Мы будем вместе

Сейчас Тобирама стоит перед дверью дома Хаширамы. После такого неожиданного развития событий единственное, что пришло ему в голову это обратится к брату. Хаширама с отцом в тот же день узнали о случившемся в резиденции Учих. Узрев идущего быстрыми шагами, с неприродно застывшим лицом Тобираму они удивились. Но он, даже не остановившись чтобы что-то объяснить направился к своему дому. Там и заперся, последующие несколько дней не выходя з комнаты, даже когда приходил брат. Ещё в тот момент они поняли, что глава Учих им отказал. Но не могли понять, где же Мадара, ведь вполне природно, что Таджима не дал согласие. Именно по-этому сейчас они должны быть вместе, поддерживая друг друга. А на следующий день вновь попытать удачу, и делать это до тех пор, пока тот не согласится. Но Тобирама вышел один, весь разбитый, что говорило о чём-то неприятном, случившемся в кабинете. Ощущения их не подвели. Уже этим вечером, сидя в таверне вместе с Изуной, Хаширама обо всё узнал. И о угрозе Таджимы, и о предательстве Мадары. Тут же Хокаге бросился к дому брата. Но тот не открывал, он простоял там 20 минут и ушёл к отцу ни с чем. Вскоре и Буцума узнал о случившемся. Он резко подорвался, пылая яростным взглядом. Хотел уже найти этого „ подлого, бесчестного выродка” и убить. Но Хаширама его остановил, в этом не было смысла. Во-первых, это не принесёт никакой пользы, во-вторых, он не сможет ничего сделать. Буцума же начал возмущаться на эти аргументы, что не может простить разбитое сердце своего сына. Сына, который и так с трудом поверил в то, что его может кто-то полюбить. Хаширама тоже так считал. Он понимал, что не может винить наследника клана, ведь это большая честь быть главой целого клана. Каждый бы выбрал такое, отдал бы большую плату за это. Но он не мог простить Мадару за этот поступок. Как только представлял своего отото, лежащего на кровати, совершенно одного, с разбитым сердцем, непроизвольно сжимались кулаки. Он не сможет простить своего друга, ведь Тобирама был недоверчив. Он насторожено относился к людям, не входящим в его круг общения, что уж говорить о любви. Но он отдал свое ранимое сердце Мадаре, всё, без остатка. Даже несмотря на то, что он Учиха, отото рискнул, доверился ему. Подарил самую хрупкую часть своего тела, то, что он не доверял никому. А он предал его, раздавил, уничтожил, Хаширама не уверен, сможет ли Тобирама вновь доверится кому-то. Хаширама не может винить Мадару, но и не может простить… Слышно шум шагов и, спустя несколько секунд, двери открываются. На пороге стоит Хаширама, в домашней одежде и немного заспанный. Его старший брат любил лечь отдохнуть после обеда когда не нужно было подписывать бумаги в резиденции или бродить по всей деревне с важными делами. Он удивлённо посмотрел на Тобираму, кинувшегося к нему и крепко сжавшем в объятиях. Младший брат уткнулся ему в плечо, прижимаясь ближе, сейчас ему нужно было тепло и поддержка, которую старший мог ему обеспечить. И Хаширама не подвёл, он обнял брата в ответ, успокаивающе гладя по спине, волосам, оглаживая хрупкие плечи. Он понимал, что Тобираме это сейчас нужно и не мог отказать. Старший Сенджу кое-как закрыл дверь и вновь крепко обнял младшего. Он утешал его и видимо тот немного успокоился. - Не беспокойся, всё наладится, - Хокаге вымучено улыбнулся, казалось, его что-то мучает. Он хочет сказать что-то брату, но не решается, - ты обязательно его разлюбишь. - Ты ведь знаешь, что не разлюблю, - это правда, не разлюбит. Ведь настоящую любовь можно найти лишь раз, остальные интрижки покажутся сущим бредом. Но Тобирама, с его недоверчивым и хрупким сердцем слишком избирателен. Он не мог позволить кому-то разбить его и к вопросу чувств относился серьёзно. И если уж он решил отдать своё сердце Мадаре, то больше не разлюбит. Останется навсегда с раной в сердце. Но похоже, понимание начало понемногу доходить к нему. Ведь эти слова он вымолвил почти спокойно, не скатился в истерику и не заплакал, - Ладно, что-то случилось в деревне пока меня не было? - непростительно для шиноби выпадать на несколько дней из реальности, для советника Хокаге и подавно. Он уже чувствовал бессонные ночи в своем кабинете в попытках наверстать упущеное. - … - Хаширама? - он удивлённо посмотрел на брата, отчаянно краснеющего и отводящего глаза. И краснел он не от смущения… , - что-то случилось? - младший Сенджу более внимательно посмотрел на того. Вот он, старый Тобирама, который замечает все детали и делает правильные выводы. - Ладно, - Хаширама измучено выдохнул, - я скажу тебе чтобы ты не услышал из других уст, где-то посреди улицы или в резиденции, - при этих слова младший Сенджу напрягся, чего это тот так заговорил. Неужели такие новости, что он не сможет сдержать лицо, Тобирама в этом сомневался, но насторожено посмотрел на него, - понимаешь, отец Мадары, он… , - Хокаге нервно выдохнул, - он настоял, - последнее слово он особенно выделил чтобы сразу стало понятно, что это был приказ, - чтобы Мадара женился на выбраной им девушке, - и будто желая добить, - свадьба состоится завтра. У Тобирамы землю вышибло из под ног, если бы он не сидел сейчас на диване гостиной, в которую они успели перебраться, то свалился бы. У него перехватило дыхание и каждый вдох давался с трудом. Но он не кричал и не впадал в истерику, это был шок. Альбинос удивлённо посмотрел на руку, которая нещадно тряслась. Провёл ней по щеке, с удивлением видя, что она мокрая, неужели он снова плачет. Тобирама думал, что за эти несколько дней выплакал все слёзы, но похоже он был не прав. Хаширама, видя смены в поведении брат, присел возле него. Прижал к себе, гладя по спине и шепча успокаивающие слова. Чёрт, он никогда не видел брата в таком состоянии, как же сильно тот любил Мадару, от этих мыслей непроизвольно сжались кулаки. - Но что же мне делать, - прошептал тот осипшим голосом. - Ничего, скоро всё станет в порядке, тебе станет легче, ты у меня сильный, ты справишься, - Хаширама повторял это как мантру, пытаясь успокоить их двоих. - Нет, ты не понимаешь, - Тобирама поднял на него свои круглые, немного растеряные глаза, - я беременный… Аут. Хашираму будто что-то ударило, прошибло током. Он, на автомате проглаживая брата изумлённо уставился на него. - Ч..что? Повтори. - Я ношу его ребёнка, - совсем тихо прошептал тот, смотря на реакцию брата. Если сейчас и Хаширама от него отвернётся он этого не вынесет. Но старший брат не спешил его отпускать и шарахаться как от чумного. Похоже, в его голове слова „ ребёнок ” и „ Тобирама ” никак не могли стать в одно предложение. Но кажется до него дошло, ведь он резко подскочил и подхватил Тобираму на руки, счастливо кружа. - Я стану дядей, - он радостно улыбнулся. Но резко посерьёзнел, - это ведь ребёнок Мадары? - Конечно, чей же ещё, - повисло молчание. Оба думали о перспективах на будущее с таким неожиданным сюрпризом. Именно, как наказанием никто из них это не считал. - Знаешь, - Хаширама резко посмотрел на него, - несмотря на некоторые сложности, с которыми тебе придётся столкнуться, например с тем, что это память о Мадаре, я рад, - Тобирама вопросительно вскинул бровь, - тебе нужен тот, о ком ты будешь заботится и кого будешь любить. Я имею в виду не нас с отцом, а кого-то, кто будет нуждаться в тебе всегда, который не сможет без тебя, кто будет любить тебя, потому что это ты, - он сияющие ему улыбнулся, и тот слабо улыбнулся в ответ. - Да но… - Чего, - Хаширама перевёл вопросительный взгляд на него, и нахмурился, - тебя что-то беспокоит? Ты же.. ты же не хочешь избавится от ребёнка?! - при этих словах он побледнел, его отото не может думать о таком. Признаться честно, Тобирама думал о таком варианте… - Нет, конечно нет, - но сразу же отбросил, - я никогда не избавлюсь от этого ребёнка, ведь это… последствие моей любви, - он нежно улыбнулся, гладя ещё совсем плоский живот. Но скоро он увеличится и округлеет. - Вот и замечательно, - старший, сияя, улыбнулся, - но тебе нужно сказать об этом отцу. При этих слова Тобирама нахмурился. Пусть Буцума и любил своих сыновей, но как он отреагирует на это. Не откажется ли? Не начнёт ли презирать? * * * За окном дул тёплый весенний ветер, солнце стояло в зените, освещая лучами всю округу. По улицам бегали дети, радостно смеясь и ни о чем не заботясь. Тобирама сидел в просторном, но строгом кабинете отца. Ладони, лежащие на коленях, нещадно потели от волнения. Он чувствовал себя нашкодившим ребёнком, собирающимся признаться отцу в шалости. Буцума же стоял к нему спиной у противоположной стены. Он неспешно перебирал свитки, брал и ставил на положенные им места. Сейчас он был спокоен, хотя немного нервировал Тобирама с неприсущим ему поведением. Он мялся и не мог решить, что сказать, что ещё больше настораживало Буцуму. Пусть предательство Мадары и сильный удар, но сын пришёл поговорить не об этом. - Что ты хотел сказать, Тобирама? - так они будут до вечера сидеть, так что Буцума решил взять все в свои руки. От его голоса Тобирама вздрогнул и кинул взгляд на Хашираму, который ему решительно кивнул, - это совсем на тебя не похоже. - Я не уверен в твоей реакции. - Ну так говори, если хочешь узнать, не думаю, что ты меня удивишь, - промолвил тот, не отрываясь от перебора свитков. Похоже, Тобирама не был в этом уверен, так как снова замялся, но выдохнул и сказал: - Я беременный, отец… - чего уж ходить вокруг да около, он сомневается, что отца можно подготовить к этой новости. Буцума ещё несколько секунд перебирал свитки, но потом резко замер. Похоже к нему не сразу пришёл смысл сказанного и он стоял какое-то время и переваривал информацию. Но спустя некоторое время свиток выскочил с его рук и упал на пол, подымая пыль. Он резко повернулся и пристально посмотрел на сына, тот в свою очередь смотрел на него, ожидая реакции. - Ч..что ?? - старший из Сенджу не верил собственным ушам, неужели это правда. - Я… ношу ребёнка Мадары, - тихо прошептал он, по отцу ничего не можно было понять, кроме острого изумления. Что же он скажет ему? Поймет ли или откажется, считая Тобираму обузой для клана. Тот же сделал несколько медленных шагов и упал в кресло напротив. Он поспешил с выводами, тот сумел его удивить. И как ему воспринимать эту новость? На самом деле он был рад, что станет дедушкой, но не при таких обстоятельствах. Как Тобирама сам будет растить ребёнка? - Мадара знает? - этот вопрос сразу же пришёл в голову и он вновь уставился на сына. - Нет. - И, как я понимаю, ты не собираешься ему говорить, - его проницательность не имеет границ, Тобирама отрицательно покачал головой и выпрямился, смотря на отца. Похоже, тот не собирается от него отказываться, - и что ты будешь делать? - он вскинул бровь, - как ты будешь в тайне растить ребёнка, живя с ним в одной деревне? Тобирама снова ссутулился, у него есть некоторые варианты… - Ты собираешься уйти… - отец вновь догадался. Единственный выход - уйти, хотя бы на время, пока ребёнок подрастёт. Альбинос снова кивнул, между ним и отцом будто происходил мысленный разговор. Хаширама же удивлённо переводил взгляд с отца на брата, об этом он не думал. Мысль, что он станет дядей вскружила ему голову, он не задумывался об этом. Да, растить ребёнка в одной деревне с Мадарой, скрывая его не получится, но можно же что-то придумать. Он не может позволить отото уйти, как он будет там. Пусть его младший брат самостоятельный и рассудительный, но теперь он не сам, в нем зарождается маленькая жизнь. И заботится он должен не только о себе. - Но ведь… - он уже хотел возразить. - Хаширама, я уже решил, - твёрдо ответил тот. - Но ты не можешь уйти, как ты будешь сам с ребёнком, - давно он не видел Хашираму таким расстроенным, гляди расплачется, - и как мы будем без тебя, я буду волноваться. - Хаши… - ласково промолвил тот, - я ведь ухожу не навсегда, пусть ребёнок немного подрастёт и я сразу вернусь, - старший из братьев хотел возразить, это все равно очень долго, но Тобирама продолжил, - к тому же это не значит, что мы не будем все это время видеться. Вы будете приходить ко мне, ты же должен видеть как растет твой племянник. - Да, но я так волнуюсь, - он снова надулся. На самом деле Хаширама примет любой выбор брата, но он очень любит своего отото и не хочет расставаться. - Со мной… с нами все будет в порядке, обещаю, нии-сан, - было так непривычно говорить о двоих сразу. Свыкнуться с мыслью, что в нем маленькая жизнь было сложно. Хаширама уже сдался, он это знал, но не хотел уходить и бросать брата в таком настроении. - Ладно, хорошо, но обещай, что будешь писать каждый день! - Да, хорошо. - Ладно, когда ты едешь? Может мы успеем ещё несколько дней провести вместе, и… - Я не думаю, что успеете, - сказал Буцума внимательно смотря на младшего сына. - Почему-это? - он уже хотел возмутится, не нагрузит же отец младшего работой. Тому сейчас нельзя, у него важная причина отлынивать от своих обязанностей. - Потому что я ухожу сейчас, - прошептал Тобирама, опуская взгляд. - Что… почему!? - Прости, я не хочу присутствовать в деревне при его свадьбе, хочу быть подальше, - Хаширама поджал губы, он мог бы сейчас закатить истерику, просить брата остаться, и он бы остался, не смог бы расстроить его ещё больше. Но Хаширама этого не сделал, потому что не хотел делать больно ему, ведь знал, что для Тобирамы это будет невыносимо. - Хорошо, я пойду с тобой и помогу собрать вещи, - лишь тихо ответил тот. - Да , пойдём, нужно ещё решить куда я отправлюсь. - Да, конечно, -и оба брата тихо вышли, каждый думая о своём. Буцума же уставился в открытое окно, тёплый весенний ветер покачивал занавески, пели птицы. День был тёплым и светлым, но на душе было совсем не светло…