Зеркала

      Чем больше я пью, тем… Логично… Пьянею сильнее. Нет. Чем больше я пью, тем больше мне хочется творить чудеса в виде какой-то странной дичи. Поцеловаться с девушкой? Нормально, когда в тебе литр вискаря. Я гетеросексуалка, но алкоголь делает из меня похотливую сучку. Обжиматься с Ником я тоже умею. Нет, никакого сексуального подтекста. Просто мне хочется обнимашек. А касаться рыжей бестии я все ещё не в силах. Хотя меня так сильно к тебе тянет. Наверное, я сошла с ума. Наверное, я сегодня не доеду до дома. Но оставаться у Ника херовая идея. Почему? Потому что утром мне будет настолько плохо, что мне будет очень сложно уехать домой. Так что мне придется в скором времени закончить развлекаться. Или забить на все и продолжить веселье.       Мне не стоит так много пить. Но я вспомню об этом только завтра. Теперь я понимаю тебя. Вот почему ты врезал тому парню. Потому что сейчас меня донимает какой-то придурок. Уже минут двадцать он пытается меня увезти к себе. Отказываю в грубой форме, а он приобнимает за талию. Швыряю бокал в стену и хуярю ему пощёчину. Он в ауте толкает меня. Хватаюсь за стол, чтобы не упасть. Как же мне хочется убить его прямо на месте. Ярость закипает в венах и ударяет в голову. Сейчас он у меня получит. Размахиваюсь и со всей силы, едва стоя на ногах, ударяю по лицу ещё раз.       — Леви, вы что оба решили сегодня разгромить мой дом?! — ещё ни разу не видела кричащего Ника. Пыхтит, злобно смотрит. В бешенстве. За ним следует рыжая бестия. — Так, бери её, и валите нахрен из моего дома! Иначе я вам обоим надеру зад. Вам обоим пора проспаться, а завтра мы поговорим. Валите нахрен! — он повторился. Завтра мне будет стыдно. А я направилась к выходу. Но ты, я знаю, что ты, берешь меня за руку и тянешь назад. Мои ноги не слушаются, и я поддаюсь. Пошатываясь, врезаюсь прямо в тебя и гляжу снизу вверх.       — Ну и что это было? — с насмешкой спрашиваешь ты, заключая в объятиях.       — Нечего меня тянуть за руку. Ты же знаешь, что я не трезвая и не удержусь.       — Нет. Зачем ты подралась с тем парнем? — я изначально понимала, к чему был вопрос. Просто мне хотелось оставаться прижатой к тебе.       — А, с тем парнем. — будто бы это ничего не значит. — Он хотел увезти меня к себе. А меня это взбесило.       — Ну надо же! Ты злишься на меня за то, что я распускаю руки. Но сама делаешь то же самое. Ты такая же, как я.       — Я не как ты. — специально спорю. Мой страх испарился, словно его и не было. Потому что во мне литр вискаря.       — Ну да. Ты словно мое отражение в зеркале. — нахально улыбаешься, от чего глаза сужаются. И ты вновь приобретаешь черты хитрого лиса. Моего.       — Только даже не вздумай меня этим попрекать.       — Вы ещё здесь? — слышу я за твоей крепкой спиной недовольный тон Ника Мензы. Завтра придётся извиняться.       Ночь, улица, фонарь… И два пьяных долбаеба бредут куда-то вдаль. Точнее ведёшь за руку и ни при каких обстоятельствах не собираешься отпускать.       — Хватит сопротивляться, Леви. Ты ведь знаешь, что я не отпущу тебя ни за что. — я ж говорю.       — Потому что мне нужно домой.       — По твоей вине нас выгнали с вечеринки. И я даже не собирался противиться, потому что ты хулиганка. К тому же, нам обоим нужно подышать свежим воздухом. Я не собираюсь тебя отпускать сегодня ночью.       — И что же ты будешь делать?       — Я подумаю.       — Дэйв? — ты не отводишь от меня глаз. Какой красивый и упертый баран этот ваш Дэйв Мастейн.       — Не бойся, чертёнок, — мое сердце тает каждый раз, когда называешь так. — Я не сделаю ничего плохого.       — А может я наоборот хочу, чтобы ты делал со мной плохие вещи.       — Я не об этом. Я ни за что не сделаю тебе больно.       — Но морально ты делаешь, каждый раз, когда торчишь.       — Но ты ведь дашь мне шанс?       — Уже. Я же никуда не убегаю. Только не просри его.       — Значит это игры у тебя такие? Вырываться?       — Я тебя перестала бояться. — якобы перевожу тему. Но все мы знаем, зачем я это делаю.       — Но я все ещё хочу делать с тобой те плохие вещи, о которых ты говоришь. — кусаешь нижнюю губу. Да, блять, заведи меня! Я больше всего на свете не люблю с тобой ссориться, но после ссор самый лучший секс, что был когда-либо с кем-либо. Такой секс только с тобой. Эта Дева свела меня с ума.       — А что завтра будем делать с Ником?       — Да он остынет уже к утру. Просто мы действительно его разозлили.       — Никогда его таким не видела. Мне перед ним стыдно.       — Как я тебя понимаю.       Хочется уже сесть после долгой пешей прогулки. Ноги отваливаются. Алкоголь почти выветрился из организма. Мы бы дошли быстрее, если бы не пришлось по пути искать кусты, чтобы поссать. Нормальные люди. Закрыв за собой дверь ты следуешь за мной в дом. Моя цель сейчас — усадить пятую точку на диван. Но я оказываюсь прижатая к стене. Твое горячее тело прижимается к моему. Касаешься кончиками пальцев моего лица и так сладко смотришь. Горит огонь.       — Не спали хату, а то твои глаза разжигают пламя во мне.       — Хм, ты бы видела сейчас свои. Ты такая красивая, чертёнок.       — Ох, Дэйв, я скучала. По твоему вздернутому носу, веснушкам, по тебе. И этим, — потянулась рукой к твоей голове и взъерошила чёлку. Ты поморщился и заулыбался. — Шикарным локонам.       — Ещё назови меня лисом.       — Ну а что я могу сделать, если это прямо вертится на языке?       — И мне было без тебя паршиво. Больше не оставляй меня, слышишь?       — Не стану.       — Обещаешь?       — Обещаю. — после этих слов накрываешь губы поцелуем. Мне так этого не хватало, что внизу живота стало приятно покалывать. Запускаю руки в рыжие пушистые волосы. Мне больше ничего не нужно.       — Ты бываешь иногда такой сучкой, что мне хочется тебя выпороть по твоей красивой заднице. — разорвав поцелуй, продолжаешь заводить меня. — Что ты все время пытаешься сделать? Нет, не отвечай. Я скажу. Пытаешься меня разозлить, чтобы определить границы дозволенного и чуть-чуть их расширить. Ты ведь на самом деле пизданула тому парню намеренно, чтобы проверить мою реакцию.       — Дошло наконец! — потому что на самом деле я хотела что-то такое натворить, чтобы ты обратил на меня внимание. Взглянул на меня с другой стороны. Плюс алкоголь в крови. Вспышка в твоих глазах и вот уже черти танцуют самбу. — Да, улыбайся так ехидно. Мне это нравится.       — Как и доводить меня.       — А ты меня.       — Ты ведь знаешь, что хорошие девочки не дерутся?       — Кто сказал, что я хорошая?       — Никто. Я к тому и веду, что хороших девочек не наказывают. А наказывают плохих.       — О, — протянула я. — ты уже вошёл во вкус! Плохие девочки достаются только плохим мальчикам.       — Досталась же мне сучка.       — Достался же мне опасный говнюк. — мы оба заржали, но это не отвлекло от игры. Ты снова делаешь вид рассерженного парня, а я — виновато смотрю в пол. Но ты берешь меня за подбородок.       — Смотри на меня. — поцелуй и слова шёпотом. — Меня дико заводит то, как ты раздеваешь взглядом, чертёнок. И как же я хочу надавать тебе по жопе.       — Только попробуй! — я пытаюсь вырваться, но ты крепко меня держишь. Дыхание сбито, мы оба так жарко дышим. Сердца колотятся, а в глазах искры. Ты касаешься пальцами губ моих, а я слегка кусаю один. Издаешь стон, а зрачки расширяются от возбуждения.       — Так хищно смотришь на меня. Пиздец, я по этому скучал. — не знаю, что взбрело в голову, но ты убираешь пальцы от моих губ и делаешь несколько шагов от меня. Когда мы оба сидели на диване, я решилась поинтересоваться.       — Дэйв, все в порядке? — резкая перемена заставила взволноваться. В глазах читается какая-то грусть. И все же мне нравится, что ты такой многогранный и непредсказуемый.       — Я думал, ты навсегда оставишь меня. И я больше не прикоснусь к тебе, не поцелую, не обниму. — тяжко вздыхаешь.       — Рыжий мой, прости за это. Я дала слабину. — я касаюсь плеча, но ты не двигаешься с места. — Дэйви, теперь я здесь.       — Ты больше никуда не уйдешь? — удивительно, что таким робким и беззащитным ты можешь быть только со мной. Я единственная, кому открывается такая сторона. Когда для всех суровый брутальный парень, а для меня рыжее сокровище и самый хрупкий цветок. Ибо все нуждаются в обереге и тылу.       — Я же твой вечный тыл. Куда я уйду? Без тебя я умираю. — беру за руку. Ты крепко сжимаешь, но не смотришь на меня. — Эй, взгляни на меня.       — Леви, прости за мои глупости. — я никогда не видела тебя таким. Израненный из-за меня. Но тянешься ко мне. На твоих глазах навернулись слезы.       — Ты меня прости. — сажусь на колени, обвивая ногами, и прижимаюсь. Изо всех сил обнимаю тебя. Ты вцепился в меня словно мальчишка. Я знаю, что мои волосы щекочут твой сладкий носик, но тебя совершенно не волнует это. Целую мочку уха, а это немного успокаивает сейчас.       — Блять, я тут рыдаю как девчонка. — ты шепчешь на ухо, потому что в полный голос трудно говорить.       — Не всегда же быть сильным. А то, что ты показываешь, что и ты ранимый — ценнее всего на свете. Это даже мило в какой-то степени.       — Спасибо, что принимаешь меня таким. Спасибо, что до сих пор рядом.       — Дэйв. Мне нужно сказать тебе кое-что.       — Что? — когда мы оба перестали друг друга обнимать, ты встревоженно посмотрел на меня. Я коснулась обеими ладонями твоего горячего от слез лица; большими пальцами смахнула остатки блестящих капелек слез со щек и выдохнула. — Ну, не тяни. Что ты хотела сказать?       — Точнее спросить. — я не могла решиться. — Почему все вокруг думают, что мы пара, хотя на самом деле это не так?       — Ну думают и думают. Что нам до них? — ты помолчал с минуту и продолжил. — А как ты хочешь, кем мы бы были? Ты хочешь быть только моей? Или что?       — Ну, это невозможно, ведь у тебя же другие есть.       — В том то и дело, что нет. Зачем мне остальные, если у меня только с тобой такой охуительный секс? Да почти все с тобой охуительно. — ты увлеченно смотришь на меня. А я знаю, что выгляжу как идиотка. И не посмеяться, и не сделать шаг назад. Сама же завела разговор. — Я давно уже думаю, что у нас странная дружба. Так что ты хочешь?       — Тебя.       — Леви, скажи прямо. Уже поздно переводить тему. Ты хочешь меня, я тебя. Без слов видно и не только нам. — ты подбираешь слова, чтобы не спугнуть. Но я точно не из тех, кто увиливает и сдается на полпути. Спросите об этом Ника. — Что-то ты совсем растерялась. Возьму инициативу в свои руки. А что, если я скажу, что люблю тебя?       — Я тоже тебя люблю.       — Ты не так поняла. Я не только как друга тебя люблю, а как девушку. — и тут я уставилась на тебя и замерла. — А что тут удивительного? Люблю и хочу быть с тобой.       — Правда?       — Теперь ты можешь уже сказать, чего хочешь именно ты?       — И я хочу быть с тобой, потому что люблю… — ты прижимаешь ближе к себе и даришь поцелуй.       — Смотри-ка, это можно точно считать первым поцелуем.       — Парочки ебанько? — глупо улыбаюсь, но ты улыбаешься в ответ. От чего мне становится спокойно.       — Именно, ведь я больше не представляю свою жизнь без тебя, чертёнок. — указательным пальцем нажимаешь на кончик моего носа, а после целуешь снова. — О, а теперь и второй поцелуй.       — Мы чё, в восьмом классе, чтобы считать поцелуи? А может разы в постели тоже? — ты рассмеялся, и от этого смеха я заражаюсь. Смеха, который звенит в ушах даже когда я лишь думаю об этом. — Твой смех так завораживает, что я таю.       — И ржешь тоже.       — Ничего не могу поделать.       — Как и я не смогу ничего поделать с тем, чтобы не сказать тебе, что очень люблю тебя.       — Дэйв, я сейчас умру от умиления. У меня теперь появиться ещё одно слово, олицетворяющее тебя?       — Какое?       — Прозвучит слащаво.       — Так какое?       — Любимый. — ха-ха, фу, блять, внатуре! Но это не отменяет того факта, что ты такой и есть, мистер Мастейн.