ее уходе в свою спальню. Ей тоже иногда нужно было побыть в одиночестве.