«Любовь» Второго Предвестника.

В руках клиники, напротив нападающий — секунда времени, — лязганье металла, ещё один удар мечей друг о друга, вы толкаетесь ногой от земли и делаете разворот, шея вспорота, а ваше чувство равновесия опять подвело, стоило не ожидать ещё одного противника слева. Ещё и эти гребаные коряги, почему они решили напасть именно в лесу?! Вы спиной напираетесь на что-то, точнее кого-то, кто сразу прихватывает вас под грудью. Про себя жестоко матерясь вы секунду пытаетесь вылезти, но держат удивительно крепко, ещё и подтягивают вверх, чтобы было легче встать ровно. — Не лезь под руку! — Второй Предвестник, как только вы встали ровно толкает вас в спину, слышится влажный хлюпающий звук, а пред ним коронный ледяной счет. Вы сразу чувствуете, как на лицо брызгают капли, и только когда вы посмотрите, внезапно узнаете, что вы от лба до пояса в крови. Как, в принципе, и напарник. С дичайшим омерзением вытираете излишки влаги с лица, чтобы открыть глаза. Труп без головы. Ага, значит два трупа без головы. Восхитительно погуляли. — До… — вы не успеваете возмутиться. — Этого бы не случилось, если бы ты на меня не грохнулась, — встряхнув руками скорее от желания чувствовать себя менее мокрым, чем от попытки извлечь реальную пользу, Иль Дотторе ещё и цокает. — Ты мог отойти! — вы злобно делаете шаг к Доктору и хватаете его за челюсть. Выглядит он, если быть честными, очень смешно: всё пространство лица под краями маской красное, прямо по чёткой линии. — Чтоб ты башку разбила? — отбивает вашу руку. — А потом тебя как свинью зарезал пустынник? Не такой смерти я тебе желал, дорогая, — издевательский тон, всё как обычно. — Заткнись, если снова будет плохо от порчи, ко мне не беги плакаться, — всё это время вы ругаетесь между семью трупами. — Иди к своим мужикам и ной о том, как у тебя бедненького голова болит! — Да пошла ты, — усмехается, кладёт ладонь вам на шею. — Тоже хороша, зачем лезть в драку, если понимаешь, что не справишься больше чем с двумя? — вы тут же берете его за запястье. — Потому что ты, — пальцем тыкаете предвестнику в грудь. — Не умеешь вовремя остановиться, а у нас препараты ограничены! На это вам ничего не отвечают, только злобно смотрят. Вы за много лет рядом с этим человеком научились понимать его эмоции, даже когда тот в маске. И сейчас они… Стремительно меняются. — Василиса… — при этом вас все ещё держат за шею. — Ты знала, что тебе идёт красный? — Фу, Дотторе, молчи лучше, — вы достаточно легко вырываетесь и идёте буквально куда глаза глядят, попутно перешагивая труп. — Я так не пойду в лагерь. — Ты не туда идёшь, чтобы до него вообще дойти, — спокойно и почти полюбовно всё ещё издевается Второй, наблюдая за тем, как вы кривитесь от вида мёртвых тел. К этому невозможно привыкнуть. — А куда нам по твоему? — оборачиваетесь на партнёра, он сразу же выставляет руку в сторону, противоположную той, в которую вы начали путь. — Нет, мы не оттуда пришли. — С чего ты взяла? — Доктор шарится по карманам, которых на одежде огромное множество, достаточно быстро находит компас. Несколько секунд смотрит на его, пока вы видите, что с маски аж капает. Отвратительно… — У нас нет компаса. — В смысле нет компаса? — слегка ошарашено пересправишиваете, быстренько подходя обратно. — Ты шутишь? — в вашу сторону поворачивают прибор — разбит вдребезги. Между вами повисает очередная тишина, в которой вы оба думаете об одном и том же. Что во-первых, вы не помните в какой стороне лагерь, а во-вторых, теперь непонятно, где вы вообще находитесь и выяснить где хотя бы приблизительно расположено ваше пристанище не представляется возможным. Становится всё интереснее и интереснее. — Нам нужно выйти куда-то где чётко видно солнце, — Иль Дотторе оглядывается по сторонам, почти обречённо осознавая, что лес настолько густой, что пока не видно даже полянки, не то что небо полностью. — Зачем? — до вас не сразу дошло, но все-таки мозги потихоньку отходят от возбужденного боем состояния. — А, да, надо. Пошли налево, мне кажется, там что-то было, — вы уже собирались стартовать, но под локоть без пощады прихватывают и тянут в другую сторону. — Куда? — Пойдём уже хоть куда-нибудь, — со вздохом предвестник все ещё ведёт вас за собой, а вам… Просто некуда деться — направо, значит направо. Говорить вам всегда есть о чем, а значит вся эта неприятность заранее сглажена долгими и приятными беседами. В тропических лесах Сумеру очень влажный и тёплый климат, поэтому то, что вы с Дотторе мокрые ни на что особо не влияет, это рождает только больше глупых и слегка жестоких шуток. Вот только вы идёте уже час, благо, часы у вас остались, а ничего особо не меняется. С обоих сторон поступают сомнения о правильности любого поворота, но в итоге, ещё через пол часа впереди виднеется что-то очень похожее на островок без деревьев. Вы, конечно же, начали идти быстрее. И правда, это небольшое озерце, уходящее в речку. — Наконец-то, — Доктор сразу же смотрит на небо. — Солнце садится на западе. Значит, нам надо приблизительно на северо-запад, как раз по реке должно быть понятно, — вы почти перебиваете его. — Торе, — обнимаете любимого под руку, голову кладёте ему на плечо. — Пошли искупаемся? — Дома умоешься, пойдём, пока не стемнело, — он пытается шагнуть, но вы откровенно виснете, что не даёт двинуться. — Ну пожалуйста, я сто лет уже не плавала, — тон, как и положено капризный девушке, жалобный и несчастный. Иногда вы нарочно ведёте себя так, чтобы вам дали то, чего хотите. Что смешно, на предвестника действует. — Тем более хоть немного отмоемся, меня вырвет уже скоро от этого запаха металлического. — Чего это у тебя нюх обострился? Ты случайно не беременна там? — худшая шутка, которую мог выдать врач. — Пфх, уж от тебя — точно нет, — раз грустными глазками заманить не получилось, вы просто пошли в сторону озера. — Что за заявления? — Второй идёт за вами по той же причине, по которой вы пару часов назад пошли за ним — деваться некуда. — С сексом раз в два-три месяца тяжело забеременеть и не понять этого, — после слов смеётесь, разглядывая водоём перед собой — красивая голубая вода, на ней плавают кувшинки лотоса нилотпала, что говорит об относительной чистоте озерца, по периметру сидит несколько красивых птичек. Кра-со-та. — Это претензия? — Дотторе останавливается рядом с вами, смотря на мерцаюшую от солнечного света рябь. — А если да? — поворачиваетесь к возлюбленному лицом, довольно и игриво улыбаясь. Вы уже знаете, что вас ждёт очень весёлый час плесканий и различного рода дурачеств. — Пизда, — он не так доволен, как вы, но маску снимает и разворачивается к берегу. — Вот почему я не хотел связываться с женщинами, одни проблемы от вас. — О-ох, даже так? — вы нарочно не подыгрываете его плохому настроению, обнимаете со спины. — Почему тогда уже девять лет возишься со мной? — руки на его животе, а пальцы поддевают пуговицы рубашки. — Потому что люблю тебя, уберись отсюда, — взяв за запястья, ваши руки разводят в стороны. — Иди сама сними все что считаешь нужным, соблазнила, я тоже в воду захотел, — сработало. Вы после чужих слов со смеха чуть не катитесь пару минут, но делаете то, что сказали. Первым, что вы сделали, так это наконец-то умылись от давно запекшейся и противной крови. Ещё и забавным вошло то, какую одежду вы решили оставить сухой, он — рубашку, вы — брюки. У него верхняя одежда тёмная, а у вас соответственно светлая, надо хотя бы попытаться отмыть всё это грешное дело. Мужчине ещё и нужно было снимать все свои цацки, ремни и пояса. Он и заходит первым, не пойдёте же вы сама проверять глубину и что там на дне. — Всё нормально, иди сюда, — любимый уже стоит по плечи в воде, пока вы подходите к слегка колышашейся глади. Он ещё и с головой нарнул, теперь вы окончательно заимели статус обузы. — А! Вода холодная, ты как зашел туда вообще? — тот уже вынырнул, смотрит на вас с непониманием, вы пытаетесь через перехваченое дыхание потихоньку войти с мели. — Ты точно родилась в Снежной? — посмеиваясь, предвестник направляется к вам. Выглядит он опасно, вы почти головы отбиваться. — Это я должен быть изнежен тёплой погодой и жарой, моя хорошая, — вы почти на сто процентов уверены, что он вас обрызгает. — Если обольешь меня, я тебя утоплю, — уже выставляете руки перед собой, как тут же в вас летят крупные капли воды, вызывая вскрик. — Дотторе! — вам в ответ смеются, он уже дошёл до места, где вода достаёт только до колен. — Хватит, легче будет просто залезть и всё, неприятно будет первые пять секунд, — гибель неизбежна, она уже в полуметре от вас. Вы всё ещё закрываетесь руками, ожидая очередного подвоха, и он случается — Второй резко тянет вас к себе, не даёт опомниться, слегка толкает и вуаля, вы цепляетесь за его плечи, пока он держит вас под сорок пять градусов над водой. Плохое зрение, судя по всему, не мешает ему устраивать подобный беспредел. — Не надо! — вы как можете подтягиваетесь к корпусу Доктора. — Ты совсем что ли? — он ещё и смеётся, убирает из-под вашей спины руки, теперь вы висите сама по себе. Хотите переставить ноги и выпрамиться, но нахал решает проблему легко. Ещё одно движение и вы у него на руках, вас несут вглубь озера. — Какой же ты противный, Дотторе, ненавижу тебя! — Я тоже очень люблю тебя, дорогая, — ягодиц и пяток уже касается ледяная по вашим ощущениям вода, от писков, что вы издаёте, мужчина только задорнее смеётся. Ещё через пять секунд сухими остались только плечи. — О, смотри, тут даже рыба водится. — Рыба?! — вы смотрите в сторону, уже слезаете с рук возлюбленного, но как только видите существо быстро плавающее рядом карабкаетесь обратно. — Убей её! — Ты шутишь? — кажется, с вами ухахатываться он не перестанет. — Она безобидная. Ещё и маленькая, смотри, — предвестник держит вас на себе под бёдрами, разворачивается так, чтобы вы видели, как рыбка быстро-быстро уплывает в сторону. — Я же учился в даршане Амурты, если бы она была опасна, я бы сказал. — Тебя исключили, — слегка раздражённо отвечаете на самоуверенность кавалера и все-таки слезаете с него. Но снова не на долго. Как только наступаете на дно подскакиваете с него, вешаясь на плечи Иль Дотторе. Что-то вы сегодня слегка дурочка. — Там водоросли! — И что? Ты ожидала чего-то другого? Это не водоросли, а ил, — он сам, собственно, не очень-то и против того, что вы так близко. — Убери меня отсюда, я боюсь по этому ходить, — в какой-то момент вас даже посетила лёгкая паника, но, к счастью, совсем не на долго. — Василиса, позволь узнать, — вы оба сдвигаетесь в сторону. — А чего ты вообще не боишься? Это какой-то вид гидрофобии? — вы только сейчас, когда страх начал отпускать, осознали, что вообще-то вас уже минут семь таскают на руках. Бедра к бёдрам. И вы оба полуголые. — Нет, если я чего-то не вижу, или не могу проконтролировать безопасность, мне становится неуютно, разве не очевидно? — вы немного отстраняетесь туловищем, выпрямив руки. Смотрите снизу вверх на своего мужчину, ой зря, ой зря. — Уж прости, что пугливая. — Всё нормально, ты что, — мгновенно насмешка и раздражение сменяются на обычную с вами нежность, Дотторе наклоняется к вам, чмокает в губы. — Ты же умеешь плавать? — Умею конечно, ты забыл? — теперь вы не из-за волнений, а по своей воле не слезаете с любимого. Так и теплее, и приятнее, и безопаснее. Когда хочешь, найдётся много причин что-то сделать или наоборот не делать чего-то. — Не забыл, уточняю, — Доктор невольно опускает взгляд, снова смотрит вам в лицо, потом проморгавшись ниже. — Ты без белья? — видимо, чтобы не смутить вас ещё больше, немного растерянно смотрит в глаза. Вы пару секунд прокручиваете вопрос в голове. Доходит. — Похоже, что да, — все звезды сошлись, но вам слишком стыдно, поэтому вы намерено отпускаете предвестника и немного отплываете от него. — И как мне реагировать на это? — он заигрывает. Разве не этого вы хотели? Не в подтексте того, что вы развратница и не носите верхней части белья. — Никак, забыла утром надеть, вообще-то именно ты меня из палатки выгонял и торопил, — вы рукой бьете воду, чтобы брызнуть ей в чужое лицо. Ему плевать, только моргнул. — Не перекладывай вину, — Дотторе немного приближается, вы отплываете. Он выглядит как акула со своими этими острыми зубами. — Куда ты поплыла? Ближе к середине больше рыб и водорослей, смотри не утони, — смеётся с вас, но не отстаёт. — Я хочу кувшинку, — вы разворачиваетесь к партнёру спиной и первый раз за это плаванье с головой поргужаетесь в воду, дна уже не чувствуете. Выныриваете, заправляете волосы назад. — Чисто в научных целях, — не успеваете обернуться, как сзади ладонь придерживает на животе. — Не надо ничего рвать, зачем убивать растение, — ученый целует вас в затылок, отпускает, отплывает немного в сторону. — Ты ходя по траве убиваешь кучу растений, — вы снова брызгаетесь. — Я наоборот споры в бутоне разнесу по воде. Не один ты у нас умник, — улыбаетесь ему, и тут… — Стоп, я же утопить тебя хотела! — Ты искуственное дыхание умеешь делать? — теперь предвестник брызгает в вас водой, но это не помешает выполнению желания, вас уже не остановить. — Тебе сделаю с огромным удовольствием, милый мой. Вы легко подплываете, давите на плечи Второго, он не сопротивляется. Подозрительно. Вы все ещё держите руки на его плечах, видите пузырьки воздуха. А уже через секунды вы и сами под водой, потому что негодник потянул за ноги. Вот же… Оба на поверхности, никто не захлебнулся, но вам в нос затекла вода, потому что вы как раз таки не ожидали подставы. Чихаете раза четыре, пока по голове расходится мерзкое чувство почти боли. Доктор, как положено хорошему мужу, смеётся с вас так, что сам небось воды наглотался. — Давай, пойдём туда где достаём до дна, — вы в слезах, в соплях, но зато любимая ныряете и не дослушав, под водой доплываете до примерного места, в котором можно стоять. Когда вылезаете, оказывается, что глубина только по пояс. Оборачиваетесь — любимый тут как тут. — Боже, какой вид, — позорник, даже не скрывает, что рассматривает вас. — Иди ты, — отклоняетесь назад, чтобы уйти поглубже, но врезаетесь в руку партнёра. Вас злит, когда он так делает, но падла не прекращает — берет вас под подмышки и подтягивает к себе. — Что тебе надо? Мне холодно, — а держит ведь крепко. — Ах, так тебе холодно? Я как раз хотел согреть, — Дотторе милуется о вас, трётся щекой о шею, ненавязчиво, как ему кажется, поднимает руки с живота к ребрам. — Ты лапать меня пытаешься? — почти возмущённо произносите, пока никто из вас не замечает, как на улице смеркается. — То есть мне если что такими глупостями тебя соблазнять? — Нет конечно, просто кое-что проверить, — лишних поползновений не происходит, но это не значит, что вас отпустили так легко. — Мне же нужно заботиться о тебе, правильно? Я должен знать, в порядке ли ты, а если в молочных железах есть лишние уплотнения, это может быть опухолями, — от таких его глупостей вы почему-то заводитесь. Сейчас ситуация трагично повторяется, поэтому вы как-то невольно вздыхаете. — Позволишь? — Не здесь, — вы, может быть, хотите чего-то, но у вас есть вполне веские причины. — Тут сырая вода, бактерии, возбудись немного позже, — такая открытость в диалоге обусловлена только временем, проведённым вместе. Даже если вам неловко говорить подобное, любимый только посмеется. — Не-ет, Василиса, о чём ты, я ведь врач, — его видимо понесло. — Тем более ты мне как сестра, я совершенно не могу возбудиться на своего родного человека, — в противовес словам обнимает вас только крепче, говорит с обычным для некоторого состояния придыханием. — Побудь умницей, дай мне сделать всё самому, м? — Торе, успокойся, — вы посмеиваетесь, слегка изгибаетесь, надеясь, что кое-кто хоть немного усмирится. — Где-то рядом лагерь, в воде черт знает что. Ты сам постоянно говоришь о инфекциях, не начинай, — а он начинает. Засовывает руку под вашу рабушку, плотно прилипающую к телу, ведёт ладонью вверх. — Максимум, что тебя ждёт — молочница или цистит, а если кто-то придёт и увидит тебя даже сейчас, я шею ему сверну, — вы берете учёного за запястья, останавливаете движения. — Ты ведь даже не сопротивляешься, решила поломаться? — ему плевать на вашу попытку, прижимает вас спиной к своему телу. Вы с ума скоро сойдёте с ним… — Ты ведь не понаслышке знаешь, как хорошо я умею ломать людей, — поцелуй за ухом. — И ты знаешь, о каком смысле я говорю. И вы прекрасно это знаете, потому что сама пережили когда-то. Но… Это не лучшие времена, не стоит задумываться о них, сейчас его заносит и он говорит о пошлостях. Стоит ли вам что-то делать с этим? В голову приходит решение подыграть. — Получается, как ты сам сказал, хочешь трахнуть свою сестру? — вы немного издеваетесь, параллельно выворачиваясь из рук Доктора. — По-твоему это нормально? — теперь вы лицом друг к другу, все ещё чуть выше чем по пояс в воде. Руки сами располагаются на плечах мужчины, а его на ваших бёдрах. — Не забудь пошутить про педофилию, — вы прислоняетесь лбами, пока на улице окончательно вечереет, постепенно становится темно. — По факту ген регенерации в тебе уже укрепился и встал в цепочку других переменных, а взялся он из моей крови. Поэтому мы отчасти родственники, — предвестник немного поднимает голову, трётся своим носом о ваш в ласковом прикосновении. — Да и рамки пары размылись с годами, для меня ты уже не влюблённость, а самый близкий человек из всех, кто существует, — его подробные признания всегда такие. Немного душные, иногда противные, но сердце как в первый раз стучит быстрее. — Я тоже тебя люблю, — вы первая начинаете поцелуй, даже предполагать не надо было, его сразу же подхватывают. А далее ничего, кроме приятных медленных движений. Вам иногда кажется, что любовь всей вашей, благодаря ей же, очень долгой жизни что-то сделала с вами. Потому что ничем кроме подозрений невозможно объяснить то, что иногда вы забываете как дышать, что нужно думать, что вокруг вас вообще находится что-то, не относящиеся к человеку рядом. Сейчас вы практически голые стоите вплотную, нежно целуетесь, чувствуя как лёгкий ветер вызывает мурашки от холода на мокрой коже, он и несёт приятные запахи леса и цветов, пока свежая и живая вода колышется чуть ощутимо. Вы с возлюбленным обнимаете друг друга, с каждый раз трепетной и восхитительно возвышенной мотивами обоих любовью. Момент так романтичен, что, вероятно, на всю жизнь запомнится вам своей атмосферой лёгкости, пошлости и весельем. Дотторе прикладывает удивительно тёплую ладонь к вашим ключицам, водит ей к вашей шее и обратно, слегка придерживая лицо. Вы трогаете его волосы, слипшиеся из-за влаги, иногда гладите под выпирающей у основания шеи косточкой, стараясь дотянуться пониже, знаете ведь, что место для него приятно. Ученый очередной раз опускает руку к воротнику, ещё немного и уже расстёгивает первую пуговицу, медленно переходя ко второй, одной рукой ведь сложно раздеть вас быстро. Второй обязательно нужно придержать вас, погладить по спине, дать как можно больше тактильных ощущений, как и вы даёте их ему. Вам приходится дать мужской руке немного пространства между телами, а её владелец и не планирует останавливаться. Как только справляется с последним звением застежек по боку заводит ладонь за вашу спину, давит на поясницу, чтобы вы голым телом соприкоснулись с его. Ткань все ещё мокрая, прилипает к телу по каждому его изгибу, скрывая под собой женскую красоту. Поцелуй меняет направленность в чувствах, ощущается настойчивее и оттого только сильнее захватывает. Но губы смещаются, вы первая меняете правила и переключаетесь на шею Доктора. Мягко целуете сверху-вниз доходя до плеча, слышите чужой несдержанный вздох и чувствуете, как обнимают крепче. Вы ещё немного балуетесь, наворачиваете круги пальцами по спине любовника, целуете где дотянетесь и почти начинаете шептать пошлости, но теперь инициатива в его руках. С вами проворачивают почти тоже самое — целуют начиная с шеи, дальше плечи, но ласка на этом не заканчиваются. Мягкие и влажные прикосновения спускаются ещё ниже, от ключиц к ложбинке между грудей, к солнечному сплетению, пока вы слегка выбигаетесь в спине, ближе к поцелуям. Кладёте ладонь на лопатки партнёра, немного придерживаясь за него, от приятных мурашек тихонько стонете и невольно поднимаете взгляд… Твою мать! Той же рукой, которой хотели гладить по эрогенной зоне бьете его, тот аж дёргается. — Торе! — в качестве мести он сразу же укусил вас за живот, заставляя почти согнуться пополам. Приходится тянуть за волосы. — Стоп, Зандик, сюда, — предвестник крайне недовольно выпрямляется, смотрит на вас почти злобно. Вы просто давите на его щёку, чтобы повернуть лицо в сторону. За вами почти у берега в полутьме различим силует. — Твою мать, — читает ваши мысли, резко поворачивается обратно к вам, положив руки на плечи разворачивает. — Застегивайся и выходи после меня. Вы даже не пытаетесь остановить его, только быстро и из-за этого фактора криво справляетесь с розоватой из-за до этого впитавшейся крови одеждой. Тем временем горе-любовник в напрочь испорченном настроении выходит из воды, сразу узнает старшего в отряде агента, которого оставил за главного, когда вы уходили. Даже не удивительно. — Сколько видел? — вопрос с явным подвохом, пока Второй Предвестник первым делом надевает маску, только после этого накидывает на плечи рубашку. — Не больше минуты, — показано спокойно отвечает солдат, стоя по стойке «смирно». — Надеюсь, угрожать не нужно? — пока ткань сходится на теле, старший по званию выглядит слишком серьёзно для своего обычного состояния. — Нет, Сэр, — они работают вместе не меньше десяти лет, было бы удивительно. Парень — один из тех единственных, кто задержался в отряде Доктора надолго. — Прекрасно, — уже закончив с верхней одеждой, химик протягивает руку к собеседнику. — Плащ. Ему без промедления, не смотря на наглость, отдают блейзер пиро агрента, а вы, тем временем, показываетесь на горизонте, сверкая красным от смущения лицом. Дотторе сразу отдаёт вам накидку, вы здороваетесь с Кириллом, так зовут бедолагу, на которого ваш возлюбленный смотрит с нескрываемой неприязнью. Ему даже командовать не нужно было, чтобы отвернулся. Что ж, потерялись вы, как оказалось, не слишком далеко от места ночлега, как раз пара часов ходьбы. Их вы и прошли, но купание затянулось на столько же времени, поэтому агент самостоятельно отправился проверить, все ли нормально в ближайшей округе, так и встретил вас. Остальные сопровождающие промолчали на ваш с предвестником растрепанный по возвращению вид, а если бы попытались спросить, праведный гнев начальника мог обрушится на кого угодно и в любом виде. Уже ночью, в палатке, где уютно, сухо и тепло вы воспользовались своей превилегией и успокоили учёного. Процедура успокоения, правда, закончилась тем, что вы начинали в озере. Этого следовало ожидать.